Иван Грозный
Сегодня каждое скудоумное ватное говно не упускает возможности ткнуть ебалом Европу в вопросе терпимости к гомосексуализму, делая вид, что «при Сталине такой хуйни не было». А поскольку вся ватная вздрочь нам ссытся в уши от очень промытого мозгом восточного соседа, то хотелось бы напомнить им одну интересную историю.
Отцом Ивана Грозного был заднеприводный Василий III, который забалабенил его только со второй женой, слюнепускной литовской чикой Еленой Глинской. С первой женой, Соломией Сабуровой, Васька сколько не пытался, а заводился только от ебли в жопу, поэтому и детей у них нихуя не было.
Через 20 лет семейной жизни Василий сообразил, что в этом браке ему ловить нехуй, ибо в нём всё через задницу, поэтому он отправляет свою жену с раздолбанным анусом к ёбанной матери в монастырь. Хуй его знает, чем долбили Соломию монахини, но есть предание, что в монастыре она родила сына Георгия, который стал беспредельщиком по имени Кудеяра, хуяривший бояр и прочую пиздоту.
Затем в средневековом Тиндере Василий III находит себе охуенную литовскую сучку, с пиздатой родословной и роскошной жопой.
Но и с Еленой Глинской Васька предпочитал месить глину в её очке, хотя понимал, что без наследника его роду прийдет пизда. Поэтому вскоре на каждую еблю Васька вызывал одного из начальников своей стражи, который стоял в его покоях голый, обмазанный маслом и как последний пидор, танцевал под Егора Крида. Васька дрочил на него, а сливался в пизду охуевшей от таких дел Глинской.
Такое гомосячее ноу-хау дало свои плоды, и Глинская залетела, а Васька, довольный, что выполнил свой долг, частенько наряжал в бабское платье сына своего главного опричника Фёдора Басманова, и заставлял его танцевать перед ним, а опосля ёб этого типочка. Вот так Фёдор «с девичьей улыбкой, со змеиной душой», занял своё высокое положение в московском княжестве.
В 1530 году Глинская рожает сына, которого Василий III называет Иваном. Через три года Васька пошабашил, оставив после себя семерых бояр, которые должны были стать попечителями Ивана, но Глинская начала ебаться с херастым Иваном Овчиной-Оболенским, который держал боярскую думу за яйчишки.
Естественно, что Глинская за год разъебала нахуй всех попечителей-хуителей, и сама стала править в этой немытой и злоебучей блядюшне под названием Московское Княжество. Сучка стала особенно известна своей денежной реформой, замутив единый формат бабла, ибо раньше монеты хуярили по принципу «каждый дрочит как он хочет», поэтому было проще трахнуть в поле эхо, чем раздуплиться в курсовых разницах между новгородскими, псковскими и московскими деньгами, помимо которых ходило ещё ебать-копать сколько разной монетной хуетени.
Но европейский опыт нихуя не зашёл люто вонявшим боярам, поэтому Глинской подослали ртутного атсассина, который слился ей в рот ртутью, от чего малыха и пошабашила, оставив после себя пиздюка Ваньку, которого злоебучие бояре сделали немым свидетелем своих диких разборок, где выворачивание очка на изнанку считалось лёгкой смертью, а порнуха с дикобразами — романтической комедией.
Возможно потому Иван Грозный и стал настолько ебанутым долбоёбом, захуярившим собственного сына за то, что тот не дал ему выебать собственную жену. Охуевший Грозный обиделся за такие выебоны, и захуярил своего сына посохом. Эта ебатория ввергла княжество в очень хуёвые рамсы, из которых московиты еле-еле выбрались.