Фантастика о Чукотке или невероятная любовь к несуществующим животным

«Кынтагыргын», «Тайкыгыргын», «Аймаквыргын» и «Ылнычьатгыргын» — нет, это не заклинания и не просто слова из чукотского языка. Это названия частей нового, вышедшего в 2017 году фантастического романа Олега Дивова «Родина слонов» — Первого фантастического романа о Чукотке, сообщает ИА «Чукотка» со ссылкой на ТАСС - Дальний Восток.

На чукотском языке «тайкыгыргын» означает решение, а «аймаквыргын» — приближение. «Кынтагыргын» же по-чукотски означает удача. Поэтому книга «Родина слонов» — безусловный кантыгыргын писателя Дивова…

Писатель по праву входит в десятку самых читаемых фантастов постсоветского пространства. И многим его новая книга напомнит лучшие традиции отечественной фантастики – представьте, что «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких перенесли из недавнего прошлого в наш XXI век и поместили на заснеженной Чукотке, где вместо НИИЧАВО вовсю работает не менее сказочный мамонтовый питомник.

На яранге шамана висели две таблички — простые фанерки, разрисованные химическим карандашом. Верхняя табличка гласила: «АН СССР ОПХ РВЖ им. Обручева». На нижней красовалось устрашающее: «СОВЕЩАНИЕ. НЕ ВХОДИТЬ». Нижняя табличка висела на ременной петле, её можно было перевернуть, и бригадир знал, что там с другой стороны написано: «ШАМАН НЕ ПРИНИМАЕТ».

«Декрет о мамонтах»

Мамонты, они же «слоны небритые» — главные герои романа Олега Дивова, наравне с людьми. Собственно, осью романа является тот факт, что древние животные дожили до наших дней. Точнее, они почти вымерли, но Дивову удаётся ловко и, насколько это возможно в фантастике, правдоподобно вписать их в большую историю России и Чукотки:

«У чукчей и слова такого не было — «мамонт». Даже остров, где они вымирали потихоньку в уединённой долине, звался Умкилир: остров белых медведей, а не чего-то там ещё. Опоздай Врангель с открытием Умкилира лет на тридцать, никаких усилий не хватило бы возродить поголовье. Ещё несколько близкородственных вязок — и конец мамонтам. По счастью, барон успешно высадился на острове в 1823-м, и первое, что там встретил — стадо вымерших животных. Изумлению Фердинанда Петровича не было предела, но уж кто по-настоящему обалдел, это его местные проводники. «И подумать я не мог, что когда-нибудь увижу бесстрашных чукоч столь перепуганными», – вспоминал барон».

Фантастика здесь умело вплетена Дивовым в реальные исторические факты. Экспедиция русского лейтенанта Врангеля действительно в 1823 году искала легендарный остров в Ледовитом океане к северу от Чукотки. И остров этот, называемый чукчами «Умкилир» (Медвежий), а русскими первопроходцами — «Сомнительный», ныне обозначен на карте нашей страны, как остров Врангеля.

И вот найденный там мамонт в фантастической реальности Дивова становится едва ли не тотемом Российской империи:

«Сенсационная новость облетела весь мир, и сразу выяснилось, что русские без мамонтов буквально жить не могут. Что готовы снять ради доисторических слонов последнюю рубаху. А главное — включить на «полный вперёд» административный ресурс. Мамонт — дело серьёзное! Он нам поможет обустроить Россию. Мы на мамонтах пахать и сеять будем, лес валить, дороги прокладывать… Собственно, первое, о чём подумали, — дорожная сеть. Пробивать, укатывать и содержать в порядке грунтовки, да мамонт просто создан для этого! Ну и частный капитал не мог пройти мимо. Акционерное общество «Русскiй слонъ»: сейчас вспомнить смешно, а ведь какая была шикарная афера. Очень верно и очень вовремя император объявил мамонтов государственной собственностью, приумножать и сберегать каковую отныне задача Академии наук и отдельного морозоустойчивого казачьего батальона…»

Едва не вымерших мамонтов принимаются разводить в Якутии и на Чукотке. И в XX веке имеются уже две породы полярных слоников — более крупная якутская, и чукотская помельче. Чукотские мохнатые слоны, по версии Дивова, куда смышлёнее, а мамонтоводы с берегов Лены не без ревности относятся к успехам своих чукотских коллег.

«Волосатые слоны», по воле писателя Дивова, пройдут через все перипетии минувшего XX века:

«— Наше упущение, что мы до сих пор не использовали образ мамонта в революционной пропаганде, — заявил нарком просвещения Луначарский. — Надо превратить мамонта из бесправной скотины в символ освобождённого труда!

— Ты его хоть раз видел, этот символ? — спросил Ленин

Вошёл Сталин с какими-то бумагами.

— А ты видел мамонта? — спросил Луначарский.

— Видел, конечно. Владимир Ильич, вот черновик "Декрета о мамонтах"».

«Мамонты не годятся для реальных боевых действий…»

На самом деле, все исторические аллюзии — это лишь маленькие детали в романе Дивова, подчёркивающие удивительную атмосферу взаимоотношений людей и мамонтов. По форме это самый настоящий производственный роман, иногда даже с элементами пресловутого соцреализма — ведь мамонтовый питомник «Звезда Чукотки» работает как типичная коммерческая артель, наподобие знаменитых в нашей реальности артелей колымских золотопромышленников.

«Отдел продаж у "Звезды Чукотки" самозародился. То есть пришёл с песцовой фермы… Продажники ушлые ребята, но как начитаются всяких нерусских книжек про маркетинг, несут такую пургу, что закусить хочется.

— Сами подумайте: что мы людям предлагаем?

— Вот вы и подумайте, — ловко уклонился от ответа директор.

— Мы продаём людям радость обладания потрясающим зверем! И эту радость, это ощущение счастья надо отразить в имени!

— Ну опупеть теперь… — Директор машинально заглянул в раскрытую энциклопедию, увидел там слово "кентавр" и хмыкнул».

По правилам питомника, как во всех настоящих питомниках племенных животных, для нового мамонтёнка требуется выбрать имя на определённую букву. Всё по реальным стандартам «Основ племенной работы в скотоводстве» — на то и производственный роман! В итоге мамонтёнка назовут на «К», но не «Кентавр», а «Катерпиллер» — в честь могучей строительной техники. Ведь задача взрослого мамонта — строить дороги и дома, и вообще быть смышлёной рабочей силой.

Зато уменьшительно-ласкательное от «Катерпиллер» будет Катька! Собственно, вся история Дивова построена вокруг детской дружбы мамонтёнка Катьки и чукотского мальчика Умки — он же Василий Иванович Умкы, родившийся в семье потомственных мамонтоводов. По книге разбросаны намёки и отголоски всем нам хорошо знакомых произведений — мамонт Катька, бросающийся в холодные волны Берингова моря вслед за катером Северного флота, на котором уплывает рядовой-моторист И.В.Умкы, ведь это же старый добрый советский мультик «Мама для мамонтёнка». Только мамонтёнок вырос…

Писателю-фантасту удалось создать очень реалистичную и трогательную историю. Любовь к животным — вот по-настоящему главный герой «Родины слонов». Пересказывать эту историю — занятие неблагодарное. Лучше прочитать новую книгу.

Притом фантастика Дивова вовсе не розовая сказка — здесь хватает место вполне реальному негативу жизни: от людской зависти и интриг, до жестокой конкуренции самцов за роль вожака в стаде мамонтов. Ведь умильный волосатый слоник — это прежде всего огромный и могучий зверь.

Обаяние «производственного романа» Дивова таково, что невольно веришь всем бытовым деталям мамонтового питомника «Звезда Чукотки». Даже когда это обаяние прорывает скепсис сомнения «а как же мамонты могут прокормиться в тундре?», тут же сам собой возникает логичный ответ: но ведь выживают же на полярном ледяном Таймыре завезённые туда огромные овцебыки, реальные современники мамонтов… Значит и «мохнатый слон» мог бы жить на Чукотке, строить дороги и давать прекрасные тёплые свитера из своей шерсти, как рассказывает нам «производственный роман» Олега Дивова.

«Выбирай себе Чукотку…»

И ещё один главный герой этой фантастической книги – сама Чукотка. Здесь не скажешь лучше самого Дивова устами его лирического героя:

«Ни один автор, даже в доску местный, не сможет передать словами полноценную картину Чукотки — она слишком разная для этого. Тут всего понапихано: и скалы, и каменные россыпи, и ледяная пустыня, и тундра, и суровые морские берега, и реки с перекатами… Наш полуостров даже не Вселенная в миниатюре: зимой и летом он являет взору две непохожих Вселенных, и обе достойны собственного героического эпоса. Зимний — про романтику одоления людьми холода, снежных бурь и скудного рациона; летний — о романтике обалдения от неземной красоты и бескрайнего простора. А чтобы жизнь не казалась слишком красочной, главный цвет в промежутках между одолением и обалдением будет серый. Всеми оттенками серого нарисован типичный чукотский пейзаж, имя ему «тоска», отчество «безнадёга», фамилия «а не повеситься ли мне?», и завывания ветра заглушают хруст, с которым судьба пробует на излом самые крепкие романтические характеры… Выбирай себе Чукотку, у нас их много, на любой вкус. Роднят эти параллельные миры лишь рассыпанные по всей территории ржавые бочки из-под топлива, да ещё остовы техники, подохшей в неравной борьбе с романтикой.... Между прочим, если прочёл в энциклопедии, будто на Чукотке нет лесов, не верь глазам своим. А увидал теми глазами, как летняя сопка покрылась белым ковром, потому что валит через неё стадо зайцев в несколько тысяч голов, — нет, это не белая горячка…»

Удивительная Чукотка присутствует в романе Дивова — земля эта настолько сказочная, что просится в фантастику такой, какова она есть в нашей реальной жизни. Чукчи и русские, военные лётчики и каюры, шаманы и геологи. Ездовые собаки, олени и… мамонты. Фантастическая природа Чукотского полуострова и его загадки — например, не раз упоминаемая в романе легендарная «Армия вторжения».

Кстати, тему «холодной войны», как и древних русско-чукотских войн Олег Дивов тоже не обходит на страницах «Родины слонов». В «производственный роман» ловко вплетена легенда о том, как в 1947 году чукчи, вспомнив былые набеги, уходят в рейд на соседнюю Аляску, чтобы отбить у американцев ядерную бомбу и тем самым предотвратить третью мировую войну:

«— Витя, ты сумасшедший, — сказал шаман ласково.

— Бомба, Ваня. У Советского Союза до сих пор нет бомбы. Иначе наши давно бы напоказ бахнули… А в Номе она сейчас наверняка есть. Поэтому я хочу диверсионную погоду. И твои грузовики.

— Ты сумасшедший, — повторил шаман.

— Сумасшедшие — на том берегу. Ты слыхал, наверное, они вербовали диверсантов среди эскимосов… Сегодня приехал Джонни Унук. Он рассказал про большие самолёты и ещё кое-что. Раньше вербовщики были американцами. Теперь появились новые люди. Немцы. Джонни просто вне себя. Говорит, настоящие фашистские морды, он не мог ошибиться. Ну, ты знаешь Джонни, ему случалось видеть фашистов через снайперский прицел… Если очень повезёт, я возьму «языка», вдруг подвернётся.

— Если тебя не убьют американцы, то расстреляют наши.

— Если я привезу нашим бомбу… Однако пусть расстреливают.

– А если из-за тебя как раз и начнётся война?

– Когда война начиналась из-за чукчи? Мы непонятные дураки с края земли, это все знают. Мы можем устроить что угодно. Вот решили пограбить эскимосов просто со скуки. И случайно украли одну бомбу. Не десять же! Всего одну.

Шаман делает для набега удобную погоду — снежный буран. А в рейд за бомбой уходят и четыре «живых грузовика» — куда ж такая история без мамонтов!..

Мамонт как «подземная крыса севера»

Фантастический роман Олега Дивова о мамонтах посреди Чукотки напоминает факты вполне реальной истории — всего три века назад наши южные соседи по Дальнему Востоку, китайцы, на полном серьёзе считали, что мамонт жив. Только обитает он под землёй и умирает, едва увидев солнечный свет.

На самом деле это совсем не фантастика — это абсолютно логичная версия, извлечённая китайскими мудрецами из тех достоверных фактов, что были им известны 300 лет назад. В начале XVIII века маньчжурский император Сюанье (тот, который отнял у России берега Амура на 169 лет) любил систематизировать знания. Начал он с иероглифов (ведь надо же было как-то упорядочить десятки тысяч знаков), а закончил животными. Так вот среди описанной и систематизированной им фауны, как живые, присутствуют и мамонты – «звери, обитающие, подобно кротам, под землёй и умирающие при виде дневного света».

Собравшиеся в Пекине императорские мудрецы писали: «Фен-шю, подземная крыса севера, называющаяся также Ин-шю, — скрывающаяся мышь, или Шю-мю — матерь мышей. На маньчжурском же языке её называют Дшушензин-гери, то есть ледяная крыса. Далеко на севере, в стране олоссов (русских), близ Ледяного моря, имеются крысы величиною со слона. Они живут в земле и умирают, едва лишь коснётся их дуновение воздуха или луч солнца...»

«Мясо этих животных, — рассказывал придворным учёный император Сюанье, — холодно, как лёд. Оно целебно для больных лихорадкой. Имеются фен-шю весом до десяти тысяч фунтов (более 4,5 тонн по-современному). Зубы их сходны с бивнями слонов. Уроженцы севера делают из них миски, гребни, рукоятки для ножей и тому подобное. Я видел подобные зубы и сделанную из них утварь и верю поэтому сообщениям наших старинных книг…»

«Ледяная крыса, или крыса горных потоков, живёт в земле под толстым слоем северного льда. Мясо её съедобно. Волосы её достигают нескольких стоп длины. Из них ткут ковры, устраняющие сырые туманы», — а вот так описывает мамонта ещё один словарь, изданный в Пекине в 1771 году.

На самом деле это не фантастика и не легкомысленная сказка. Это вполне логичная интерпретация фактов, на том уровне научных знаний, который был у наших южных соседей два-три века назад. Север Якутии и Чукотка тогда, действительно, изобиловали мамонтами, только ископаемыми — их огромные бивни и кости, и даже многотонные туши целиком сохраняла северная мерзлота. Подобные находки не были единичными – на русском севере Дальнего Востока существовала развитая торговля мамонтовой костью.

Современные археологи уже давно не удивляются, когда при раскопках русских заполярный острогов на берегах Индигирки или Колымы находят выточенные из мамонтовой кости разнообразные предметы самого утилитарного, бытового назначения — вроде шпингалетов для оконных рам, выточенных из останков этих доисторических животных. Один из русских путешественников на север Якутии так писал в 1833 году: «С берегов и островов Ледовитого моря купцы колымские ежегодно привозят в Якутск около тысячи пудов мамонтовых клыков… Мамонтов находят до сих пор совершенно целыми, с кожею и мясом, иногда под слоем земли в 20 сажень толщиною…Мамонта не должно смешивать со слоном, от которого он отличается: во-первых, густою рыжеватою и длинною шерстью, во-вторых гривою совершенно рыжего цвета…»

Неизвестно, читал ли эти строки фантаст Олег Дивов, но в его «Родине слонов» периодически возникает «задорная рыжеватая чёлка» мамонтёнка. Китайские мудрецы три века назад русских путешественников точно не читали, но мамонтову кость у русских купцов покупали охотно, внимательно собирая сведения об этом необычном животном, откапываемом в недрах северной земли. Мудрость южного Китая тогда ещё не могла воспринять способность вечной мерзлоты на протяжении тысячелетий хранить в целости мясную тушу. А продаваемой мамонтовой кости было так много, что в Пекине просто не могли даже подумать о том, что этих животных больше не существует.

Поэтому средневековые учёные Поднебесной делали абсолютно логичный для них вывод — мамонты живут там, в глубине ледяной почвы дальневосточного Севера, подобно кротам или полевым грызунам. А их гигантские для «кротов» размеры вполне органично соответствуют необъятным просторам северной тундры… Как видим, даже реальное восприятие этого фантастического края вполне соответствует словам Олега Дивова из его нового романа:

«Чукотка, она хуже России, в которую «можно только верить». В Чукотку временами и поверить трудно...»

Источник: http://prochukotku.ru/20170404/2793.html#sthash.rmopNk1m.dpuf