Дядя Ваня

Бранные слова еще больше заводят. Люблю ощущать себя его маленькой развратной, готовой на все девочкой. Воздуха не хватает, или я сама его задерживаю внутри, стремясь выжать всё из каждого глотка. Уже снова вошла в предоргазменную эйфорию, внутри нарастает напряжение. Совершенно ничего не соображаю, только иногда хватаю ртом воздух, чтобы потом опять его держать как можно дольше в себе и тихо на выдохе поскуливать. Застываю в ожидании вспышки внизу живота, благословляя каждый удар члена внутри. Вот он, взрыв, вон он, оргазм.

— А-а-а... — толчки продолжаются...

— А-а-а... — оргазм продолжается.

— Сука! В рот! Хочу спустить тебе в рот! — орет в нетерпении дядя Ваня.

Быстро обходит, приподнимает мою голову за волосы. Я вся ещё в полученном оргазме, но рот открываю и плотно обхватываю его член своими алыми губами.

— Бляядььь!! Как хорошо!!

Дядя Ваня разряжается потоками спермы. Глотаю эту вязкую жидкость, чувствуя любимый терпкий вкус. Он выдавливает последние капельки в мой открытый жаждущий рот, потом водит постепенно теряющим упругость членом по моим накрашенным губам, размазывая по лицу яркую помаду и свою сперму.

Силы покинули нас. Я в изнеможении падаю на пол, дядя Ваня устало садится рядом. Мы даже не прошли с ним в квартиру, всё ещё в коридоре, всё ещё одетые. Дядя Ваня только расстегнул ремень и спустил штаны. В нас двоих такая страсть, что нам даже секунду невозможно терпеть. Смотрю затуманенными глазами на него. Это не просто хорошо. Это... Каждый секс с ним непередаваемый. Мы словно созданы для удовольствия друг друга. Кажется, дядя Ваня думает также:

— Марья, ты феерическая женщина, — в голосе усталость и удовлетворение...

Я часто думаю, а как дядя Ваня трахает других, свою жену, например? Он же спит с ней, супруга ведь, а возможно, существуют и другие любовницы. Но тут воображение меня подводит. Все попытки выведать что-то у него ни к чему не приводили. Я получала всегда один и тот же ответ: «Марья, тебя это не касается».

Подползаю к нему, обнимаю за талию, кладу голову на твердое мужское плечо. После такой страсти мне хочется нежности.

— Девочка моя, ласковая, — шепчет дядя Ваня, легонько гладя меня по волосам.

Как хорошо, как тепло, спокойно в этих объятьях. И синь его глаз теперь греет.

— Маш, нам надо выбираться из коридора.

— Мне и тут хорошо.

Начинаю его целовать.

— Марья, я старый человек, — жалуется дядя Ваня.

— Может, мне уйти! — шутливо, слегка наигранно восклицаю я.

Он молниеносно хватает меня за волосы.

— Ещё чего, ты ещё не раз будешь подо мной орать и скулить, — шепчет дядя Ваня жарким шепотом в мое ушко.

От этого низкого голоса мне захотелось орать прямо сразу. Смотрит в мои глаза, в которых опять похоть.

— Блядь, Маша, что ты со мной делаешь?

Его губы накрывают мои, впиваясь поцелуем в рот.

И я опять летаю, а может, плыву по этому синему морю, синему небу.

Мы все-таки добираемся до кровати. Он расстёгивает наконец-то пуговицы моего плаща, не спеша, в предвкушении, как будто распаковывает заветный подарок. Освобождает мое тело от одежды, а потом неторопливо разглядывает.

— Ты как-то изменилась, стала женственнее, просто дух захватывает.

Напряглась. Скажи! Сейчас хорошая возможность открыться.

Дядя Ваня целует мой пупок, постепенно опускаясь ниже. Когда развратный язык касается клитора, дёргаюсь, как в судорогах. Нет! Не тот момент. Потом, когда-нибудь позже скажу. Трусиха! Какая же я трусиха!

— Давай в позицию 69, сладкая, подними моего мальчика, а я поиграю с твоей попкой. Не бойся, ты ведь не зря готовилась, красавица, и туда тебя выебу.

Мои губы плотно обхватывают ещё вяловатый член. Ничего! Я знаю несколько действенных приёмчиков, с помощью которых можно его поднять. Дядя Ваня дует на мое лоно. Сильнее развожу ноги, предлагая ему всю себя. Смотрит, ласкает глазами, но ничего не делает. Дядя Ваня мастак мучить, доводить до грани и отступать, ожидая, когда мне полностью снесет крышу от желания, и я начну умолять, упрашивать его трахнуть себя. Затем вдруг сразу внедряется везде, анальной пробкой в попку, пальцами внутрь, языком лижет клитор. Дергаюсь и невольно выпускаю из своих губ его член. Замираю, наслаждаясь ощущениями. Я только недавно получила два потрясающих оргазма, но опять хочу, ещё хочу. Что ж ты со мной делаешь, дядя Ваня!

От него ушла только через 4 часа, полностью удовлетворенная, даже пресыщенная. Сижу в парке на лавочке, пытаясь надышаться воздухом, которого мне так не хватает в его присутствии. Выгляжу, наверное, странно. Слегка помятая француженка, в наглухо застёгнутом плаще, и это в такую-то жару. Вечер сегодня выдался теплый, вокруг все в футболочках гуляют. Но мне не жарко, даже наоборот, знобит. В парке столько людей, столько детей. Их смех, их радость проникают в меня, доставляя боль. Я опять ничего ему не ...

сказала, опять секс вытеснил все из моей головы. «Любовь — это не ко мне, я могу только трахать». Да, всё так и есть. За все 5 лет нашей связи дядя Ваня не сказал мне «я тебя люблю», только «хочу», только «желаю». Для него я просто девочка, умеющая широко расставлять ножки. «Я никогда не разведусь», «дети — это не со мной», «у тебя могут быть другие любовники». Да! Я встречалась с другими. Сначала из любопытства. Потом желала, чтобы кто-то вытеснил дядю Ваню из моего сердца и моего тела. Пытаясь сбежать, даже вышла замуж год назад. Не знаю, что я пыталась доказать? Глупые девичьи мечты, дескать, он остановит, не даст совершить ошибку, изменит наши отношения, скажет, что любит, а не только хочет. Глупая. Он лишь трахнул меня по-быстрому прямо на свадьбе, затащив в какую-то подсобку и совсем позабыв об осторожности. За эти минуты по-быстрому я испытала намного больше удовольствия, чем за весь недолгий период нашего брака с Валерой. Через полгода мы развелись. И я опять стала только дяди Ваниной. Просто никто не может сравниться с ним, никто до него не дотягивает. Я готова молчать, делать немыслимые развратные вещи, лишь бы почувствовать синь его взгляда на себе и услышать грубоватое, но такое всё проникающее и всё возбуждающее: «блядь, какая же ты сладкая!»