хуй

Простой смертный, что был намного моложе видьядхары в силу своей недолгой жизни. Его статус был намного ниже, но разве это волновало их. Дань Фэн всегда смотрел свысока, ухмыляясь яркому взгляду напарника. Только мастер горнила смел так нагло вести с ним, но в душе мужчина признавал величие и слабость Верховного Старейшины. Правда, никогда не говорил свои мысли вслух, предпочитая только касаться взглядом.

Он любил наблюдать за неспокойной бурей в душе океана, что была так глубока и загадочна на первый взор. Именно Инсин смог разглядеть обычность в душе видьядхары даже той далекой встречей, стоило им впервые столкнуться взглядом. Талантливый кузнец смог увидеть нежный свет в душе лазурного дракона, даже не зная его имени. Словно тогда будущий мастер горнила влюбился в Пожирателя луны с простого первого детского взгляда.

***

Обычная, непримечательная улица Сяньчжоу с громкой толпой людей, среди которой находился юный малыш. Имеющий далёкую существенную судьбу, как бы его не принижали остальные, кузнец не сдался. Может, ему правда тогда повезло еще в своем раннем детском возрасте повстречать Верховного Старейшину, что сыграет немалую роль в жизни юноши. В будущих сладких мечтах он станет его любимым верным мужем, который таял от простых прикосновений и острого взгляда кузнеца. Только вот тогда...

В силу возраста Инсин мало понимал. Что за люди окружали его и зачем он находился там. У мальчика не было дома ни родителей и спасения. Юноша боялся и не знал, ведь за ним толком не следили, и глаза бегали по всем людям вокруг. Зеркало детской души цепляется за прекрасную впереди фигуру, такую величественную и грациозную. Подняв свой взгляд...

Яркие голубые глаза, словно настоящий океан, такие теплые и невинные, смотрят прямо на видьядхару перед ним. Мальчик с интересом разглядывает дорогое одеяние лазурного дракона, не смея поднять свой взор на его лицо. Только вот детский интерес был куда сильнее, поэтому на свой страх и риск будущей кузнец заглядывает в свет души.

В это время Дань Фэн спокойно стоял, беседуя с очередным человеком за этот день. Какой раз он обсуждал политическое дело, хоть и не желал здесь находиться. Верховный Старейшина порядком устал, но волю эмоциям не давал. После долгого отсутствия хорошего сна легко потерять бдительность и серьезность, только вот загадочным образом спина мужчина всегда стояла прямо.

Он даже не подозревал, что из тихого угла взрослой руки за ним наблюдает обычный мальчик. Чья душа пылала от интереса к неизвестной ему личности, ведь он видел нечто прекрасное, подобно музе. На плечи спадает легкая тревога от чужого взгляда, кто же так засматривается на Пожирателя Луны, желая узнать нечто большое...

Инсин наблюдал за ним, пока не столкнулся с недоумевающим ответным взглядом мужчины. Его сердце тоже сразу началось быстрее биться, а щеки легко краснеть, обжигая кожу. Он сильнее сжимал свой меч, прячась за ним от горящего стыда. Надеясь, что лазурный дракон не замечал прежде чужой взгляд, который был направлен исключительно на него.

Видьядхара смотрел прямо на мальчика, что был ему ростом по колено. Откуда он тут взялся и давно ли здесь находится. Неужели Дань Фэн от долгой болтовни потерял бдительность только вот. Это же простой людской ребенок, который не мог причинить кому-то вред. Пожиратель Луны мало понимал смертных, тем более детей. Поэтому он гадал, глядя на мальчика, что странно смотрел на него в ответ...

Инсин был очарован чужой красотой, он не мог просто отвернуть свой взгляд, хоть и прятался за мечом. Перед его глазами был не простой видьядхара. Будущий кузнец сравнивал его красоту с драгоценным камнем, которые ищут многие. Дань Фэн был таким загадочным, недоступным и бесценным.

Юноша по-детски неловко улыбнулся, от чего рука Старейшины сама потянулась погладить малыша по мягким волосам. Мальчик был совсем не против, хоть и боялся абсолютно всех вокруг. Он опускал легко свою голову, краснея все больше. Неловко стоя на месте и держа в руках свой меч, который оберегал его.

Дань Фэн сам не осознает своих действий. Он впервые встречает это дитя, но чувствует некую связь. Что же было в нем такого особенного — какую тайну скрывал ребенок в себе. Верховный Старейшина разглядывал его, легко изучая каждое движение. Пытаясь дать ответ на собственный странный вопрос: почему мальчик так манит к себе...

Чем простой смертный ребенок больше всего привлекает Пожирателя Луны. Малый рост, милая внешность, миловидный взгляд. Лазурный дракон видел нечто большее – Инсин горит своей мечтой. Он был подобен растущему цветку, ожидающему своего расцвета. Верно. Он был ещё совсем юным, с такой горячей душой и огоньком в глазах. Его не поддельный интерес по-настоящему привлекал строгое внимание лазурного дракона. То, как будущий кузнец восхищённо рассматривал его, подмечая для себя детали, заставило Дань Фэна легко смутиться.

Простой ответ на долгий взгляд полностью изменил судьбу видьядхары. Может ли тогда он связал свои чернила с его страницей. Беря каждое слово из чужих уст, заглядывая в миловидные глаза, делаясь своей судьбой, показывая настоящую душу. Они писали вместе собственный роман, сами того не осознавая, что стали героями своей же книги.

Крепкая любовь вспыхнула между ними в короткий простой момент, которая с каждым годом только росла. Хоть первоначально Дань Фэн никогда и не принимал мальчика всерьез, ведь он был простым ребенком, не представляющий из себя нечто прекрасное для него. Только вот Инсин возмужал и смог ухватить в ответ чужое сердце, ухмыляясь некогда простой реакции на его слова.

***

Сколько лет прошло с первой встречи, но они все ещё держатся вместе. Вспоминая то случайное событие, что изменило их жизнь, наполнив ее волнительным счастьем. Такая горячая любовь загорелась между ними и не утихала годами — пламя становилось, лишь сильнее. Они безумно любили друг друга и готовы были отдать жизни, власть, статус ради спасения. Они делили собственные сердца и души, соединив их красной судьбой нити. Нечто не могло разъединить ее, даже самые острые ножницы на свете...

Отношения Дань Фэна и Инсина сложились так быстро и с каждым годом становились все крепче. Они познавали вместе новое, изучали литературу и язык, культуру драконов, древние традиции. Дань Фэн оценивал вкус людской простой жизни, в то время как Инсин в малых часах мог восхититься лазурным постоянством, запомнив этот момент надолго. Они вместе смеялись с каждой ситуации, глупой истории и момента, который юноша запомнили надолго.

Особенно Инсин, хоть его возраст был не мал, память была прекрасна, и он чудесно видел, как менялось со временем поведение Дань Фэна. Верховный Старейшина был спокойным и собранным для всех, когда кузнец видел порой обиженного ребенка, что мог грозно топнуть ножкой, стоило ему что-то не понравиться. Он с каждым лёгким днём всё больше раскрывал свои секреты. Нежная любовь, доверие, слабость и... Сластолюбие.

***

Наблюдать за мужчиной во время ковки нового оружия было настоящей усладой для глаз Дань Фэна. Его лазурный взгляд похотливо бегал по любимому телу, изучая каждую морщину на лице, сильную мускулистость рук и пресса. Атмосфера все больше накалялась с каждым взмахом руки кузнеца. Даже, несмотря на духоту, все свое основное время Инсин проводил в любимой мастерской. Следом за ним, сбегая от своих дел, хвостиком шагал Дань Фэн.

Естественно, его больше всего привлекал внешний вид кузнеца. Как Инсин превращал расплавленную, подобно разуму видьядхары, сталь в прекрасное оружие. Было сложно сохранять свой холодный вид рядом с таким горячим мужчиной. Чей каждый вздох был наполнен тяжёлой усталостью от ручного труда. Только вот Инсин был настоящим Мастером Горнила, который создал довольно крепкие и идеальные оружия, что прекрасно подходили для будущих владельцев.

Прекрасная картина была перед его глазами. Только лазурный дракон смел, видеть подобное, рассматривать и изучать каждую прекрасность мужчины. Ему было позволительно тихо наблюдать, только вот оставалось лишь кусать свои губы, сдерживая возбуждение. Хвост легко бился в судорогах от нарастающей радости на душе, когда его сердце предательски билось с бешеной скоростью. Дань Фэн терял свою стойкость, она легко плавилась от привлекательности кузнеца.

Щеки невольно краснели, опаляя кожу лица. Кровь бежала по всему телу, заставляя сердце каждый раз вздрагивать от новой похотливой идеи в мыслях лазурного дракона. В брюках становилось все теснее, желание снять чёртову ткань было таким сильным. Оставить эти оковы позади и насладиться собственной лаской, поглядывая на любимого кузнеца. Что тяжело каждый раз вздыхал и стонал в передышку от тяжёлых взмахов.

В мастерской становилось все душнее, как и в разуме Верховного Старейшины, что под соблазном все больше желал Инсина. Почувствовать крепкое тело над собой, морщинистые руки покрытые шрамами и ожогами от постоянной ковки. Что могли грубо схватить лазурного дракона за бледную кожу, оставив после синяк. Умело проводя кончиками пальцев по чувствительному хвостику, который и так бился в конвульсиях от жаркого удовольствия, как таил горячий разум.

Как же аппетитно выглядел для него Инсин... Его волосы были закреплены шпилькой, что была подобна ветке на дереве, очарованной серебреным цветком. Который так умело, подчёркивал не малый возраст опытного мужчины. Как аккуратно лежали его длинные седые волосы на таких сильных и больших плечах. Что были горячо покрытым побоями опыта, старыми зажившими ранами. Ведь Инсин любил поднимать собственный меч, остро направляя лезвие клинка прямо в цель.

Несмотря на свой расплывчатый от фантазий взгляд, Дань Фэн замечает краем глаза его две выделяющие пряди, что так хорошо скрывали мужские соски на большой соблазнительной груди. Они, словно издеваясь над драконом, будоражили его похотливую душу, которая так и представляла, многие бессовестные вещи с лазурным драконом.

Кузнец прекрасно замечал чужой взгляд по собственному телу, только вот виду особо не подавал. Ему нравилось закрыть на это глаза, лишь ухмыляясь желанию Дань Фэна овладеть его телом. Конечно, он получит ответную реакцию холодной ночью, которая будет согрета горячим дыханием и громкими стонами лазурного дракона. Мастер горнила был умен почти, что во всем. В любом деле, даже постели и жизни Верховного Старейшины.

Инсин был настоящим мастером своего дела, все восхищались созданным его сильными руками орудием. Но только Дань Фэн имел право так внимательно разглядывать кузнеца во время данного процесса. То, как крепко и уверенно держит молот мужчина. То, как вздымается его грудь и течет пот. Он весь мокрый от тяжести работы, словно все горячие пары собрались вокруг него, заставляя раздеваться. Снять с себя чёртову ткань, которая так и мешала большему сладкому любованиям.

Кузнец всегда был так горяч в глазах Дань Фэна. Мужчина умело пользовался собственной красотой миловидности, упрашивая видьядхару на многом. Он словно намеренно искушал разум Пожирателя Луны. Заставляя поддаться бессовестной похоти, потерять последнюю мысль о своем великом статусе и чувстве стыда. Расплавиться под чужими руками, такими сильными и горячими. Что нежно поглаживали бледную кожу, целуя каждую небесную чешуйку на теле. Только ухмыляясь чужой реакции на собственное разгорячённое тело, такое потное и сильное.

Мастер Горнила обязательно напомнит Верховному Старейшину о его страстных мечтаниях, похотливых мыслях. Ему придется, вновь, столкнутся с хищным взглядом. Лазурного дракона, что стал охотником собственных желаний. Инсин был настоящей жертвой, которую хотели заловить в поимку. Только вот мужчина сам лично каждый раз захватывал чужую талию, нежно заглядывая в смущённую душу. Возможно, у Мастера Горнила и правда был дар, раз он мог так легко успокоить бушующую бурю эмоций в душе Верховного Старейшины.

***

Кузнец был миловидным успокоением души, с кем лазурный дракон мог позабыть о ненастье и делах, что раздражительно кружили голову. Каждый лишний раз, отвлекая видьядхару от отдыха, который он так любил разделять в компании с мужчиной. Вместо сладких ночей, Дань Фэн до рассвета сидел на единственном месте, словно даже и не двигался.

Уже не мыслил и просто расписывал бумаги, не вчитываясь в глупый текст. Поэтому для лазурного дракона было настоящим счастьем делить вечера с Инсином. Распивая саке в брачных чашках, каждый раз смотря друг другу в глаза. Легко краснея и смущаясь от близости.

Данные посидели для них были не в новинку, но эмоции, как в первый раз. Все тоже глупое лёгкое смущение, ухмылка кузнеца, упрямый нрав лазурного дракона и общий интерес к распространённой сплетни средь народа. Чмокаться своими чашками, выслушивая множественные рассказы пьяного Инсина. Что был так мил и весел.

Пить при полной луне, когда было темное небо, что охватил некий яркий свет. Наблюдать за этой картиной каждый раз было для них привычным делом. Заглядываться на яркие небесные тела, но им не сравнится с настоящей звёздочкой мира, что так бегала за своей величественной луной.

Держаться за руку до последнего, а утром убегать на различные дела, но держа в памяти все те пройденные события. Прошлые ласки, огненные речи, стук стекла, разлитое вино и сладость на губах. Вспоминать чудесное прошлое и мечтать о прекрасном совместном будущем.

Как же красив был Инсин! Смотреть на его миловидную внешность. Слушать его разговоры о кузнецком деле. Видеть этот огонек в его глазах, горящий интерес, что всегда был в его душе. Мужчина определено говорил много, но с такими эмоциями. Каждый раз рассказывать о своем любимом деле вызывало улыбку. Дань Фэну нравится слушать, наблюдать за его мимикой.

Смотреть в эти чудесные, глубокие, как чистый океан, глаза. Касаться его лица столько морщин, но они не портит всю красоту мужчины. Он всегда будет прекрасен в его глазах. Видьядхара готов любить вечность смертного кузнеца, чья жизнь коротка, а ведь большая часть уже за спиной. Дань Фэн готов быть дальше всех с Инсином до конца его дней. Хоть жизнь второго коротка, они будут наслаждаться каждым днём, проведенным вместе. До самого конца...

Верно... Именно так и мечтали парни, пока их желания не разбили об жестокую реальность. Разум окончательно треснул, а сердце было сломали на тысячу осколков, что болезненно впивались, причиняя боль.

Какова же была горесть утраты, когда жизнь Инсина так резко оборвалась. Прямо на руках Дань Фэна умирал его самый близкий человек. Его любящий муж, в чьи глаза он мог последний раз посмотреть в жизни.

Видеть то, как его яркие, подобно настоящему небу, глаза все больше темнеют и превращаются в глубокое мертвое море. Как же ему больно было прощаться с ним. Они прошли через многое вместе, и видьядхара теряет его...

 ***

Юноша вновь переживает свою смерть. Она всюду проследует его, заполняя лёгкие кровью ненависти. Доводя все кости в теле дикой болью, который раз он сжимает собственную руку, нервно держа очередной глубокий порез гнилого мяса.

Она заставляет вновь смотреть на бесконечные слезы, которые так и проливал лазурный дракон на уже холодное тело. Громкий чужое крик, который раздается из любимых уст, заставляя уши раз за разом слышать всю его боль. Столь же резкий удар потерпел на собственную душу Пожиратель Луны...

Он в силах лишь наблюдать, не осознавая всей ситуации. Почему мечник вновь видит странный окрас во сне, но было ли это слепым мечтанием? Разве такое желали вместе юноши, когда делили собственные сердца. Опаляя всю жизнь крепкой любовью и сладкими речами, так как же они быстро окрасились в ненависть.

Что это за жизнь, чьи это воспоминания? Он перебирает в душе такую знакомую боль счастья, так почему... Такая необычная ностальгия тревожит его? Что за странное чувство захватило чужой разум. Такой пустой и серый мир был перед его глазами, в который каждый раз было так остро окунаться. Скучает ли он по прошлым событиям? Только понимает это и осознает утрату любви.

Мара охватывает его. Она топит светлую холодную душу в кровавой пучине боли и ненависти. Она оставляет тело гнить. Она забирает самое тяжелое, самое важное... Его память — дорогие воспоминания о Дань Фэне...

Почему же все так серо и темно? Откуда столько крови? Что так и темнела, словно проклятье. Была ли смерть кузнеца наказанием Дань Фэна. Самым беспощадным и жестоким по отношению к нему. Смыть те грехи, на которые слепо отправился Верховный Стайрешина. Нарушив любой устав, не следуя чужим указам и следованиям.

Бессмертный больше не в силах открыть свои глаза. Ему дано слышать только чужие горькие всхлипы. Драконьи руки, что держат холодное тело, надеясь на лучший исход. Он не может, он не хочет верить во все это.

Эта влажность лица от множественных слез, что так и текли из глаз Лазурного Дракона. Вся боль, долгие мучения, бесконечные муки были вложены в крик. Казалось, что сердце скоро не выдержит.

Неназванный все это видит, он желает прикоснуться к любимому лицу. Успокоить и сказать, что он будет жить. Так почему его руки не двигаются? Он может только наблюдать... Смотреть на столь нежное заплаканное лицо.

Некогда ему нравилось смотреть в его глаза, изучать каждый изъян тела, черты лица. Что были так остры и величественны. Острые длинные уши, украшенные парной алого оттенка сережкой. Верно, красный цвет был к лицу Дань Фэну. К его удивительному цвету глаз, подобно бесконечному яркому океану. Было наслаждением смотреть на них, полностью утопая в любимой зоре.

Он так любил проводить с ним время, слушать нежную речь. Только с ним Лазурный дракон вел чистый диалог, резко вставляя свое слово на укор любимому. Не стесняясь быть резким и наглым рядом с ним. Настоящей упрямец, что однажды повстречал кузнеца, нашел с ним общий язык.

Многие поражались их связью. Они были такими разными, но похожими в душе. Любовь всегда связывала их сердца едино. Парные наручи, что украшали их руки. Красные серьги по обе сторон ушей, которыми они так гордились, украсив подарок по своему.

***

Так почему же он все забыл. Потерял собственную жизнь, которую любил всей душой. Утерял своего мужа, что дорожил всем сердцем. Дело своей долгой жизнь, хоть он и был простым смертным...

Различными вопросами задавался Блэйд, вспоминая былое время. Резкие вспышки, которые возникали перед его глазами, окутанные тьмой ненависти. Его сердце словно болело и лилось все больше кровью.

Каждый раз, заглядывая в пустоту, размышлял, тихо про себя. Сможет ли вернуть однажды свою душу, сердце и жизнь. Потерянное хотя бы имя, которое ему уже и не вспомнить.

Смотря в эти холодные зелёные глаза, его меч каждый раз поднимался, желая принести им резкую боль. Чтобы Дань Фэн также однажды почувствовал тоже, что и Инсин, когда тихо умирал на его же руках.

Какую утрату он нес на собственных плечах, лишь желая встретить его. Вновь посмотреть в любимые голубые глаза, поцеловать столь бледные губы, пустить пальцы рук в длинные черные волосы.

Все это было лишь мечтой, которую юноша и сам уже забыл. Потерял средь той ненависти, что окутала его разум. Месть за общий грех была превыше всего, ходьба к собственной смерти, что была так далеко от него.

Инсин стал настоящим чудовищем, что нашел свою кончину в Блэйде. Другой личности, все в том же теле, но уже холодном и бездушном. Он задавался лишь одним вопросом, глядя на падающую яркую звезду.

— Примешь ли ты меня в следующей жизни? Дань... Хэн.