Глава 5

Внезапное появление в клубе

Неделя прошла незаметно. И вот настала долгожданная пятница. С прошлых выходных у нас с Максимом была достигнута договоренность о том, что в этот раз я проведу в клубе всего несколько часов и после поеду не к себе, а сразу к нему. Из-за такого плана с жесткими рамками в начале вечера мое настроение было на нуле, но, благодаря тому, что музыка как всегда не подкачала, оно постепенно пошло на поправку и спустя пару часов я уже не вспоминала о своих проблемах. Мы танцевали своим обычным составом на привычном месте: чуть левее центра зала недалеко от одной из барных стоек нами был облюбован уютный, если такое определение применимо для клубной атмосферы, уголок, на время нашего пребывания в "Алькатрасе" составлявший нашу маленькую танцевальную вселенную. Во время танца меня не интересовало ничего вокруг, за исключением может партнера, если он присутствовал, поэтому, я не сразу обратила внимание на появление постороннего объекта в зоне моего видения.

"Привет", - услышала я, когда в игравшем на тот момент треке наступило временное затишье, и в мерцающем свете стробоскопов не сразу рассмотрела, что напротив меня стоял Джон.

Сказать, что его появление в тот момент удивило меня, значит - не сказать ничего.

- Что ты здесь делаешь?! - спросила я, стараясь перекричать музыку.

- Нам надо поговорить, - с таким же усилием ответил он, не торопясь пока утруждать себя объяснениями.

Денис, танцевавший рядом со мной, смерил Джона оценивающим взглядом и, наклонившись ко мне, чтобы я услышала его, спросил:

- Кто это?

- Все нормально, это мой знакомый, я сейчас вернусь, - сказала я все еще недоверчиво косящемуся на Джона Денису и направилась к выходу из зала. Джон пошел за мной. 

- Поговорим в баре или на улице? - спросила я, обернувшись к следовавшему за мной Джону, когда отдалявшийся звук уже позволял разговаривать более или менее нормальным голосом. 

- На улице, - коротко ответил он.

Мы спускались по лестнице, я шла впереди и думала о том, что ему могло понадобиться от меня. Я чувствовала, что он не отрываясь смотрит на меня и его присутствие почему-то производило на меня волнующее впечатление. 

Мы вышли из клуба, на улице было прохладно.

- У тебя есть сигарета? Мои остались там. 

Он молча достал пачку и протянул ее мне. Я взяла одну сигарету и поежилась:

- Холодно, надо было взять куртку.

- Давай лучше сядем в машину. Она тут рядом, - Джон кивнул головой по направлению к воротам, ведущим на улицу и двинулся в ту сторону.

Я колебалась пару секунд, а потом пошла за ним. Его Форд, и правда, стоял недалеко. Он открыл пассажирскую дверь, подождал пока я сяду, захлопнул ее и, обойдя машину спереди, сел на водительское сиденье.

Затем он повернулся ко мне, поднес зажигалку к моей сигарете и после закурил сам. Мы молча курили. Я сидела вполоборота и мне было удобно рассматривать его, тем более, что он на меня не смотрел. Я отметила это, так как меня слегка раздражал факт того, что он притащил меня сюда, а теперь делал вид, что меня вовсе и не существует! Он сидел и смотрел прямо, не шевелясь, только левая рука, опиравшаяся на обшивку двери, подносила ко рту сигарету и губы делали очередную затяжку. При этом он слегка втягивал щеки и это еще четче очерчивало его скулы. Глаза его были то ли полуприкрыты, то ли прищурены, из-за чего казалось, что он под кайфом. Забавно, но это придавало ему определенной загадочности: я не могла понять, настолько ли сосредоточенно он думает о чем-то или, напротив, мысли ненадолго полностью покинули его голову.

Наконец, это созерцание, им - пустоты, а мной - него, стало тяготить меня, я не выдержала и спросила: 

- Ну, и что ты тут делаешь?

- Ты не оставила мне свой номер, а через Тони не очень удобно общаться, - повернувшись ко мне, сказал он.

Я слегка опешила: то есть он приехал в клуб, зная, что я бываю здесь, чтобы продолжить знакомство, не взирая на то, что я не выражала желания встречаться с ним снова и на то, что у меня были отношения с другим человеком! Такая наглость впечатляла и настораживала одновременно, я решила, что теперь, во избежание дальнейшего недопонимания, надо было выражаться жестко и понятно.

- Вообще-то, я не дала тебе свой телефон потому, что не собиралась дальше общаться.

Он спокойно воспринял мое заявление, похоже, его оно вообще не расстроило.

- Если честно, я тоже не собирался. Но с того дня, как мы познакомились, ты не выходишь у меня из головы, - и после небольшой паузы добавил, взглянув на меня, - я хочу с тобой встречаться.

Меня ошарашило его заявление и пару секунд я, растерявшись, подбирала подходящие слова, а потом все-таки ответила ему:

- Это все очень интересно, но я уже говорила тебе, что у меня есть парень...

- Я ему все объясню, думаю, он поймет, - сказал он.

Меня поразило то, насколько могут быть безразличны одному человеку желания другого, если он чего-то хочет или убедил себя, что ему этого хочется.

- Аааа... Ну тогда, конечно, никаких проблем!.. - пошутила я и решила поскорее закончить этот странный разговор. - Ты - ненормальный... 

Я потянулась к рычагу, открывавшему дверь, но тут Джон резко перегнулся через меня и, схватив ручку, удержал дверь, а после заблокировал замок.

Меня охватила ярость, захотелось вырваться на свободу и я сильно ударила локтем в боковое стекло, но, естественно, безрезультатно, если не считать пронзившую руку боль. Сама не знаю зачем я сделала это, сомневаюсь, что я всерьез надеялась разбить стекло.

- Стекло вряд ли разобьешь, а руку, может, и сломаешь, - спокойно сказал Джон, завел двигатель и машина тронулась с места, выворачивая на дорогу.

- Куда мы едем? - попыталась я прояснить ситуацию, которая становилась похожей на что-то нереальное, что не могло происходить со мной.

- Ко мне домой. Хочу поговорить в спокойной обстановке.

Этот ответ меня устроил, как устроил бы любой другой, в тот момент, когда есть силы признаться, что от тебя ничего не зависит. Мы ехали недолго, я смотрела в окно и продолжала анализировать, как же меня угораздило попасть в такое положение. Но, несмотря на то, что некоторые его действия были, на мой взгляд, не совсем адекватными, я не боялась Джона. Все-таки, это был друг Тони, что уже было своеобразной гарантией, что ничего плохого не должно было случиться. Хотя, может, я зря безоговорочно понадеялась именно на это.

Через некоторое время машина притормозила и повернула налево, мы подъехали к двухэтажному дому, окруженному забором, ворота медленно отъехали в сторону и машина въехала во двор. На небольшой парковке перед домом стояло три или четыре автомобиля, Джон припарковал свой на одном из свободных мест почти у входа и заглушил мотор.

Он снял свою короткую кожаную куртку и повернулся ко мне:

- Надень мою куртку. Холодно.

Я молча смотрела в окно и судорожно соображала, что же теперь делать. 

Он произнес:

- Я обещаю, что мы поговорим и я отвезу тебя обратно. Не злись.

Подумав, что сидеть в машине дальше все равно было бессмысленно, я надела куртку и открыла дверь. На улице было темно, но двор дома освещал теплый свет фонарей, мы поднялись по ступенькам на невысокое крыльцо и Джон открыл одну из створок массивной входной двери. Мы вошли в холл, где тут же загорелся свет, и я последовала за Джоном: он повернул налево к лифту. Выйдя из лифта на втором этаже и снова повернув налево мы остановились у двери. Он открыл ее и пропустил меня вперед.

- Заходи - не пожалеешь, - видимо, очень смешно на его взгляд пошутил он.

Я посмотрела на него и ответила: 

- Уже пожалела.

- Не надо... Обычно всем нравится! - упорно продолжал иронизировать он. Долбаный юморист. Наверное, требовалось время, чтобы привыкнуть к его чувству юмора. Он зашел следом за мной, включил свет, озаривший большую прихожую, закрыл дверь, после чего снял квартиру с охраны и пошел через коридор, потеряв, как мне показалось, всякий интерес ко мне. Я сняла с себя его куртку и, повесив ее на стоявшее на полу большое зеркало, направилась вслед за ним, попутно осматривая помещение. 

Его квартира была довольно уютной и, по всей видимости, дорогой.

По правой стороне было три двери, одна из них была двойной с матовым витражом, все они были закрыты, прямо, в конце коридора - еще две двери, а слева, примерно наполовину отгороженная от прихожей небольшой стеной без дверей, располагалась просторная гостиная, переходившая в кухню. Туда и направился Джон. Он поднялся на кухонную часть, - она находилась на некотором возвышении по сравнению с гостиной, как на подиуме, - и, только теперь, обернувшись и обратив на меня внимание, сказал:

- Давай чего-нибудь выпьем, стресс снять.

Я села на один из высоких барных стульев, стоявших возле стойки, которая как бы разделяла кухню и гостиную. Она была расположена на подиуме и служила барной стойкой со стороны гостиной и обеденным столом - со стороны кухни. Таким образом мы оказались друг напротив друга, разделенные столом.

Он достал из-под стойки пару стопок и бутылку с каким-то напитком, по-моему, это был виски, разлил его по стопкам. Я выпила не дожидаясь его. Он усмехнулся, выпил свою и тут же налил себе еще. Меня все еще не отпускало нервное напряжение и я, как только он налил, взяла его стопку и опрокинула ее залпом.

- Я понял! - радостно воскликнул он, засмеявшись и снова наполнив обе стопки. 

Он закурил. Потом наклонился вперед ко мне, посмотрел прямо в глаза, затянулся и, прищурившись, спросил:

- Скажи честно, я тебе нравлюсь?

Я уже отмечала для себя этот его прищуренный взгляд и, стоило признать, он делал его неповторимо обаятельным, так как вносил искру жизни в его обычно апатичное и холодное выражение лица, по которому невозможно было понять, то ли он тщательно скрывает свои эмоции, то ли действительно совершенно не испытывает их. Не знаю, подразумевал ли он о том влиянии, которое оказывал на девушек этот его прищур, но в тот момент мне подумалось, что это было одним из оружий его завоевательного арсенала. Это в который раз навело меня на мысль, что он рассматривал меня как очередную особу, с которой можно развлечься и я подумала, что надо было как можно скорее пресечь эти попытки, чтобы не допускать даже мысли о возможном флирте.

- Если хочешь поговорить серьезно, то давай без этих твоих соблазнительных взглядов и шуточек, которыми ты, видно, привык разводить девушек.

Он не обиделся и стал серьезнее.

- Ладно, давай честно: я не буду врать, тем более ты все равно об этом узнаешь от кого-нибудь, у меня действительно было много девушек, но я привык, что они сами бегают за мной. Мне редко приходится кого-то разводить. 

Он ненадолго замолчал, как будто собираясь с мыслями, а потом продолжил:

- Ты мне понравилась, я был бы не против переспать с тобой в тот же вечер, но не получилось и ладно. Раньше я бы тут же забыл об этом. Но уже неделю я постоянно думаю о тебе. И, похоже, секс тут ни при чем. Точнее, дело не только в нем. Да я даже никогда не говорил столько слов ни одной девушке... Но ты так и не ответила на мой вопрос: я ведь тебе нравлюсь?

Не ответила... Я уже давно ответила на этот вопрос, но признаваться в этом не хотела ни себе, ни, тем более, ему. Да и был ли в этом смысл? Да, он мне нравился, но я знала его всего несколько дней, да и к тому же у меня был Максим, пусть в наших отношениях и были проблемы, но усугублять их новыми знакомствами не входило в мои планы. В то же время я осознавала двусмысленность сложившейся ситуации: в конце концов, не важно каким путем это произошло, я оказалась у него дома, распивающей алкоголь ночью наедине с ним. Да, скорее всего, не стоило садиться к нему в машину, как не стоило еще раньше встречаться с ним в кафе и вообще соглашаться на то, чтобы он отвез меня в клуб в первый день нашего знакомства. Стоило признаться хотя бы себе в том, что сегодняшний вечер был следствием моей симпатии к нему. Себе, но не ему, если я все еще надеялась выйти из положения хотя бы с каким-то достоинством и без лишних проблем. Я чувствовала себя лицемеркой, но потом вдруг подумала, что это я, наоборот, стала заложницей положения: я не давала ему никаких обещаний и виной всему были его собственные желания и домыслы. В конце концов небольшое разочарование еще никому не наносило непоправимой травмы, а ему, похоже, тем более не помешало бы иногда разочаровываться в своих надеждах. Меня даже посетила самодовольная мысль, что, возможно, я буду первой, кто отказал ему. Успокоив себя этими размышлениями я выпила налитую мне стопку.

- Нет, - коротко ответила я и, выдержав паузу, чтобы он зафиксировал этот ответ в своей голове, попросила твердым голосом, - а теперь отвези меня в клуб.

Джон откинулся на спинку стула и спокойно смотрел на меня, мне показалось, что он не был удивлен. Ему явно нравилось наблюдать мою реакцию. Казалось, он пытался читать мои мысли. Я даже подумала, что ему и правда это удавалось, наверное, мои глаза их выдавали и поэтому я отвела взгляд, и с максимально отсутствующим видом, стала смотреть в сторону. Он взял со стола бутылку и поднес к моей стопке: 

- Будешь еще?

- Нет, хватит.

- А я буду, - произнес он и сделал большой глоток из горлышка.

Потом он встал, не выпуская бутылку, другой рукой взял пачку сигарет и прошелся по кухне, остановившись у противоположного стола. Сделав еще глоток он поставил бутылку на стол и закурил, с задумчивым видом выпуская кольца дыма в потолок.

- Ты обещал, - напомнила я с легкой надеждой, хотя уже предполагала, что это бесполезно. Хоть мне и показалось, что он вовсе не был расстроен не совсем удачным для него поворотом событий, я готова была биться об заклад, в тот момент он и не думал никуда ехать. Теперь пришла его очередь пользоваться своим преимуществом.

- Я помню, ЧТО я обещал. Я тебя отвезу, я же не сказал - во сколько это будет. Я слишком много выпил, ляжем спать и утром я отвезу тебя.

Он продолжил пить свой виски и меня вдруг взбесила эта ситуация, в которую я попала по собственной глупости. Зачем я вообще села в машину к человеку с которым, как я в тот момент пыталась доказать себе и ему, не хотела никаких отношений?

- Я не могу оставаться до утра, - возразила я, но по легкой ухмылке, не сходившей с его лица, поняла, что это была лишь моя проблема. 

- Ладно, тогда - вызову такси, - сказала я.

- Давай, - ответил Джон. 

Он продолжал пить и наблюдать за мной. Мне показалось, он получал удовольствие от моей беспомощности, особенно после того, как я пыталась казаться такой уверенной. Наверное, приятно видеть, как теряется человек, который только что считал себя очень значимым, после того как его постигло разочарование.

Я достала телефон и стала искать номер такси и тут меня осенило, что я даже не знала, где находилась. Он, вероятно, давно подумал об этом и, глядя на меня, заинтересованно улыбался. Это отдавало каким-то садизмом.

- Скажи адрес, - потребовала я.

- Я уже сказал, что отвезу тебя утром.

Его ответ прозвучал твердо, но я тоже решила пойти на принцип. Да, кстати, подумала я, надо будет не забыть поблагодарить Тони за это знакомство! 

Я подошла к окну, чтобы попробовать разглядеть улицу и узнать какие-нибудь знакомые места, увидела в темноте набережную и реку. Я совершенно точно никогда не была здесь. Я в бешенстве прошла через коридор и открыла дверь в одну из комнат, находившихся по другую сторону дома. В ней было два окна, выходивших на разные стороны дома, одно из них было с широкой балконной дверью. Открыв ее, я оказалась на балконе. Джон показался в двери, по его улыбке было видно, что его развлекало это представление и он ждал, что же я предприму дальше. Окинув взглядом окрестности я поняла, что и этот вид нисколько не подскажет мне, где я нахожусь: на домах, располагавшихся на приличном расстоянии от его дома, не было видно никаких табличек с названиями улиц. Просто какой-то чертов шпион или маньяк - в каком месте нашего города надо было жить, чтобы я не могла определить его хоть по каким-то признакам?! Злость и отчаяние нахлынули на меня и я перегнулась через перила, сама не зная зачем, может, оценить высоту? Тут веселье отпустило Джона, видимо, переоценив мое намерение во что бы то ни стало выбраться из его квартиры, он поверил в то, что я собиралась спрыгнуть вниз. Резко подскочив ко мне, он сгреб меня в охапку и затолкал в комнату.

- Ты - больная?! Хочешь ноги переломать? 

Потом добавил уже саркастическим тоном:

- Сначала руку, потом ноги, жаль не подготовился: знал бы, что ты мазохистка, - купил бы плетку.

Но, наверное, вид у меня был жалкий и больше не вызывал желания издеваться, потому что он открыл дверь в смежную комнату, это была спальня, и сказал: 

- Я тебя не отпущу среди ночи. Ложись здесь, я буду спать на диване. Ванная - прямо по коридору. Да, к сведению: дверь закрыта. И не вздумай прыгать с балкона! 

Напоследок он опять не смог удержаться от шутки. Затем он взял оставленную перед этим на полу балкона бутылку и вышел из комнаты.

Оставшись одна, я повалилась на кровать, окончательно убедившись в том, что придется ждать до утра. Я просто лежала. Прошел час, может, полтора, может, два, от волнения я не следила за временем. Понемногу начинало светать. Спать так и не хотелось, зато из-за выпитого алкоголя дико захотелось пить. Тихо открыв дверь, опасаясь привлечь внимание Джона, если он еще не уснул, я вышла в коридор и пошла на кухню. В холодильнике нашлась минералка.

- Что, не спится? - услышала я. 

Оказалось, Джон тоже не спал, он лежал на диване, заложив одну руку за голову и курил. Я подошла к нему.

- Красиво, правда? - снова спросил он, глядя в большое, во всю стену гостиной, панорамное окно. За окном из-за верхушек деревьев за рекой медленно пробивался бледный свет восходящего солнца. Оно становилось все ярче и кончики веток постепенно таяли в нем, а блики солнца отражались на гладкой поверхности воды. Картина была настолько умиротворяющей, что я залюбовалась ею. 

- Плохо, что окна спальни на той стороне, - продолжал он, - я часто сплю здесь, чтобы увидеть как встает солнце.

- Да, красиво, - подтвердила я, впечатлившись этим неожиданным откровением. 

- Иди выпей, - он поднял с пола стоявшую возле дивана недопитую бутылку и протянул ее мне. Это уже звучало естественно.

Я подошла, взяла у него из рук протянутую бутылку и села на низкий стол, стоявший перед диваном. Того, что осталось недопитым, как раз хватило мне на один глоток. Я поставила пустую бутылку на стол и посмотрела на Джона. Он, не глядя, погасил сигарету в пепельницу, которая стояла на полу, устроился поудобнее и, закинув вторую руку за голову, закрыл глаза.

Глядя на него в тот момент охотно верилось его словам, что он часто спит именно здесь, а не в спальне, настолько гармонично и устроенно было все вокруг него: и пепельница и бутылка наверняка стояли здесь постоянно, его рука уже машинально находила нужные предметы, а тело принимало максимально удобную позу. Я снова, пользуясь случаем, что он не смотрел на меня, стала неосознанно рассматривать его. Он успел снять рубашку и оставался в одних джинсах, благодаря чему было видно, что и физически он был сложен превосходно, по крайней мере, на мой вкус: поджарый, мускулы выделялись, но не были сильно накачанны. 

Я разглядывала его и пыталась понять какой же он на самом деле: за пару дней нашего общения мое мнение о нем несколько раз менялось и я окончательно перестала понимать, чего в нем было настоящего, а чего - напускного. Меня поражали его замашки плейбоя, но они были настолько естественными, что не складывалось впечатление, что он вообще прилагал какие-то усилия для того, чтобы выглядеть каким-то особенным образом в глазах окружающих. Наоборот, я подметила, что он не старался производить на кого-то впечатление, похоже, его вообще мало интересовало чужое мнение. Самоуверенность, которая выражалась во всех его действиях, если порой и раздражала, но, в общем, не отталкивала, а притягивала. Но этому, похоже, было простое объяснение, которое первым приходило на ум - у него явно не было проблем с деньгами. Владение деньгами в больших количествах кому угодно прибавит уверенности в себе и позволит не заботиться о мнении посторонних. А если ты к тому же молодой и красивый, то - успех обеспечен. Но почему-то мне показалось, что он не придавал особого значения и своему материальному положению, оно было так же естественно для него, как и его внешность. Например, подумала я, у него была шикарная машина, но видно было, что он не относился к ней с благоговением, она, скорее всего, была куплена не потому, что была шикарна, а потому, что именно она ему понравилась. А тут еще так удачно совпало, что она - шикарна! Он явно вырос в обеспеченной семье и с детства привык к хорошим вещам, ведь легко не обращать внимания на деньги, когда ты в них не нуждаешься. Поэтому они и не испортили его. Или, вернее было сказать - не ОНИ испортили его, ведь все-таки что-то в нем явно было не так. Он был слишком циничен, но до сих пор почти все в нем было вполне естественно и объяснимо, но потом эта история с рассветом... Он что, еще и скрытый романтик?! Или это опять какая-то уловка, коронный номер? Но нет, похоже, такие вещи действительно могли вызывать в нем восхищение и он просто поделился им со мной, не преследуя никакой цели, а теперь, похоже, просто заснул. 

Да, он и правда спал. За своими размышлениями я не сразу заметила это. Похоже, если он и маньяк, то все-таки слишком много выпил сегодня и устал. Шутка. Я уже тоже пыталась шутить в его манере. Наверное, было глупо пытаться понять глядя на спящего человека, которого знаешь всего несколько дней, какой он и чего от него ждать, приписывая ему желаемые черты и достоинства, но даже если на самом деле он и был настроенным на серьезные отношения красивым, обеспеченным романтиком с забавным чувством юмора, одно было ясно для меня совершенно точно: с ним было бы не просто. Уж слишком он привык к своему образу жизни, который явно противоречил моим представлениям о гармоничных отношениях. А раз так, то и пробовать не стоило.