Из грязи к истине: философия киников

Из грязи к истине: философия киников

Robbie the Rotten

«Отойди, ты заслоняешь мне солнце» - кричал Диоген из своей бочки, служившей ему жилищем. Слова его были адресованы Александру Македонскому, пришедшему предложить мудрецу свою милостыню. Этой небольшой сценкой можно охарактеризовать все учение кинизма. Киники проповедовали открытое презрение к общественным благам, стремясь полностью слиться с природой.

Та самая сцена

Основатель школы кинизма, Антисфен, был учеником Сократа. Я уже упоминал, что Сократ вел достаточно аскетический образ жизни: роскоши он предпочитал поношенную одежду и простую пищу. Этот принцип Сократ выражал в философском термине «автаркия», что понималось им как самодостаточное, независимое состояние человека (у термина есть и другие значения, почитать можно здесь). «Автаркийный» человек подобен Богу, так как Бог не имеет никаких потребностей, он абсолютно независим и самодостаточен. Таким образом, своей аскетикой Сократ старался воплотить божественный принцип автаркии на практике.

Стремление к избавлению от неестественных, фиктивных потребностей, таких как богатство, собственность, общественное признание, стало основополагающим этическим пафосом философии кинизма. Само слово, вероятно, было образовано от κύων, что означает «собака». В быту киники были действительно неприхотливы как собаки. Все, что им было нужно - походный плащ, посох да сумка для принятия подаяний. 

ЧЕЛОВЕК И ДРУГОЕ

Киники воспринимали жизнь предельно просто и непосредственно. Они стремились очистить ее понимание от умозрительных построений Платона. Антисфен критиковал теорию идей, считая, что реальны лишь единичные вещи. Стремление же к их «идеальному» обобщению - дело глупое и даже безнравственное. Идеализм ведет к навязыванию конкретному человеку абстрактных, а значит и фиктивных благ, таких как богатство, общественный статус и проч. Но эти блага не входят в понятие человека как такового, не определяют его, глубоко чужды его сущности. Антсифен вообще отрицает возможность определения человека через что-либо, нежели само понятие «человек». Так, нельзя говорить «человек добр», ибо человек есть одно, добро - совершенно другое. Человек одновременно может быть и добр, и зол, и эта неопределенность есть часть его сущности. Идея же добра постоянна и неизменна. Таким образом, поиски точек пересечения между человеком и идеей добра - занятие лживое и пустое. Здесь мне вспоминаются слова Толстого:

Одно из величайших заблуждений при суждениях о человеке в том, что мы называем, определяем человека умным, глупым, добрым, злым, сильным, слабым, а человек есть все: все возможности, есть текучее вещество и т.д.

КОШМАР ТОЛСТОГО

Вообще, философию киников действительно сравнивают с идейным течением толстовства. Их объединяет презрение к навязанным извне ценностям, ориентация на индивидуальный, внутренний и свободный поиск истины. Однако несомненно несущее в себе зерно истины учение Аристофана, в случае своего последовательного развития, превращается в абсурд. Последователь Аристофана, тот самый Диоген из бочки, питался отбросами, публично онанировал и испражнялся в театрах, тем самым отстаивая свою природную естественность и независимость перед общественным мнением. Один из позднейших киников, Телес, считал смерть жены и детей недостойным поводом для беспокойства истинного философа. Собственно так кинизм, доведенный до крайности, и приобрел ту форму, под которой он нам известен сегодня - форму цинизма.

А еще Диоген днем ходил с зажженным фонарем, объясняя эти поисками достойного человека

Что касается Толстого, то Лев Шестов, на мой взгляд, показал его фигуру в необычайно интересном свете. За толстовским стремлением к народной правде, к простоте, пишет Шестов, кроется ни что иное, как ужас достоевщины, та самая «банька с пауками»:

Гр. Толстой столкнулся с иным скептицизмом: пред ним раскрылась пропасть, грозившая поглотить его, он видел торжество смерти на земле, он себя самого видел живым трупом. Охваченный ужасом, он проклял все высшие запросы своей души, стал учиться у посредственности, у середины, у пошлости, верно почувствовавши, что только из этих элементов возможно воздвигнуть ту стену, которая, если не навсегда, то хоть надолго скроет от глаз страшную истину.

Более подробно о киниках почитайте здесь.


Report Page