К пуговицам претензии есть? Как российские чиновники на вопросы мигрантов отвечали

Фото Екатерины Иващенко

В Красногорске на прошлой неделе прошла встреча трудовых мигрантов с представителями российской власти. Название было выбрано громкое – «Мигранты и власть: глаза в глаза. Встреча ради будущего». Около сотни мигрантов оставили все свои дела и отправились на мероприятие, чтобы задать десятки очень важных вопросов, на которые хотели получить прямые и недвусмысленные ответы.

Автобус, на котором нужно было ехать в Красногорск, подъехал к зданию Соборной мечети сразу после пятничного намаза – в два часа дня. Странно было, что на мероприятие пригласили только таджикских и узбекских мигрантов, киргизов же на встрече не было. Чем вызвана подобная избирательность, мне так и не объяснили.

Но даже и без киргизов автобус был забит до отказа. Строители, курьеры, повара, продавцы шаурмы и таксисты – все хотели задать вопросы властям. Вопросов и жалоб накопилось много. Среди самых важных, как и всегда, – получение патента, регистрация, медицинское обследование. Пока мы едем, люди наперебой рассказывают мне о своих бедах.

– Я сдаю документы и деньги, 20-25 тысяч рублей, в Сахарово, а потом мне говорят, что в патенте отказано, – говорит Умид из Таджикистана. – Теперь, конечно, деньги не вернуть. Нельзя ли узнать еще до подачи документов, что человеку могут отказать в патенте?

Справедливости ради надо заметить, что для отказа в патенте бывают серьезные причины. Например, если у заявителя имеются правонарушения или запрет на въезд, о котором он не знал. Однако часто встречаются и необоснованные отказы. И вопрос тут даже не в правонарушениях, которых мигранты не отрицают, а в том, что они отдают последние деньги, а потом просто получают отказ - и деньги не вернуть.

Вторая проблема – получение регистрации. Часто за неимением других возможностей мигранты вынуждены делать ее через посредников. Случается – не по вине мигрантов – что такие регистрации оказываются «левыми». И уже на этом основании человеку отказывают в патенте.

Еще одна сложность – медицинское обследование. В многофункциональном центре Сахарово, помимо стандартного обследования, мигрантов часто направляют на сдачу каких-то дополнительных анализов. Практически всегда эти анализы показывают, что человек здоров. Однако, пока он бегает по клиникам, истекает 30-дневный срок, в течение которого мигрант должен подать все документы на патент. В результате ему приходится либо платить 15 тысяч рублей штрафа, либо снова пересекать границу.

Отдельная история – невыплата работодателем заработной платы.

– 4200 рублей я отдаю в месяц за патент, 5000 – за регистрацию, – рассказывает Мурат из Узбекистана. – Кроме этого, я должен давать взятки участковому, потому что живу не по месту регистрации, и полиции, которая постоянно останавливает меня в метро. Вдобавок я должен платить за проезд и еду, а еще надо хоть что-то выслать родне. Я уже не говорю о том, что в любой момент меня может «кинуть» работодатель – и это при том, что я работаю по закону и у меня в порядке все документы.

Проблем и всяких историй, конечно, намного больше, чем мне успевают рассказать по дороге. Люди очень хотят высказаться, но мы уже подъезжаем к месту встречи. Рядом с небольшим зданием стоят несколько десятков трудовых мигрантов и десяток журналистов с телекамерами.

Заходим внутрь. Мне почему-то кажется, что здесь должен быть зал с большим круглым столом, за который можно сесть всем и обсудить наиболее сложные проблемы. Однако ни зала, ни стола нет – встреча проходит прямо в фойе. Создается странное ощущение, что мигрантам делают одолжение, вообще впустив их в теплое помещение. У стены стоит длинный стол с кувертами и водой – это для начальства. Напротив стола два десятка разнокалиберных стульев – для мигрантов. Между ними – невидимая, но очень хорошо ощущаемая стена, разделяющая мир чиновников и мир людей.

На встречу с мигрантами пришли представитель ГУВД Москвы Татьяна Дмитриева, директор Многофункционального миграционного центра «Сахарово» Николай Федосеев, президент Федерации мигрантов России Вадим Коженов, начальник Отдела организации контроля за пребыванием иностранных граждан УВМ ГУ МВД России по МО Константин Павлов, председатель Комиссии по нормативно-правовым инициативам Совета по делам национальностей при правительстве Москвы Юрий Московский.

Участники встречи в Красногорске со стороны власти. Фото с официального сайта ММЦ «Сахарово»

Утром деньги, патенты – никогда

Первой выступила Татьяна Дмитриева. Она сообщила, что на 1 марта в столице находится 1 миллион 365 тысяч иностранных граждан. 91% приехали из стран, с которыми у России безвизовый режим. 23% из них – из Узбекистана, 19% – из Таджикистана, 16,7% – из Киргизии, 11% – из Беларуси и 9,9% – с

Украины.

Выступление представителя ГУВД дышало неожиданным для мигрантов, но таким понятным для чиновников «позитивом». В целом, по словам Дмитриевой, «в сфере осуществления трудовой деятельности наблюдается положительная динамика, на 6% возросло количество оформленных патентов и растут доходы бюджета».

Некоторые вопросы были сформулированы и направлены выступающим заранее. В их числе был и такой: как будут работать мигранты во время Чемпионата мира по футболу? Отвечая на него, Дмитриева напомнила, что, пока будет проходить ЧМ-2018, мигранты должны будут вставать на миграционный учет в течение суток со дня прибытия.

– В этот период уведомления о прибытии иностранного гражданина по месту пребывания и необходимых документов через почту России, многофункциональные центры, за исключением расположенных в Москве, или единый портал Госуслуг, не допускается. Постановка на миграционный учет будет осуществляться только в МФЦ или в МВД, для чего эти два месяца будет осуществлен ежедневный прием заявителей без выходных и праздничных дней, – сообщила Дмитриева.

То есть, переводя с чиновничьего на обычный, надо будет, во-первых, регистрироваться в течение дня, во-вторых, приходить лично – в МФЦ в Москве или МВД. Никакой почты и никаких онлайн-услуг.

Второй вопрос из заранее подготовленных затрагивал тему необоснованных задержаний и нарушения прав мигрантов со стороны полиции.

Ответ Дмитриевой был восхитительно краток.

– В каждом конкретном случае обращайтесь в подразделения собственной безопасности МВД. Я вас заверяю, что реакция будет, – сказала она.

Реакция наверняка будет, но вот какая? Не секрет, что мигранты, пытаясь отстоять свои права, апеллируют к российским законам, в том числе к указам президента Путина. Случается, что их в ответ отправляют к самому Путину, а то и куда подальше. Легко ли мигранту, чувствующему свою бесправность, обратиться в подразделение собственной безопасности МВД, если даже у российского гражданина от одной этой мысли - мороз по коже? И что будет, если все ущемленные в своих правах мигранты обратятся в управление собственной безопасности МВД? Не рухнет ли оно под натиском такого количества дел – может быть, проще все-таки заставить полицейских корректно выполнять свои обязанности?

Затем Дмитриева перешла к той проблеме, о которой мигранты говорили еще в автобусе – отказе в выдаче патентов, когда деньги за него уже заплачены.

– Наша позиция такая: иностранный гражданин обязан знать миграционное законодательство России, – холодно заявила Дмитриева. – Если ты его нарушил и знаешь, что нарушил, то не стоит обращаться за патентом, в котором тебе откажут.

Проблема в том, однако что мигрант может и не подозревать о своей «вине» перед РФ. Во-первых, случается, что та же самая полиция оформляет правонарушение, не стремясь четко поставить мигранта в известность. Что-то где-то подписали, не разобравшись, а это оказался протокол об административном правонарушении. Два таких – и ты уже персона нон-грата в России. Во-вторых, о запрете на въезд мигрант тоже узнает не сразу, а лишь при попытке снова въехать в Россию.

Вероятно, можно было бы сделать базу правонарушений мигрантов и запретов на въезд открытой. Или, например, подавать заявки через интернет, чтобы человека предварительно проверили на наличие у него нарушений. Однако в таком случае проштрафившиеся мигранты не станут попусту пытаться получить патент и тратить на это последние деньги. И деньги эти проплывут мимо бюджета разрешающих организаций. Если такова их позиция на самом деле, то она представляется вполне ясной, хотя и безнравственной.

Остап Бендер нас рассудит

После Дмитриевой слово взял Юрий Московский. Начал с главного: «Времени не так уж много, пятница все-таки». Куда так спешил господин Московский, нам неизвестно. Может быть, на дачу, может быть, на какой-нибудь теплый курорт. Однако, если у чиновников так мало времени по пятницам, не стоило ли перенести мероприятие на понедельник, вторник или любой другой день, когда они готовы работать?

Так или иначе, несмотря на недостаток времени, Юрий Московский позволил мигрантам задать свои вопросы. Модератором в этой части дискуссии выступал Бахтиер Саттори, бывший пресс-секретарь представительства Миграционной службы Таджикистана в России. Саттори – один из тех, кто реализует президентский грант «Мой друг мигрант», в рамках которого и проходило все мероприятие.

Мигранты снова стали спрашивать, почему они заранее должны оплачивать патент, в получении которого им потом будет отказано.

– У меня три важных вопроса, – поднял руку самый смелый. – В 2016 году граждане Таджикистана подверглись миграционной амнистии, стали возвращаться в Россию на работу и подавать на патент. Однако им отказывали – по причине того, что они выдворены на пять лет. Также отказывают в выдаче патента якобы по причине отсутствия регистрации, за которую мы на самом деле платим тысячи рублей. И даже если мы оформляем регистрацию в Сахарово, полиция нас задерживает со словами, что мы живем не по месту проживания, штрафует на 5000 рублей и выдворяет. Что нам делать?

Когда-то Остап Бендер придумал замечательный способ отвечать на неудобные вопросы. «К пожарной охране, которую я в настоящий момент представляю, это не относится», – говорил великий комбинатор.

Не знаю, читал ли глава ММЦ Николай Федосеев Ильфа и Петрова, однако ответ его на все три вопроса был совершенно бендеровский. «Все, что вы сказали, – заявил Федосеев, – к деятельности Сахарово не относится. Сахарово создано для обслуживания мигрантов, и мы не принимаем никаких решений о выдаче или невыдаче патентов».

Многофункциональный миграционный центр в Сахарово. Фото с официального сайта

Затем чиновник все-таки спохватился и решил расширить свою слишком краткую речь. Он, в частности, напомнил, что все процедуры в Сахарово платные, так как москвичи не должны оплачивать работу ММЦ.

– Мы находимся на самоокупаемости и работаем по установленным Москвой тарифам. Мигранты платят за те услуги, которые мы оказываем, а какое решение будет принято и на основании чего – это не наша функция. Отказы есть по причинам, о которых мигрант может подозревать, но надеется, что их никто не заметит. Вы все лучше меня знаете, что не удалось изжить как правовую безграмотность ваших соотечественников, так и не совсем порядочную деятельность людей, которые предлагают мигрантам фальшивую регистрацию, – заявил Федосеев. – Что касается регистрации, то Сахарово дает возможность сделать ее по адресу ММЦ только на месяц или до получения патента. Мы предупреждаем мигрантов, что в течение пяти дней после получения патента они должны зарегистрироваться по реальному адресу.

Ряд важных вопросов задал специализирующийся на проблемах мигрантов юрист Батыржон Шерматов. Он спросил, почему у разных Миграционных центров (в частности, ММЦ Сахарово и ЕМЦ в Красногорске) разные тарифы за патент, а именно – 15 и 21 тысяча рублей? Его также интересовало, на каком основании миграционные центры не принимают полисы добровольного медицинского страхования или переводы документов, сделанные не в этих центрах, и почему, когда у мигранта по закону есть 30 дней на сдачу документов на оформление патента с момента въезда, в ЕМЦ его документы отказываются принимать уже на 21-й день пребывания?

Начальник Отдела организации контроля за пребыванием иностранных граждан УВМ ГУ МВД России по МО Константин Павлов был краток в своем ответе.

– Я не знаю – почему, поэтому вам лучше оформить вопросы в форме письменного запроса в ЕМЦ, – сказал он.

Люди непросвещенные, вероятно, посчитали бы такой ответ простотой, которая хуже воровства. Однако это не совсем справедливо: такая простота ничем не хуже.

Реакция будет только на жалобы

Следующий вопрос задал правозащитник Иззат Амон. Он поинтересовался, почему во время медицинского обследования в ММЦ мигрантов отправляют на повторные медицинские проверки, за которые им приходится платить 7, 18 и даже 25 тысяч рублей. При этом после проверок всегда выясняется, что человек здоров. Ситуация крайне неприятная. Помимо неоправданных расходов, которые несут мигранты, они из-за этих обследований не успевают в положенный срок сделать патент и вынуждены выплачивать штрафы в 15 тысяч рублей.

В своем ответе глава центра Сахарово упирал на то, что современное оборудование, которым оснащено ММЦ, позволяет выявлять признаки самых тяжелых заболеваний, в том числе ВИЧ.

– В большинстве случаев мигранты не подозревают, что болеют, – вдохновенно толковал Федосеев. – Медицина – это точная наука, и, если у человека обнаружены признаки тяжелого инфекционного заболевания, он подлежит направлению в кожвендиспансер. А так как медицина в России бесплатная только для граждан страны, мигрант должен платить за анализы.

Закончил Федосеев неожиданными словами, что вообще-то на период медицинского обследования срок получения патента приостанавливается и штрафовать мигрантов не должны.

К сожалению, господин Федосеев у нас один и вряд ли сможет сопровождать каждого иностранца, чтобы объяснять другим чиновникам, что они не должны штрафовать мигрантов.

Наталья Косенко из Межрегионального народного профсоюза задала чрезвычайно важный вопрос: как представители власти взаимодействуют с Федеральной службой исполнения наказаний России?

– Наша встреча называется «Мой друг мигрант», – сказала она. – Значит, неважно, пребывает этот друг на воле или в заключении. Находящийся в России на заработках человек может попасть в заключение по самым разным причинам. В российских тюрьмах находится много женщин-мигранток. Они рожают детей, которых не всегда забирают родственники. В результате дети остаются в детдомах, без всякого родительского попечения. Какая работа ведется в этом направлении?

Отвечать ей не сочли нужным. Просто с обычной чиновничьей прямотой проворчали, что «тут обсуждают проблемы тех, кто находится на свободе, и вообще – нечего занимать время». После чего велели переходить к следующему вопросу.

Надо сказать, что чем дольше шла встреча, тем бесцеремоннее вели себя чиновники. Хочется верить, что это не потому, что перед ними были мигранты. Наверняка все сидевшие за столом господа не являются шовинистами, а потому одинаково грубо ведут себя и с мигрантами, и с российскими гражданами. Хотя вряд ли такое соображение могло сильно утешить тех, кто пришел с ними на встречу.

Поняв, что внятных ответов по выдаче патентов и проблемам с регистраций не дождаться, присутствующие вернулись к необоснованным проверкам со стороны полиции.

Больше всего людей интересовало поведение полицейских, которые их проверяют. А именно: почему на законную просьбу предъявить документы полицейские обычно хамят в ответ или даже задерживают мигрантов?

– Я должен знать, кто меня проверяет, – сказал один из присутствующих. – Я не первый год живу в России и знаю законы. Мы уважаем вашу страну, все документы делаем, так почему ваша полиция позволяет себе такое к нам отношение?

Похожие вопросы, хоть и в других формулировках, задали еще несколько мигрантов. Однако и на эти вопросы, и на другие, касающиеся правонарушений со стороны полиции, звучал примерно один и тот же ответ, суть которого уже сформулировала Дмитриева: обращайтесь в Главное управление собственной безопасности.

Молодой человек, специально приехавший на эту встречу из города Чехова, из-за бесконечных и необоснованных проверок полиции потерял работу. Об этом он с вполне понятным волнением рассказал присутствующим.

– Несмотря на наличие всех документов, меня постоянно задерживают и отправляют в отделение. Из-за этих проверок я потерял работу, потому что в участке мне даже не могут дать справку, которую я мог бы показать работодателю. Что мне делать? – спросил парень.

Несложно догадаться, какой он получил ответ. В десятый раз прозвучало магическое словосочетание «управление собственной безопасности».

Люди пытались объяснить, что толку от работы этого учреждения не видно – во всяком случае, когда речь идет о мигрантах. Однако слушать их не стали. Вообще, чиновники были крайне недовольны «типовыми вопросами». Единственное, что они могли посоветовать, так это писать жалобы. Потому что, как следовало из их же заявлений, «результата от ваших слов не будет, а реакция будет только на оформленный документ».

К слову сказать, проблема ненадлежащего исполнения своих обязанностей Управлением собственной безопасности МВД России обсуждалась на январском Круглом столе, который был посвящен теме «Коррупция в сфере миграции». Так, например, в 2017 году бесплатный юрист для мигрантов Валентина Чупик подала в это управление 1814 заявлений и только по четырем из них были заведены уголовные дела.

Зона приема документов в ММЦ Сахарово. Фото с официального сайта

Закрой, пожалуйста, рот!

Если же возвращаться к встрече в Красногорске, то тем у мигрантов было еще много. Однако реакция чиновников на них, мягко говоря, разочаровывала – они умудрились не дать конкретных ответов ни на один вопрос.

Приехавшие на встречу люди постепенно стали понимать, что их попросту обманули, и что здесь им, кроме пренебрежения, ждать уже нечего. Одни мигранты начинали покидать помещение, другие еще пытались достучаться до властей. Они уже не тянули руки, просто вставали в очередь, чтобы задать вопрос. Обстановка постепенно накалялась, но чиновники не меняли своей тактики. Люди начинали говорить громче, но это не помогло: их не слушали, от них отмахивались.

Даже человек, который должен был им помогать, а именно Бахтиер Саттори, начал сам сворачивать мероприятие. Да еще и публично отчитывал мигрантов, как школьников, за плохое поведение.

– Я прошу вас замолчать! Мы собрали вас для того, чтобы вы задали свои конкретные вопросы представителям власти, а не жаловались, что вас на дороге милиционер остановил. Вам отвечают так, как вы задаете вопросы, – заявил Саттори и оборвал хотевшего что-то возразить мигранта фразой «закрой, пожалуйста, рот». – Цель нашего проекта не в том, чтобы вы жаловались, что нога болит или вас задержали, а в том, чтобы власть получила обратную связь... Надо уметь задавать вопросы.

Мигранты опешили. Опешила и я. За трудящихся вступился президент межрегионального узбекского землячества Усман Баратов, который попросил Саттори «следить за лексиконом, а не просто отрабатывать грант».

– Я бывал на разных мероприятиях, но это худшее, – заявил Баратов. – Хотелось бы, чтобы впредь мероприятие проводили в нормальной обстановке и модератор не выхватывал микрофон у желающих задать вопросы.

Потом Баратов обратился к Юрию Московскому.

– Организуйте встречу в нормальном зале, у вас же есть такие, – сказал он. – А если вопросы, которые задают люди, не в вашей компетенции, то приглашайте тех, кто может на них ответить – представителей прокуратуры, следственного комитета и отдела собственной безопасности МВД.

Эта простая и здравая мысль, конечно, должна была бы прийти в голову самим организаторам. Но только в том случае, если бы они действительно хотели помочь мигрантам и ответить на их вопросы. Однако, судя по всему, цель у мероприятия была одна – поставить ту самую пресловутую галочку.

– Лучше бы я сегодня пошел на работу, было бы больше пользы, – грустно сказал мне Умид, с которым мы вместе ехали в автобусе.

Не менее грустно смотрела я на стол председательствующих, на котором после ухода «высоких гостей» так и остались лежать заявления и документы мигрантов – никому, как выяснилось, не нужные. И эта импровизированная свалка была гораздо красноречивее любых слов и уверений чиновников.

Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»

‏Source www.fergananews.com