k Poline

Привет, Полина.

Скоро я снова буду в Зальцбурге. У меня есть свои причины для этого, но помимо всего прочего я думаю над тем, чтобы встретиться с тобой. Конечно, если ты будешь в городе и если ты готова к этому.

Безответная любовь – это ловушка. Отсутствие взаимной симпатии рождает беспокойные мысли, из-за которых совершаешь ошибки, уменьшая тем самым шансы на взаимность. Чем меньше шансы на взаимность – тем больше одолевает беспокойных мыслей, больше страх, больше одержимость, которые пугают другую сторону. И так снова по кругу, по нарастающей беспокойные мысли множатся как снежный ком. Эти едва контролируемые чувства принимаются в качестве доказательства сильной любви. Но если взглянуть правде в глаза, то

Безответная любовь – это иллюзия, за которой скрывается ущемлённое самолюбие и желание самоутвердиться. Но я смог разорвать этот порочный круг: я сделал выбор не идти на поводу у этих чувств.

Ты боялась, что я отчаявшийся, жалкий, несчастный, готовый упасть перед тобой на колени и заплакать со словами, что я жизни без тебя не вижу.

А я боялся, что я никогда тебя не увижу. А если увижу, то ты испугаешься и попытаешься убежать, и я ничего не смогу с этим поделать. Что ты будешь злиться, обвинять меня. Что любая попытка объясниться только усугубит ситуацию, испортит, оттолкнёт тебя.

В тот майский день, когда ты прошла передо мной, у тебя наготове были подбадривающие слова для меня: что жизнь и так прекрасна, что есть много чем ещё заняться в тех краях и так далее в этом духе. Меня шокировало, что случилось не то, чего я боялся, а наоборот: ты передо мной, улыбаешься, говоришь со мной и пытаешься утешить меня. Эти слова утешения были не уместны. Мне нужно было не это от тебя. Я хотел успокоиться и собраться с мыслями.

Эта встреча настигла нас обоих врасплох. Всё произошло очень стремительно. Мы были честны и откровенны друг с другом. Но я даже толком не успел объясниться, что я потерял в городе. Чем я занят. Забыл спросить твои контакты. Забыл сказать о своих планах, что я ещё буду в Моцартеуме.

Мы были честны друг с другом, и ты этого испугалась. Ты несколько раз сказала, что рада меня видеть, что рада, что у меня хорошо всё. «Значит мы должны были встретиться». А уже после встречи, когда мы разошлись по своим делам, ты, обдумывая этот диалог, испугалась, что наговорила мне лишнего, что я восприму твои слова как поощрение и прилипну к тебе как банный лист.

Тебе кажется, что я нафантазировал твой образ, что я тебе идеализирую. На самом деле, это не я придумал тебя, а это ты нафантазировала пугающий образ отчаянного, безответно влюблённого маньяка-преследователя, который любой ценой хочет чего-то там от тебя добиться. Полина, ты сама стала заложником своих надуманных фантазий, страхов и наскоро сказанных слов.

Я не был преследователем. Я не говорю, что быть преследователем – плохо. Я хотел бы быть преследователем и знать время и место, где ты физически находишься, чтобы просто подойти и заговорить с тобой. Я хотел бы быть преследователем, чтобы быть точно уверенным, что твои контакты были актуальны, когда я написал тебе из Зальцбурга. Я бы хотел быть уверенным, что моё письмо дойдёт до адресата, чтобы не тревожиться, когда писал тебе. Ведь эта тревога так или иначе изливалась в письме и тебе тоже становилось тревожно. Я мечтал бы не иметь никаких забот, кроме того, чтобы отыскать, разузнать про тебя, добиться от тебя личной встречи. Но увы я им не был, и этим обманул твои ожидания.

Тебе любопытно, знать, что у меня на уме и даже интересно поговорить со мной, и в тоже время ты насторожена. Вдруг тебе потом не захочется увидеться ещё раз, и ты боишься дать мне ложную надежду. Полина, ты свободный человек и имеешь право отказаться идти на контакт со мной, когда тебе захочется.

Два года назад после встречи с тобой в августе, ты мне очень сильно понравилась. Это был непростой период в моей жизни. Меня неоднократно одолевали тревожные мысли касаемо своего будущего. Будучи в скованных обстоятельствах, я буквально пытался вырваться. Иногда я делал очень резкие шаги, меня ждали ошибки.

Всё, что я сделал – это делал я. Если тебе хочется в чём-либо меня обвинить, то я оправдываться не стану. Я делал, то что считал должным. И ты делала то, что считала должным. Я услышал в свой адрес от тебя очень неприятные слова и даже угрозы. Ты имела полное право реагировать так, как ты реагировала. Но принесла ли такая реакция тебе ощутимые плоды? Дало ли тебе это успокоение?

Согласиться встретить со мной: это прислушаться голосу разума и принять взвешенное решение. Это дать человеку шанс. Это проявить уважение к моему времени, которое я могу потратить с большей пользой, вместо того, чтобы тревожится и переживать. Это поверить человеку.

Отказаться: это быть заложником своих иррациональных страхов и брошенных в порыве эмоций слов. Отказаться – это проявить недоверчивость.

Должен ли я обижаться? Считать себя недостойным? Глупым? Навязчивым? Ведь я делал то, что считал должным, отдавая себе отчёт в том, что может не получиться.

Оказалось, что мы живём на одной планете.

Любовь – это взаимное чувство. Любовь – это поступки, когда ты не только хочешь, но и делаешь другому человеку хорошо. То, что я чувствую, – это не любовь. Но я всё ещё думаю о тебе. Ты по-прежнему мне нравишься.

Ты мне нравишься, и я прошу о встрече. Ты мне ничего не должна. Я просто прошу о том, чего хочу.

В этом письме написано достаточно для принятия решения. Ты можешь не верить мне и тратить своё драгоценное время на бессмысленный поиск подвоха, а можешь положиться мне на слово. Это решение касается прежде всего тебя самой. Готова ли ты довериться и уделить мне несколько часов своего времени. Как я распоряжусь оказанным мне доверием – это уже моя ответственность.

Спасибо, что прочитала это письмо. Я надеюсь на твой ответ.

Паша