Игра

— Мама! — выдохнула Кэти, услышав, как отчаянно, обреченно вдруг взвизгнула Дженни. Подрагивающий в последнем издыхании желания и стыда клитор моей начальницы оказался у меня под пальцами в одну секунду, и тут же ослабла ее хватка за мои яйца. Еще десять секунд мы жали друг на друга, как только могли, а потом женщина вновь застонала...

— У-ау! Не могу-у я больше! — и, рванув блузку на груди, обнажила набухшие и тут-же покрасневшие от стыда груди, стала бешено мять себе соски... — Пусти! Умоляю! Прошу! Не при девочке! Только не при ней! Я сейчас... вот прямо сейчас... О-о-о!..

Я толкнул ногой дверь, одним движением руки сдернул с несчастной женщины и трусики и намокшие джинсы, и продолжая давить на самое чувствительное женское место заставил зайти следом за мной. Она даже не пыталась сопротивляться, только молила изнемогающим голосом...

— Ну отпусти же! Пожалуйста! Пожалуйста! Я же тебя отпустила! А-а-ах! Пожалей! Нету больше моих сил! М-м-м, как же ты меня!... Милый...

Я едва успел рвануть молнию на брюках и мой истерзанный член, выскочив из гульфика буквально вонзился ей в промежность, вошел легко и глубоко, как в плавящееся масло и, ткнувшись пару раз где-то там в глубине в мягкое и упругое живое тепло обдал Дженни изнутри густым потоком спермы, опоздай я на секунду и все это богатство было бы горячими каплями в моих трусах. Я изо всех сил сжал ее в объятиях и резким толчком выпихнул женщину, которая была уже не в силах перевести дыхание, в прихожую. Шатаясь добрел до унитаза и, едва сдержав счастливый стон, направил туда свой обмякающий член. За дверью, в голос стонала, вопила, рычала Дженни...

— Я кончаю! Ууууууу-йй! До чего же хочется, Кэти, если б ты знала!... Не могу!!! Не смотри, Кэти, не смотри на маму!!! Мама... А! А! Мама кончила!!! — и, после паузы тихо, печально... — Все. Вот твою маму и отымели, доченька...

Но постанывали и подвывали от боли и обиды, они обе еще долго, все то время, пока я, чувствуя себя самым счастливым человеком, опорожнял свой мочевой пузырь в их туалете.