Игрушка

Врач сообщила конечные результаты, из которых Саша успел запомнить что общее количество его эякулята составляет 14 миллилитров и что это вполне нормальный средний результат, говорящий об отсутствии каких-либо отклонений в половом развитии подростка. Студенты быстро удалились, получив свободу. Женщина-врач строчила что-то в его документах, когда резко зазвонил телефон и она проговорив что-то рассеянно в трубку, опрометью выскочила из кабинета, хлопнув дверью, закрывшейся на англиийский замок... Саша внутренне обмер. Что же теперь с ним будет? Куда так быстро убежала взволнованная врач, не сказав ему ни слова и оставив его здесь запертым на замок. Вдруг никто больше сюда не придет, и ему придется лежать здесь распятому до утра, а может и дольше, пока не привезут сюда новую жертву для истязаний?! Слезы обиды и бессилия навертывались на глаза бедному юноше.

Глава девятая. Инвентарь процедурного кабинета.

Внезапно дверь отворилась и в комнату вошла медсестра-лаборантка. Подойдя к тележке она увидела, что на ней инвентарный номер процедурного кабинета и сразу же начала громко ворчать, что телегу должны были как привести, так и увести эти лоботрясы, не трогая однако неприкрытого, но теперь уже с вяло наклонившимся членом мальчишку, да так и оставила стоять, выйдя ...

за перегородку, чтобы позвонить. Сперва она долго с кем-то из дома выясняла отношения и до Саши доносились привычные уху бытовые фразы. А он что?... А она что?... Да ты только подумай! С ума посходили! А ты то, что ему сказала?... Потом, похоже, начала звонить кому-то из товарок...

Тут после лекции у меня осталась тележка, на ней инвентарный номер процедурной, и приволокли ее эти оболтусы, ну знаешь студенты на подработке, так пусть они и забирают ее куда хотят, а то мне домой надо, там у меня такое творится. Он опять не ночевал и пришел домой пьяный, говорит был у товарища, но я то ему уж ни капельки не поверила, да как начала мутузить скалкой, а он хлопнул дверью и ушел. Ты знаешь с ним раньше такого не было. Ой, боюсь я, у него любовница..

Дак, ты сходи там, посмотри, сидят ли еще эти дармоеды а то закрывать ведь надо, а пока не заберут тележку-то — не уйдешь, сама знаешь. Ну ладно, я подожду пока, но ты скажи чтоб пришли и забрали, а то не нужна она мне тут она совсем, с ихним номером. Саша прислушивался к разговору и чувство обиды за свое положение подкатывалось к горлу. Неважно, что мальчишка был распят на этой телеге нагишом, и никто даже не прикрыл его наготу и не спросил, зачем его здесь держат на привязи и может давно про него забыли. Наверное преподаватель должна была развязать его, да запамятовала, по профессорской рассеянности, убежав после разговора по телефону... Этим двум ребятам-то все равно, они ничего и не подозревают, что подросток все еще распят на этой телеге. А придурковатая лаборантка так занята собой и проблемами дома, что даже не упомянула о парнишке, беспомощно лежащем и ждущем помощи, ей важнеее всего инвентарный номер и материальная ответственность, а не человек... Зазвонил телефон и женщина торопливо сняла трубку, видимо ей тоже надоело ждать. — Да, лаборант кафедры воспитания, — отвечала она кому то из начальства, Я и говорю про тележку, пусть ее забирают поскорее, а то мне домой надо. Дак, я и говорю про каталку, инвентарный номер процедурки на ней, пусть они и увозят, раз привозили а то тяжелая она, на ней еще мальчишка привязан. Ах, мальчишка-то? Да молоденький такой, видать, школьник еще, они его для проведения опытов сюда привезли, а забрать не забрали, так он и до сих пор там на тележке-то, из процедурки которая. наконец выдала полную информацию эта курица. Так, понятно, мальчика не развязывать, а направить в 220 кабинет. Дак, повезет-то кто? Она с мальчиком тяжелая, а мне домой надо — снова завела старую песню упрямая лаборантка.

Ну ладно, я подожду еще, только скажите им пожалуйста, пусть они поскорее приходят, а то дома у меня дело важное, я и так из за них опаздываю — не преминула ввернуть свою проблему старая пердунья. Когда она проходила мимо к двери чтобы выглянуть. не пришли ли еще оболтусы, то Саша отвернулся с презрением, и ему совсем не хотелось встречаться взглядом с выжившей из ума теткой, считавшей его составной частью инвентаря процедурного кабинета, за которую она не хотела нести материальную ответственность, вот и все тут. Похоже, боги на небесах сжалились над истерзанным душевно и физически нашим героем, и вскоре он услышал перебранку двух своих знакомых санитаров с тупой лаборанткой. Под звуки привычной видимо для всех троих звуковой ссоры, тележку с Сашей выкатили, наконец, в коридор и повезли к лифту на второй этаж прихватив его вещи и документы.

Глава десятая. Новые испытания.

— Ну как, бедолага помучили тебя на лекции? — обратился санитар не к тележке, а к человеку привязанному к ней, и это было счастьем для юноши, что его наконец заметили и интересуются самочувствием.

— Да не очень, только вот почему же вы за мной не приходили как долго? — я ссать хочу — перерестав совсем стесняться и с чувством благодарности своим спасителям отвечал Саша.

— А там куда вы меня привезете можно поссать? — совсем уж разговорился натерпевшийся от пренебрежения подросток, напоминая о своем нарастающем желании. Толстая колбаса вибратора, продолжавшего находиться все в том же месте лишь усиливала это желание при каждом сотрясении катящеейся тележки.

— Потерпи еще чуток, сейчас доставим на место, там все будет. — многозначительно пообещал старший.

Тележку с грохотом вкатили в кабинет и оставили стоять посреди комнаты, а санитары передавали документы по ходу опытов и обследования какой-то женщине за перегородкой.

— Хорошо, понятно, зайдем потом за каталкой, только вы позвоните, чтобы мы не забыли ее забрать, вдруг завтра опять понадобится — заканчивали разговор санитары за ширмой. Дверь захлопнулась, и Саша остался наедине с таинственной незнакомкой. Интересно как она выглядит и что еще задумано совершить над его беззащитными органами? А то что все опыты касаются только его половых реакций, парнишка понимал с первой минуты своих унизительных испытаний.

— Ну-с, молодой человек, давай знакомиться, меня зовут Елена Викторовна и я проведу заключительные эксперименты согласно требуемой программы... — суховато сообщила вышедшая из-за ширмы женщина, в которой Саша без труда признал еще одну сегодняшнюю спутницу, по дороге в этот центр издевательств и унижений. На вид ей было 24—25 лет и строгий белый халатик подчеркивал ее стройную, спотривную фигуру.

— А сейчас отвечай мне, как часто ты занимаешься онанизмом, и не думай меня обманывать — все равно я проверю твою искренность, поверь мне это легко определяется по приборам — произнесла Елена свой привычный вопрос, хотя для Саши он прозвучал пожалуй впервые в жизни. Вряд ли самый близкий друг отважился бы спросить такое, не говоря уж о родителях, которые и так обо всем догадывались, но никогда не посмели бы затронуть столь деликатный вопрос в открытую, да еще припугнув проверкой на честность. Зная, что это последняя инстанция в его долгом пути через испытания, Саша лихорадочно перебирал в голове варианты ответа. Необходимо было выбрать такой, чтобы и не слишком соврать, но и не выдать совершенную ложь, легко распознаваемую специалистом в своем деле.

— По утрам один раз и разок на ночь, чтобы заснуть — решился на вполне правдивый ответ подопытный.

— Хорошо, а сегодня утром было? — задала каверзный вопрос врачиха.

— Не-а, волновался, да и времени не было — прикидываясь простачком, быстро отвечал подросток..

— Хорошо — опять подтвердила Елена, ответ принимается.

Желания какие-нибудь имеются — спросила она, зная что с самого утра подопытный не освобождал свой мочевой пузырь. Что же насчет дефекации, было ясно — клизмы прочистили его нижний отдел кишечника.

— Да, неплохо было бы помочиться — в вежливой форме отвечал Саша.

Продолжение ...