Как рав Горен "взял" Хеврон

Во время 6-дневной войны рав очень хотел участвовать в освобождении Хеврона. 

Во-первых, потому, что это наша древняя столица. Во-вторых, он учился в Хевронской йешиве и хотел отомстить (так и пишет - отомстить в самом прямом смысле ) за жертв Хевронского погрома.

Вечером рав выступил перед бойцами, которых утром должны были отправить брать Хеврон, и сказал, в частности: "Вам предстоит бой с самыми жестокими погромщиками и убийцами. Нет им прощения. Вы знаете, как с ними поступить".

Утром рав обогнал армию по дороге к Хеврону, понял это, но велел своему шоферу все равно ехать прямо в Хеврон, и уже на подступах к нему увидел вывешенные белые флаги. И лишь в Хальхуле, на окраине Хеврона рав увидел иорданский флаг на балконе. Он вышел из машины, поднялся в дом и сорвал флаг. Арабы и не пикнули. 

Въехав в Хеврон, где везде были развешены белые простыни - символ мирных намерений, и никого не было на улицах, рав в центре города взобрался на помост и выпустил в воздух автоматную очередь, сообщая таким образом местным арабам, что еврейская армия вошла в город и взяла его.

Дальше рав попытался "взять" пещеру праотцов, но арабы заперлись там, и железные ворота не удалось открыть даже автоматной очередью, только ломом. Пока ломали ворота рав не терял времени, а вывесил снаружи самодельный израильский флаг и, конечно, попав внутрь - трубил в шофар и читал молитвы.

В это время мэр Хеврона прислал просьбу о встрече для торжественной капитуляции. Рав сказал, чтоб мэр ждал его в мэрии, он придет только после того как всласть помолится в месте, где евреям не давали молиться тысячи лет.

Мэр приготовил длинный акт о капитуляции на арабском, но рав разорвал его и продиктовал мэру новый короткий: "Объявляю о безоговорочной капитуляции и обязуюсь беспрекословно выполнять все приказы".

Мэр очень боялся, так как знал что виновен, например, именно он принимал парад арабских бандитов, уничтоживших Гуш-Эцион. Он тут же стал оправдываться перед равом, что спас одинадцать еврейских раненных из Гуш-Эциона, которых привезли в Хеврон. Мэр тогда велел отвезти их в монастырский госпиталь в Бейт-Лехеме.

Позднее мэр Хеврона рассказал раву, как именно он на заседании городского собрания настоял на капитуляции города, убедив многих, стремящихся биться не на жизнь, а на смерть, что Армию Обороны Израиля победить нельзя.

"Жаль, - сказал рав.- Если б вы сражались, то у нас была бы возможность отомстить вам за все, что вы учинили в Хевронской йешиве в 29 году и в Гуш-Эционе в 48-м"

Мэр добавил, что обсуждалась и третья возможность - бежать всему городу в Иорданию, но, увы, он их отговорил. 

Про гробницу Маарат а-Махпела

Рав Горен выбрал зал Ицхака, где было менее заметно мусульманское присутствие и поставил там ковчег со свитком Торы и молитвенники, а арабам на месяц совсем запретил вход в Маарат а-Махпела ("пещеру праотцев").

Рав опасался, что Даян передаст Маарат а-Махпела арабам так же, как он передал Храмовую гору. И действительно, через несколько дней к раву подошел Моше Даян и сказал: "Имейте ввиду, я передал Махпела арабам".

Рав: "Кто вам дал право?"

Даян: "Я так решил!"

Даян велел снять израильский флаг, убрать свиток Торы и разрешить евреям молиться не выше 7 ступеньки, как было при власти мусульман.

Рав Горен сказал ему: "Не бывать этому! Я не собираюсь исполнять ваш приказ!", и, чтобы Даян не успел ему возразить, просто вышел, а потом написал Даяну длинное возмущенное письмо.

В ответ на это уже минобороны Рабин послал раву Горену приказ, убрать флаг, но остальные требования: вынести Тору и запрет евреям молиться - были сняты.

Офицер, снявший по приказу Даяна флаг с Маарат а-Махпела, на обратном пути из Хеврона погиб в автокатастрофе.