Как не ошибаться

Кот в шляпе, самый чистый человек в университете и сотворение вселенной

Когда я учился в университете, у меня был друг с предпринимательскими наклонностями, у которого возникла идея заработать в начале учебного года немного денег продажей футболок первокурсникам
{150}

. В то время самые разнообразные футболки можно было купить в мастерской трафаретной печати примерно за четыре доллара, тогда как цена в университетском городке составляла десять долларов. В начале 1990-х было модно ходить на вечеринки в шляпе, напоминающей шляпу из фильма The Cat in the Hat («Кот в шляпе»)
[157]
. Поэтому мой друг собрал восемьсот долларов и заказал две сотни футболок с изображением Кота в шляпе, пьющего пиво. Футболки продавались быстро.

Мой предприимчивый друг был несколько ленив, поэтому так и не стал хорошим предпринимателем. Когда он продал восемьдесят футболок и вернул вложенные деньги, ему надоело целый день сидеть во дворе нашего городка, продавая футболки. В итоге коробка с ними отправилась к нему под кровать.

Неделю спустя наступил день стирки. Как я уже говорил, мой друг был ленив, и стирать ему не хотелось. И тут он вспомнил, что у него есть целая коробка чистых, совершенно новых футболок с изображением Кота в шляпе, потягивающего пиво. Что и решило проблему стирки.
Как оказалось, это решило проблему стирки и на следующий день.
И так дальше.

Но вот в чем ирония. Все вокруг считали моего друга самым нечистоплотным человеком в университете, потому что он каждый день носил одну и ту же футболку. Хотя на самом деле он был самым чистым человеком в университете, поскольку ежедневно надевал совершенно новую, еще не ношенную футболку!

Вот урок по поводу умозаключения: необходимо быть очень осторожными с тем множеством теорий, которое вы рассматриваете. Подобно тому как может быть не одно решение квадратного уравнения, может существовать несколько теорий, связанных с одним и тем же наблюдением, и, если мы не проанализируем все эти теории, наши выводы в состоянии совершенно сбить нас с пути.
Это возвращает нас к вопросу о Творце Вселенной.

Самый знаменитый аргумент в пользу сотворения этого мира Богом – это так называемый аргумент о замысле, который в самой простой его форме сводится к следующему: вы только
посмотрите вокруг
, неужели вы считаете, что настолько сложный и удивительный мир мог сформироваться всего лишь по воле случая и физических законов?

Более формально этот принцип сформулировал либеральный теолог Уильям Пейли в опубликованной в 1802 году книге Natural Theology; or, Evidences of the Existence and Attributes of the Deity, Collected from the Appearances of Nature («Естественная теология, или Свидетельства существования Бога и Его атрибутов, собранных из явлений природы»):
Пересекая луг, я, предположим, ударился ногой о 
камень

, и, если бы меня спросили, как этот камень оказался там, я, наверное, ответил бы, что, насколько мне известно, он всегда там лежал. И было бы нелегко показать абсурдность такого ответа. Но, предположим, я нашел на земле
часы

, и, если бы потребовалось узнать, как часы оказались в этом месте, мне вряд ли бы пришло на ум дать такой же ответ, как и в предыдущем случае – мол, насколько мне известно, часы скорее всего всегда были там. Почему же такой ответ не подходит к случаю с часами так же, как к случаю с камнем? Почему он во втором случае не приемлем, как приемлем в первом? По той единственной причине, что когда мы начинаем изучать часы, то видим (чего мы не могли видеть в камне), что составные части часов изготовлены и собраны воедино для определенной цели, то есть они созданы и приспособлены так, чтобы производить движение, а это движение отрегулировано так, чтобы показывать, который сейчас час… Вывод, мы думаем, неизбежно таков, что у часов был создатель: в какое-то время и в каком-то месте должен был существовать мастер или мастера, создавшие их для той цели, которой они соответствуют; мастер или мастера, которые знали устройство часов и продумали, как их использовать (курсив Ричарда Суинберна. –

Ред
.)
[158]
.
Если это истинно в отношении часов, то насколько более это истинно в отношении воробья, или человеческого глаза, или человеческого мозга?
Книга Пейли имела огромный успех: она была издана пятнадцать раз за пятнадцать лет
{151}
. Дарвин, который внимательно прочитал ее в колледже, сказал впоследствии: «Думаю, что я никогда не восхищался книгой больше, чем книгой Пейли “Естественная теология”: в прошлом я мог пересказать ее наизусть»
{152}

. А усовершенствованные разновидности аргумента Пейли образуют основу современного движения в поддержку концепции разумного замысла.
Разумеется, это классическое доказательство от маловероятного:
• если Бога нет, существование таких сложных объектов, как человеческие существа, было бы маловероятным;
• люди существуют;
• следовательно, маловероятно, что Бога нет.

Напоминает аргументацию, которую использовали искатели библейских кодов: если Бог не писал Тору, маловероятно, чтобы в тексте на свитке были столь точные записи имен и дат рождения раввинов!
Наверное, вам уже надоело, что я так часто это повторяю, но доказательство от маловероятного работает не всегда. Если мы 
действительно
хотели бы представить в количественном выражении степень своей уверенности в том, что Бог создал Вселенную, нам следовало бы нарисовать другую байесовскую матрицу.

Первая трудность состоит в том, чтобы определить априорные вероятности. Сделать это довольно трудно. В случае рулетки мы задавали такой вопрос: какую вероятность мы присваиваем предположению, что колесо рулетки не работает надлежащим образом, прежде чем увидим его вращение? Теперь мы ставим вопрос так: какую вероятность мы присвоили бы гипотезе о существовании Бога, если не знали бы о существовании Вселенной, Земли и себе подобных?

В этот момент самым естественным шагом было бы развести руками и прибегнуть к принципу с очаровательным названием «принцип безразличия». Поскольку не существует принципиального способа сделать вид, что мы не знаем о собственном существовании, нам остается просто разделить априорную вероятность поровну, присвоив 50 % теории, что Бог есть, и 50 % – теории, что Бога нет
[159]
.

Если истинна теория, что Бога нет, тогда столь сложные существа, как люди, должны были возникнуть по чистейшей случайности, чему, возможно, способствовал естественный отбор. Сторонники концепции разумного замысла сходятся во мнении, что подобное крайне маловероятно; давайте выразим все в числах и скажем, что эта вероятность составляет один шанс на миллиард миллиардов. Следовательно, в нижней правой клетке матрицы мы запишем одну миллиардмиллиардную от 50 %, или одну двухмиллиардмиллиардную.

Но что если истинна теория, что Бог есть? Существует много вариантов того, в чем может быть выражено существование Бога; мы не знаем заранее, стал бы Бог, сотворивший Вселенную, создавать людей или любых других мыслящих существ, но любой Бог непременно обладал бы способностью сотворить разумную жизнь. Возможно, если Бог есть, существует один шанс на миллион, что Он создал бы таких существ, как мы.
Таким образом, наша матрица выглядит теперь так.

На этом этапе мы можем проанализировать эмпирические данные, а именно что мы существуем. Следовательно, истина находится где-то в нижней строке матрицы. А в нижней строке вы отчетливо видите, что вероятность в клетке «Бог есть» гораздо больше (в триллион раз!) вероятности в клетке «Бога нет».

По существу, это и есть выдвинутый Пейли «аргумент о замысле», как сказал бы современный приверженец байесовской теории. Существует много возражений против этого аргумента о замысле, а также огромное множество агрессивных книг на тему «вы должны стать такими же убежденными атеистами, как я», в которых можно прочитать об этих возражениях, поэтому позвольте мне сосредоточить свое внимание на возражении, которое ближе всего к рассматриваемым математическим концепциям. Речь идет о возражении «самый чистый человек в университете».

Вам наверняка известно, что самым знаменитым изречением Шерлока Холмса после восклицания «Элементарно, Ватсон!» было объяснение логического вывода: «Мой старый принцип состоит в том, чтобы исключить все невозможное. То, что останется, каким бы невероятным это ни выглядело, должно быть истиной».
Разве это не звучит невозмутимо, разумно и неоспоримо?
Но это еще не все. Шерлоку Холмсу следовало бы сказать нечто в таком роде:

Мой старый принцип состоит в том, чтобы исключить все невозможное. То, что останется, каким бы невероятным это ни выглядело, должно быть истиной, если только эта истина не является гипотезой, которую вам не пришло в голову проанализировать.
Менее лаконично, зато более корректно. Люди, которые пришли к выводу о том, что мой друг – самый нечистоплотный человек в университете, рассматривали только две гипотезы:
Чистюля:

мой друг меняет футболки, стирает их, а затем снова начинает их менять, как нормальный человек.
Грязнуля:
мой друг – нечистоплотный дикарь, который носит грязную одежду.
Вы можете начать с какой-либо априорной вероятности; исходя из своих воспоминаний об учебе в университете, я могу предположить, что было бы правильным присвоить теории
Грязнули
вероятность 10 %. Но на самом деле не имеет значения, какую априорную вероятность вы выберете: теорию
Чистюли

опровергает наблюдение, что мой друг носит одну и ту же футболку каждый день. «Если исключить невозможное…»
Но подождите-ка, мистер Холмс: истинное объяснение,
Ленивый предприниматель
 – это гипотеза, не вошедшая в список.
Аргумент о замысле сопряжен с такой же проблемой. Если вы допускаете только две гипотезы: БОГА НЕТ и БОГ ЕСТЬ, – богатую структуру живого мира вполне можно использовать в качестве доказательства в пользу истинности второй, а не первой гипотезы.

Однако есть и другие возможности. Как насчет гипотезы БОГИ ЕСТЬ, согласно которой мир в спешке был создан группой богов, пререкающихся друг с другом? В это верили многие великие цивилизации. Кроме того, вы ведь не можете отрицать, что существуют такие аспекты мира природы (здесь мне в голову приходит бамбуковый медведь), которые кажутся скорее результатом неохотного бюрократического компромисса, а не творением разума всеведущего божества, осуществляющего полный контроль над процессом творения. Если мы начнем с присвоения одной и той же априорной вероятности гипотезам БОГ ЕСТЬ и БОГИ ЕСТЬ – а почему бы и нет, если мы следуем принципу безразличия? – тогда байесовский вывод должен привести нас к гораздо большей уверенности в истинности не теории БОГ ЕСТЬ, а теории БОГИ ЕСТЬ

[160]
.
Но зачем останавливаться на этом? Историям о происхождении Вселенной нет конца. Еще одна теория, которой придерживаются некоторые приверженцы имитационного моделирования, гласит, что на самом деле мы вообще не люди, а модели, существующие на суперкомпьютере, созданном другими людьми
[161]
. Это звучит нелепо, но многие люди весьма серьезно относятся к этой идее (самый известный из них профессор философии Оксфордского университета Ник Бостром
{153}

), а с точки зрения байесовской теории трудно объяснить, почему должно быть иначе. Людям нравится строить модели, имитирующие события реального мира; безусловно, если человечество не прекратит свое существование, наша способность создавать такие модели будет только усиливаться. В связи с этим вполне можно представить, что в свое время одним из элементов данных моделей станут обладающие сознанием существа, которые считают себя людьми.
Если истинна гипотеза
имитации

и Вселенная представляет собой модель, сконструированную людьми в более реальном мире, тогда вполне вероятно, что в этой Вселенной будут люди, поскольку люди любят имитировать людей! Я назвал бы это почти полной уверенностью (для целей нашего примера давайте говорить об абсолютной уверенности) в том, что в имитационном мире, созданном технологически развитым человечеством, будут (смоделированные) люди.

Если мы присвоим каждой из четырех гипотез, о которых шла речь выше, априорную вероятность 1/4, матрица будет выглядеть так.


Учитывая тот факт, что мы все-таки существуем, истина находится где-то в нижней строке матрицы, но наибольшая вероятность – в клетке
имитация
. Да, существование человеческой жизни – это доказательство существования Бога, однако гораздо лучшее доказательство состоит в том, что наш мир был запрограммирован людьми, которые намного умнее нас.

Сторонники так называемого научного креационизма утверждают, что во время школьных занятий мы должны рассказывать о существовании создателя этого мира, но не потому, что так гласит Библия (это было бы просто непозволительно!), а по веским причинам, основанным на поразительной маловероятности существования человечества при условии истинности гипотезы, что Бога нет.
Но, если бы мы всерьез отнеслись к такому подходу, мы рассказывали бы десятиклассникам нечто в таком роде:

Некоторые утверждают, будто в высшей степени маловероятно, чтобы нечто столь сложное, как биосфера Земли, возникло сугубо в процессе естественного отбора без какого бы то ни было вмешательства извне. Вне всяких сомнений, самым вероятным объяснением является то, что на самом деле мы не физические существа, а обитатели компьютерной модели, выполненной людьми с намного более развитой технологией. Правда, с какой целью – мы точно не знаем. Возможно также, что мы созданы сообществом богов, похожих на тех богов, которым поклонялись древние греки. Еще больше людей верят в то, что один Бог создал Вселенную, но эту гипотезу следует считать менее обоснованной, чем другие гипотезы.

Думаете, школьному совету это понравилось бы?
Тогда мне лучше поспешить и обратить ваше внимание на следующее:
на самом деле
гипотеза, что все мы компьютерные модели
{154}

, нравится мне не больше, чем аргумент Пейли о существовании Бога. Напротив, у меня возникло неприятное ощущение, будто эти аргументы свидетельствуют, что мы достигли предела количественного мышления. Мы привыкли выражать свою неуверенность в отношении чего-то в виде числа. Порой в этом даже есть свой смысл. Когда метеоролог говорит в вечерних новостях: «Завтра будет дождь с вероятностью 20 %», – это означает, что из всего множества прошедших дней с условиями, напоминающими текущие условия, в 20 % случаев на следующий день были дожди. Но что мы можем иметь в виду под фразой: «Вселенную создал Бог с вероятностью 20 %»? Это не может означать, что Бог создал одну вселенную из пяти, а остальные возникли сами по себе. Дело в том, что я так и не нашел метод, который показался бы мне вполне подходящим для присвоения числовых значений нашей неопределенности в отношении важнейших вопросов такого рода. Как бы я ни любил числа, я считаю, что люди должны придерживаться какого-то из принципов: «Я не верю в Бога», «Я верю в Бога» или просто: «Я не уверен». Как бы я ни любил байесовский вывод, я считаю, что людям лучше обретать веру (или отбрасывать ее), не прибегая к числам. В этом деле математика хранит молчание.

Если не верите мне, поверьте Блезу Паскалю, математику и философу, написавшему в XVII столетии:
Бог или есть, или Его нет; но на какую сторону мы склонимся? Разум тут ничего определить не может
[162]
.
Но это еще не все. Паскаль много что успел сказать в своих «Мыслях» (Pensées). В следующей главе мы обратимся и к его труду и его размышлениям по этому вопросу. Но сначала поговорим о лотерее.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь