Фигуры
С самого раннего детства Марк не мог избавиться от мысли, что родители не очень рады появлению на свет такого сына. Нельзя сказать, в чем это проявлялось, никаких упреков или претензий ему не предъявляли, но общая атмосфера, царившая в пространстве родительского дома, и едва ощутимая прохлада в каждой брошенной фразе, не оставляли у него сомнений в своей правоте. Он чувствовал себя засидевшимся гостем, которому очень вежливый хозяин деликатно намекает, что пора бы уйти. А потом привык и ему стало все равно.
Его отец был обычным школьным учителем физики, особой эмоциональностью никогда не отличался, а все его разговоры сводились к обсуждению счетов и бытовых расходов. Мать Марка была еще большей тихоней. В молодости она неудачно сломала ногу, кости не совсем правильно срослись, поэтому передвигаться ей было крайне тяжело. Работать она не могла, сидела дома. Большую часть времени проводила за чтением журналов и газет. Порой перечитывала один и тот же номер десятки раз, заучивала строки наизусть и тихо бормотала их себе под нос, готовя ужин.
Воспитанием Марка никто не занимался. Да и не было повода взяться за ремень или повысить на мальчика голос. Он ощущал вездесущую меланхолию родительского дома, привык к ней и не мог без волнения воспринимать живой мир за порогом квартиры. В школе он держался отстраненно, для одноклассников выглядел жутко странным парнем, к которому даже хулиганы старались не приближаться. Учился Марк хорошо. Он прекрасно запоминал прочитанное, но когда приходило время отвечать на уроке, его язык заплетался в самый сложный узел во вселенной. В старших классах его вообще перестали спрашивать: учителя свыклись с таким характером, уже знали, что материал он все равно выучил, да и хорошо относились к его отцу, что работал в той же школе.
Было у Марка и странное хобби. Больше всего на свете он любил рисовать геометрические фигуры — квадраты, круги, треугольники. На стенах его маленькой комнаты висели десятки листов такого творчества. Отличались фигуры только цветами и размерами, что зависели от формата бумаги. Может быть, родители и переживали из-за такой странности, но не подавали вида и никогда не комментировали. Марк вообще не знал, замечают ли они их.
Книги его не привлекали. Он не мог сосредоточиться на чтении, не продвигался дальше первых пяти страниц. Когда-то Марк заставлял себя продираться через дебри текста, но несколько попыток провалились. С учебниками ему было проще. Он понимал, что обязан их читать, иначе наживет проблем в школе, поэтому на них откуда-то находились силы и нужная концентрация. Лучше всего давалась математика. В любых других делах, которые не считались обязательными, он не мог сдвинуться с мертвой точки. Кроме своих нарисованных фигур. Они будто уносили его на другую планету и не давали покоя, пока очередной рисунок не будет закончен.
Все стены его комнаты были увешаны ими. Кроме узкой и неудобной кровати, стола, старого плетеного стула и небольшого комода для одежды, в ней ничего не было. Маленькое окно выходило на северную сторону, так что солнце почти не заглядывало. В своей комнате Марк проводил все свободное время. А кроме школы, он никуда не ходил.
Затем пришла пора определяться с дальнейшей судьбой. Марку повезло, учительских детей легко брали в университет. Эти годы учебы пролетели так же незаметно, как и школьные. Получив диплом, Марк устроился в свою старую школу учителем математики. Это стало его первой работой.
С того момента на тихую семью повалились несчастья. Сначала заболел отец. Всего за неделю опасный вирус уничтожил его тело. Он тихо умер ночью. Через день его похоронили. На поминки собрались только коллеги из школы, сын и жена. Она не плакала. И Марк не плакал. Он чувствовал пустоту, но не страдал. Меланхолия сидела в их доме так крепко, что не оставляла места для слез.
После похорон здоровье матери тоже пошло на спад. Старая травма ноги снова проснулась. Она больше не могла ходить. Марк остался единственным кормильцем. Специально для матери он научился готовить несколько блюд, стоять за плитой сама она не могла. Казалось бы, отношения людей, оставшихся вдвоем на целом свете, должны окрепнуть, но случилось обратное. Та тишина и пустота дома, что была еще при отце, теперь стала звенящей, абсолютной, невыносимой. Мать не тратила последние силы на разговоры, а Марк и не стремился их поддерживать. Да и не нужны им были слова, за столько лет молчания они научились общаться взглядом.
Мать умерла через два месяца после отца. На ее похоронах был только Марк, священник и могильщики, опускавшие гроб. Никто не знает, верила ли она в бога, но от предложенных услуг священника Марк не отказался. Ему было все равно. Теперь он остался один. И на это тоже ему было все равно.
Через два года у Марка появилась женщина. Вернее, это была ученица из выпускного класса. Сара быстро полюбила его и умоляла жениться на ней, как только она закончит школу. Марк согласился. Ему было все равно. Раньше он никогда не был близок с женщинами, да и не стремился к этому. В этой истории ухаживаниями занимался не мужчина, а сама возлюбленная. В Саре вспыхнуло такое сильное чувство, что она объявила родителям о своей свадьбе еще до согласия Марка. Сначала они были против, но смирились и приняли Марка в свою семью. Ее очень любили.
Сара была полной противоположностью мужа. Живая, активная, красивая девушка переехала в его квартиру. Марк продолжал учить математике, Сара в деньгах не нуждалась и сидела дома. Ее отец был влиятельным городским чиновником, поэтому приданное было приличным, но Марк на это не смотрел. Он вообще не думал о деньгах и не умел их тратить.
Сара ненавидела его хобби с рисованием фигур. Он проводил за ним все вечера, почти не уделяя ей времени. Пару раз в первый же год брака она начинала скандал, но он быстро захлебывался. Молчание Марка на любые упреки было мощным волнорезом. Сара легко отступала перед равнодушием. Она боялась его, этой тишины и этой квартиры, где пространство превращалось в вакуум.
Они пытались завести детей, но не могли. Их проблемой занимались лучшие врачи города, но тоже безрезультатно. Сара страдала, постоянно плакала, когда Марка не было рядом. При его пустом взгляде она не могла лить слезы, ей становилось страшно. Мать Сары видела это и несколько раз просила дочь разорвать брак. Но Сара любила Марка только больше и больше. Его равнодушие держало ее за горло.
Однажды она не выдержала. Марк был на работе, Сара сорвала все рисунки и сожгла в ближайшем лесу. Она надеялась выбить его из колеи, отняв самое любимое. Что он закричит, выплеснет на нее скрытое за стеной молчания. Но ничего не получилось. Марк поинтересовался, куда пропали рисунки, узнал правду и спокойно отправился делать новые.
Постепенно в Саре произошла перемена. Она перестала страдать и провоцировать мужа. Ее жизнь превратилась в ту же, что вела мать Марка: поддержание домашнего порядка, тишины и бесконечное чтение журналов. Иногда они вели пустые разговоры. Такие же пустые, как и пространство их квартиры. С детьми у них и не получилось. Через пять лет попыток Сара перестала думать об этом.
Ее отец предложил Марку хорошее место в городской администрации, тот согласился. Ему было все равно. Теперь он работал в департаменте образования, получил большой кабинет. Через время на его стенах появились те же квадраты, круги, треугольники. Сотрудники относились к Марку так же, как и одноклассники в школе — обходили стороной странного начальника. Высшее руководство помнило, кем является тесть Марка, и никогда ни в чем не упрекало. Сам он понятия не имел, что надо делать на этой должности, и целый день занимался своими фигурами. Так прошло еще пять лет. Каждый год Марка повышали. Он стал заместителем тестя. Тот планировал уйти на пенсию и намекал Марку, что передаст ему свое место.
Сара продолжала сидеть дома. У нее давно не осталось подруг, хотя в них она и не нуждалась. Меланхолия хорошо поработала над ней за эти годы. От когда-то активной и красивой девушки ничего не осталось. Сара сильно потолстела и не покидала стен квартиры. Часто женщины работают над собой, чтобы нравиться мужу, но это совсем не тот случай. Марку было все равно. Саре стало тоже.
Поползли слухи, что у большого чиновника есть странность с рисованием геометрических фигур. Однажды приехал знаменитый художник. Он так поразился увиденным в кабинете, что предложил Марку сделать собственную выставку. Тот согласился. Ему было все равно.
Весь город был в восторге. Марк стал знаменитостью, его узнавали на улице. Появились предложения провести выставку в столице. Писали даже из других стран. Марк на все равнодушно соглашался и каждый день продолжал рисовать фигуры. Когда на стенах заканчивалось место, он снимал старые, выбрасывал и вешал новые. О нем писали в газетах и журналах, которые читала Сара.
В один год умерли ее родители. На похоронах были тысячи человек. Огромная очередь знакомых отца и матери выстраивалась, чтобы выразить свои соболезнования. Сара не плакала. И Марк не плакал. Они чувствовали пустоту, но не страдали.
Марк стал очень знаменит. Люди платили огромные деньги, чтобы лично видеть, как он рисует своих фигуры. Еще большие деньги они платили, заказывая эти рисунки лично для себя. За его работами охотились перекупщики. Марк разбогател, но расходы его оставались прежними. Он жил в той же квартире. Спал на той же кровати, где спали его родители. Ел из той же посуды. Не любил ту же женщину.
Однажды Сара сильно заболела. Всего за неделю опасный вирус уничтожил ее тело. Она тихо умерла ночью. На похоронах был только Марк, священник и могильщики, опускавшие гроб. Никто не знает, верила ли она в бога, но от предложенных услуг священника Марк не отказался. Ему было все равно. Теперь он остался один. И на это тоже ему было все равно.
Через два года у Марка снова появилась женщина. Она обожала его гений художника, родила ему сына. Ребенка тоже назвали Марком. Имя выбирала мать. Отцу было все равно. Они жили в той же квартире и спали на той же кровати, где спали его родители.