Интернат

Факт, что его партнер займется сексом с Настей вместо девчонки, реально возбудил его. Он приказал Сержу, и тот, схватив ошарашенную Гелю, увел ее из комнаты. Настя осталась одна, наедине с двумя мужиками, одному из которых добровольно себя обещала. Главное, знала она, это максимально отрешиться от происходящего. В конце концов, Геля была спасена.

Али потянул Настю к креслу.

— Только выйдите, — попросила она Глебова.

— Э, Анастасия Александровна, этого я тебе не обещал, — улыбнувшись, с горящими от похоти глазами, сказал мэр. И добавил, будто хозяин борделя. — Давай, обслуживай моего друга. По полной программе.

Смысл сказанного Насте не стоило раскрывать. Али поставил ее на колени перед собой, развалившимся в кресле. Дрожащей от возбуждения рукой расстегнул ширинку брюк, и вытащил уже порядком напряженный темный член. Огромный, отдавший резким запахом, который Насте сразу пришлось ощутить. Али надавил ей на затылок, толкая вниз, к нему. Настя зажмурилась...

Губы, еще зажатые от неприятия, коснулись горячего члена, который упершись в их замок, остановился недовольный преградой. Хлопок по затылку тяжелой рукой араба, и Насте пришлось развести губы, пропуская фаллос в рот. Конец Али еще больше увеличился в размерах, и он давил им вовнутрь, до самого горла, пока Настя не начала захлебываться. Стал вводить и выводить его, придавливая девушку за волосы, и Настя слышала его нарастающие стоны. Язык был прижат членом так, что Настя не могла им пошевелить. Араб на своем ломанном русском потребовал ее плотней сомкнуть губами, и она послушалась, доставляя ему удовольствие. Ей захотелось раствориться в этой комнате, исчезнуть, но привкус арабского хера, толкующего в нее до самой гортани, делал ее центром всей картины. Глебов бросал едкие комментарии и советы со стороны, как ей надо сосать, она же мысленно советовала подонку-мэру провалиться к черту. Наконец, араб застонал громче, член напрягся, и Настя приготовилась получить поток семени, завершающий ее оральное изнасилование. Однако Али неожиданно остановился и буквально вырвал конец со рта. Так и не кончив. Настя поняла, что он намерен продолжать, но уже по-другому.

Он поднял ее с колен и потащил к широченной кровати. Бросив, как тряпичную куклу, быстро освободился от рубашки, оголив волосатый торс. Член был напряжен, как бетонная колонна, и готовился войти, но уже в другое отверстие. Араб навалился сверху, буквально вдавив ее в кровать, потянулся к легкому платью.

— Только не рви, — попросила она. Али задрал ей до трусиков платье, обнажив ее ровные длинные ножки. На миг залюбовался видом раздвинутых Настиных ног, которые видело в такой позе очень немного мужчин. Пальцы потянули трусики, открыв ее выбритую дырочку. Настя заметила, как одобрительно заблестели глаза Али.

— Красыво, — прохрипел араб. Сдерживать себя он уже не мог, и уткнувшись членом в ее влагалище, надавил. Настя вскрикнула от внезапной боли. Внизу все было сухо, и половые губы болью запротестовали от этого нежеланного вторжения. Али не растерялся. Смочив слюной пальцы, натер ими член, и со второй попытки, заставив Настю прикусить от боли губы, вполз, как удав, вовнутрь.

— Больно... — прошептала она. — Помедленнее, пожалуйста...

Влагалище, не готовое к сексу, настолько охватило арабскую плоть, что ему пришлось еще повозиться, распереть его до состояния, когда член уже мог проводить свободные толчки. Настя уперлась в Али руками, но его массивное тело прыгало на ней, как на батуте. Хер араба елозил в ней, казалось, бесконечно, и Настя про себя удивилась, насколько получается сдерживать оргазм этому типу. Он приспустил бретельки платья, вывалив ее пышную грудь, и прошелся по соскам языком, заглатывал их ртом, принося Насте новые противные ощущения. Ублажать араба, когда она ехала в эту злополучную командировку в провинциальный городок, такого она даже не могла представить. Али обхватил ее попку, и начал толчки с удвоенной силой. Она почувствовала слизкие губы на своей белоснежной шейке, поморщилась. Араб возбужденно хрипел, и она отвернулась, давая ему пользоваться собой до изнеможения. Все закончится, утешала себя Настя. Никто не узнает о ее унижении, и она не увидит больше ни Али, ни Глебова. Нужно еще немного потерпеть — этот член, распиравший и расталкивающий ее дырочку, эти руки, лапавшие ее попу, этот рот, вдруг впившийся ей в губы и сосущий жадно ее язык. Настя безразлично уткнулась глазами в ...

потолок. Представила себе Сергея, ее возлюбленного, с которым еще вчера общалась по телефону, докладывая о ситуации в интернате. Позвонила ли ему, как просила Настя, Кнопка? Если да, то сколько ему нужно времени, чтобы примчаться с Москвы, найти ее и спасти? Горько усмехнулась. Раньше, чем Али кончит, это точно не произойдет, хотя очень хотелось бы. Словно ответ на мысли, Настя почувствовала член араба, упругий и вошедший максимально глубоко...

Али завыл от бурного оргазма и выплеснул волну спермы Насте на живот. Влагалище за секунду почувствовало облегчение от пустоты и свободы. Изнасилование закончилось. Настя устало свела ноги. Половые губы пекло как на сковородке, но любая боль проходит, знала девушка. Осталось только вытереть сперму с живота — след ее унижения и вместе с тем, помня, кому эта сперма предназначалась изначально — след ее спасительного поступка.

Араб застегивал ширинку, а потом, обращаясь к наблюдавшему весь половой акт Глебову, сказал, кивнув на Настю.

— Угощайся, друг.

Настя вскочила с кровати.

— Мы так не договаривались, — вскрикнула испуганно и одновременно зло девушка.

— Я обещал, что вместо девчонки будешь ты, — спокойно заявил мэр, поднимаясь с кресла и скидывая на него пиджак. Вот только взгляд его спокойным не был — волчий, взбудораженный, он разглядывал полуголую Настю. Потер руками в предвкушении горячего женского тела. — И я обещанье держу. Кто тебе сказал, что я не собирался ту малолетку трахнуть?

После этих слов Глебов набросился на Настю. Она пыталась его оттолкнуть, но уже плотно схваченная, была повалена на кровать. Все продолжалось.

— Пусти, скотина... — протестовала она, но безрезультатно, Глебов вознамерился овладеть ею до конца. Насте удалось укусить его за ухо, когда он, навалившись сверху, впился губами ей в шею. Глебов зарычал от боли, и что есть силы ударил ее по лицу. Растрепанные волосы закрыли ее горящее личико, в глазах помутнело от боли. Ощутила, как сильные руки развернули ее на живот, и развели в стороны ножки. Дырочка, еще не отошедшая от принудительного соития, от резкого рывка приняла еще один член...