Exodus

Последний приказ адмирала Старка гласил: “призываю никогда не забывать в будущем, что вы русские люди”

К осени 1922 года территория Приморья и город Владивосток оставались последним островком прежней императорской России. Войска правителя Приамурского Земского края генерала Дитерихса отступали с жестокими боями. Красный военком Уборевич попробовал взять белых в кольцо и уничтожить, не дав уйти за границу. Группа его войск под командованием Вострецова захватила господствующие позиции у пос. Монастырище, перекрыв белогвардейцам дорогу на юг. Война была проиграна. Защищать Владивосток значило бы просто положить остатки войск. Тем более что отступление на Владивосток означало бы морскую эвакуацию армии, что при недостатке кораблей с идущими по пятам войсками противника грозило обернуться катастрофой. Дитерихс приказал частям от Никольска-Уссурийского повернуть на юго-запад, уходить за реку Суйфун и двигаться по направлению к бухте Посьет, а оттуда пешим порядком за границу, в полосу КВЖД.

Власть во Владивостоке Дитерихс передал “трехдневному правительству” во главе с местным областником Сазоновым. Но оно уже не играло никакой роли. Фактически все руководство сосредоточилось в руках командующего Сибирской флотилией адмирала Старка, штаб которого стал центром управления городом. Кроме военных кораблей, у Старка оставались отряды морских стрелков, русско-сербский добровольческий отряд и милиция, силами которых поддерживался порядок во Владивостоке.

Началась подготовка к эвакуации. Ее планы разрабатывались еще до наступления большевиков в двух вариантах. Согласно первому, флотилия шла в бухту Посьет, забирала армию и направлялась на Сахалин или в Петропавловск-Камчатский. Это давало бы возможность, соединившись с отрядами, отправленными на север ранее, создать новый очаг Белого Движения в России. Второй план предусматривал уход флотилии в один из портов северного Китая, где она могла бы прокормиться, работая на Чжан Цзолиня.

К 19 октября красные заняли станцию Угловая в 20 км от Владивостока. Дальше, на ст. Океанская, японцы выставили свои заслоны, не желая пускать в город большевиков до завершения собственной эвакуации. Когда красные полезли напролом, японцы приняли бой и отбросили их на 6 км назад. Уборевич, в планы которого конфликт с иностранцами не входил, приказал остановить наступление и начал переговоры с японским командованием. Тем временем во Владивосток отступили несколько тысяч казаков генерала Глебова - уссурийцы, амурцы, забайкальцы. Глебов стал договариваться с японцами, чтобы зафрахтовать у них несколько транспортов для перевозки казаков в Посьет.

Сибирская флотилия спешно готовилась к походу. 24 октября завершилась посадка на японские и русские корабли казаков Глебова. Они, а следом и основное ядро флотилии - несколько крейсеров, миноносцев, канонерок и других судов с беженцами на борту - взяли курс на Посьет. Даже покинув Владивосток, ни пассажиры, ни команды, ни капитаны еще не знали, куда придется идти дальше, в Китай или на Камчатку.

25 октября погрузились на корабли последние эшелоны японцев. Во Владивосток вступила Красная армия. Когда эскадра с эвакуированными из Владивостока пришла в Посьет, там находилась походная канцелярия Дитерихса. На совещании между Дитерихсом и Старком камчатский вариант был окончательно отвергнут, решили двигаться в Китай. В Посьете казаки, ехавшие на кораблях Сибирской флотилии, узнав, что она пойдет на юг, выгружаться отказались. К ним присоединились и те, кто уже сошел на берег, добравшись сюда японскими транспортами. Из Посъета в зону КВЖД предстоял бы тяжелый пеший поход, и казаки стали требовать, чтобы флотилия довезла их до одного из корейских портов, откуда они могли проехать по железной дороге. Старк согласился, хотя предупредил о недостатке на кораблях пресной воды и продовольствия. Казаки стали снова загружаться на суда.

Эскадра Старка, везущая на борту 10 тысяч казаков, членов их семей и владивостокских беженцев, отправилась по свету без какой-либо конечной цели искать, где ее примут. Первую стоянку сделали в корейском Сейсине. Тамошние власти запретили людям сходить на берег, согласились лишь прислать на корабли пресную воду и потребовали уйти.

Далее флотилия направилась в крупный порт Гензан. Оттуда шла железнодорожная линия на Сеул, Мукден и Харбин, поэтому там же высаживалась большая часть беженцев, выезжавших из Владивостока частными пароходами. Сначала их встречали нормально, даже делали нуждавшимся скидку при покупке билетов, а то и отправляли бесплатно. Но потом китайские власти испугались массового наплыва русских в полосу КВЖД. Выдача виз прекратилась, и даже те, у кого они уже имелись, застряли на неопределенное время.

Беженцы, прибывшие с Сибирской флотилией, вообще оказались в критическом положении. Город их не принимал. Японцы согласились взять на попечение и разместили в своих лечебных учреждениях только раненых. Другие беженцы оставались на кораблях. Многие ютились на палубах, которые во время осенних штормов затевало водой, мокли под дождями. Начались болезни, участились смертные случаи, особенно среди детей. Тогда власти все же пошли навстречу и выделили для размещения русских таможенные бараки, не отапливаемые, с земляными полами. От города они были отгорожены решеткой и полицейским постом.

Казаки ждали решений начальства, гражданские беженцы осаждали консульства. Однако китайцы выдавали визы только на Шанхай, как международный порт - куда еще каким-то образом следовало добираться. Япония соглашалась принимать эмигрантов, но лишь тех, у кого имелось с собой не менее полутора тысяч иен. Адмирал Старк и генерал Глебов начали переговоры с властями и через три недели пришли, наконец, к соглашению. Казакам разрешили временно остаться в бараках Гензана, обещав некоторую материальную помощь, а эскадра уходила дальше. Там же осталась значительная часть беженцев, не терявшая надежды попасть на КВЖД, - те, у кого там были родственники, знакомые или просто с КВЖД связывались планы устроиться в “русском” Харбине.

21 ноября Сибирская флотилия снова вышла в море. На ней осталась небольшая часть белогвардейцев - морские стрелки, русско-сербский отряд, кадетские корпуса, семьи моряков и те беженцы, которым ехать было некуда, и они приросли к эскадре, к “своим”. Следующую остановку сделали в Фузане. На остававшиеся у флотилии деньги запаслись углем, провизией, водой. Старк еше раз попытался договориться с властями Китая о приеме эскадры, но получил отказ. 1 декабря власти Фузана запретили дальнейшее пребывание русских в своем порту и на следующий день флотилия покинула Корею.

Решено было идти в Шанхай. В огромном городе, считавшемся международной зоной, надеялись найти если не приют, то работу для беженцев, а моряки рассчитывали приспособить свои суда для коммерческих перевозок. В Желтом море на эскадру обрушился тайфун, возле о.Тайвань со всем экипажем и пассажирами погиб миноносец “Лейтенант Дыдымов”. Другие суда, потрепанные ураганом, постепенно собрались в Шанхае. Там остались почти все беженцы.

10 января 1923 года было принято решение сниматься с якоря, оставив суда “Стрелок”, “Страж” и “Резвый” в качестве платы китайцам за ремонт. К этому времени пришла помощь от бывшего военного агента в Японии контр-адмирала Дударева – 10 тысяч иен. Этих денег и запасов угля хватало до одного из манильских портов. Приказом командира Сибирской флотилии оставшиеся пассажиры были переведены в матросы. В походе во время шторма сел на мель, а затем затонул крейсер “Аякс”. Всего погибло 17 человек, спаслись семеро. Обычно 900 миль, отделяющие Шанхай от Филиппин, суда проходили за четыре дня, но кораблям Сибирской флотилии потребовалось на это от 9 до 20 дней. 26 января 1923 года они пришли на карантинную станцию Маривелес, это была последняя остановка перед заходом на Филиппины.

23 мая 1923 года стало историческим днем для Сибирской флотилии. На Филиппины прибыл американский военный транспорт “Меррит”, он должен был забрать русских моряков в США. На следующий день Старк приказал одеться по-парадному для последнего построения. На нем присутствовало 536 человек с семьями. Контр-адмирал Старк объявил, что остается со своим штабом по долгу службы на берегу, другим же предстоит отправиться в разные страны. Оплатой за проезд должна была стать работа во время пути.

Последним документом, свидетельствующим о завершении деятельности Сибирской флотилии, стал приказ № 352 от 23 марта 1923 года, где Старк подвел итоги последних месяцев плаваний. “С горьким чувством оскорбленного национального самолюбия, призвав на помощь лишь собственную сплоченность и энергию, мы тронулись. Призываю никогда не забывать в будущем, что вы русские люди и что ваша помощь будет нужна России везде и всегда, где бы вы ни находились”. Андреевский флаг Сибирской флотилии, спущенный контр-адмиралом Старком, был перевезен в Сан-Франциско

#РНЕ #история #наследие

http://rusnation.org/sfk/1611/1611-25.shtml