Игра

Мишка пришёл на игровую площадку поздно вечером. Солнце уже закатилось за родную девятиэтажку, двор затопила темнота. Кругом было тихо, только где-то вдалеке тарахтел грузовик и лаяла собака. Воздух пах скошенной травой.

Клочок вытоптанного газона, самодельные ворота с дырявой сеткой и пара лавочек вместо трибун — это не слишком походило на футбольные стадионы, которые Мишка видел по телевизору, но все равно впечатляло. Была здесь какая-то магия, сюда тянуло. Когда начиналась игра, остальной мир будто бы переставал существовать. Все неприятности выветривались из головы, забывались ссоры родителей, школа… Даже болячки проходили! Мишка любил это место, вот только в игру его брали очень редко.

Он бросил на газон старый заштопанный мяч, продвинулся с ним к воротам, обыгрывая невидимых соперников, и что есть силы запулил его под перекладину. В сетке затрепыхалось. Мишка подпрыгнул, взмахнул руками, празднуя забитый гол, но тут же заозирался. Не видит ли кто? Местные мальчишки и так над ним смеялись, придумывали обидные прозвища и могли взять в команду, только если некого было поставить на ворота. И с каждым пропущенным голом прозвищ у Мишки прибавлялось.

Но сейчас за ним никто не наблюдал. В домах потихоньку гасли окна, все реже хлопали подъездные двери. Потому Мишка и любил это время: людей на улице практически нет, все сидят по квартирам и готовятся ко сну. А площадка принадлежит только ему, и никто его отсюда не прогонит.

Он наколотил с полсотни голов, когда вновь услышал собаку. Теперь она лаяла гораздо ближе, где-то за домом. И не просто лаяла, а драла горло, словно совсем озверела, — Мишка даже представил оскаленную пасть, острые зубы, капающую на землю слюну… Он поёжился. Наткнуться на бешеную псину ему совсем не хотелось. Но ещё больше не хотелось идти домой и получить по шее от папки просто за то, что он, Мишка, однажды появился на свет. Не хотелось смотреть на мамины слезы, на её синяки, не хотелось видеть, как…

Лай резко оборвался, собака завизжала, и в следующее мгновение эхо разнесло по двору звук ломающихся костей. Мишке почудилось, что хрустнули его собственные кости, — так громко это было. Громко и жутко.

Он подобрал мяч и стал вертеть головой по сторонам, вглядываясь в темноту. Половина ламп у подъездов уже не горела. Ветер гонял по асфальту мелкий мусор, в устроенной на берёзе кормушке возились птицы. А возле угла дома стоял высокий человек и смотрел прямо на Мишку.

Ноги подкосились. В наступившей тишине Мишка слышал только стук собственного сердца. Он вдруг понял, что здесь, в конусе фонарного света на площадке, его нельзя не заметить. Мишка машинально отступил на шаг назад, и то же самое сделал незнакомец. Словно неправильное, заторможенное отражение.

На одном из верхних этажей разбилось стекло. Раздался крик, и Мишка вздрогнул. Далеко-далеко, на шоссе, завыла и тут же стихла сирена.

Что-то происходило.

Рядом с незнакомцем появился ещё один. Он тоже смотрел на Мишку и странно вытягивал перед собой руки, будто сжимал воздух. Или держал невидимый мяч.

У Мишки пересохло в горле. На лбу выступила испарина. Он бросился в сторону своего подъезда, но заметил тёмные силуэты на площадке. Те будто вросли в землю. Манекены, прячущиеся за пределами фонарного света. Поджидающие.

— Не …адо.

Услышав за спиной голос, Мишка вскрикнул. Голос был искажённым, ненастоящим, будто человек ещё не научился им пользоваться.

Мишка обернулся и увидел Серёгу, мальчишку на год старше, с которым иногда здесь играл. Тот был одним из немногих, кто нормально к нему относился.

— С-серёг, ты чего?..

Серёга стоял в нескольких шагах от футбольного поля, вертел головой в разные стороны и не решался войти в пятно света. Аккуратно протягивал ногу из темноты и тут же отдёргивал. А потом пробовал вновь.

— Серёг?..

— По…гите. По… ите по…ста.

Мишке не хватало воздуха. Ветер трепал нестриженую чёлку, обдувал прохладой, но приносил с собой страшные запахи. Запахи свежей крови, гнилого мяса и горящей свалки. Запахи нового Серёги.

— Се… ег. По… гите. Я не …чу.

Существо рывком подалось вперёд, рухнуло на землю, заревело и отползло обратно в темноту. Быстро поднялось на ноги и стало приближаться к свету маленькими шажочками. Мишка разглядел на лице не-Серёги улыбку, и по спине поднялась волна мурашек.

— Отвали от меня!

— …али …еня, — отозвалось существо.

Мишка запустил в него мяч, затем поднял с земли камень и бросил существу прямо в голову. Оно, шатаясь, отступило на пару метров и застыло на месте. А потом неуклюже скопировало движение Мишки. Присело и швырнуло в него несуществующий камень. И ещё раз. И ещё. Будто повторяло самое странное упражнение на уроке физкультуры.

— Да отстань же ты…

Мишка больше не сдерживал слез. Из накрывшей район темноты слышались крики и странные, неправильные голоса. Надрывались сигнализации.

Отойдя подальше от существа, Мишка прижался спиной к фонарю. Схоронился в спасительном свете. Прямо под лампой гудели комары, в паутине трепыхалась муха. Вокруг клочка футбольного поля вставали тени.

То, что притворялось Серёгой, нащупало на земле настоящий камень и с невероятной силой бросило его в сторону Мишки. Звякнул фонарный столб. Существо несколько секунд смотрело перед собой, а затем подняло голову выше. К стеклянному шарику, рождающему электрический свет. И Мишка похолодел.

Тени пришли в движение. Из-за домов поднимался столб чёрного дыма. Мишка, всхлипывая, сполз на землю и закрыл голову руками.

Разбить фонарь у существа получилось уже с третьей попытки