Интернат

Колян как маятник раскачивался на Кнопке, пока та, безразличным холодным взглядом, влажным и от того сверкающим в полумраке комнаты, смотрела в стену. Скрип кровати и стоны бандита заглушали слух, нагнетая тоску. Насте было страшно представить себе мысли ученицы в этот момент. «Только бы все закончилось». — молила она. Наконец, Колян выгнулся в последний раз, застонал и разрядился обессиленной от принудительного секса Тане во влагалище. Девушка с отвращением закрыла глаза, чувствуя вытекающую сперму из горящей дырочки. Все.

Серж отпустил Настю, и она упала на пол. Комната словно раскачивалась в стороны, в ее глазах потемнело, но учительница смогла услышать голос Сержа.

— Натаха, Олька — на выход. Кнопка сегодня освобождена по состоянию здоровья.

К Насте подбежала Геля, помогла ей добраться до кровати.

— Надеюсь, свидимся, Анастасия Александровна, — добавил на прощанье Серж. — Подонка я тебе, так и быть, прощаю. Хотя и жалко прощать, красивая ты телка, Настенька, — ухмылисто дополнил главный сутенер. Он все же заметил Гелю, боязливо склонившуюся над лежащей Настей.

— А тебе, Солнышко, до скорого!

Это было отвратительное предупреждение. Геля испуганно отвернула голову.

Бандиты, прихватив двух других девчонок, ушли. Была глубокая ночь. Геля уже развязала Кнопку, пока Настя окончательно пришла в себя. Пережитая картина отпустила ее, и она помогла заботливой Геле привести в порядок рыдающую Кнопку.

— Сейчас вызовем милицию, и я позвоню директору, — заявила Настя.

— О чем вы? — устало, как-то обреченно откликнулась Кнопка. Она полотенцем вытирала тело от залипшей уже спермы. — Какая милиция, какой директор? У этих упырей все схвачено.

Настя пыталась вникнуть в услышанное.

— А как вы думаете они проехали на территорию? — продолжала Кнопка.

— Ты хочешь сказать, их впустила... администрация? — не веря в смысл сказанного переспросила Настя.

Таня Кнопка уже дрожала, пережитая боль и стресс дали знать, и Геля обернула ее одеялом. Тушь стекала по заплаканному лицу.

— Кто-то еще с девочек... — Настя подбирала слова, — участвует в этом?

— Практически все, кто постарше. Нас заставляют. Кто ломается — бьют. Только Солнышко они почему-то не трогают, — дрожащим голосом рассказывала Кнопка. — Она — еще целка. Но и это до поры-до времени.

Геля прижалась к подруге, стараясь ее утешить.

— Нужно заявить директору о случившемся, — настаивала Настя. Ночной инцидент потряс ее, но вызвал желание борьбы. — Это же беспредел.

— А что вокруг не беспредел? — заявила Кнопка. — Нас сделали шлюхами, мы по ночам катаемся по саунам и квартирам, получая за это копейки. В городе все это знают, и никто не вмешивается. Жаловаться директору Андрюше? Не смешите, Анастасия Александровна. Кто вы думаете с нас зарабатывает?

Настя подавленно замолчала, переваривая услышанное от воспитанницы. Наконец, настоятельным тоном попросила. Эта просьба была для нее важной.

— Танечка... Мне нужно, чтобы ты об этом всем рассказала. Я вызову своих друзей, они из Москвы. Ты все это просто перескажешь им, и они смогут вам помочь.

— Вам нужно? — усмехнулась Кнопка. — Зачем? Не лезьте в это дело, Анастасия Александровна, целей будете. А с меня слова никто об этом не вытащит, мне жизнь дорога. И другие девчонки будут молчать. Сегодня не знаю, что на меня нашло, вот, выпендрилась, — продолжала уже разозленная Таня. Волнение сбивало ее, когда она говорила о наболевшем. — Просто надоело... и вы еще тут зашли... Ну и полезла. И что получилось? А это еще так, цветочки... Могут и в лесу потом найти...

Настя обняла воспитанниц. Так они и сидели все втроем на диване, пока ночь не уступила права пришедшему рассвету. Уснуть все равно уже не получится.

— Я смогу вам помочь, — тихо, но уверенно проговорила Настя...

На следующий день, когда Настя встретила в коридоре директора, отметила, что выглядит он по-другому. Ей показалось, что даже смотрит на нее особенно, настороженно. Неужели узнал о ночном происшествии? Настя почувствовала, что обсуждать с ним его не стоит, и Кнопка, пожалуй, права. Он по уши в этом замешан.

Она знала, с кем нужно посоветоваться. Вечером Настя созвонилась с НИМ.

— Следует вмешаться в ситуацию, — заявила она голосу из Москвы. — Я хочу попасть к мэру и рассказать ему об этом интернате. Девочек необходимо спасать.

— Ты должна только убедить девчонок дать интервью. Только интервью — нашим журналистам и операторам. С этой целью мы тебя в интернат и внедряли, — недовольно заявил в ответ голос в трубке. — Остальное решится. А мэру городка проституция в его же интернате — до лампочки. Он не даст этому огласку. Главное, что ему нужно, это выиграть выборы и продать ткацкий комбинат, получив свой откат. Напоминаю, мы работаем на проигрыш этого типа, а не на его победу. — И добавил уже знакомые Насте слова. — Настя, не лезь в это дело.

Настя разочарованно молчала, представив себе личико Гели. Что ее ждет?

— Я скучаю по тебе... — наконец, обращаясь к голосу, произнесла она.

* * * * *

А еще через день, после уроков к ней подошла Геля, с грустными глазами, по которым Настя прочитала — что-то случилось.

— Анастасия Александровна, — произнесла тихим молящим голосом она. — Олька сказала мне, между нами, что слышала — на днях ОНИ заберут и меня.

Настя уже знала, что делать дальше.

— Все будет в порядке, — уверила она воспитанницу.

Набрала телефонный номер на визитке. Через два часа сидела у него в просторном кабинете городской мэрии. Глебов, такой же солидный и внимательный, выслушал ее рассказ. Просьбу вмешаться, ради девчонок. Мэр от пересказанного помрачнел. Принуждение к сексу воспитанниц подконтрольного ему учреждения покоробило его.

— Я займусь этим, Анастасия Александровна, — твердо заверил он. — Виновные понесут наказание по закону.

Настя почувствовала облегчение. Она верила, что Глебов поможет. Остановить беспредел в городе — это его долг. Тем более, в канун выборов.

Вечером разыскала Кнопку. Пригласила к себе в комнату.

— Танечка, — обратилась она к ученице. — Вот телефон одного человека, — она протянула Кнопке листик с цифрами мобильного. — Это мой близкий друг... очень близкий... Если со мной что-нибудь случится, ну или еще что-то... — Настя растерялась от своих же слов. — Позвони ему тотчас же и все расскажи. Обещаешь?

Кнопка взяла бумажку, и вместо ответа обняла Настю за шею. Девушка прижала ее к своей щеке...

Следующие два дня она ждала то, что может произойти. Не ложилась спать раньше часа ночи, периодически всматриваясь в окна. Нервное напряжение достигло предела. На третью ночь она, вымотанная, уснула рано, как вдруг, ее разбудил стук в дверь.

Настя настолько ощутила неладное, что не спросив «кто», открыла. На пороге стояла взволнованная Кнопка.

— Анастасия Александровна... Они приехали за Гелей.

Вот и случилось. Настя быстро оделась и выскочила во двор. Стоял тот же джип, куда два типа заталкивали вырывающуюся Гелю Солнышко. Серж собирался садиться за руль, когда заметил загородившую дорогу учительницу. Улыбнулся. Сутенер был рад этой встрече.

— Настенька... Снова не спится?

— Она никуда не поедет, — жестко заявила Настя. Серж вышел из-за авто, подошел к ней. Повторение недавней ночи, но что-то железно будет по-другому, знала Настя. Она быстро подбежала к двери, рывком открыла ее и прыгнула в машину. Колян хотел ее вытолкнуть, но она крепко обняла плачущую на заднем сиденье Гелю.

— Оставь, — распорядился Коляну Серж. Он был даже весел, словно ждал от Насти такого поступка. — Хочет, пусть едет с нами.

Джип, набрав скорость, покинул интернат...

Их привезли в какой-то особняк, причем Настя, прижатая бандитами с обеих сторон, не смогла разглядеть и запомнить дорогу. Вскоре их провели вовнутрь. В большой, по ночному тускло освещенной комнате, Настя ...

увидела двух мужчин. Мысли в голове обострились. Кто из них заказал невинное Гелино тело? Кто-то один или все вместе? Прижала к себе испуганную девочку, и тут услышала знакомый уже голос.

— Добро пожаловать, Анастасия Александровна.