И всё же:

или сплести свою маленькую "нить" для общей рубахи добра?

Ребята, может быть вы замечали, что некоторые люди, став осознанными, стараются отдавать что могут и умеют другим, нуждающимся. В Европе люди даже выделяют один день в неделю для полезных дел - юристы проводят бесплатные консультации для беженцев, повара готовят обеды для бродяг и т.д. Я задумалась чем я могу быть полезна, умея только махать карандашом и кистью по разным поверхностям. И придумала следующее. Взяла на кураторство один из приютов для животных и стала писать небольшие рассказы про собак и кошек. Животные сами про себя и свою жизнь не расскажут. Но чтоб учесть и описать в эссе все особенности характера собаки или кошки, надо, конечно, приехать и познакомиться с ней. А люди, прочитав пусть и вымышленный, но трогательный рассказ, проникаются симпатией к бедному кысику или пёсику( даже если он больной, раненый и измождённый). И, в итоге, цель достигнута. Абсолютно все животные, про которых были написаны рассказы, обрели дом. Как вам идея? Хотели бы вы тоже попробовать,используя свои литературные способности, спасти несколько жизней тех, кто не может сам о себе позаботиться?

Вот один из моих таких рассказов. 

«Отгадай загадку: кто такой рассеяный с улицы Бассейной – натянул один носок, а другие-то не смог!», - смеялся Профессор и морщины у его глаз расходились солнечными лучами. «Покажи белый носочек!». Его так умиляло, когда я вытягивала «правильную» лапу. Ту, на которой у меня был «носочек». 

«Лапа моя, Лапа, - трепал он меня по голове,- «…А знаешь, Рада, что мне, благодаря тебе, будет что сказать у ворот рая - говорил мне Профессор, насыпая в миску сухой корм. 

Я смотрела на его руки, которые вылечили и подарили вторую жизнь тысячам людей. Руки хирурга, «интеллигентные» и «внимательные» , они касались теперь только моей головы. Профессор был уже стар, жил один в скромной квартире и сил ему хватало только на нехитрые бытовые действия. 

«Как ты не знаешь разве? У ворот рая задают только два вопроса: первый - нашёл ли ты радость в жизни? А второй – принесла ли твоя жизнь радость другим? Так вот ты - моя радость. Радость другим я приносил, возвращая детям здоровых родителей, а родителям здоровых детей. А вот мне с радостью в этой жизни как то… Прости, что еда наша так однообразна, тяжело мне уже сходить в магазин. Может сын на выходных приедет, привезёт для тебя что-нибудь вкусное». 

Я знала, что сын не приедет. Ни на этих выходных, ни на следующих. Он был бизнесмен. Этот сын, по совету своей супруги, подарил меня Профессору для того « чтоб ты, папа, не чувствовал себя одиноким и чтоб у тебя была мотивация в жизни в виде ухода за этим породистым дорогим стаффордширским терьером». 

«Щенком ты была моей маленькой радостью, а теперь ты выросла в большую радость, Рада» - смеясь говорил профессор, пока мы коротали еще один вечер на диване. Жаль только, что мы, скорее всего, не сможем провести с тобой всю твою собачью жизнь. Ведь тебе всего два года, а мне 78 лет. Но невестка обещала позаботиться о тебе… Что ты смотришь на меня своими ореховыми глазами? А… намекаешь, что тебе пора меня выгуливать? » 

И мы гуляли… нам посчастливилось гулять и под первым снегом и по первой траве… две зимы и две весны… 

«Конечно, они не дадут тебя в обиду», - рассуждал он во время прогулки, - ты же золото, а не собака! Ты – вакцина от любого недуга. Посуди сама – охраняешь меня, это раз. Ну, это у вашей породы в крови – встать стеной за своего хозяина. Доброжелательна к кошкам и собакам, которые встречаются нам по пути, это два… В тебе нет ни капли агрессии. В еде неприхотлива, это три…», - покряхтывал он взбираясь на пятый этаж, - помогаешь вот мне даже взбираться по лестнице, а это четыре. 

Снимая пальто, он бормотал: «Люди добрые, Рада, на самом деле. Скажу тебе по секрету… те, кто не добрый, он просто несчастен более, чем другие. Если ему дать шанс, поверить и подарить тепло, то он вновь станет Человеком». 

У нас был ритуал. Перед сном, после чая, я подходила к кровати Профессора, он гладил меня по голове и, словно впервые спрашивал: «А знаешь, почему я тебя так назвал?» Я внимательно смотрела на него, словно бы не знала ответ. И он читал мне стихотворение. Оно было словно колыбельная на ночь. 

«Лапа моя, лапа… Носа моя, носа… Я научусь плакать тихо и безголосо. Я научусь думать много и без истерик, гордость запру в трюмы и научусь верить!», - словно убеждал сам себя Профессор. 

«Чуда моя, чуда…Рада моя, рада…Хочешь, с тобой буду весь выходной рядом? Хочешь, прижмись с лаской мокрым своим носом. Хочешь про снег сказку? Только живи, пёса…»*, - на последних строчках, обычно, его рука ослабевала, голос стихал и он засыпал. 

Так было и в тот вечер. Только на утро он не проснулся. Это была последняя колыбельная. 

Я не помню чётко, что было потом. Помню только беззвучный вой, который пронзил меня, словно прорезав внутренности. Помню, что лапы онемели, когда я ткнулась носом в его руку утром. Помню, что пришёл сын, посадил меня в машину. Помню мелькание домов в окне его машины и как осенние листья шелестели под шинами: «… люди добрые, Рада, на самом деле… они не дадут тебя в обиду…». 

Помню, что меня вытащили из машины в каком -то лесу и уехали. Потом я подождала машину сына всю ночь и весь следующий день на том месте. Потом помню как я долго бежала, бежала… пока не нашла место наших прогулок… Первые три дня я смотрела на ноги, мелькающие перед глазами и мне казалось, что сейчас увижу его стоптанные осенние ботинки. «Рааада! Иди сюда, лапа», - прозвучит вот-вот, ждала я. Я не ощущала ни голод, ни осенние заморозки. Потом, в следующие три дня у меня сильно закололо внутри от голода. Стало больно мочиться. 

«Люди добрые…люди добрые… люди… добрые?- пронеслось в голове. Чтоб ответить себе на этот вопрос я поняла голову и стала смотреть прохожим в лицо. Но они не смотрели на меня. Они торопились куда-то. Я уже видела подобную торопливость, словно люди убегали от самих себя. Наверное, они все были бизнесменами. 

«Белый носочек» стал почти черным от грязи. Рада подогнула его под себя, спрятав. Ведь чистое горячее и доброе сердце сразу не разглядят, а грязную лапу заметят… Может быть, так будет лучше… 

*стихотворение Р.Рождественского