Изнасилования и выписки со счета: Как полицейские вымогают взятки за наркотики

Каждый третий заключенный в России сидит за преступления, связанные с оборотом наркотиков. В сентябре посетительнице в парке «Зарядье» полицейские подбросили наркотики, после чего вымогали у нее взятку. Через несколько недель полиция задержала инспектора ППС, подозреваемого в подбросе наркотиков.

Подобные ситуации случаются все чаще, поэтому Фонд имени Андрея Рылькова совместно с Институтом проблем правоприменения и интернет-изданием «Открытая Россия» провели экспресс-опрос о размерах «откупа» за найденные наркотики и обстоятельствах, которые влияют на сумму взятки. The Village изучил исследование и попросил его авторов прокомментировать основные выводы.

Опрос проводился в интернете среди людей, которые имели опыт откупа от полицейских в течение последних пяти лет. Всего поступило 588 анкет, из которых 467 оказались пригодными для исследования. С десятью участниками опроса провели короткие анонимные интервью.

Исследование показало, что инициатива откупа чаще поступает от полицейских (48 %), чуть реже — от человека, которого осматривают (40 %). Чаще всего (38 % случаев) откуп происходил в тихих дворах либо в автомобиле (25 %) в вечернее и ночное время (75 %). Порой, если наркотиков не было, полицейские угрожали их найти, а в некоторых случаях докладывали до веса, который необходим для возбуждения уголовного дела.

Средняя сумма откупа от полицейских, согласно опросу фонда, составляет 30 тысяч рублей. На размер влияет иерархия сотрудников полиции и стадия уголовного дела. Дешевле всего откупиться на месте, но если дело уже завели, сумма взятки сильно увеличится. «На поздней стадии процесса откупиться менее чем за несколько миллионов рублей уже невозможно», — говорится в исследовании.

Также здесь влияют вес и вид вещества. Дешевле всего откупиться от марихуаны и гашиша, дороже всего — от героина.

На сумму взятки влияет и то, в каком городе происходит осмотр. В Петербурге откупиться от гашиша стоит 20 тысяч рублей, в Москве — на 5 тысяч больше, за найденную марихуану берут 20 тысяч и 30 тысяч соответственно. За «спиды» взятка и там и там — 50 тысяч рублей. В остальных городах средние цифры меньше на 10 тысяч, чем в столице.

Другие факторы, влияющие на размер откупа, — род деятельности родственников и внешний вид осматриваемых, например, если человек «на более дорогой машине, то ценник в разы выше». Порой полицейские требуют показать выписки из онлайн-банков, чтобы узнать, сколько денег просить в качестве взятки.

«Полицейские сами определяют платежеспособность после проверок выписок по онлайн-банкам и наличке на руках. Можно с „полки“  отдать 250 [тысяч рублей], можно за три — 50 [тысяч рублей]».

С полицейскими можно торговаться. Респондент из Санкт-Петербурга рассказал, что договорился об уменьшении взятки с 40 тысяч рублей на 13 тысяч. Похожая история была с жителем Екатеринбурга, который откупился за 20 тысяч вместо 100. В некоторых случаях респондентам приходилось откупаться сексом или собственно наркотиками.

«Была история, как задержали знакомых ребят во дворах Москвы: у каждого с собой было около 100 грамм гашиша, в итоге отпустили их за 30 тысяч и несколько грамм этого же гашиша, остальное ребятам оставили».

«Девочек часто пускают менты между собой. Послал знакомых за весом, надо было и им, и мне. Опыта особо не было подъема, взяли менты, в лесу. Далее классика — деньги, не деньги. Ну, денег у девочек не было. И девочек пустили... Попался кореш на закладке. Менты часов пять катали по лесам, деньги трясли. И слово за слово рассказывали про то же самое на потоке. Я думаю, этого очень много».

Идея провести исследование появилась летом, потому что было много публикаций о злоупотреблениях сотрудниками полиции во время операции «Мак» и о судебных делах, основанных на подбросе наркотиков. Cтали появляться статьи о том, как человек должен себя вести во время задержания, соблюдая законные права. Но я давно работаю в сфере наркополитики и знаю, что в реальности дела обстоят совершенно по-другому: в основном люди пользуются нелегальными стратегиями и пытаются решить вопрос, максимально сократив риск лишения свободы.

Если возбуждено дело по наркотикам, то шансы, что человек не сядет, очень небольшие. Ну, так устроено законодательство РФ, что между человеком, который употребляет, и человеком, который занимается сбытом крупными партиями, нет большой разницы.

Cейчас четверть случаев лишения свободы в России — это наркопреступления: хранение и сбыт. Но под сбытом имеется в виду социальный вид сбыта, когда я взяла косяк, мы с вами покурили, получается, что я уже вам его сбыла — а это же не наркобизнес, это наркосбыт между друзьями. Но из-за нашего законодательства его очень легко подвести под уголовную статью, которая наказывается так же, как и насилие, грабежи и убийства.

В Европе человек, который употребляет сам, не подвержен риску произвольного ареста, остановки, вымогательства. А в России любого человека легко запугать большими сроками, и размеры взяток, соответственно, очень большие. Были истории, когда людям приходилось платить 500 рублей, а были — когда 3–5 миллионов рублей за переквалификацию дела. Иначе человека посадят уже в юности, в 20 лет, на восемь лет, и это не очень хорошая перспектива.

Что касается сексуального насилия, которое упоминается в исследовании, там было два случая. Один в Екатеринбурге, где человек рассказал, как девушки поехали за закладкой, их задержали сотрудники полиции — у задержанных не было денег, и их пустили тогда по кругу. В другом городе была почти такая же cитуация. И респонденты говорят, что такое часто бывает.