Ideas

, потирая ссадину на щеке, заклеенную пластырем

Не трать время на жизнь

Люди стали атеистами не потому, что обратились к науке. У них просто исчезли настоящие проблемы. Если человек заболел, ему обязательно поможет современная медицина. Если надо пересечь океан – есть безопасные самолёты. Страны не начинают войны, города не горят, и людей не используют, как скот. Я хочу посмотреть в глаза тому атеисту, который в XIII веке наблюдает, как его дочь чахнет день ото дня – и ничего нельзя сделать. Хочу понаблюдать за его душой, когда он примет смерть своего любимого человека, как естественный факт. Но бог, которого мы выдумали, ничего не делал. Он был вечно где-то далеко и глух к молитвами. Мы поняли, что можем полагаться только на себя, выбросили ту наивную надежду, что доброе провидение поможет нам в трудную минуту.

Однако мы ещё не знали, что настанет момент, когда мы снова окажемся беспомощными. Немногие заметили эту переломную точку, ведь жизнь не стала хуже. Старые боги уже никак не помогут нам – мы больше не можем верить, что сироп от кашля лечит рак лёгких.

Безумно умна

Ракеты земля-воздух и воздух-воздух захватили цель! Но она летит быстрее, чем наши ракеты!

На самом деле, лучше бы он так и сделал, чем продолжал молча смотреть на неё. Девушка осеклась и схватилась рукой за горло, начиная задыхаться.

– Ах, ладно, – произнёс Стивенс, смягчаясь. – Я не отниму ваши конструкторы.

Оцепенение спало, и Моника сползла на пол, дрожа от страха. Слёзы переросли в безудержные рыдания с бессвязными фразами про размерность пространства и какие-то волны. Хоу сел рядом и обнял несчастную девушку.

– Но вы наказаны, – строго добавил директор, будто разговаривая с пятилетней девочкой, – и новых не получите.

– П-почему?

– Я придумала себе новое прозвище! Мне ведь начисто стерли личность, теперь я могу называть себя Неизвестной. Такой ореол загадочности и налёт мистики. Круто, правда?

– Так себе, – без энтузиазма заметил Анубис. – Восьмая мне нравилась больше.

но сложились довольно непростые отношения, и радостные минуты воссоединения неизменно сменялись фразами вида "давай, проваливай отсюда". Стоя снаружи грузовика, Стенфилд не раз удивлялась, как быстро мужчины и женщины теряли взаимный интерес.

И каким будет импульс мяча массой 140 грамм, если он летит со скоростью 160 километров в час?

По лицу негра скатилась сочная капля пота.

– А можно перевести вес в фунты?

Похоже, её терпение лопнуло – в глазах загорелось демоническое пламя.

Почему вы произнесли имя "Саша" тогда, в кафе?

– Саша – мой героический псевдоним, – призналась она и подмигнула, надевая шлем. – Так легче бороться со злодеями.

– М-мне... мне нравятся горные цветы, – срывающимся голосом ответила она, резко вставая с места. – Не переживай, Саша, тебе лучше побыть одной.

Когда она убежала, друзья лишь посмотрели ей вслед в недоумении.

Положив на плечо стальную биту, девушка продолжила путь. Все её руки были в татуировках с формулами, на щеке красовался дешёвый пластырь, по затылку стекали красные ручейки – последствия недавней стычки.

– Как по-вашему, зачем нужна бита? – спросила девушка.

– Бита? Ну, избивать людей до полусмерти, громить чужие тачки и витрины. Орудие простенькое, но в умелых руках принесёт немало пользы. В конце концов, можно и просто в бейсбол поиграть.

– Я здесь, как вы догадываетесь, не ради бейсбола.

"Нет, так нельзя!" Надо подстрелить люстру, та непременно упадёт на спину злодея! – внезапно поняла Луна, вспоминая подобные сцены в кино, и посмотрела на потолок. – Чёрт, здесь нет люстры!"

Ситуация накалялась, промедление могло стоить напарнику жизни.

"Придётся импровизировать!"

Ну, про ограбление Департамент знал с самого начала. Я уже потом догадался, кто из членов банды слил информацию. Ты могла и не рисковать жизнью.

– Я не просила принижать значение моих героических поступков!

– Уже придумала, где совершить новый подвиг?

– Есть одна идея.

– Дерзай! – сказал Роберт, пожимая Саше руку. – Только не угоди за решётку.

Я не могу доказать, что она изменилась и не способна на те злодения, которые произошли в Нью-Йорке. Пускай моя честь послужит единственным залогом моей правоты. Если этого недостаточно, тогда я беру на себя ответственность за события в Европе,

Банан надо сначала очистить, потом взять кончик в рот, и каждый этап в исполнении Саши получался слишком пошлым.

И вы делаете в этом успехи. Нет, аналогия с птицей кажется мне поверхностной. Вы напоминаете мне дерево, что некогда выросло вкось, но постепенно выправляется, тянется к солнцу.

– Мне нравился другой мужчина, но Стивен погиб в тот страшный день. И хотя я скорбела по нему какое-то время, с Биллом я чувствую себя совершенно иначе. Я должна признаться, что испытывала ревность к тебе.

– И напрасно. На меня он так никогда не смотрел.

– Тебе неведомо это чувство?

– Я не понимаю его природу. Наверное, я должна без памяти полюбить кого-то одного, а вместо этого влюблюсь во всех подряд. Пять минут общения – и меня уже накрывает с головой. Эванс такой благородный и обаятельный, Стивенс –загадочный и демонический, а Левенштайн – светлый и умный. В промежутках я увлекалась ещё двадцатью-тридцатью мужчинами (я сбилась со счёта), но никаких отношений не начинала. Меня трудно назвать ветреной или беспринципной особой, однако любви во мне слишком много – и если меня назовут последней шлюхой, я не обижусь. Единственное утешение в том, что я умею сдерживать порывы своего сердца и нахожу более достойные занятия, чем спать с кем попало, как велит мне подсознание.

– Готово.

– Я не могу организовать прямую трансляцию прямо сейчас, но предлагаю всем пожелать мистеру Хоу успехов на новом месте.

– Бесконечность не предел, Ричард! – весело заголосила команда форта, глядя в камеру. – Да прибудет с вами сила! Не увлекайтесь марсианками и особенно берегитесь Венеры, там можно подхватить...

– Ладно, достаточно, – сказал директор, наслушавшись всякой чуши. – Продолжим с насущными вопросами.

Этому дому больше ста двадцати лет, и от прежних хозяев он достался мне в плачевном состоянии. Почти шестьсот тысяч ушло на ремонт и реконструкцию. Ночью это не заметно, но при свете дня вы непременно увидите, что дом находится на границе между засушливыми полями и зелёными, цветущими лугами. Какой-то перелом чувствуется в этом месте. Обязательно погуляйте по дорожке вдоль побережья, которая начинается за оградой и проходит по территории отеля Ритц-Карлтон. Идёмте со мной, я покажу вам одну памятную штуку.

– Я жил в разных городах, но нет такого места, где меня ждут. У меня нет семьи, нет постоянного круга друзей, нет такого места, где меня ждут. Единственный настоящий дом – это моя душа. Смена городов и стран ничего не меняет. Пока я честен перед собой и пытаюсь нести свет, я всегда дома.

Только за время ремонта я понял, что душа – это след от мыслей, действий и усилий людей. Природа хаотична, бездушна. Моря, горы и леса появились случайно и не являются частью той силы, которая вкладывает какой-то смысл в свои поступки. Даже в божественном акте творения нет той законченности, которую мы создаем своими руками. Без нашего участия никакой души не существует, мы придумали эту тонкую материю, чтобы описать разницу между пустым и наполненным. И, подчас, надо заново наполнять вещи своим вниманием и заботой, давая им новую жизнь, как этому дому... Не думал, что столько мыслей вырвется наружу. Наверное, во мне говорит новая роль – в Италии мне предстоит сыграть Леонардо да Винчи.

– Достойная роль, и я уверена, что вы отлично справитесь с ней! На минуту я побывала совершенно в другом мире, будто оторвалась от земли.

– Не заставляйте меня смущаться, Александра!

Повернув голову, Левенштайн медленно открыл глаза и посмотрел на неё без всяких эмоций, как будто видел перед собой незнакомого человека.

– Как же ты меня достал, – промолвила Стенфилд и взяла его за руку.

Том улыбнулся одними уголками рта, снял маску и тихо спросил:

– Тебе понравилось?

– Наблюдать за тобой в роли камикадзе? Да, незабываемое зрелище! Каждый раз я теряю одну из девяти жизни, когда вижу, как ты убиваешь себя, идиот.

– О, какое совпадение! – сказал Том, усадив подругу на колени. – Вас-то я и искал. Мы должны провести небольшое рабочее совещание.

– Нет, это прямое нарушение деловой этики.

– Простите, но наша компания нуждается в решительных действиях!

– Ах, покажите мне свой бизнес-план...

– Пульс слишком высокий, – сообщил заботливый робот. – Необходимо принять успокоительное средство и оставить пациента в покое.

– Послушайте, пациент, – до слёз рассмеялась Саша, падая в кровать, – мы выбрали не ту ролевую игру!

– Отмечаете создание протокола? – спросил Джон Стивенс, внезапно оказавшийся в дверях. – Нам ещё предстоит испытать его в деле, но я пришёл по другому поводу.

– Ну, видишь ли...

– Она оказалась твоей сестрой?!

– Нет, что ты! – выпалил Томас, краснея от столь радикального предположения. – Мы похожи внешне и по характеру, но дело в другом.

– Мало ли, я уже чувствую себя героиней индийского фильма. Повсюду чьи-то знакомые или родственники. Итак, в чём проблема?

– А-ма?

– "Монахиня" или "сучка". Подходит на все случаи жизни. Видите ту девушку, которая заигрывает с официантом? Строит из себя "а-му", а на самом деле – типичная "а-ма"! И никто не узнает, что я имела в виду, ха-ха!

Добро пожаловать в команду, Неизвестная! Можешь считать себя настоящей героиней комикса, причём, последней из своего рода. Даже эта ведьма признала, что ей тяжело манипулировать людьми, не зная их историю.

Луна хотела сказать, что не читает комиксы, но вдруг уставилась в одну точку.

– Наблюдатели из разных точек могут спорить, лежит ли яблоко на столе, но не будет такого человека, который увидит на месте яблока – апельсин. Можно сколько угодно перематывать фильм из начала в конец, изучать отдельные кадры – от этого новые сцены в нём не появятся.

– Не воспринимай мир, как нечто застывшее и устойчивое. Если я смоделирую вселенную на компьютере, я смогу вытворять любые трюки, в том числе, превращать яблоки в апельсины. Единственный критерий – скорость света. Даже если я подменю изображение, ещё одну миллиардную долю секунды ты будешь видеть старое доброе яблоко.

Представь себя героиней игры, которая заболела "хроно-диссоциативным расстройством".

– Как это?

– События твоей жизни отражаются в сознании не сразу, а в случайный момент. Ты видишь, как черная кошка перебегает улицу, затем оказываешься за партой или ныряешь в бассейн, чтобы достать монетку со дна, снова кошка, снова урок, бассейн, кошка, монетка на дне, рожицы на полях тетради...

– Мой мозг!

– С такой болезнью ты никогда не сможешь понять, как выглядит мир и объективная реальность, в то же время, никакой магии не происходит. Наше сознание ограничено теми же физическими принципами, которые мы пытаемся понять.

Ты думаешь, яблоко реально существует? Как понять это?

– Я вижу его.

– Ты видишь и свет далёких звезд, которые давно исчезли.

– Я могу взять яблоко в руку.

– Осязание не сильно отличается от зрения. Электрические импульсы пробегут по твоей нервной системе не быстрее, чем скорость света. Любая информация поступает к тебе с задержкой, нельзя узнать истинное состояние объекта.

– Ты хочешь посвятить свою жизнь науке?

– Я должна внести свой вклад, но учёный из меня никудышный. Когда проект закончится, я планирую снова стать учителем или поскитаться по миру.

– Я счастлива видеть тебя рядом, мама, – сказала Мейден с детской теплотой в голосе. – И пусть телефон не отвечал, я продолжала верить, что ты помнишь меня и обязательно вернёшься.

Директор стоял у распахнутого окна и смотрел на небо, сдерживая себя, чтобы не обернуться. Он вздрогнул, когда Саша молча взяла его за руку, и встретился с ней взглядом.

– Ты, наверное, смогла объединить квантовую теорию с классическую?

– Разве что, математически. Планеты и элементарные частицы принципиально не отличаются, если привести их к единому масштабу и пропорционально ускорить время. На уровне Вселенной движение планеты столь же непредсказуемо, как траектория полёта отдельного фотона.

К сожалению, нет совершенного языка, который описывает мир с полной точностью.

Я смотрю на длинные ряды цифр и вижу прекрасный рассвет, чудесную музыку или родственную душу.

– Может, первая любовь Стивенса?

– Ха-ха, точно. Он же у нас такой романтичный!

– Но зачем вам столько? – поинтересовался Найт. – Две тысячи гигабит в секунду – это, мягко говоря, нереально мощный канал!

Здесь мы служим и помогаем людям, а правителей хватает в недоразвитых странах. К сожалению, пробиться на приём к президенту . В вашем возмущении я вижу долю здравого смысла. Почему человеку нельзя договориться о встрече с президентом? Каждый гражданин имеет право быть услышанным, а его мнение может сыграть важную роль в судьбе стране.

Обратная связь с народом – вот основа эффективного управления. Слепой и глухой правитель обречен, каким бы сильным и мудрым он ни казался. Это погубило королей и императоров, может погубить и нас. Для страны нет ничего хуже, чем пропасть между властью и народом, избранными и избирателями.

– Каково это, убить человека?

– Страшно и мерзко. Вам не следует этого знать. Одно дело, убивать издалека, точным выстрелом из винтовки, другое – своими руками, глядя в глаза. Не хочу больше жить с этим или влачить жалкое существование в тюрьме, пусть именно этого я и заслуживаю.

Поверьте, Луна, меня нельзя победить, но я умею прощать своих врагов и сочувствовать проигравшим.

Бесформенные тени возникали из густого тумана, с глухим воем проносились мимо и рассеивались, оставляя чувство безысходности. Пошатываясь, Луна медленно пробиралась через это серое марево и пыталась держать равновесие. Главное – не упасть. Призраки налетали с разных сторон, обдавали холодным дыханием и протягивали свои бледные пальцы. Как попрошайки, они хватали Луну за руки, тянули за полы пиджака вниз, в мутную воду, но она продолжала идти вперёд. Повсюду стоял запах крови, под ногами что-то чавкало,

Не телефон, а волшебная лампа с джином, – пошутил О'Коннор. – Кому-то определённо повезло.

– Нам тоже, – сказал Квинси и двинулся к выходу. – Сегодня мы узнали историю, которая случается раз в сто лет.

– Мой мозг... Как думаешь, Вселенная где-нибудь кончается?

– Этим же вопросом задавались люди, которые считали, что Земля стоит на трёх китах. Нет края Земли. Нет конца Вселенной. В глубинах космоса геометрия пространства искажается так, что любое движение по прямой является скольжением по касательной. По крайней мере, к такому выводу я пришла путём долгих размышлений и расчётов.

– А если наблюдать за ней с большого расстояния, как под микроскопом?

– Сделав допущение о бесконечно удалённом наблюдателе, мы загоним себя в область чистой математики, потому что свет никогда не пройдёт бесконечное расстояние, и наш наблюдатель ничего не увидит.

Вы задумаетесь, а какой смысл вытягивать талантливых людей из разных стран? Разве это не перекладывание денег из одного кармана в другой? Да, само по себе перераспределение ресурсов не приносит пользы миру. Однако вы упускаете из виду кумулятивный эффект – собравшись вместе, три специалиста могут больше, чем десять по отдельности. Для научного прорыва нужна критическая масса в одной точке.

Подозреваемая приехала на мотоцикле в Сан-Франциско и завязала беседу с бездомным. Затем она отвезла его на угол Теннесси и 22-ой улицы, а сама уехала в другой район города и скрылась в обветшалом здании.

Жертвой этого обмана стала и девушка по имени Александра Стенфилд, ответственная за создание искусственного интеллекта. В прошлом она была осуждена за многочисленные правонарушения в Бостоне и, по-видимому, была выбрана мистером Стивенсом не случайно. Как говорится, подобное притягивается к подобному.

–