Доказательство

В первом университете, который был педагогическим, нас учили, что человек за свою жизнь переживает кучу кризисов, начиная с 3-х лет и до конца своей жизни. До своих 20 лет, я не пережила ни одного. Я никогда не задавалась вопросом что я это я, что вот сейчас мне надо взаимодействовать в социуме или что я уже взрослая и мне надо срочно, прям кровь из носу, доказать свои родителям, что я уже выросла. Мне никому и ничего не надо было доказывать, все просто произошло само собой.

А потом мне стукнуло 20. Второе поступление, смена приоритетов, попытки найти себя. Я перестала ходить на вписки, я больше не пила портвейн и начала периодично покупать свою пачку сигарет.

В 20 я покрасила волосы розовым и проколола бровь. А почему бы и нет, казалось мне тогда? Я чувствовала себя свободной и начинала лепить себя такой, какой видела. А потом отвоевывала у матери те крупицы свободы, что мне так были нужны. В 20 умер тот человек, которому я нужна была больше всего. И как бы мать не причитала, что он бросил ее, он бросил меня.

И именно в 20 меня нагнало все то, что было у людей до. Я задумалась о том кто я, я задумалась что я и для чего живу. Я задумалась о том, как взаимодействовать с социумом, который не торопился меня принять такой, как я есть. И вдруг мне пришлось доказывать всем вокруг, что я что-то могу и что я взрослая.

Я выгрызала все. Я выгрызала знания, стипендию, жизнь, свободу.

В 23 мне пришлось доказывать, что учиться и работать одновременно можно.

А в 24, стоя на курилке перед ночной сменой в МакДональдсе, я осознала что вот оно. Накрыло снова. Все говорили, что я умная и целеустремлённая, а я стою здесь, куря вторую сигарету и пью уже остывший кофе, перед тем как идти и снова, и снова доказывать людям, что не зазорно быть тем, кем ты есть.

Через год я уйду в другое место, а через два стану тем на кого училась.

Через три я попытаюсь восстать аки Феникс из пепла и вернуть все то, что придавало мне движения.

Но пройдя через все и проходя ещё через кучи дерьма, я смогу признаться себе в том, что не готова стоять на месте и готова далее выгрызать все то, что делает меня живой. Смогу признаться наконец-то в том, что я никому ничего не должна доказывать. Никому и никогда.