Гарри Поттер и методы рационального мышления

Глава 122. Мне есть что защищать. Гермиона Грейнджер

И был вечер, и было утро, день последний. 15 июня 1992 года.
Первые лучи предрассветной зари еле-еле освещали краешек неба. К востоку от Хогвартса, там, где взойдёт солнце, над холмистым горизонтом за квиддичным стадионом появилась едва заметная серая полоса.
Каменная терраса, на которой сейчас сидел Гарри, располагалась достаточно высоко, чтобы он смог увидеть рассвет за холмами вдали. Именно такую террасу он попросил, когда описывал, каким хочет видеть свой новый кабинет.

Гарри сидел на подушке, скрестив ноги по-турецки. Предутренний ветер холодил его руки и лицо. Ранее он приказал домовым эльфам доставить его трон в блёстках из кабинета, который он занимал, будучи генералом Хаоса… а затем приказал эльфам унести трон обратно, потому что его начали беспокоить мысли: чем обусловлены его вкусы в оформлении и не было ли похожего трона у Волдеморта. И хотя эти соображения сами по себе ничего не решали – этика Гарри никак не запрещала обозревать окрестности, сидя на блестящем троне – Гарри посчитал, что ему нужно время, чтобы тщательно всё обдумать. А пока вполне можно было посидеть и на простых подушках.

Прямо под Гарри располагался его новый кабинет в Хогвартсе – просторная комната с окнами во всю стену, смотрящими на все четыре стороны света. Из мебели сейчас там находились лишь четыре кресла и стол. На крышу вела простая деревянная лестница. Гарри описал директрисе МакГонагалл, каким он представляет свой кабинет, а та надела Распределяющую Шляпу и после этого перечислила Гарри последовательность поворотов, которые приведут его к тому месту, которое он ищет. Кабинет располагался настолько высоко, что казалось, будто в замке просто не может быть таких высоких этажей, настолько высоко, что увидеть ту часть замка, где сейчас сидел Гарри, снаружи было невозможно. Было бы глупо не воспользоваться такой элементарной предосторожностью против снайперов.

С другой стороны, Гарри совершенно не понимал, где он сейчас находится на самом деле. Если его кабинет невозможно увидеть с земли, то как Гарри видит эту землю? Как фотоны, отражающиеся от неё, попадают к нему? У западного края небосвода пока ещё поблёскивали звёзды, отчётливо различимые в предрассветном воздухе. Эти фотоны – действительно те же самые фотоны, которые родились в гигантских плазменных печах и преодолели невообразимые расстояния? Или Гарри сейчас сидит внутри некоего воображаемого замка Хогвартс? Или это всё «просто магия», без каких-то дальнейших объяснений? Ему нужно найти способ лучше сочетать электричество с магией. Тогда он сможет провести эксперименты с лазерами, направленными вверх и вниз.

И да, теперь у Гарри появился собственный кабинет в Хогвартсе. Официальный титул Гарри пока не получил, однако Мальчик-Который-Выжил уже являлся неотъемлемой частью Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, которая скоро станет домом Философского Камня, а также единственным учреждением в волшебном мире, дающим настоящее высшее образование. Его кабинет не был защищён полностью, но некоторые предварительные заклинания и руны для защиты от подслушивания профессор Вектор уже наложила – как на сам кабинет, так и на террасу на крыше.

Гарри сидел на подушке около края крыши и смотрел вниз на деревья, озёра и луга, усыпанные цветами. Далеко внизу стояли кареты, в которые скоро запрягут скелетоподобных лошадей. По берегу были разбросаны маленькие лодки, которые, когда придёт время, повезут к замку младших учеников. Накануне вечером прибыл Хогвартс-экспресс, и сейчас его вагоны и паровоз ждали на другой стороне южного озера. Всё было готово к отъезду учеников домой после прощального пира этим утром.

Гарри смотрел через озеро на большой старомодный локомотив, который не повезёт его домой в этот раз. Опять не повезёт. Эта мысль вызывала странную печаль и беспокойство. Гарри словно не хватало общения с другими учениками своего возраста – если так вообще можно сказать с учётом того, что значительная часть Гарри родилась в 1926 году. Прошлым вечером в гостиной Когтеврана Гарри почувствовал, что разрыв между ним и другими учениками, увы, стал ещё больше. Возможно, конечно, эти чувства вызвала оживлённая дискуссия между Падмой Патил и Энтони Голдштейном, которые настолько возбуждённо обменивались предположениями по поводу Девочки-Которая-Ожила, что, казалось, между ними трещал воздух. Гарри знал ответы на их вопросы, Гарри знал все ответы, но не имел права ими поделиться.

Какая-то часть Гарри испытывала искушение поехать в Лондон на Хогвартс-Экспрессе, а затем с помощью дымолётного порошка вернуться в Хогвартс. Но потом Гарри представил, как он находит пять человек, с которыми поедет в одном купе, а потом восемь часов скрывает тайны от Невилла, или Падмы, или Дина, или Трейси, или Лаванды… и эта идея перестала казаться ему привлекательной. Гарри чувствовал, что ему стоило бы так поступить – ради Социализации с Другими Детьми, – но ему совершенно не хотелось. Он снова встретится со всеми в начале нового учебного года, и к этому времени у него появятся какие-нибудь новые, безопасные темы для разговоров.

Гарри смотрел на юг, через озеро, на гигантский старый локомотив и думал о том, что ждёт его в оставшейся жизни.
Думал о Будущем.

В письме Дамблдора упоминалось, что Гарри разорвёт звёзды в небесах… Что ж, это звучало оптимистично. Любому, получившему правильное воспитание, пришла бы в голову довольно очевидная трактовка – пророчества таким образом описывают будущее, в котором человечество более или менее победило. С по-настоящему взрослой точки зрения, звёзды – это гигантские кучи ценного сырья, которое, к сожалению, загорелось, поэтому их надо разобрать и потушить, – хотя, конечно, нельзя сказать, что Гарри часто смотрел на звёзды именно с такой мыслью. А если вы умеете выкачивать сырьё из гигантских водородно-гелиевых резервуаров, это означает, что ваш вид достиг зрелости.

Хотя пророчество могло говорить о чём-то совершенно другом. Не исключено, что Дамблдор неверно понял какие-то слова прорицателя… Впрочем, его послание для Гарри было сформулировано так, словно существовало пророчество о том, что в обозримом будущем Гарри лично разорвёт звёзды. Что в перспективе пугало больше, хотя и не означало, что именно так и будет или что речь идёт о чём-то плохом…

Гарри вздохнул. Прошлой ночью, несколько часов пытаясь уснуть, он начал понимать, что именно означало последнее послание Дамблдора.
Теперь, когда Гарри видел полную картину, размышления о событиях учебного года 1991
-
1992 в Хогвартсе вызывали ощущения, очень близкие к промораживающему до костей ужасу.
И причина этого ужаса не сводилась к тому, что Гарри проводил много времени в обществе своего доброго друга Лорда Волдеморта. Теперь это казалось далеко не самым страшным.

Больше всего Гарри пугало видение узкого потока Времени, который Альбус Дамблдор направлял сквозь маленькую замочную скважину судьбы, образ тонкой как волос вероятностной нити, продеваемой в игольное ушко.

Пророчества велели Дамблдору сделать так, чтобы интеллект Тома Риддла скопировался в мозг младенца-волшебника, который вырастет, изучая магловскую науку. Что можно сказать о вероятном Будущем, если первая – или даже лучшая – не ведущая к катастрофе стратегия, которую смогли найти прорицатели, оказалась именно такой?

Гарри размышлял о Нерушимом обете, который он дал. Возможно, если бы не этот Обет, вчерашнее желание Гарри уничтожить Международный Статут Секретности спровоцировало бы катастрофу. И это, в свою очередь, всерьёз наталкивало на мысль, что множество пророчеств, которые Дамблдор прочитал и инструкциям которых он следовал, каким-то образом привели к тому, что конфликт между Волдемортом и Гарри специально развивался именно так, чтобы Волдеморт заставил Гарри дать этот Нерушимый обет. Что этот Нерушимый обет был частью узкой замочной скважины Времени, одним из крайне маловероятных условий, позволяющих людям Земли выжить.

И единственным смыслом этого Обета была защита всех от нынешней
тупости
Гарри.

Представьте, будто вы смотрите видеозапись едва не случившегося ДТП с вашим участием, в котором, как вы помните, чужой автомобиль разминулся с вашим на какие-то сантиметры. А на видео вы в придачу видите гигантскую фуру, которая лишь чудом не влетела в обе ваши машины, и спасло вас только то, что кто-то в нужный момент очень точно бросил камешек, из-за которого и изменилась траектория движения фуры. И если бы не этот камешек, и вас, и всю вашу семью в автомобиле, и всю вашу планету снесла бы эта фура, которая в рамках данной метафоры изображает вашу исключительную невнимательность.

Гарри предупреждали. На каком-то уровне он всё осознавал – ведь иначе Обет не остановил бы его. И всё равно он едва не сделал неверный выбор и чуть не уничтожил мир. Теперь Гарри понимал, что, да, альтернативного Гарри, который не дал бы Обет, вряд ли было бы легко убедить, что лечить маглов магией пока нельзя. Даже если бы этот альтернативный Гарри вообще признал существование опасности, он бы придумал рационально-звучащие контраргументы, попытался бы придумать какой-нибудь хитрый способ обойти проблему и не смирился бы с тем, что нужно отложить эту задачу на несколько лет. И таким образом мир перестал бы существовать. Даже после всех предупреждений, которые получил Гарри, без Нерушимого обета ничего бы не вышло.

Единственная тонкая нить Времени прошла сквозь игольное ушко.
Гарри не знал, что ему делать с этим откровением. У людей не выработались эмоции, чтобы реагировать на подобные ситуации. Ему оставалось лишь ужасаться тому, как близок он был к катастрофе и, возможно, снова окажется близок, если Обету суждено сработать неоднократно. Ему оставалось лишь размышлять…
Размышлять…

Подумать «я не хочу, чтобы подобная ситуация повторилась» явно было недостаточно. Гарри и так никогда не хотел уничтожать мир. Нельзя сказать, что ему не хватало стремления защищать разумное население Земли, собственно, именно это стремление в некотором роде и представляло проблему. Чего Гарри на самом деле не хватало, так это умения более ясно «видеть», желания сознательно признавать то, что он и так подсознательно понимает.

И вся история о том, как Гарри весь прошедший год пытался подружиться с профессором Защиты, тоже не слишком лестно говорила о его интеллекте. Судя по всему, это указывало на ту же самую проблему. О многом Гарри на самом деле знал или всерьёз подозревал, но он оказался не в состоянии осознанно обратить на это внимание. И поэтому он проиграл и едва не погиб.
Мне нужно повысить уровень моей игры.
Именно эту мысль искал Гарри. Ему нужно стать лучше, нужно стать менее глупым, чем сейчас.

Мне нужно повысить уровень моей игры, или я проиграю.

Дамблдор уничтожил записи в Зале пророчеств и сделал так, чтобы новые записи там не появлялись. Судя по всему, существовало пророчество, которое говорило, что Гарри не должен знать эти пророчества. И сразу же напрашивалась мысль – возможно, верная, возможно, нет, – что спасение мира недостижимо сложно для пророчеств. Что победа потребует планов, слишком сложных, чтобы их могли описать пророки, или что прорицание почему-то не позволяет в принципе эти планы увидеть. Если бы Дамблдор каким-то образом мог спасти мир самостоятельно, вероятно, пророчества объяснили бы ему, как это сделать. Однако, пророчества сказали Дамблдору, как создать условия для появления личности определённого склада, личности, которая, возможно, в состоянии решить задачу, которую пророчества неспособны решить напрямую. Именно поэтому Гарри заставили думать самостоятельно, а не руководствоваться пророчествами. Потому что, если Гарри будет лишь следовать загадочным указаниям, он не вырастет человеком, который справится с той самой неведомой задачей.

А пока Гарри Джеймс Поттер-Эванс-Веррес по-прежнему оставался ходячей катастрофой, которую нужно сдерживать Нерушимым обетом, чтобы он сразу же не столкнул Землю на путь неизбежного разрушения, хотя его даже предупреждали о возможности такого исхода! И это едва не случилось в буквальном смысле вчера, всего день спустя после того, как он чуть не помог Волдеморту захватить всю планету.

В голове у Гарри крутилась строчка из Толкина, из сцены, в которой Фродо на Роковой горе надевает кольцо, и Саурон внезапно осознаёт, каким полнейшим идиотом он оказался. «И узрел он размах собственной глупости», или как там это звучало.
Разрыв между нынешним Гарри и тем, каким ему необходимо стать, был огромен.

И Гарри сомневался, что время, жизненный опыт и половая зрелость позволят преодолеть этот разрыв автоматически. Как-то они, конечно, повлияют, но вряд ли значительно. Однако, если Гарри повзрослеет настолько, что разница между ним взрослым и ним сейчас будет столь же велика, как разница между обычным взрослым и обычным одиннадцатилетним ребёнком, возможно, этого хватит, чтобы провести мир сквозь узкую замочную скважину Времени…

Он должен каким-то образом повзрослеть, и традиционные пути ему не помогут.
На ум Гарри пришли строки из другой книги – гораздо менее известного автора.

«Вы сможете достичь мастерства, только применяя на практике те приёмы, которые вы узнали. Бросайте вызов трудностям и постигайте их смысл. В полную силу используйте все инструменты, владеть которыми вас обучили, пока они не сломаются у вас в руках и вы не окажетесь посреди одних лишь обломков… Я не умею создавать мастеров. Я никогда не знал, как создавать мастеров. Так что ступайте навстречу своим поражениям… Вам дана способность восстать среди этих обломков с решимостью снова собрать своё Искусство воедино. Я не умею создавать мастеров, но, если бы вас не учили, ваши шансы были бы меньше. Вы шагнёте на новый уровень, когда вам покажется, что Искусство бессильно. Хотя, на самом деле, это вы не нашли в себе сил следовать своему Искусству.»

Нельзя сказать, что Гарри свернул на неверный путь, что дорога к здравомыслию находится за пределами научного знания. Но чтения научных статей оказалось мало. Статьи по когнитивной психологии, описывающие известные ошибки, которые совершает человеческий мозг и тому подобное, помогали, но их было недостаточно. Он не смог достигнуть потрясающе высокой, как он теперь понимал, планки: стать немыслимо, невероятно рациональным человеком, который с самого начала делает всё правильно, а не просто владеет правильным языком для описания всего, что он сделал не так. Теперь Гарри мог переосмыслить произошедшее и воспользоваться разными понятиями, вроде «мотивированного мышления», чтобы разобраться, где он за прошлый год сбился с пути. Это было бы полезно, это помогло бы в будущем вести себя более разумно. Всегда лучше понимать, что ты сделал неверно. Но всё-таки это не позволяло стать человеком, который сможет пройти сквозь узкую замочную скважину Времени. Не позволяло стать взрослым,

возможность
для существования которого по указаниям прорицателей создавал Дамблдор.
Мне нужно думать быстрее, расти быстрее… Насколько я одинок, насколько я буду одинок? Не повторяю ли я ту же ошибку, которую совершил в первой битве профессора Квиррелла, когда не понял, что у Гермионы есть капитаны? Ошибку, которую я совершил, не рассказав Дамблдору о чувстве тревоги, когда я осознал, что, вероятно, Дамблдор не сумасшедший и не злодей?

Было бы легче, если бы у маглов существовали курсы чего-то подобного, но таких курсов не было. Возможно, у Гарри получится нанять Даниэля Канемана, симулировать его смерть, омолодить его с помощью Камня и поручить ему изобретать способы обучения лучше нынешних…

Гарри вытащил из кармана Старшую Палочку, которую оставил ему Дамблдор, и снова посмотрел на тёмно-серое дерево. Прошлым вечером Гарри пытался думать быстрее, он пытался достроить картину по аналогии с Мантией Невидимости и Воскрешающим Камнем. Мантия Невидимости обладала легендарной силой прятать своего владельца и тайной силой скрывать своего владельца от самой Смерти в обличье дементоров. Воскрешающий Камень обладал легендарной силой вызывать образ умершего, а затем Волдеморт встроил его в свою систему крестражей, чтобы его дух мог свободно перемещаться. Второй Дар Смерти являлся потенциальной частью некой системы истинного бессмертия, которую Кадм Певерелл так и не закончил, возможно, по этическим соображениям.

И был третий Дар Смерти, Старшая Палочка Антиоха Певерелла, которая, согласно легенде, переходила от волшебника к более сильному волшебнику и делала своего носителя неуязвимым для обычных атак. Это было её известное и явное свойство…
Старшая Палочка принадлежала Дамблдору, который пытался предотвратить смерть самого мира.

Возможно, Старшая Палочка всегда переходила к победителю, чтобы найти сильнейшего волшебника из живущих и усилить его ещё больше на случай, если появится какая-то угроза всему виду. Она могла втайне являться инструментом для победы над Смертью в ипостаси уничтожительницы миров.

Но если Старшая Палочка и скрывала какую-то могущественную силу, эта сила не проявилась в ответ на догадку Гарри. Гарри поднимал Старшую Палочку и разговаривал с ней, называл себя потомком Певереллов, который принял миссию их рода, обещал Старшей Палочке, что он приложит все усилия, чтобы спасти мир от Смерти, и возьмёт на себя миссию Дамблдора. Но Старшая Палочка отзывалась на его руку ничуть не сильнее, чем раньше, игнорируя его попытки забежать на несколько шагов вперёд в своей истории. Не исключено, что Гарри нужно нанести свой первый удар по Смерти миров, и только тогда Старшая Палочка признает его. Ведь наследник Игнотуса Певерелла уже победил тень Смерти, а наследник Кадма Певерелла уже пережил смерть своего тела, когда соответствующие Дары Смерти раскрыли им свои тайны.

По крайней мере Гарри догадался, что, вопреки легендам, Старшая Палочка не содержит сердцевину из «волоса фестрала». Гарри видел фестралов, и это были скелетоподобные лошади с гладкой кожей без какой-либо видимой гривы на похожих на череп головах и без какой-либо растительности на костистых хвостах. Но к Гарри пока не пришло знание, какую сердцевину на самом деле содержит Старшая Палочка. И пока ему не удалось найти нигде на Старшей Палочке знак Даров Смерти – круг-треугольник-линия.

– Полагаю, – пробормотал Гарри, обращаясь к Старшей Палочке, – ты мне так просто не расскажешь?
Узловатая палочка не ответила. От неё по-прежнему исходило лишь ощущение славы и сдержанной силы, скептически наблюдающей за ним.
Гарри вздохнул и убрал самую могущественную палочку в мире в карман школьной мантии. Рано или поздно он разгадает эту загадку. Он надеялся, что справится с ней вовремя.
Может быть, даже быстрее, если кто-нибудь поможет ему с исследованиями.

На каком-то уровне Гарри понимал – нет, ему следует прекратить понимать что бы то ни было «на каком-то уровне» и начать просто понимать – Гарри ясно и сознательно понимал, что размышляет о Будущем в основном, чтобы не думать о приближающемся появлении Гермионы Грейнджер. Которую, когда она проснётся сегодня очень рано утром, выпишут из святого Мунго, и которая с помощью дымолётного порошка вернётся в Хогвартс вместе с профессором Флитвиком. Где она скажет профессору Флитвику, что ей надо немедленно поговорить с Гарри Поттером. Вся эта информация содержалась в записке, которую Гарри получил от себя самого сегодня утром, когда проснулся в спальне Когтеврана. Солнце к тому моменту уже встало. Гарри прочитал записку и переместился во время до рассветного часа, в который должна была прибыть Гермиона Грейнджер.

На самом деле, она не будет на меня ругаться.
…
Нет, серьёзно, Гермиона не такой человек. В начале года она, быть может, и начала бы ругаться, но теперь она до такого не опустится, у неё хватит самообладания.
…
Что ты хочешь сказать своим «…»? Внутренний голос, если тебе есть что сказать, просто скажи это! Мы пытаемся лучше прислушиваться к своим мыслительным процессам, помнишь?
* * *

Небо уже целиком стало серо-синим. До рассвета оставалось совсем немного, когда Гарри услышал шаги на лестнице, ведущей в его новый кабинет. Гарри поспешно вскочил и принялся отряхивать мантию. Впрочем, он почти сразу же осознал, что он делает, и прекратил. Он только что победил Волдеморта, какого чёрта он так нервничает?

В проёме показалась голова и каштановые кудри юной ведьмы. Девочка огляделась. Затем она поднялась выше. Казалось, она почти бежит по ступенькам – словно у неё под ногами не лестница, а обычный пол, просто поставленный вертикально. Она оттолкнулась от последней ступеньки и выпрыгнула на крышу. Движение было настолько лёгким, что, если бы Гарри в этот миг моргнул, он бы его пропустил.
Губы Гарри беззвучно произнесли:
Гермиона
.
Заготовленные заранее слова вылетели у него из головы.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь