Гамбургская филармония: долгострой за миллиард долларов как новая норма

Современная архитектура всё больше обращается к «левым» идеям и пытается быть экономной, стараясь решить вопросы быстровозводимого массового жилья, устойчивости «зелёных» зданий и перехода к роботизированному строительству. Эльбская филармония в Гамбурге, расходы на строительство которой были превышены в десять раз, не решает ни одного из этих вопросов, но это одна из самых обсуждаемых построек последнего десятилетия. И одна из самых спорных. Легко представить, как подобный проект воспринимался бы в России, но большинство экспертов уверены, что филармония себя оправдает. Анастасия Железнова и Strelka Magazine разобрались, зачем современные города позволяют себе столь дорогие проекты и есть ли основания идти на огромные траты ради «эффекта Бильбао»?

БОЛЬШЕ, ЧЕМ ФИЛАРМОНИЯ

Открытая чуть больше года назад, Эльбская филармония строилась десять лет вместо заявленных трёх. Швейцарское архитектурное бюро Жака Херцога и Пьера де Мерона (Herzog & De Meuron) — авторы Тейт-модерн в Лондоне, Кайша-форума в Мадриде и культурного центра на месте Центрального полицейского участка в Гонконге — принимало репутационные удары на протяжении всего времени строительства, потому как расходы превысили изначальную смету в десять раз (800 миллионов евро вместо 77 миллионов). 

Все деньги были выделены из городского бюджета. Жители и парламент Гамбурга сами заплатили за здание, без участия государственных инвестиций. 

Кроме впечатляющего концертного зала, в филармонии есть несколько общественных пространств, 250-комнатный пятизвёздочный отель и 47 апартаментов. Первый концерт дали в январе 2017 года в присутствии канцлера и президента ФРГ. Самый дорогой билет стоит 10 000 евро. На сцене уже успели выступить Чикагский и Венский филармонические оркестры, считающиеся лучшими в мире.

Всего филармонию посетили за год больше 4 миллионов гостей (в Гамбурге — 1,8 миллиона жителей), что вывело бывший ганзейский город из туристической периферии. Однако голоса тех, кто утверждает, что филармония — не удачный и не стоящий своих денег проект, звучат довольно часто.

НОВАЯ НОРМА ЗА МИЛЛИАРД ДОЛЛАРОВ

Один из самых влиятельных архитектурных критиков, Чарльз Дженкс, выступая на WAF (Всемирном фестивале архитектуры) в ноябре 2017 года, посвятил разбору филармонии полчаса, объясняя всё то бесчисленное множество контекстов, что вложены архитекторами в проект. Здесь и связь между берлинской филармонией и гамбургской за счёт цитирования форм, уже применённых Гансом Шаруном, и постмодернистская ассоциация связи порта и корабля. 

В целом Дженкс убеждён, что «Эльбская филармония — это главная постмодернистская постройка последних лет. Возможно, это главная постмодернистская постройка в принципе».

Дженкс — человек опытный и пожилой, когда он говорит, «я не верю в гиперболы и не верю в преувеличения, но постмодернизм, исчезнувший как название, был воскрешён очень современным архитектором в этом здании», то опирается на последовательный анализ того, как гамбургская филармония, «застывшая метафора волн и музыки», синтезировала в себе «абстрактный и захватывающий язык современной архитектуры, и это сделало её мелодией, которую можно прочитать горизонтально».

В завершение Дженкс сказал, что общественные здания стоимостью один миллиард долларов в современном мире — это новая норма. И упомянул недавно открывшийся Лувр в Абу-Даби, спроектированный Жаном Нувелем.

Собрав комментарии экспертов, посетивших гамбургскую филармонию до и после открытия, мы выделили сильные и слабые стороны проекта, а также сформулировали прогноз культурного и экономического эффекта для города в целом:

«ХЕРЦОГ И ДЕ МЕРОН РАНЬШЕ ДРУГИХ ПОЧУВСТВОВАЛИ ВОЗВРАТ ИНТЕРЕСА К ПОСТМОДЕРНИЗМУ»

Анна Броновицкая, историк архитектуры, преподаватель Московской архитектурной школы (МАРШ):

«Здание Эльбской филармонии, на мой взгляд, выдающееся. И как пример реконструкции, и как работа с наследием. Гамбург сам по себе очень мощный город, который, несмотря на потери Второй мировой войны, сохранил много экспрессивной архитектуры. Филармония воспринимается в контексте впечатляющего гамбургского порта, её окружают складские и конторские постройки из красного кирпича. Достоинством работы Херцога и де Мерона является то, что это здание, кроме культурной миссии, также исполняет роль общественного пространства.

Херцог и де Мерон, с одной стороны, существуют в ушедшей эпохе «стархитекторов» и иконических зданий. Эльбскую филармонию можно отнести к этому времени, это долгий проект. Важно, что они раньше других почувствовали возврат интереса к постмодернизму и стали использовать какие-то буквальные образы. 

Воронье гнездо стало прообразом стадиона в Пекине, образ морской волны — прототип для формы крыши филармонии в Гамбурге. Мне это кажется интересным.

Что касается превышения бюджета, действительно скандального, и всей истории этой стройки, которой сами же архитекторы посвятили выставку в 2012 году на Венецианской биеннале, то власти Гамбурга проявили мудрость: они не бросили этот проект, несмотря на экономический кризис. Город богатый — может себе это позволить. В какой-то степени эта история аналогична возведению сиднейской оперы, где всё было ещё хуже, но я надеюсь, что последующая история филармонии в Гамбурге и её эксплуатации не потребует таких грандиозных доделок и ремонта, как это произошло в Австралии. Тем не менее в Сиднее никто сейчас не сомневается, что стоило строить эту оперу.

Нужно учитывать, что филармония находится на краю нового района Хафенсити, который построен на месте бомбёжек. На него городские власти возлагали большие надежды: здесь университеты, современные офисы, — но он получился довольно скучным. В него нужно было добавить яркий символ — теперь это филармония. Здание привлекает большое количество туристов. Любой желающий может получить у входа бесплатный билет и подняться на эскалаторе в фойе и на крышу. Необходимо воспринимать всё вместе: и само это здание-скульптуру, и те виды, которые с него открываются, — тогда оно абсолютно уместно».

«АТМОСФЕРА БОЛЬШЕ ПОХОЖА НА ПРОГУЛКУ ПО АЭРОПОРТУ В ОЖИДАНИИ РЕЙСА»

Альфредо Тьерманн, архитектор Alfredo Thiermann Studio, пишет докторскую диссертацию в ETH (Высшая техническая школа Цюриха):

«После беседы Дженкса и де Мерона, где прозвучало утверждение, что форма крыши гамбургской филармонии вдохновлена зданием берлинской филармонии, спроектированной Гансом Шаруном, я посетил оба концертных зала с разницей в одну неделю. Разница шокирующая, но было бы скучным сказать, что одно лучше другого. Музыка — это не только акустический опыт, но и опыт пространственный и визуальный.

В здании Ганса Шаруна в Берлине всё очень живое, необработанное и выставлено напоказ. Само по себе оно не выглядит городской доминантой. Опыт нахождения в фойе — классический, все друг на друга смотрят, выпивают бокал, пока ждут начала концерта. Здесь нет крутости, всё очень элегантно и аскетично, что было характерно для послевоенной архитектуры. Некоторое безумие начинается в момент, когда ты идёшь занимать своё место — хаотичный порядок, — 10 разных лестниц, все они разной формы и заставляют тебя исследовать пространство.

В Гамбурге ты сталкиваешь сначала с объёмом и формой филармонии, которые тебя изумляют. Затем ты проходишь через рамки системы безопасности и начинаешь длинное путешествие на эскалаторе. Электрическая лента, которая доставляет тебя на этаж между кирпичным старинным основанием здания и новой частью, построенной Херцогом и де Мероном. В какой-то мере этот опыт удивительный, потому что ты едешь как будто за горизонт, ты передвигаешься, но ты неподвижен.

Филармония Херцога и де Мерона — это захватывающий дизайн-объект для потребителей. 

Колоссальное количество искусственного света делает твоё впечатление слабее. Это не тот экстравагантный и эстетический опыт, который ты переживаешь в здании Шаруна. Ты не в фойе филармонии — на этаже куча кафе и магазинчиков с сувенирами и подарками. Атмосфера больше похожа на прогулку по шопинг-центру или аэропорту в ожидании рейса, чем подготовку к музыкальному опыту. Вторая очень отличающая гамбургскую филармонию вещь — ты всегда окружён сотней людей, которые постоянно фотографируют. Это здание стало мировым центром притяжения, оно создаёт некоторый „Бильбао-эффект“ для города. В Берлине филармония больше про уютное восприятие культуры, которая помогала залечивать послевоенные травмы, а в Гамбурге это радикальный проект и компромисс с тем, что есть культура сегодня и как она потребляется. И это уже вопрос к обществу».

«ЭТО ПЕРЕЖИТОК МЕГАСТРУКТУР, КОТОРЫЕ ХЛЫНУЛИ НА ВЕСЬ МИР В СВЯЗИ С ФАНТАСТИЧЕСКИМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ЖЕЛЕЗОБЕТОНА»

Сергей Никитин, историк архитектуры, президент международного проекта VeloNotte:

«Я не вижу никакой связи филармонии на Эльбе с самим городом. Гамбург — интеллектуальная столица Германии. Здесь находятся редакции двух ведущих немецких журналов — Stern и Der Spiegel. И, конечно, от всего, что делается в Гамбурге, ждёшь чего-то особенного. Филармонию я увидел ещё не достроенным полтора года назад в марте. Мне казалось это здание внешне вульгарным и скорее изображающим современность, чем являющимся современным. Мне не хватило того, что мне кажется самым важным для всех городов мира, в том числе и для Гамбурга, — коммунитарности. Филармония оторвана от ландшафта, она стоит на островке, как замок. Здание продолжает идею, которая мне близка и дорога, но это совершенно не городская концепция — отдельного мира искусства, в духе Людвига Баварского.

Здание Эльбской филармонии — очень архаическое, это пережиток мегаструктур, которые в 60–70-х годах хлынули на Европу и на весь мир в связи с фантастическими возможностями, которые подарил железобетон. Самые известные постройки этого „фараоновского“ стиля, я его именно так именую, — это, конечно, гидроэлектростанции, которые встали на крупных реках, покорили ландшафт в буквальном и переносном смысле. Конкретно городские объекты, которые были под стать таким мощным доминантам, — это здания центральных рынков, кинотеатров, которые возникали повсюду. После бомбардировок значительная часть Гамбурга была застроена гигантскими непроницаемыми офисными центрами — ты не всегда можешь определить, находишься ли ты в центре города или всё ещё плетёшься по окраине. И вдруг ты уже в гавани». 

По идее, Гамбург должен был получить прививку от крупной формы ещё давно. Усвоить уроки и выступать против таких мегалитических построек. Без сомнений, у этого здания масса достоинств, но на уровне образа и концепции это была ошибка.

«ФИЛАРМОНИЯ БУДЕТ ВОСПРИНИМАТЬСЯ КАК СРЕДНЕВЕКОВЫЙ СОБОР, КОТОРЫЙ ПОРАЖАЕТ НАС СВОЕЙ СЛОЖНОСТЬЮ И КРАСОТОЙ»

Леонид Слонимский, партнёр архитектурного бюро «Космос», с 2012 по 2017 год архитектор бюро Херцога и де Мерона:

«Я был в филармонии за год до открытия здания. Стройка уже была завершена, все элементы готовы, велись финальные работы. И я был просто восхищённым зрителем. Думаю, это здание войдёт в историю — все перипетии и сложности его строительства забудутся, перерасходование средств и затянувшийся срок уже не будут важны, а останется этот кристалл на кирпичном основании. Мне очень импонирует, что этому зданию дана общественная функция, там есть жильё, отель и открытые террасы, куда любой человек может попасть и насладиться видами с крыши на Эльбу и город.

Херцог и де Мерон работают с наследием радикально и бережно одновременно. 

Ценно, что бывший ангар для кофе и чая стал совершенно современным объектом. Новая часть его возвеличивает, несмотря на то что находится над ним. Выглядит как гигантское ювелирное украшение, и мне кажется, что филармония из-за своего исторического основания и, может быть, даже из-за денег, которые она стоила, будет восприниматься как средневековые соборы, которые поражают нас своей сложностью и красотой. В масштабе не лет, а десятилетий это здание себя и окупит, и для Гамбурга очень много сделает».

Текст: Анастасия Железнова 

Фотографии: istockphoto.com