Глава 4

Не всякий, на ком гестаповская форма, фашист.

— Хорошо, ты хоть сюда этой дряни не догадался приволочь. — Ворчит мой собеседник, развалившись в кресле и помешивая серебряной ложечкой чай.

— Оставил у друга. Так как, Вы поможете? 

Я в городе четыре дня и всё это время, вспоминая наставления джидаев, которые выпроваживали нас с Юркой из города, боюсь ночевать дома. Обзваниваю записную книжку, одалживаю деньги на выкуп. В сотый раз кляну компаньона. На его месте должен быть я. Пробники с марихуаной в туалете за трубой в квартире друга детства. Тот подозрительно охотно согласился спрятать траву. Мне бы задуматься… Но после происшествия на вокзале в Симферополе, после волнений при пересечении границы, марихуана жгла руки, да и вообще, весь план уже не казался мне таким удачным, как месяц назад, когда мы с ркой выпивали за счёт крымских торговцев травой. 

— Помочь, конечно, можно, — ворчит себе в грудь мой собеседник и поправляет на носу антикварные очки, которые носит для форсу. — Только я не понимаю, на каком этапе нужна наша помощь. — Ну коридор, доставка, покупатели… Деньги на первую партию.

Губы собеседника расплываются в доброжелательной улыбке, глаза при этом, как серые льдинки, продолжают сверлить во мне микроскопические отверстия, брать пробу.

Про деньги мы как-то упустили из виду. Не было про деньги ничего в наших планах. Валерий Юрьевич замечает мою реакцию и едва заметно качает головой. Он поднимается, запахивает полы своего барского халата, подходит к двери кабинета. 

— Марья, принеси нам коньяку. — Распоряжается он в пустоту своей пятикомнатной квартиры. 

Валерий Юрьевич подходит к столу, зачем-то листает ежедневник, смахивает невидимые пылинки с полированной поверхности, отключает кабель от линии телефонного аппарата.

Я жду, ритуал знаком мне по десяткам других посещений. Позволяя Валерию Юрьевичу отыгрывать роль, я продолжаю рассматривать висящую на противоположной стене картину. Портрет хозяина кабинета написан в натуральную величину. Валерий Юрьевич изображён одетым в мундир гестапо. Красная повязка на рукаве со свастикой, на голове фуражка с высокой тульей, трость в руке, расслабленное лицо лучится доброжелательной улыбкой, но взгляд остаётся холодным и жёстким.

Сам хозяин кабинета смотрит в окно на припаркованный перед подъездом античный ягуар. Глухой двор сталинского дома в центре, низкая арка, тополь. Игровая площадка, на которой я ни разу не видел детей.

С коньяком и закуской появляется Марья, скорее сожительница, чем прислуга, и едва заметно кивнув мне, разливает коньяк. Бесшумно исчезает. 

Юрьевич садится напротив, берёт свой бокал, и, пригубив, оставляет в руках. 

— Георгий, ты же знаешь, ты и Юрий, вы мне дороги как родные дети. Я всегда своему оболтусу вас в пример ставлю. Но наркотики — это не ваше. Ты думаешь так сложно выбрать поставщика? Вас в этой схеме нет. Если будете настаивать, то ничем хорошим это не кончится. Я тебе много раз говорил, думай на перспективу. Показали вы себя хорошо, рот умеете держать на замке, поэтому возвращайтесь в город и продолжайте разрабатывать свою тему. Будете готовы, дайте знать, подключим к потоку, и работайте себе спокойно. Пока всё понятно? 

Киваю. С тоской гляжу на пустой бокал и бутылку, но налить не решаюсь.

Юрьевич продолжает.

— Вы совсем без денег уезжали, да? Зачем же вы фирму, которую держали как прикрытие, продали? — Вопрос не предусматривающий ответа. — Ты тех ребят, которым продавал, хорошо знаешь?

— Друг детства, работали несколько лет вместе. Он бывший налоговый инспектор, сейчас на таможне.

— На таможне, — соглашается Юрьевич, — то есть, говоришь, ребята с головой дружат?

 Вопрос непонятен. Я просто киваю. 

— Вот и ладненько, жду вашего возвращения. Юре привет передай. Погуляли, и хватит. 

Хозяин кабинета ощутимо утрачивает интерес к разговору. Ещё минут десять он будет отыгрывать роль. Словно отец, наставляя непутёвого сына, а потом укажет на дверь. Когда он пьян, роль папаши может растянуться на несколько часов. Тогда Юрьевич начинает ощутимо напрягать, предлагать деньги в долг, выспрашивать о планах на будущее.

Да какие у меня планы, надо ехать выкупать Юрку. Не станешь же брать деньги в долг у джидаев.