Детство

Через некоторое время я уснула, но совсем скоро проснулась от голосов в соседней комнате. там разговаривали взрослые. Бабушка спрашивала у родителей, не слишком ли строго они начали поступать со мной, но папа сказал, что чем строже — тем лучше, и это только начало. Вся сжавшись от страха я боялась даже пошевелиться, чтобы они не услышали и не решили меня наказать за то, что я их подслушиваю. На следующий день я пошла в школу и от страха не смогла запомнить ничего из того что рассказывала учительница. Она заметила, что я ее не слушаю и пожаловалась на мое невнимание бабушке, которая пришла за мной в школу. За всю дорогу домой бабушка не сказала мне ни слова и только придя домой, подтолкнула меня в спину в сторону кухни и сказала — Иди, готовься! я так и знала что сегодня все снова пригодится. На кухне все было по вчерашнему — диванчик, так, клеенка. Вцепившись двумя руками за ручку кухонной двери я мотала головой и слезы летели во все стороны. Иди-иди, не тяни, — сказала бабушка, а то отец придет домой обедать, некогда ему с тобой возиться, ему еще и поесть надо успеть. Поняв, что деваться некуда, я разделась и легла на диван. Вошедший папа сразу увидел это позорное зрелище — я лежу голая и вся дрожу. Ну — с первого раза видать не поняла? все, вчера я тебя еще пожалел для начала, а уж сегодня получишь по полной и розги засвистели в воздухе. Когда я уже не могла плакать, а только обессиленно подвывала, бабушка отнесла меня в комнату и поставила в угол на колени, так как стоять я уже не могла. Каждый день повторялось одно и то же... Не то что я была глупая или не хотела учиться, но страх перед поркой выбивал все мысли из головы. Пороли меня каждый день, но однажды... Придя с работы и выпоров меня маминым плетеным ремнем от платья, папа сказал глядя на мою попу всю покрытую синяками и рубцами, — видать не понимает по хорошему, надо добавить для ума крапивки. И к вечеру, когда уже на улице никого не было, он пошел и нарвал под окнами у соседей, в запущенном палисаднике, большой пук крапивы. Крапива была уже осенняя, не очень жгучая, но папа не порол меня крапивой, он придумал гораздо хуже — на ночь на меня одели трусики и сзади напихали полные трусы крапивы. Спать мне разрешили только на спине и не поворачитваться ни в коем случае ни на бок, не на спину. Что было с моей попой утром, это была одна сплошная рана — несмотря на то что от порки у меня кожа уже была не такая нежная как раньше, а огрубевшая, но от крапивы попа была как один слошной пузырь, который к тому же еще и чесался со страшной силой!

Так меня пороли почти каждый день, только иногда, если розги или ремень рвали кожу на попе до крови, то давали ранам поджить, чтобы я могла в школе сидеть за партой и не вызывать ничьих вопросов. А у мальчишек в классе еще была привычка пробегать мимо и обязательно хлопать по попе девчонок, если бы они знали, какую боль они мне причиняли! Так меня воспитывали ремнем несколько лет и все таки постепенно добились от меня хороших отметок и полной покорности. Я росла забитой, послушной девочкой, которая боялась лишний раз рот открыть и у которой не было подруг. Я же не могла никого пригласить домой — они увидели бы постоянно ждущие меня розги и догадались бы, что меня дома порют. Я даже не ходила на физкультуру, ведь в раздевалке нельзя было бы спрятать следы от розог. У бабушки была знакомая врач, которая мне сделала освобождение от занятий физкультурой, своя физкультура у меня была дома. Меня постоянно закаливали и по утрам нагишом я делала зарядку перед открытой форточкой, а потом, как папа говорил для разогрева, я ложилась на лавку на кухне и перед уходом на работу папа разогревал меня несколькими смачными ударами розги или ремня по попе. После этого мне хватало времени быстро позавтракать и бежать в школу. Постепенно я привыкла к такой жизни и не думала, что когда то может что то измениться. Но все же моя жизнь изменилась с тех пор, как я пошла в седьмой класс. В седьмом классе кв наш класс пришла учиться новенькая. Ее звали Лена. Она первая обратила на меня внимание и подошла ко мне. почему с тобой никто не дружит, или ты зубрила и тебе кроме книг никто не нужен? Нужен, ответила я, но... Никаких но, я буду с тобой дружить... Когда Лена пригласила меня к себе в первый раз домой, она стала переодеваться при мне и вдруг я увидела, что у нее вся спина и ноги покрыты следами от порки. Как, тебя тоже порют? воскликнула я. А, да, это мама меня скакалкой сечет, то ей не нравится как я с ней разговариваю. то нельзя курить, а я — курю, вот она и хватается за прыгалки и ну стегать меня. А тебя что, тоже дома воспитывают ремнем? Я покраснела и промолчала. Так мы и стали дружить с Леной, объединенные общей тайной. Ведь никто не знал, что нас дома пороли. Но дружба с ней принесла мне только новые огорчения и неприятности. Лена оказалось очень развязной, она курила и даже тайком пробовали вино, и я потянулась вслед за ней.

https://telegra.ph/Rylie-Richman-Popsicle-Fun-02-07-2

Потом мы познакомились с ребятами, которые предложили нам с ней попробовать водки. И вот после водки я пришла домой. Папа сразу почувствовал, что я выпила и долго не стал разбираться с кем и что я пила, а сразу вкатил мне оплеуху и потащил в ванную. В ванной он снял со стены резиновую грелку с наконечником и наполнил ее теплой водой, затем обильно смазал наконечник вазелином и вставил мне его в попу. Мне казалось, что грелка безразмерная, так много воды в меня влилось из нее, и папа проделал это не один раз, затем он разрешил мне пойти в туалет, чтобы вся вода из меня вышла. Мне пришлось провести в туалете много времени, пока из меня не полилась уже чистая вода. После этого папа сказал, что надеется что вся водка вместе с клизьмой из меня вышла, а теперь я получу полный набор за пьянку. До сих пор мне страшно вспоминать, как он стегал меня до тех пор, пока на мне не осталось живого места, ремень попадал и по спине и по ногам, я уж не говорю про попу на которой просто не было живого места. Все сочилось кровью, я вся была покрыта пересекающимися полосами, которые на глазах начинали синеть и набухать кровью. После такой порки я несколько дней не ходила в школу, так как не могла не то что встать, а даже пошевелиться. Эти несколь дней я провела в полубеспамятстве и только ненадолго выныривая из забытья, чувствовала, как вся поверхность попы, ног, спины пульсирует как одня живая рана. Больше я с этими ребятами не встречалась и жизнь протекала однообразно — школа, уроки, порки, которые папа называл профилактическими и так все шло до моего выпускного. Закончив школу и поступив без проблем в институт, я познакомилась с парнем, который очень быстро сделал мне предложение.

Продолжение ...