Дьявол носит «Прада»

– Как ты? – спросила я, лишь только услышала ее голос.
– Привет, Энди. Надеюсь, я не сорвала вам переезд. Вы ведь обошлись без меня? Прости, что так вышло.
– Да это все чепуха, я хочу узнать, как ты. С тобой все в порядке? – До меня только сейчас дошло, что Лили, должно быть, провела всю ночь в полицейском участке. – Ты всю ночь просидела там? В «обезьяннике»?

– Ну, в общем, да. Это было не так уж плохо, никаких телеужасов и прочей мерзости – только совершенно безобидные девчонки, тоже загремели из-за чепухи. Охранники оказались просто душки, с ними проблем не было. Никаких тяжелых железных решеток или чего-то в этом роде. – Она засмеялась, но как-то вымученно.
Я поняла это сразу же, и мне представилась моя милая маленькая бесшабашная Лили, загнанная в закуток между стеной и воняющей мочой раковиной какой-нибудь агрессивной и настойчивой лесбиянкой.

– И где шлялся этот твой Парень с Колечком? Что, он просто оставил тебя гнить в «обезьяннике»?
Но еще до того, как она успела ответить, в голове у меня вспыхнула мысль: а где же шлялась я сама? Почему Лили мне не позвонила?
– Да нет, он вел себя замечательно, он…
– Лили, почему…
– …хотел остаться со мной и даже позвонить адвокату своего отца…
– Лили! Лили! Подожди. Почему ты не позвонила мне? Ты же знаешь, я бы тут же приехала и не уехала бы без тебя. Так почему? Почему ты не позвонила мне?

– Ох, Энди, ну какая разница? Мне было не так уж плохо, клянусь тебе. Просто я вела себя как идиотка, и знаешь, решила больше так не напиваться. Оно того не стоит.
– Но почему? Почему ты не позвонила? Я всю ночь была дома, я бы примчалась через две секунды.
– Да это все чепуха, правда. Я не позвонила, потому что думала, что ты либо на работе, либо жутко устала. Мне не хотелось беспокоить тебя. Тем более в субботу вечером.

Я припоминала, что я делала прошлой ночью, и единственным, что всплыло в памяти, оказался просмотр «Грязных танцев» на Ти-эн-ти – наверное, уже в семидесятый раз в моей жизни. Вроде бы я заснула еще до того, как Джонни заявил, что «никто не обидит Малышку», и продолжал – в буквальном смысле слова – ставить ее на ноги, пока доктор Хаузман не признал, что это не Джонни сделал ребенка Пенни, и не похлопал его по спине, и не поцеловал Малышку, которая к тому времени уже доросла до имени Фрэнсис. Все эти сцены я уже знала наизусть.

– На работе? Ты думала, я была на работе? И слишком устала, чтоб тебе помочь? Лили, не говори так.

– Послушай, Энди, мы это проехали, ладно? Ты ведь все время на работе: и днем, и ночью, часто и в выходные тоже. А когда ты не работаешь, то жалуешься на работу. Я в общем-то все понимаю, я знаю, какая трудная у тебя работа и что твоя начальница не в своем уме. И мне не хотелось портить тебе отдых. А потом, я не знала, может быть, ты с Алексом. Он все время говорит, что никогда тебя не видит, я не хотела мешать. Если б это и в самом деле было нужно, я бы позвонила, и я не сомневаюсь, что ты бы тут же примчалась. Но я еще раз повторяю: там было не так уж плохо. Ну, давай это закроем. Я с ног валюсь, мне надо в душ, а потом в постель.

От волнения я не могла вымолвить ни слова, но Лили приняла мое молчание за согласие.
– Ты еще там? – спросила она через полминуты, в течение которых я отчаянно пыталась подобрать слова для извинения, объяснения или чего-то в этом роде. – Слушай, я только что добралась до дома. Мне надо поспать. Я тебе звякну после?
– Ну да, конечно, – выдавила я. – Лил, мне так жаль! Ведь я никогда не вела себя так, чтобы ты могла подумать…

– Энди, не надо. Все нормально. Со мной все хорошо. С нами все хорошо. Потом поговорим.
– Ладно. Спи. Позвони мне, если что…
– Ну конечно. Да, а как тебе наша новая квартира?
– Она просто супер, Лил. И как ты только сумела отыскать такую прелесть? Вот мы с тобой заживем… – Я едва понимала, что говорю, и говорила только для того, чтобы она подольше не отключалась, чтобы убедиться еще и еще раз, что наша дружба осталась неизменной.

– Вот и хорошо. Я так рада, что она тебе нравится. Надеюсь, и Парню с Колечком она тоже понравится, – пошутила она, но снова как-то наигранно.
Мы попрощались, и я застыла посреди гостиной, уставившись на телефон.
В это время в комнату вошел папа, чтобы звать нас с Алексом обедать.
– Что случилось, Энди? Где Лили? Я думал, что и ей не помешало бы помочь перевезти вещи, но я буду в городе только до трех. Она уже едет?

– Нет, она… э… она приболела. Это на несколько дней, не меньше, так что раньше завтрашнего дня она не приедет. Мы с ней только что разговаривали.
– А ты уверена, что у нее все в порядке? Может, нам стоит к ней съездить? Я всегда беспокоился за эту девочку; у нее ведь нет родителей, только эта старая перечница, ее бабушка. – Он положил руку мне на плечо, словно для того, чтобы растравить мои раны. – Ей повезло, что у нее есть ты. Иначе она осталась бы совсем одна.

Я почувствовала ком в горле, но все же смогла выговорить:
– Ну да, вроде того. Но с ней все в порядке, это точно. Просто ей надо как следует выспаться. Пойдем чего-нибудь перекусим? Привратник говорит, в четырех кварталах отсюда есть классная закусочная.

– Офис Миранды Пристли, – ответила я недовольным тоном, который прочно усвоила в последнее время: я надеялась, что это убедит всех отважившихся украсть у меня часть моих личных минут в несвоевременности их звонка.

– Д-день добрый, это Эм-эм-эм-эмили? – прошелестел заикающийся женский голос на другом конце провода.
– Нет, это Андреа. Я новый секретарь Миранды, – пояснила я, хотя делала это уже, наверное, тысячу раз.
– А, новая секретарша Миранды, – зарокотал странный голос, – самая удачливая девушка на свете, н-не так ли? Ну и каково оно – жить бок о бок с мировым злом?

Сонное настроение как рукой сняло. Это было что-то новое. За три с лишним месяца моей работы в «Подиуме» я еще не встречала человека, который бы осмелился отозваться о Миранде так откровенно дерзко. Уж не шутит ли она? Не провоцирует ли меня?
– Э… конечно, работа в «Подиуме» – это уникальная возможность набраться опыта, – промямлила я, – за такую работу миллионы девушек готовы на что угодно.
Неужели я только что это сказала?
В трубке послышались звуки, похожие на тявканье гиены.

– Ну еще бы, просто охренеть м-можно, – выдавила она, не то смеясь, не то кашляя, – ты небось дорвалась наконец до б-барахла от Г-г-гуччи? Это здорово промывает мозги. С ума сойти! Эта женщина просто нечто! Что ж, мисс Набирающаяся Опыта, одна маленькая птичка шепнула мне, что на этот раз Миранда наняла не совсем безмозглую п-подхалимку, но эти маленькие птички проницательностью не отличаются. Любишь джемперочки от Майкла Корса и шубки-очаровашки от Менделя? Не бойся, милочка, ты на своем месте. А сейчас дай-ка мне свою плоскозадую хозяйку.

Я была в смятении. Моим первым порывом было послать ее ко всем чертям, сказать ей, что она меня плохо знает, а разговаривает так высокомерно только для того, чтобы сгладить свое заикание. Но еще больше мне хотелось прижать трубку к губам и прошептать: «Я здесь как в тюрьме, вы даже не представляете, что это такое. Спасите меня, пожалуйста, спасите меня от этой китайской пытки. Да, вы правы, все именно так, но на самом деле я совсем другая!» Но я не сделала и этого, потому что отдавала себе отчет, что понятия не имею, кому принадлежит заикающийся голос на другом конце провода.

Я перевела дух и решила, что отыграюсь, не затрагивая личность Миранды.

– Что ж, я, само собой разумеется, обожаю Майкла Корса, но уж, конечно, не за джемперочки. Мех у Менделя ничего себе, но настоящая поклонница «Подиума» – та, чей вкус безупречен и не может быть поставлен под сомнение, – выберет вещи, сшитые по индивидуальному заказу у Джорджа Полигеоргиса на Мэдисон-авеню. Да, и на будущее я бы предпочла, чтобы вы использовали что-нибудь менее категоричное, чем «подхалимка». «Помощница» будет в самый раз. Я была бы рада опровергнуть и некоторые другие ваши ложные представления, но не могла бы я прежде узнать, с кем говорю?

– Браво, новая секретарша Миранды, браво. М-может, мы с тобой и поладим. Я не особенно люблю тех, кого обычно нанимает Миранда, но в этом нет ничего удивительного, ведь я не особенно люблю и ее саму. Мое имя Джудит Мейсон; на тот случай, если оно вам н-ничего не говорит, я автор путевых заметок, которые вы печатаете каждый месяц. А теперь скажи-ка мне – ты ведь в журнале сравнительно недавно, – медовый месяц уже закончился?

Я не знала, что ответить. Что она имеет в виду? Разговаривать с этой женщиной было все равно что разбирать тикающую бомбу.
– Что молчим? У тебя сейчас как раз самое замечательное время: ты пробыла в «Подиуме» достаточно долго, чтобы о тебе узнали, но недостаточно, чтобы окружающие определили твои слабые места и начали дергать за ниточки. Т-ты еще это оценишь, уж поверь мне. В интересном месте работаешь.
Но прежде чем я успела ответить, она сказала:

– Н-ну ладно, хватит на сегодня любезностей, подружка. Ей м-можешь обо мне не докладывать, она на м-мои звонки все равно никогда не отвечает. Д-должно быть, ей не нравится заикание. Просто впиши меня в список, а потом она велит кому-нибудь мне перезвонить. Спасибо. Ц-целую.
Щелк.
Я ошарашено положила трубку и расхохоталась. Эмили подняла взгляд от счетов Миранды и спросила, кто это был. Когда я сказала, что звонила Джудит, она закатила глаза, так что не стало видно зрачков, и простонала:

– Стерва, каких мало. Не понимаю, как Миранда ее терпит. Она не отвечает на ее звонки, так что ты даже не говори ей, что она звонила, просто внеси в список. Миранда потом прикажет кому-нибудь перезвонить.
Похоже, Джудит лучше меня понимала, как именно у нас в офисе делаются дела.

Я дважды кликнула на ярлыке «Бюллетень» и пробежала глазами содержимое. Бюллетень был квинтэссенцией жизни Миранды Пристли и – как мне по крайней мере казалось – смыслом ее жизни. Идея списка была разработана много лет назад каким-то не в меру ретивым секретарем; это был обычный вордовский документ, к которому имелся доступ у меня и у Эмили. Точнее, либо у меня, либо у Эмили: в одно и то же время работать с документом мы не могли. После того как к списку добавлялась новая строка, идея или вопрос, мы делали распечатку и клали свежую версию документа в папку с файлами, убирая оттуда версию устаревшую. Миранда могла потребовать эту папку в любой момент, поэтому мы с Эмили клепали новые списки ударными темпами. Часто мы угрожающе шипели друг на друга, вынуждая одна другую закрыть документ, чтобы получить к нему доступ и внести свои добавления. Печатали мы их одновременно, потом бросались к папке с файлами, порой не зная даже, чья версия списка более полная.

– У меня тут последняя телефонограмма от Донателлы, – сказала я, отчаявшись успеть напечатать ее, прежде чем в офис войдет Миранда. Эдуардо позвонил со своего поста, чтобы предупредить, что она уже в лифте. Звонка из приемной, от Софи, еще не было – но ждать оставалось всего несколько секунд.

– А у меня консьерж из «Ритца», он звонил после Донателлы, – ликующе объявила Эмили, вкладывая в папку свою распечатку. Мой список запоздал на четыре секунды, я снова села и просмотрела его. Дефисы в телефонных номерах не допускались – только точки. В обозначениях времени не допускались двоеточия – и опять же заменялись точками. Новые сводки должны были подаваться каждые пятнадцать минут. Номера, по которым следовало перезвонить, печатались с новой строки, чтобы их легко было найти. Время указывалось с расхождением не более чем в пятнадцать секунд. Грифом «К сведению» помечалось все, что мы с Эмили имели сказать Миранде (поскольку заговаривать с ней, прежде чем она заговорит с тобой, было категорически запрещено, вся относящаяся к делу информация заносилась в список). «Напоминание» сопутствовало тем приказам Миранды, которые она имела обыкновение оставлять у нас на автоответчике между часом и пятью утра – и, раз оставив, не сомневалась, что приказ будет получен и выполнен. Себя мы обязаны были упоминать в третьем лице – если уж вообще никак не могли обойтись без такого упоминания.

Она частенько приказывала нам выяснить, по какому номеру и в какое время можно связаться с тем или иным человеком. В этом случае мы всегда мучительно раздумывали, помещать ли плоды своего расследования в рубрику «К сведению» или в рубрику «Напоминание». Одно время я смотрела на бюллетень как на энциклопедию «Кто есть кто в мире высокой моды», но очень скоро имена супербогачей, суперкутюрье и суперзнаменитостей перестали задевать огрубевшие струны моей души, и мне, пропитавшейся атмосферой «Подиума», звонок из Белого дома казался куда менее важным, чем звонок ветеринара, желающего обсудить с Мирандой меню ее мопса (я бы поспорила, что ему она точно перезвонит!).

«Четверг, 28 июня
7.30. Из парижского отделения звонила Симона. Она договорилась с мистером Тестино по поводу съемок в Рио, а также связалась с агентом Жизель Б., но ей необходимо обсудить с вами сценарий фотосессии. Пожалуйста, перезвоните ей.
011.33.1.55.91.30.80.
8.15. Звонил мистер Томлинсон. Пожалуйста, перезвоните ему на сотовый.

К сведению. Андреа говорила с Брюсом. Он сказал, что от левого верхнего угла большого зеркала у вас в фойе отвалился кусочек лепнины. Точно такое же зеркало он видел в антикварном магазине в Бордо. Желаете ли вы, чтобы он приобрел его для вас?
8.25. Звонил Джонатан Коул. В субботу он улетает в Мельбурн и перед вылетом хочет уточнить цели своей поездки. Пожалуйста, перезвоните ему.
555.6960.

Напоминание. Позвоните Карлу Лагерфельду по поводу церемонии присуждения титула «Модель года». Сегодня вечером его можно будет застать в его доме в Биаррице в 8.00-8.30.
011.33.1.55.22.06.85 – домашний;
011.33.1.55.22.58.85 – домашний, кабинет;
011.33.1.55.22.92.01 – личный шофер;
011.33.1.55.43.75.50 – мобильный;
011.33.1.55.66.76.49 – его секретарь в Париже, на тот случай, если не удастся связаться с ним по вышеуказанным телефонам.

9.00. Звонила Натали из «Глориес фудс», спрашивала, предпочитаете ли вы на десерт вашран с ягодным пюре или с компотом из ревеня.
Пожалуйста, перезвоните ей.
555.7089.
9.00. Ингрид Сиши звонила, чтобы поздравить вас с апрельским выпуском. Говорит, что обложка, «как всегда, очень эффектна», хочет узнать, кто гримировал девушку на обложке. Пожалуйста, перезвоните ей.
555.9473 – офис;
555.9382 – домашний.

К сведению. Михо Косудо звонил, чтобы извиниться за то, что не сумел доставить цветочные композиции Дамьена Херста. Говорит, что они прождали у его подъезда четыре часа, но, поскольку у него нет консьержа, им пришлось уйти. Завтра они попытаются еще раз.
9.10. Мистер Сэмюэлс звонил, чтобы напомнить вам о родительском собрании сегодня вечером в школе Хораса Манна. Хочет обсудить с вами тему исследования Каролины по истории. Пожалуйста, перезвоните ему после двух, но не позже четырех.
555.5932.

9.15. Снова звонил мистер Томлинсон. Он дал Андреа указание сделать заказ для ужина после родительского собрания. Пожалуйста, перезвоните ему на сотовый.
К сведению. Андреа заказала столик для вас и мистера Томлинсона на восемь часов вечера в «Ла Каравел». Рита Жамме сказала, что будет очень рада увидеть вас снова и в восторге от того, что вы выбрали ее ресторан.
9.25. Звонила Донателла Версаче. Сказала, что все готово к вашему приезду.

Понадобится ли вам кто-нибудь, кроме водителя, повара, инструктора по фитнесу, парикмахера-визажиста, секретаря, трех горничных и капитана яхты? Если да, пожалуйста, перезвоните ей до того, как она улетит в Милан. Она также предоставит вам сотовые телефоны, но не сможет присоединиться к вам, поскольку готовится к показам.
011.3901.55.27.55.61.

9.45. Звонил мсье Рено из отеля «Ритц». Спрашивал, хотите ли вы поехать на показ в пятницу или в субботу вечером. Он уже сообщил водителю, который вам понравился в прошлый раз, о том, сколько продлится ваш визит. Переговоры с парикмахером и визажистом еще не окончены, но, несомненно, завершатся успехом. Если у вас возникнут какие-либо вопросы, пожалуйста, перезвоните ему домой.
011.33.1.55.74.46.56».

Я скомкала листок и швырнула его в корзину под столом, где он немедленно пропитался остатками Мирандиного третьего за сегодня капуччино. Обычный рабочий день и обычный список. Я уже хотела залезть в свой электронный почтовый ящик – посмотреть, нет ли там чего новенького, но тут появилась она. Черт бы побрал эту Софи! Снова забыла предупредить.
– В список внесли последнюю информацию? – Она говорила холодно, ни на кого не глядя и никак не показывая, что вообще заметила наше присутствие.

– Да, Миранда, – ответила я, подавая папку, чтобы ей не пришлось за ней тянуться. «Два слова», – подумала я, открывая счет и надеясь (впрочем, с большой долей вероятности), что и сегодня не скажу ей больше семидесяти пяти слов. Она сбросила с себя норковую пелерину – такую мягкую и красивую, что я с трудом удержалась от того, чтобы не зарыться в нее лицом. Я пошла убрать в шкаф эти великолепные останки убиенных животных и, осторожно потеревшись о пелерину щекой, почувствовала холодные капельки нерастаявшего инея. Как кстати.

Я сняла крышечку с чуть теплого капуччино и аккуратно разложила на немытой тарелке жирный бекон, колбасу и сырную массу. Потом на цыпочках прошла в ее кабинет и осторожно поставила тарелку на край стола. Она что-то писала на своей цвета небеленого полотна почтовой бумаге и пребывала в на редкость благодушном настроении.
– Ан-дре-а, мне нужно сделать кое-какие распоряжения для банкета по поводу помолвки. Возьмите блокнот.

Я кивнула и тут же подумала, что можно было и не кивать. Этот «банкет по поводу» основательно отравлял мне жизнь. До него оставался еще целый месяц, но, поскольку Миранда в ближайшее время собиралась улететь на европейские показы, подготовка к банкету велась заранее. Я вернулась в ее кабинет с блокнотом и ручкой, изначально настроившись на то, что все равно не пойму ни слова из того, что она скажет. На мгновение мне захотелось присесть – это намного облегчило бы стенографирование, – но я благоразумно подавила в себе это желание.

Она вздохнула так, будто…была до крайности утомлена всем этим и не уверена, сможет ли нести свой крест до конца, затем покрепче затянула белый шарф от «Гермес», из которого навертела вокруг запястья нечто вроде браслета, и принялась диктовать:

– Свяжитесь с Натали из «Глориес фудс» и скажите ей, что на десерт я выбрала компот из ревеня. Она начнет убеждать вас, что ей нужно поговорить со мной лично, но не слушайте ее – это чепуха. Позвоните Михо и убедитесь, что они действительно поняли мои распоряжения по поводу цветов. До обеда свяжете меня с Робертом Айзабеллом, мне нужно обсудить с ним дизайн скатертей, табличек и сервировки. Также свяжитесь с той девушкой из администрации Метрополитен-музея и узнайте у нее, когда все будет готово. Пусть пришлет мне по факсу схему расстановки обеденных столов – я должна буду подумать о порядке размещения гостей. Это пока все.

Все время, пока говорила, она не переставала строчить и в тот самый момент, когда закончила диктовать, протянула мне готовую записку. Я закрыла блокнот, надеясь, что все поняла правильно – что было не так легко, если учесть скорость, с какой она давала указания, и британский акцент.

– Будет сделано, – пробормотала я и повернулась, чтобы уйти. Теперь количество сказанных мной Миранде слов увеличилось до четырех. Может, удастся не дойти до пятидесяти, подумала я. Затылком я чувствовала, что она в упор уставилась на мой зад, и мне захотелось развернуться и пойти спиной вперед, как это делают правоверные евреи, покидая Стену Плача. Но я лишь спряталась за своим письменным столом и принялась рисовать в воображении занятную сцену: тысячи хасидов в длиннополых черных хламидах от Прады водят хоровод вокруг Миранды Пристли, повернувшись к ней спиной.

И вот настал тот благословенный день, которого я так ждала и о наступлении которого столько молилась. Миранды не только не было в офисе – ее не было даже в Соединенных Штатах. Меньше часа назад она заняла свое место в «конкорде» чем несказанно меня осчастливила, Эмили все твердила, что Миранда за границей даже требовательнее Миранды в офисе, но я на это не купилась. Мысленно я уже строила великолепные планы, предвкушая наслаждение от каждой минуты ожидающих меня двух недель свободы, – и в этот момент по электронной почте пришло письмо от Алекса.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь