#Im

— А давай селфи сделаем!

— Какое к чертовой матери селфи? Ты совсем с ума сошел?

— Вот такое.

Парень щелкнул по экрану телефона. Посмотрев на получившийся снимок, он вздохнул:

— Ну почему ты даже не улыбаешься? И где твоя мантия с косой?

— Гриш, ты идиот? Я что, буду так по улице разгуливать?

— Но так ведь интереснее.

Вдруг сверху послышались вопли с ненормативной лексикой и в метре от собеседников шлепнулся кирпич.

— Вот видишь, хорошо, что остановились.

— Лучше б он тебя прибил, я бы уже свободна была.

— Ну перестань. Вон, видишь ларек? Хочешь мороженого?

Поедая клубничный шарик, девушка улыбнулась, кажется, впервые за день.

— Можно вопрос?

— Ты меня ими второй день достаешь. Говори уже.

— Ты что, мороженое никогда не ела?

— Ела, просто… — она опустила вниз глаза, — не угощал никто.

— Ну вот, значит в нашем знакомстве есть польза.

— Никакой. Ты должен был умереть еще вчера, попав под машину. А ты почему-то увидел меня и ринулся спасать.

— Так ты стояла посередине дороги.

— Бесишь! А где мне, по-твоему, стоять?

— Да не злись ты, — Гриша улыбнулся. — А вот тогда ты была в мантии. Идет она тебе.

— Ну, знаешь ли, если бы ты не пытался заговорить со мной каждую минуту, я бы и ходила так, невидимая для людей. Но нет, тебе ведь поговорить нужно. Еще забрали бы в психушку за разговоры с самим собой.

— Переживаешь за меня?

— Размечтался. Все, что меня интересует, так это твоя скорейшая смерть.

Парень помрачнел.

— Почему ты так хочешь меня убить?

— Это моя работа. На одного человека дается четырнадцать дней. Правда обычно справляемся за один, но… Везучий ты какой-то!

— Не подходит тебе эта работа. Ты добрая.

— Тьфу, ну ты и сказал! Ты меня не знаешь совсем!

— Ты заставляла меня котенка с дерева снимать.

— Думала, что ты свалишься, — фыркнула Смерть. — Прекращай людей идеализировать. Мне тебя совсем не жаль, если интересно.

— Ни капельки?

— А почему тебя нужно жалеть? Обычная, скучная, непримечательная жизнь. Все твое досье наполнено лишь желаниями, которые ты даже не пытался исполнить.

Гриша решил что-то возразить и даже открыл рот, набирая побольше воздуха. Но еще не высказанную тираду прервала ветка, с хрустом упавшая за скамейкой.

— Опять не повезло, — буркнула Смерть.— Что-то ты слишком живучий для человека, который должен был покинуть этот мир еще вчера.

— Надоело, — вдруг разозлился парень. — Ты только и говоришь, что о моей никчемности и дате смерти. Ты ведь должна убить меня за четырнадцать дней?

— Ну да.

— Помоги мне, а?

— Если хочешь просить счастливого спасения — даже не пытайся.

— Нет. Защищай меня только эти дни. Всего две недели. Сама говоришь, у меня слишком много желаний. Пусть я исполню хоть какие-то.

— Это, конечно, интересно. Но в чем моя выгода?

— Сама подумай, — парень подмигнул, — тебя вот даже обычным мороженым из ларька не угощали, а на отдыхе-то ты точно не была! Устроишь себе путешествие. Какая тебе разница, убьешь ты меня через день или через две недели?

Смерть смотрела на него с недоверием, но парень продолжил:

— Ты не волнуйся, я сбегать не собираюсь.

— Ты и правда думаешь, что от смерти можно сбежать?

— Мало ли. Пожалуйста, — он заглянул ей прямо в бездонные глаза, — помоги мне прожить еще две недели.

— Ладно, — она вздохнула и разгладила складку на платье. — Только вот у тебя наверное и тут дела остались? Ну там работа, знакомые...И вообще, жить-то мы на что будем?

— Плевать на работу, я ведь все равно умру. А друзей у меня нет, так что…

— Неудачник.

— Зато денег я подкопил, — он оставил еще одно оскорбление без внимания, — так что отдых хороший получится.

Может быть у Смерти энтузиазма и не хватало, но вот у Гриши его было на двоих, поэтому уже через час они, запыхавшиеся, стояли в здании аэропорта.

— Ты что, умудрилась убить кого-то, чтобы паспорт отобрать? — парень смотрел на документ в красной обложке.

— Конечно, специально раздвоилась и нашла девушку с такой же внешностью. Куда полетим-то?

— К морю.

— Банально ты мыслишь, Гриш.

— Ну, знаешь ли… Я там с детства не был, так что имею право! Ты на самолете летала хоть когда-нибудь?

Смерть вздохнула.

— Ясно все с тобой. Не боишься хоть?

— Не боюсь. Если даже он упадет, сдохнешь только ты.

— Да не будь ты такой жестокой!

— Уж и пошутить нельзя, — она рассмеялась и легонько подтолкнула его. — Давай, покупай свои билеты.

Кассир с улыбкой посмотрел на них, видимо думая, что это очередная парочка, решившая отдохнуть у моря. Но Смерть интересовало не это, а огромный самолет, который стоял там, за стеклянным окном. Даже поднимаясь по трапу, она ненадолго остановилась, но Гриша сделал вид, что ничего не заметил.

Оставив девушке место у окна, парень уселся рядом и стал “незаметно” наблюдать за ее лицом. Впервые он видел такой энтузиазм и заинтересованность. Пока белая железная птица взлетала, Смерть и вовсе нельзя было оторвать от маленького иллюминатора. Под ними пролетали поля и мелкие облачка, и Гриша совсем тихо, чтобы девушка не услышала, пропел:

— И совершенно случайно мы взяли билеты на соседние кресла, на большой высоте…

— Чего ты там уже случайно взял? — Смерть развернулась и просверлила его взглядом. — И вообще мне показалось, или ты меня рассматривал, а? У меня с лицом что-то не так или у тебя косоглазие?

— За тобой интересно наблюдать, — он улыбнулся.

— Ага, посмейся еще.

— Да почему ты думаешь, что я буду смеяться? Глупые у тебя предрассудки.

Смерть фыркнула, и на какое-то время между ними воцарилось молчание. Правда вскоре Гриша, у которого снова был пик активной мозговой деятельности, спросил:

— Слушай, а как тебя зовут?

Девушка вздрогнула от резкого вопроса и отвернулась от окна, позволив парню увидеть свой презрительный взгляд:

— Подожди-ка, то есть ты только на второй день решил перестать называть меня “Смертью” и перейти на нормальное имя? Дурак ты, Гриш.

— Ну и зачем сразу обижаться? — он вздохнул. — Не скажешь?

— Скажу. Наташа я.

— Приятно…

— Засунь свое “приятно” куда подальше. Вместе с языком.

— Ну а еще один нельзя?

— Лимит тупых вопросов у тебя закончился еще вчера, между прочим. Но ты задавай, ладно уж.

— Но мне же интересно! Просто понимаешь, смерть ведь всегда изображают как старуху в капюшоне и с косой, да? — не дожидаясь ответа, он продолжил. — А ты, Наташ, выглядишь молодо и, ну… красивая ты, вот.

Наташа, ошарашенная такой наглостью, на пару секунд даже забыла, как дышать.А после влепила парню смачную пощечину и, довольная результатом, ответила:

— Я, конечно, понимала, что мозга у тебя — как у рыбки, но не настолько ведь! То есть ты всерьез считаешь, что мне приятно ходить постоянно в образе лысой старухи, да?

— Ну нет.

— Пидо… ладно, опустим, — она была готова испепелить собеседника взглядом.— Вообще-то, я не так давно смертью стала, и... — Смерть замялась, то ли смущаясь, то ли подбирая нужные слова, — молодой была, когда это произошло, ясно тебе? И еще один вопрос на такую тему, и ты сам у меня в старика превратишься! — угомонившись, она совсем тихо добавила. — Вот вроде кажешься нормальным, а вопросы дурацкие.

— Удивительно.

— Чего ты уже удивительного нашел?!

— Ты удивительно милая, даже когда злишься.

— Бесишь.

Смерть снова отвернулась к иллюминатору, всем своим видом показывая, что дальнейшего разговора не будет. Гриша вздохнул и почему-то подумал о том, что нужно найти пособие “Как не выбесить девушку за пять секунд”. Хотя, за две недели он и сам сможет его написать. “Денег хоть получу. Посмертно.”

В аэропорте они надеялись почувствовать свежий морской ветер и атмосферу какого-то праздника жизни. Но встретила их только адская жара и духота.

— И куда ты нас притащил? — возмутилась Наташа.

— Да доедем мы до моря, не боись. Вот сейчас сядем на автобус…

Помешать им сесть на автобус попытались таксисты с воплями: “Довезем куда-надо, недорого, места есть, садитесь не пожалеете”, — и бабушки с плакатами:”Жилье у моря, всего 12 км”. Наташа смотрела на них так, что вокруг них с Гришей образовалось знатных размеров пустое пространство.

— Ну вот, хоть где-то твои навыки пригодились.

Смерть хотела что-то ответить, но лишь загадочно улыбнулась. То ли она и правда менялась, то ли парень все больше привыкал к ее поведению, потому что даже в резких ответах находил какую-то прелесть и радость от общения.

Доехав до нужного города и сняв какую-то маленькую квартиру, Гриша вздохнул спокойнее. Теперь можно отдыхать, делать все медленно и…

— Слушай, жара уже спала, пошли на море! У них тут бананы есть, ну на которых катаются! А еще я шаурму хочу, только не из котиков! Как думаешь, здесь колесо обозрения есть? А аквапарк?

— Стоп-стоп-стоп. Тебя что, уже радиоактивный москит укусил, Наташ?

— Бесишь ты со своими шутками!

— Нет, ну серьезно. Тебе ведь скучно было…

— Слушай, кому тут мало жи… — она смутилась и замолчала. — Забудь. Просто у нас мало времени и мы должны все успеть. Так что, пойдем на море?

— Пойдем, пойдем. У тебя хоть купальник-то есть?

— Эээ…

— А деньги на него?

Наташа начала накручивать прядь длинных русых волос на палец, а Гриша вздохнул:

— Пошли уже. Купим тебе купальник по дороге.

Через полчаса довольная и по-детски радостная девушка влетела в воду с воплями:

— Ура, море!

— Ага, ура, — Гриша стоял на берегу и раздумывал. Вода оказалась прохладнее, чем должна была быть по его скромным подсчетам.

— Ты чего это, боишься? Сейчас я все устрою!

Наташа подплыла поближе и окатила его волной брызг. С криком “Ах ты!” Гриша погнался за ней и они еще долго плескались, распугивая отдыхающих.

— Весело тут, на море.

— И правда. А ты еще не соглашалась сначала!

— Ну… Спасибо.

— Чего?

— Ничего! Бесишь, дурак глухой.

С этими словами девушка встала и подалась в сторону набережной. Парень же задумался о том, что купальник синего цвета ей невероятно идет, а глаза у нее теперь еще более голубые и бездонные.

— О чем ты уже так сосредоточенно думаешь? — она плюхнулась рядом на песок и протянула ему большой стакан.

— Чего это ты принесла?

— Коктейль молочный. Не знаю, что тебе нравится, поэтому клубничные взяла.

— Угадала, люблю я клубнику, — на самом деле, клубнику он не ел с детства, но решил скрыть этот факт.

— Ну и хорошо, — она почему-то покраснела.

А позже оказалось, что когда развлечений много, то и время летит как-то незаметно. Наташа, как ребенок, радовалась аквапарку и разнообразной еде, искала новые экскурсии. Гриша же почему-то понимал, что ему совершенно все равно, где именно гулять, главное видеть ее реакцию и слушать добрый, наивный смех, скрывающийся за холодными ответами.

— А давай всю ночь у моря проведем, а? — сегодня даже она казалась чем-то смущенной и расстроенной.

Прошло уже десять дней.

— Почему бы и нет? Купим виски, посидим в тишине и посмотрим на огни дальних кафешек. Романтично, да?

— К черту твою романтику! — она фыркнула.

— Там, говорят, вечером, — он сделал вид, что ничего не услышал, — какая-то группа песни знаменитые играет. Можем послушать, если хочешь.

— Хочу. Но я ничего такого не говорила, — тут же добавила она.

— Да-да, конечно.

— Бесишь.

"Еще глоток и мы горим… На раз, два, три… Потом не жди и не тоскуй… Гори огнем твой третий Рим, лови мой ритм…"

— Танцуй, танцуй, танцуй, танцуй, танцуй, — подхватила Наташа, издалека услышав музыку.

— Ты чего это, знаешь эту песню?

— А с чего бы мне ее не знать?

— Ну… Просто эта группа — моя любимая, думал, ты такое не любишь.

— Может и люблю. А тебе бы думать поменьше, — вроде злобно, а вроде и ласково заметила она.

— Ну хватит злиться на меня. Вон, подошли уже, давай послушаем спокойно.

Девушка почему-то покорно замолчала и вслушалась в дивные переливы нот. Потом стала тихонько подпевать, кажется, сама того не замечая. А вскоре они уже пели вместе, будто готовились заранее.

— Я не пела, — повелительно сказала она. — Ничего такого не было.

Они подходили к пустынному пляжу и Наташа опять сделала самое холодное выражение лица из всех возможных.

— Слушай, — Гриша разлил по пластиковым стаканчикам виски и передал один девушке, — можно вопрос?

— Опять ты со своими вопросами. Задавай уже, я добрая.

— А это нормально, если человек в смерть влюбился?

Она поперхнулась и почему-то рассмеялась:

— Блин, Гриш, ну ты и правда дурак! Это самое нелепое признание из всех, о которых я знаю!

— Но я не умею по-другому.

— Сделаем вид, что я не услышала.

— Почему?

— Потому что! С чего это я должна нормально реагировать, если ты так по-глупому говоришь?! Может я все, как у нормальных людей хочу!

Голос ее сорвался на крик и она осеклась. Но людей на пляже не было вообще. На глазах у нее выступили слезы, которые она неумело попыталась смахнуть, не привлекая внимания, а потом лишь тихо добавила:

— И вообще, если ты надеешься, что из-за такого я тебя спасу, то даже не рассчитывай.

Гриша сидел молча, явно что-то решая для себя, а потом развернулся и схватил ее за плечи:

— Знаешь, что? Дура тут только ты! Но очень милая, красивая и добрая дура! И я знаю, что ты меня не спасешь, но мне ведь надо это сказать! — он заглянул ей в глаза и закричал. — Я люблю тебя, Наташ!

Она закрыла руками и расплакалась, но уже спустя секунду рыдания сменились тихим смехом.

— Так и оглохнуть можно, дурак. В общем… Я тоже тебя люблю, вот. Но я этого не говорила, понял?!

Он улыбнулся:

— Понял, понял.

— Знаешь, Гриш... Я соврала. Насчет того, что тебя убить надо в любом случае, — она начала беспокойно мять сарафан и опустила глаза вниз, разглядывая узор в цветочек. — Есть один вариант, я уже договорилась. Я тебя убью, ты не бойся, больно не будет. Ну а там как всегда, Стикс, Харон, все дела, оформим документики, — теперь Смерть еще и покраснела, и голос ее сошел на нет. — И будешь моим помощником, парам можно так делать. А кто будет против — ну, так я косой хорошо работать умею...

Она замолчала, пытаясь справиться с дрожью. Гриша же сидел, полностью опешивший. Такого он точно не ожидал, поэтому не нашел ничего лучше, чем спросить:

— Это все правда, Наташ?

— Ну конечно.

— А если бы я не согласился?

— Да куда ты денешься от меня, а? Не соглашается он!

— Я ведь шучу, а ты опять злишься. Лучше посмотри, какая луна красивая.

Он обнял ее за плечи и показал на небесное светило.

— И правда. Видимо, хорошо, что мы встретились.

— Угу. Надо будет еще как-то отдохнуть. Или у смертей нет отпусков?

— Ну, я их просто не брала. А вообще, у нас еще медовый месяц будет, и только попробуй отказаться! Ты сам предложил!

— Сам, сам. Может сходим, поищем мороженого? Клубничного, да?