«Довод»

11-й фильм Кристофера Нолана, к счастью или печали меньшинства, не оказался продолжением, казалось бы нового вектора, заданного «Дюнкерком», где произошел, хотя и несколько претенциозный, но вполне крепкий союз часовщика с уже существующей реальностью. Нет, вместо этого главное экспериментальное светило современного блокбастера возвращается на рельсы, где уже находились картины «Помни», отчасти «Престиж», «Начало» и «Интерстеллар».

Кажется, Он наконец-то смог сбежать из реальности на целый фильм. Одним из признаков этого можно счесть то, что в предыдущих двух картинах Нолана, герои, хотя и находились во сне и в космосе, но всё же дышали вполне обычным кислородом, здесь же их легкие с ним не справляются - воздух для них инвертирован, они вообще как бы уже не совсем внутренне такие же люди как и мы.

Таково влияние радиации Нолана.

«Довод» - это новая ступень развития нолановского космического человека будущего. Поэтому с этой позиции путешествие здесь выглядит более дальним, чем в «Интерстеллар». Напомним себе, что происходило в предыдущей серии: героиня Энн Хэтэуэй, вроде бы уверенно научно разбирающаяся во всяких измерениях, например, в любви, заявляла несчастному отцу, что время может и относительно - оно сжимается и расширяется - но никаким образом нельзя вернуться в прошлое. Однако в кульминации фильма, несмотря на планы своего брата-сценариста, одному из членов команды «людей будущего» удалось создать условия с лазейкой для по крайней мере передачи в прошлое критически важных сюжетных данных.

Так вот, в картину «Довод» по всей видимости перекочевали всё те же таинственные «люди будущего», однако теперь это лишь один Нолан: долго разрабатываемый сценарий фильма был написан Кристофером без участия Джонатана, и, соответственно, перемещения во времени в любом направлении больше не являются проблемой, нужен один лишь «Довод» - слово. Многое изменилось со времен «Помни», где герой без владения обычной временной линией, находился то в тревожном дискомфорте, то просто в меланхолии, со времен «Престижа», где запредельные фокусы оборачивались нравственно-физической смертью героя, и даже со времен «Начала», где герои «теряли» реальность. В «Доводе» существует лишь одна своя реальность со своими законами, никто с ней не спорит, и для зрителя это страшное кино, которое очень легко может и вовсе отпугнуть от себя, становится визитом в другую внутренне-внешнюю Вселенную - в куда более крупный «черным вигвам» Нолана, чем тессеракт из финала «Интерстеллар».

За этой дерзостью однако стоит серьезная проблема: сбегая по-крупному из реальности, Нолан уходит (не может уйти?) не с пустыми руками, не обрывает концы. Совету "не пытаться понять, а чувствовать", который дается инструктором в самом начале, здорово мешает морально-нравственная напыщенность броских диалогов и вообще весь мелодраматизм. Вдобавок, как и раньше, Нолан продолжает сражаться сам с собой: с доводами жанра фантастики, с вопросом о возможности воплощать самые крутые идеи, с безумной иллюзорностью своего кино, с философией происходящего, с гуманитарным посылом, с эмоциональной основательностью или безосновательностью... Всем тем, что здорово обременяет полет на большой высоте. В вопросе веры вновь возникают сомнения. И Нолан в верности формализму вновь не дотягивает до психической стойкости уровня Хичкока. Вновь чувствуется, что Нолан делает кино. Это вроде бы и так очевидно, однако это навязчивое ощущение, и во время миссии в "другой вселенной" оно скорее только мешает.

Одно маячащее альтер-эго визионера представляет из себя обреченного на смерть злодея, всё бы неплохо, но, здравствуйте, набор штампов: он почему-то русский олигарх и, мало того, чуть ли ассоциируется не сколько с околобожественной ролью Нолана, сколько с абстрактным Путиным. Второе альтер-эго, противоположное: супергерой, которой был нанят тем самым сверхъестественным всевидящим будущим (иронично, что это Роберт Паттинсон, в соседней вселенной играющий нового Бэтмена, к которому в свою очередь ранее был причастен и Нолан). И если первого со всей его психологической тяжестью можно ещё как-то понять, то второй слишком дурашлив для местного накала. В итоге это ещё одна сумасбродная битва Нолана с самим собой - сражение глубокой серьезности и нелепой игрушечности. За вторую выступает и то, что невозможно по-человечески (а людей они изображают) познать никого из персонажей (одного из них, видимо от отчаяния, всё-таки честно назовут просто протагонистом), кроме вышеупомянутых проекций самого автора и разве что Майкла Кейна, который имея на руках лишь кусок сценария со своей эпизодической ролью, исполняет роль вспомогательного персонажа по имени Майкл Кросби (в фильме на удивление всё неплохо с самоиронией, мета-юмором, что, вероятно, позволило некоторым даже утвердиться в странной вере в то, что это magnum opus Нолана).

В конце концов из «Довода» выходит очень минорное кино - высушенное и отмороженное. За пределами восторженных ощущений с бьющимся сердцем, повышенным пульсом, оно о предопределенности, о зависимости от высшей власти, о смерти, о том, что время всё равно всегда уходит. Легко и ещё сложнее спасать мир, когда он уже спасен или не спасен. Кто не понял, тот поймет.

Так или иначе, это бесподобное зрелище за гранью добра, зла и даже иногда просто осознания - настоящий эзотерический опыт. Вдобавок не то чтобы ничем не отличающийся стилистически от предыдущих творений Нолана: выделяется в первую очередь новый автор саундтрека и новый монтажер, и если предпочесть Людвига Йоранссона Хансу Циммеру - это ещё спорный момент, то что касается монтажа Дженнифер Лэйм, обратите пристальное внимание, здесь можно наблюдать качественный сдвиг в лучшую сторону - он стал как будто более осознанным, определенно острее, динамичнее, ритмичнее. Сам же мегаломан Кристофер Нолан, не опасаясь судьбы Фрэнсиса Форда Копполы, не ограничиваясь поездкой во Вьетнам, вручную уничтожая Боиннг, буквально выкидывая слитки золота (это самая дорогая постановка режиссера - бюджет 205 млн.$), отправляется если не в сердце тьмы, то в "мир сумрака", и где "на закате нет друзей". Инверсия - это естественный элемент не в мире природы, а в понятийной системе кинематографа, и «Довод» - большое нахмуренное синефильское произведение, где Нолан со своей страстью ещё и к практичности создает полотно из чистого кино в своем грандиозном сюрреалистическом стиле. Большая гордость, несмотря на все художественные проблемы, видеть этого шикарного механизированного пленочного титана, на большом экране, особенно в это трудное для кинематографа время.