Гарри Поттер и методы рационального мышления

– Жаль только, что отец не вошёл, когда ты льстил мне, – рассмеялся он. – Но спасибо за то, что сказал тогда перед ним. Если бы не ты, объясняться было бы сложнее.
Гарри опять склонил голову:
– И тебе спасибо за то, что сказал профессору МакГонагалл. Хороший взаимный обмен.
– Не за что. Хотя одна из помощниц мадам Малкин наверняка разболтала всё по секрету своей ближайшей подруге – отец сказал, будто бы ходят… странные слухи, что я и ты подрались или что-то в этом духе.

– Ой, – вздрогнул Гарри. – Мне и правда очень жаль…
– Да ничего, мы привыкли. Одному Мерлину известно, сколько ходит небылиц про семью Малфоев.
Гарри кивнул:
– Рад, что у тебя не было неприятностей.
Драко улыбнулся:

– У отца, хм… очень тонкое чувство юмора, но он хорошо понимает, что друзья необходимы. Очень хорошо понимает. Целый месяц он заставлял меня повторять перед сном: «Я подружусь с кем-нибудь в Хогвартсе». Когда я ему всё объяснил, и отец понял причину моего поступка, он извинился и даже купил мне мороженое.
Гарри открыл рот от удивления:
—
Тебе ещё и мороженое удалось получить?!
Драко самодовольно кивнул:

– Ну отец, конечно, знал, что это разводка, но он сам же меня этому научил, так что, если вовремя хитро улыбнуться, то между нами возникает особое понимание, после чего он должен купить мне мороженое или я сделаю печальное лицо, будто думаю, что разочаровал его.
Гарри внимательно посмотрел на Драко, ощущая присутствие равного по силе:
– Ты учился манипулировать людьми?
– Ну да, сколько себя помню, – с гордостью ответил Малфой. – Отец нанимал преподавателей.

– Ух ты, – восхитился Гарри. Прочитанный им труд «Влияние: наука и практика» Роберта Чалдини не выдерживал сравнения с индивидуальным обучением, хотя книга, конечно, была чертовски занятной. – Твой отец почти такой же классный, как мой.
Драко надменно поднял брови:
– Неужели? И что же делает твой отец для тебя?
– Он покупает мне книги.
Драко задумался:
– Что-то не впечатляет.
– Это надо видеть. В любом случае, рад, что всё хорошо. Люциус смотрел на тебя так, будто собирался пытать.

– Мой отец действительно любит меня, – настойчиво сказал Драко. – Он бы никогда со мной так не поступил.
– М-м, – протянул Гарри.
Он вспомнил элегантного светловолосого мужчину, который зашёл в магазин мадам Малкин, держа в руках трость с серебряным набалдашником. Сложно было представить этого идеального убийцу любящим отцом.
– Не пойми неправильно, но почему ты в этом так уверен?
– Э? – было ясно, что Драко не задавался подобным вопросом.

– Фундаментальный вопрос рациональности: почему ты веришь в то, во что веришь? Что ты знаешь и почему ты думаешь, что ты это знаешь? Что же заставляет тебя думать, что Люциус не принесёт тебя в жертву, как какую-нибудь пешку в своей игре?
Драко бросил на Гарри странный взгляд:
– А что ты знаешь об отце?

– Ну… член Визенгамота, а также Попечительского совета школы Хогвартс, невероятно богат, пользуется благосклонностью и доверием министра Фаджа, возможно, имеет компрометирующие фотографии Фаджа, главный идеолог чистоты крови после смерти Тёмного Лорда, бывший член внутреннего круга Пожирателей Смерти. У Люциуса на руке нашли Тёмную Метку, но он смог избежать тюрьмы, заявив, что был под проклятием
Империус

– до смешного неправдоподобная отговорка, и все это понимали… Зло с большой буквы «З», прирождённый убийца… Кажется, всё.
Драко сузил глаза:
– Тебе это МакГонагалл сказала?
– Она бы ничего не рассказала о Люциусе, только посоветовала бы держаться от него подальше. Но после Инцидента в Магазине Зелий, пока профессор МакГонагалл кричала на продавца и старалась всё держать под контролем, я схватил одного из покупателей и расспросил его.
Драко широко раскрыл глаза:
—
Правда?!

Гарри озадаченно посмотрел на Малфоя:
– Если я соврал, то не собираюсь рассказывать правду только потому, что ты спросил.
Наступила тишина.
– Ты точно попадешь в Слизерин.
– Спасибо, но я точно попаду в Когтевран. Мне нужна власть, только чтобы получать книги.
Драко хихикнул.

– Ну да, конечно. Так вот… отвечая на твой вопрос… – он сделал глубокий вдох, лицо стало серьёзным. – Однажды отец пропустил из-за меня голосование в Визенгамоте. Я упал с метлы и сломал несколько рёбер. Было очень больно. Мне никогда не было так больно, и я думал, что умру. И отец вместо очень важного голосования сидел у моей кровати в больнице святого Мунго, держал меня за руку и обещал, что я поправлюсь.
Смутившись, Гарри отвёл взгляд, но усилием воли заставил себя вновь посмотреть на Драко:

– Зачем ты рассказал мне это, Драко? Это же… личное…
– Один из моих преподавателей говорил, что между людьми возникает близкая дружба, когда они знают друг о друге что-то личное. И у многих людей нет близких друзей, потому что им слишком неловко делиться чем-то действительно важным и личным, – Драко сделал приглашающий жест. – Твоя очередь.

Гарри вдруг понял: знание того, что выражение надежды на лице Драко является результатом месяцев тренировок, не делает этот приём менее эффективным. То есть, конечно, делает, но приём всё равно действует. То же можно было сказать и об умном использовании взаимного обмена, приёме, о котором Гарри читал в книгах по социальной психологии (эксперименты показывали, что подарок в пять долларов в два раза эффективнее обещания пятидесяти долларов людям, которых просили заполнить анкеты). Драко добровольно поделился с ним конфиденциальной информацией и теперь ожидал, что и собеседник поступит так же… и Гарри правда ощутил давление. Он был уверен, что его отказ будет встречен с грустью, разочарованием и долей презрения, показывающими, что Гарри потерял несколько очков.

– Драко, – сказал он, – к твоему сведению, я понимаю твои действия. В моих книгах это называется “взаимный обмен”: когда ты хочешь заставить кого-то сделать то, что тебе нужно, то в два раза эффективнее подарить ему пару сиклей, нежели пообещать двадцать…
Он умолк.
Драко выглядел грустным и разочарованным:
– Это не задумывалось как какой-то трюк. Это просто способ стать друзьями.
Гарри поднял руку:

– Я же не отказываюсь отвечать. Мне просто нужно время, чтобы выбрать что-то настолько же личное и одновременно безопасное. Другими словами… Хочу, чтобы ты знал, я не выношу давления.
Пауза, взятая на обдумывание, способна обезвредить большинство манипулятивных приёмов, главное – научиться их видеть.
– Ладно, – сказал Драко, – я подожду, пока ты готовишься. О, и, пожалуйста, сними шарф, когда будешь говорить.
Просто, но эффективно.

Гарри не мог не заметить, как неуклюжа, груба и лишена изящности была его попытка противостоять манипуляции / сохранить лицо / похвастаться, по сравнению с аналогичными действиями Драко.
Мне нужны его преподаватели
.
– Хорошо, – через некоторое время сказал он, – слушай.
Он глянул по сторонам и размотал шарф на голове, открыв всё, кроме шрама.

– Эм-м… похоже, ты можешь полагаться на своего отца. Я имею в виду… если ты будешь говорить с ним серьёзно, то он всегда выслушает тебя и воспримет твои слова всерьёз.
Драко кивнул.
– Иногда, – сказал Гарри и сглотнул: рассказывать было тяжело, но так и было задумано, – иногда мне хочется, чтобы мой отец был похож на твоего.
Он почти на автомате отвёл взгляд, но снова заставил себя посмотреть на Драко.
Вдруг Гарри понял, что именно он только что сказал, и торопливо добавил:

– То есть я не то чтобы хочу видеть своего отца безупречным орудием убийства, как Люциус, я имею в виду, чтобы он серьёзно относился ко мне.
– Я понял, – улыбнулся Драко. – Ну… кажется, мы немного приблизились к тому, чтобы стать друзьями?
Гарри кивнул:
– Да, приблизились. Эм… без обид, но я снова замаскируюсь, мне совершенно не хочется иметь дело с…
– Да, конечно.
Гарри вновь намотал шарф, скрыв лицо.

– Мой отец ко всем своим союзникам относится серьёзно, – сказал Драко, – вот почему у него их так много. Может быть, вам стоит встретиться.
– Я подумаю об этом, – без выражения проговорил Гарри и удивлённо покачал головой. – Получается, ты его единственное уязвимое место. Хех.
Драко крайне странно посмотрел на Гарри и предложил:
– Может, хочешь выпить чего-нибудь и найти место, чтобы сесть?
Гарри понял, что уже очень долго стоит на одном месте. Он потянулся, пытаясь хрустнуть позвонками.

– Конечно.
Платформа понемногу заполнялась людьми, но около хвоста поезда ещё было тихое место. Их путь проходил мимо лоточника – лысого, бородатого мужчины с маленькой тележкой, на которой лежали газеты, комиксы и выстроенные в ряд банки светло-зелёного цвета.

Продавец как раз пил, запрокинув голову, содержимое одной из них, когда заметил элегантного Драко Малфоя, приближавшегося к нему в компании странного мальчика, который выглядел невероятно глупо с намотанным на голову шарфом. Лоточник поперхнулся и принялся кашлять, забрызгав всю бороду светло-зелёной жидкостью.
– Извините, – сказал Гарри, – что это у вас такое?

– Прыский чай, – ответил продавец, – если его выпить, то с вами обязательно случится что-то, что заставит вас пролить его на себя или окружающих. Но он зачарован – исчезает через несколько секунд.
И правда, капли в его бороде уже почти исчезли.
– Интересно, – хмыкнул Драко, – очень, очень интересно. Пойдёмте, мистер Бронз, найдём другого…
– Подожди, – остановил его Гарри.
– Да брось, это же для детей!

– Нет. Извини, Драко, но я должен это исследовать. Что будет, если я выпью Прыский чай и буду изо всех сил пытаться сохранить серьёзность?
Продавец улыбнулся и загадочно пожал плечами:
– Кто знает? Может, вы вдруг увидите вашего знакомого в костюме лягушки? Что-то смешное и неожиданное так или иначе произойдёт…

– Простите, но я не могу в это поверить. Я многое видел, но сказанное вами настолько невероятно, что дальше просто некуда. Просто невозможно, чтобы какой-то напиток мог манипулировать реальностью, создавая комедийные ситуации. В противном случае я сдаюсь и уезжаю отдыхать на Багамы…
Драко застонал:
– Мы что, правда собираемся заниматься этим?
– Можешь не пить, если не хочешь. Но я просто должен провести исследование. Должен! Сколько стоит?
– Пять кнатов за банку, – ответил продавец.
—

Пять кнатов?! Вы продаёте напитки, управляющие реальностью, по пять кнатов за банку?!
Гарри залез в кошель со словами:
– Четыре сикля, четыре кната, – и стукнул деньгами о прилавок, – две дюжины, пожалуйста.
– И ещё одну, – вздохнул Драко, шаря по карманам.
Гарри замотал головой:
– Нет. Я возьму тебе. И это не считается услугой, я хочу проверить, сработает ли чай в твоём случае.

Он кинул одну банку Драко и принялся скармливать остальные своему кошелю, издававшему во время процедуры тихие булькающие звуки (что не способствовало укреплению веры Гарри в то, что он когда-нибудь найдёт разумное объяснение всему происходящему).
Двадцать два булька спустя в руке Гарри осталась последняя банка. Драко выжидательно смотрел на него: банки были открыты одновременно.

Гарри убрал шарф со рта, и они, запрокинув головы, сделали по глотку Прыского чая. Напиток даже на вкус был светло-зелёным: сильногазированным и кислее лайма.
Ничего не произошло.
Гарри, подняв глаза, встретился с добродушным взглядом продавца.
Так, если этот человек использовал случайное происшествие, чтобы продать мне двадцать четыре банки зелёной газировки, то я стоя поаплодирую его творческому подходу к организации продаж, а потом убью.

– Это не всегда происходит сразу, – сказал продавец, – но один раз за банку уж точно. Или я верну вам деньги.
Гарри сделал ещё один большой глоток.
И ещё один. Ничего не случилось.
Может, я должен выпить банку залпом… Надеюсь, желудок не лопнет от переизбытка диоксида углерода, и я удержусь от отрыжки, пока всё не выпью.

Он, конечно, мог позволить себе совсем немного подождать. Но, если говорить начистоту, Гарри не представлял, как это может сработать. Нельзя же подойти к кому-то и сказать: «Сейчас я тебя удивлю» или «А сейчас я расскажу, в чём соль шутки, и тебе будет очень весело». Это полностью убивает эффект неожиданности. Гарри был настроен так, что не стал бы плеваться газировкой, даже если бы мимо прошёл Люциус Малфой, одетый как балерина. С каким же безумным номером должна выступить перед ним вселенная?

– Ладно, давай где-нибудь присядем, – предложил Гарри. Он собрался было сделать ещё глоток и двинуться в сторону видневшихся вдалеке скамеек, но, повернувшись, зацепил взглядом часть газеты, лежавшей на лотке. Издание называлось «Придира», заголовок статьи гласил:
ДРАКО МАЛФОЙ ЗАЛЕТЕЛ ОТ МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ
—
Ах ты ж!
—
выкрикнул Драко, когда в него полетели светло-зелёные брызги. Он крутанулся в сторону Гарри, его глаза сверкали.

– Грязнокровкин сын! Посмотрим, как тебе понравится, когда плюнут в тебя! – Драко набрал полный рот газировки, и тут ему на глаза тоже попался газетный заголовок.
Гарри невольно попытался закрыть лицо от зелёных брызг. К сожалению, он закрылся той рукой, в которой держал банку с Прыским чаем, так что остатки пролились через плечо.
Мальчик уставился на банку, все ещё отплёвываясь и кашляя. Капли чая постепенно исчезали с мантии Драко.

Затем Гарри поднял взгляд и снова посмотрел на газетный заголовок.
ДРАКО МАЛФОЙ ЗАЛЕТЕЛ ОТ МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ
Гарри открыл рот:
– Н… н… но…
Слишком много возражений. Он хотел сказать: «Но нам же только одиннадцать!», как в голове тут же возникало: «Но мужчина не может забеременеть!» и следом за ним: «Но между нами ведь ничего не было!».
Затем Гарри снова опустил взгляд на банку.

Хотелось убежать, крича изо всех сил, пока в лёгких не кончился бы воздух. Останавливало только одно: когда-то он прочитал, что паника является признаком наличия действительно важной научной проблемы.
Гарри сердито бросил банку в мусорку и вернулся к продавцу:
– «Придиру», пожалуйста.
Он заплатил ещё четыре кната, достал из кошеля чай и направился к Драко, который восхищённо смотрел на банку своего напитка.
– Беру свои слова обратно, – сказал он. – Это было здорово.

– Эй, Драко, спорим, я знаю способ стать друзьями, который лучше, чем обмен секретами. Нужно совершить совместное убийство.
– Один из моих преподавателей тоже так говорил, – Драко засунул руку под мантию и лёгким естественным движением почесался. – А кого хочешь убить?
Гарри кинул на стол «Придиру»:
– Парня, который это написал.
Драко простонал:

– Не парня. Девчонку. Десятилетнюю девчонку, представляешь? Она съехала с катушек после смерти своей матери, а её отец, которому принадлежит эта газета, реально убеждён, что его дочь – провидец. Так что, когда он чего-то не знает, он спрашивает Луну Лавгуд и верит буквально всему, что она говорит.
Не задумываясь, Гарри открыл следующую банку чая и поднёс её ко рту.
– Ты шутишь? Это даже хуже магловских газет, что, как мне казалось, физически невозможно.

– У неё какая-то извращённая помешанность на Малфоях, – прорычал Драко, – а поскольку её отец настроен против нас, он печатает каждое её слово. Как только повзрослею, точно её изнасилую.
Зелёная жидкость брызнула из носа Гарри и впиталась в шарф. Прыский чай и лёгкие – плохое сочетание, так что следующие несколько секунд мальчик провёл, заходясь кашлем.
Драко резко обернулся:
– Что-то не так?

И лишь теперь Гарри понял, что: а) в тот миг, когда Драко ранее засунул руку под мантию, чтобы почесаться, звуки платформы стали чем-то вроде размытого белого шума; б) только для одного участника разговора обсуждение убийства как способа стать друзьями было шуткой.
Ну конечно. До этого он казался нормальным ребёнком, потому что он нормален. Просто так и должен себя вести мальчик, чей любящий отец – не кто иной, как Дарт Вейдер.

– Да. Понимаешь… – Гарри кашлянул. Боже, как он хотел закрыть эту тему. – Я просто удивлён тем, как открыто и охотно ты говоришь об этом, не боясь ареста.
Драко фыркнул:
– Смеёшься? Слово какой-то Луны Лавгуд против моего?
Чёрт-чёрт-чёрт.
– Магического детектора лжи не существует, я прав?
Или ДНК-теста… пока что
.
Драко посмотрел по сторонам. Его глаза сузились:

– Ты и правда ничего не знаешь. Слушай, я объясню тебе как всё устроено, в смысле, как оно устроено на самом деле, словно ты уже попал в Слизерин и задал мне этот вопрос. Но ты должен поклясться, что это останется между нами.
– Я клянусь, – сказал Гарри.

– Во время суда используют Сыворотку Правды, но это полная чушь, ты просто стираешь себе память перед процессом и заявляешь, что обвинителю наколдовали ложных воспоминаний. Обычно суд предполагает, что стирание памяти вероятнее, чем её замена с помощью сложных заклинаний, но судья, скорее всего, будет на нашей стороне. Ну а если меня обвинят в чём-то, порочащем честь благородного дома, то дело передадут в Визенгамот, где у отца есть голоса. И после того, как меня признают невиновным, семья Лавгудов будет обязана выплачивать компенсацию за клевету. Они с самого начала знают, что всё закончится именно этим, так что просто будут держать рот на замке.

Холодок пробежал по спине Гарри, подсказывая ему сохранять спокойное выражение лица и ровный голос.
Заметка на будущее: свергнуть правительство магической Британии при первой же возможности.
Гарри снова кашлянул, прочищая горло:

– Драко, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Не пойми меня неправильно, моя клятва нерушима, но, как ты говорил, я могу оказаться в Слизерине, так что хочу поинтересоваться из чистого любопытства. Что, чисто теоретически, случится, если я перескажу в суде наш разговор, упомянув тебя в качестве автора?

– Ну, если бы я не был Малфоем, у меня бы были неприятности, – самодовольно ответил Драко. – Но так как я Малфой… У отца есть голоса. И, полагаю, он разобьет тебя наголову… не думаю, что будет легко, всё-таки ты Мальчик-Который-Выжил, но моему отцу очень хорошо даются подобные вещи, – он нахмурился. – Кстати, это ведь ты заговорил о том, чтобы убить её, почему же тебя не волнует, что я расскажу суду, если она вдруг умрёт?
Ну почему всё пошло настолько наперекосяк?

– Я просто думал, что она старше! – ответил Гарри, не успев даже задуматься. – Не знаю, как здесь, но в магловской Британии убийство ребёнка расстраивает суды гораздо сильнее…
– Ну, это естественно, – ответил Драко, хотя он по-прежнему смотрел на Гарри с лёгким подозрением. – Впрочем, всегда разумней не доводить ситуацию до вмешательства авроров. Если мы будем осторожны и не сделаем ничего, что нельзя поправить лечащими чарами, мы сможем стереть ей память и повторить всё через неделю.

На этом месте светловолосый мальчик громко хихикнул:
– Только представь, как она будет рассказывать, что её изнасиловали Драко Малфой и Мальчик-Который-Выжил. Даже сам Дамблдор не поверит ей.
Я разорву этот твой жалкий магический огрызок средних веков на куски меньшие, чем составляющие его атомы.
– Я бы предложил с этим не торопиться. Когда я узнал, что заголовок придумала девчонка на год младше меня, мне пришла в голову идея совершенно иной мести.

– М-да? Рассказывай, – сказал Драко и поднёс банку с Прыским чаем ко рту.
Гарри не знал, работает ли это заклинание чаще, чем раз за выпитую банку, но он мог избежать обвинений, главное – точно рассчитать момент.
—
Думаю, что когда-нибудь я женюсь на этой девушке.
Драко издал неприятный булькающий звук, и зелёная жидкость потекла из уголков его рта, как из сломавшегося автомобильного радиатора.
—
Ты спятил?!
– Наоборот, мой разум чист, как снег в горах.

– У тебя более извращённый вкус, чем у Лестренджей, – сказал Драко, судя по всему, даже с некоторым восхищением. – И, я так понимаю, ты хочешь получить её себе целиком?
– Ага. Взамен могу как-нибудь оказать тебе услугу…
Драко отмахнулся:
– Да ладно, забирай даром.

Гарри уставился на банку в своей руке – её холод успокаивал бурлившую гневом кровь. Очаровательный, весёлый, щедрый с друзьями Драко не был психопатом. Зная человеческую психологию, было грустно и неприятно осознавать, что Малфой не чудовище. История помнила тысячи сообществ, в которых мог состояться подобный разговор. Мир был бы совершенно другим местом, если бы то, что сказал юный волшебник, мог сказать только злой мутант. Но это было очень обыденно, очень по-человечески, почти нормой: Драко не считал своих врагов людьми.

И в этой стране, застрявшей перед зарёй Века разума, сын достаточно могущественного аристократа считал себя превыше закона. Уж точно если это касалось случайных изнасилований то тут, то там. В мире маглов тоже были подобные места. Страны, в которых такая аристократия всё ещё существовала, упорствуя в своих взглядах на жизнь. И даже более мрачные земли, где это касалось не только верхушки общества. В любой стране, не прошедшей через эпоху Просвещения, дела обстояли подобным образом. Очевидно, это касалось и магической Британии, несмотря на наличие таких межкультурных заимствований, как газированные напитки в банках.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь