Design

Design

Алексей Добромыслов


Я редко пишу о дизайне. Если мне что-то интересно, я просто занимаюсь этим и получаю результат, вовсе необязательно говорить об этом. Всё же, я решил как-то зафиксировать свою историю, а вернее – её начальный этап, когда я находился на распутье. Возможно, кому-то это поможет выбрать собственный путь. Сейчас уже мало кому интересно то, что происходило ВКонтакте в далёком 2010-2011 году, так что я могу себе позволить больше личных воспоминаний.


В 2007 году я учился на экономиста, а свободное время проводил ВКонтакте. Я много занимался своими группами и однажды решил сделать им нормальные логотипы. Тогда я и обратил внимание на Фотошоп, который чаще использовали, как средство для обработки фотографий. Мне не хватало времени даже разобрать фотографии с камеры, не то, чтобы ещё обрабатывать их. Впрочем, это лишь устойчивое выражение: "не хватало времени". Время на то, что меня действительно занимало, я находил, и методом тыка стал изучать возможности Фотошопа для дизайна. По меркам Paint он показался мне творением богов: такой же простой для освоения новичком, но всё продумано и можно вечно открывать для себя что-то новое.

Как я говорил, мне нужно было создать логотип; символ на стыке текста и графики, который будет простым и лаконичным. Если посмотреть на логотипы Google, Facebook или Instagram, их легко можно создать в Фотошопе за счёт текста, скругленных прямоугольников и добавления элементов. Для этого совершенно не нужно уметь, например, чертить или рисовать.

Довольно быстро я начал создавать неплохие вещи, которые отвечали духу времени и не выглядели кустарной поделкой. Я сразу чувствовал практическую пользу от своего увлечения: создал нормальный логотип, поставил в группу, получил эстетическое удовольствие и, возможно, порадовал участников. Обычно так и происходило. Если изменения, в целом, встречали одобрительные отзывы, то результат приживался. Если что-то вызывало вопросы или не до конца нравилось мне самому, я старался это исправить в течение недели. Обратная связь помогала нащупать верный путь.

Я стал бесплатно создавать логотипы и для чужих групп, которые мне нравились. Видя моё участие, их администраторы добавляли меня в свою команду, и я часто брал всю инициативу на себя. Семестр в институте выдался донельзя скучный, а сообщества были хорошей отдушиной, да и активность стабильно росла вслед за ростом социальной сети. В группах я встретил много настоящих, близких друзей, с которым общаюсь и поныне.

С другой стороны, особых надежд на будущее я с Фотошопом не связывал. Это было для меня развлечением, формой творчества и, по большому счёту, меня мало заботило, надо это кому-то или нет.

При всей своей любви к интернету, учился я добросовестно. Вечерами я часто оставался в библиотеке, изучал два иностранных языка, вкладывал в курсовые и рефераты всю душу. Были ли это философские труды Л.Н.Толстого или валютный рынок, современные вооружения или стратегии нефтегазовых компаний – всё казалось мне по-своему интересным. Я хотел не зазубривать, а понимать сложные вещи, которые нам преподавали. Однако я не мог понять, как можно чем-то заниматься для галочки, ради оценки? Если предмет казался мне скучным, я начинал искусственно разжигать к нему интерес. Я вертел тему так и эдак, пока не замечал какой-нибудь занятный аспект. Очень важно было поймать эту искру, дальше работа шла с огоньком.

Проявляя усердие в одной сфере, я чувствовал, что мне уже легче повторить это в другой области. Любое дело требует усилий и концентрации – не важно, будь то курсовая по информатике или дизайн профиля – везде работают схожие законы. Институт давал полезный опыт по части умения преодолевать себя, добиваться результата в условиях нехватки времени, желания и сил.

Впрочем, мне было намного легче, когда что-то нравилось. Занимаясь чем-то интересным, вы не следите за ходом времени, тратите втрое меньше сил и преодолевать себя надо не так уж часто. Птице не нужно совершать героических усилий, чтобы летать, а черепахе лучше научиться быстро передвигать лапами и вовремя прятаться в панцирь, чем строить из себя горного орла. Да, мало кому польстит сравнение с черепахой. Каждый человек мнит себя птицей высокого полёта, пока не влетает в фонарный столб. Для себя я вывел, что лучше заниматься чушью, которая нравится, чем полезными и серьёзными делами, которые нагоняют тоску.

Судьба посылает нам сигналы, но мы редко видим их сразу.

Однажды я готовил презентацию на конференцию, где выступал с докладом. Тема была проработана хорошо, и я чувствовал себя, как рыба в воде (продолжая череду зоологических метафор). Однако нужно было создать и саму презентацию в PowerPoint, чье удобство невыгодно отличалось от Photoshop. Зато здесь нашлось много интерактивных объектов, можно было создать хитрую навигацию между слайдами.

"Если я случайно пропущу один слайд или захочу вернуться к произвольному участку, я не буду тыкаться у ноутбука, а нажму одну клавишу и появится левое меню со всеми пунктами. Понадобится парочка хаков, но работать будет!"

И, конечно, сама презентация должна была радовать глаз. Чистый белый фон, как ВКонтакте, весь акцент на контенте. А вот диаграммы я рисовал в Фотошопе, чтобы они лучше сочетались и выглядели частью единого стиля. Отдельное внимание нужно было уделять отступам и шрифтам.

Выступление прошло удачно. Мы с другом уверенно победили на конференции, так что преподаватели пригласили нас провести лекцию у старшего курса.

После презентации к нам подошли несколько человек.

– Ещё вопросы? – откликнулся я. – Задавайте, охотно отвечу.

– Можете объяснить, как вы сделали такую презентацию? И вот это меню?

Я вдруг почувствовал, что моё увлечение внешней стороной вопроса сравнилось с интересом к экономическим темам. За последующие годы я создал ещё две презентации, более сложные, каждая из которых вновь побеждала на весенней конференции – кафедра начинала скучать из-за такого постоянства. Дизайном презентаций я занимался с огромным азартом, и это было неким знаком, который я тогда ещё не понимал.

Проблемы начались в 2010 году.

Занятия завершились, близилась защита диплома. А чем я занимался? Я участвовал в шуточном конкурсе своей знакомой, чтобы сделать коллаж по мотивам компьютерной игры... Приехали. Всю неделю я не вылезал из Фотошопа, стараясь преобразить картинку из эпохи 1950-х в эстетику Викторианской эпохи. Я даже научился сносно рисовать мышкой, да и ранее полученные навыки вышли на новый уровень.

Жаль, что это было всё глупо и бесполезно. Мои друзья вытаращили глаза, когда увидели конечный результат – приятное чувство, но мимолётное. Кажется, я лишь убегал от главной проблемы. А проблема была очевидна: я больше не хотел заниматься экономикой и понятия не имел, чем хочу.

Мне казалось, я такой один – потерявший путь. Я мечтал быть экономистом с 9-го класса, занимал места на городских олимпиадах, прекрасно учился, писал диплом с самыми передовыми идеями – а толку, если сейчас мне была противна сама мысль о будущем в этой сфере? Я не хотел управлять финансовыми потоками, работать с акциями, вести учёт доходов и расходов. Не видел я себя и в качестве бравого начинателя собственного бизнеса. Повторялась история человека, чья книга вдохновила меня пойти в экономику – Ли Якокки. Блестяще выучившись на инженера, он с первых же дней понял, что не может работать инженером и ушел в продажи, со временем став легендарным руководителем Форда и Крайслера. Какого же черта я повторял этот роковой сценарий с экономикой?

"И чего я хочу?"

Возможности топтаться на месте и подолгу сосать лапу у меня не было. Время играло против меня.

Наверное, кто-то подумает, что меня осенило, и я огромным напряжением своего скудного разума внезапно нашёл дело своей жизни.

Увы, ничего подобного. На помощь мне пришёл случай. Если вы оказались в трудной жизненной ситуации, лучше полагаться на собственные силы и закалять характер, но грести против течения вечно невозможно. Кое-что зависит и от воли случая. Наверное, эта мысль не понравится любителям философии "надейся только на себя", но я рассказываю свою историю – частный случай, и честность не позволяет мне искажать простой факт: чтобы воспользоваться шансом, он должен хотя бы выпасть.

И он выпал. Именно в эти дни, весной 2010 года, Павел Дуров запустил первый конкурс на дизайн. Зайдя утром на сайт, я прочитал эту новость и прилип к монитору. Прилип на следующие две недели, чтобы создать достойный, как мне показалось, макет страницы регистрации ВКонтакте.

Всё выглядело прилично: ссылки работали, кнопки нажимались, в некоторых местах даже появлялись изящные подсказки. Они работали на javascript, и я особенно гордился этим, поскольку сам программировать не умел – приходилось изучать исходный javascript-код ВКонтакте, находить нужные фрагменты и использовать для своих нужд. К своему стыду, до начала конкурса я совершенно не разбирался ни в html, ни в css, всему учился в процессе. Весь код для страниц я написал в "Блокноте" – простейшей программе, которая есть на каждом компьютере.

Пока я доделывал последние мелочи, чтобы моё творение не выглядело полным отстоем (каким, безусловно, выглядело со стороны жюри), на конкурс было подано ещё 150 работ! Шансы на победу казались мне призрачными. Тем не менее, я так увлекся самим процессом, что просто не думал о результатах. Мной овладело странное, иррациональное убеждение, что я обязан стать дизайнером, учиться новому и воплощать свои идеи, даже если это не будет востребовано. Новый путь был найден.

Конкурс обещал победителям возможность устроиться на работу ВКонтакте, а ничего иного мне было не надо. То есть, буквально, ничего. Меня больше не интересовала ни моя специальность, ни другие компании в сфере IT. Наверное, это неправильно, но я не видел особых альтернатив своего будущего и сосредоточился на одной конечной цели. Это чувство одновременно делает вас очень уязвимым и неуязвимым в принципе, потому что вера в собственный выбор побеждает любые страхи.

Я был готов к некоторым трудностям. Скудные денежные запасы я планировал растянуть месяцев на 6-7, если максимально сократить рацион и пить только кипяченую воду (я уже попробовал эту методику в ходе конкурса и кроме легкого головокружения побочных эффектов не заметил). Мне казалось, что за это время я смогу освоить новую профессию, если же нет – тупым неудачникам нечего и мечтать о счастье.

Как и многие молодые люди в 21 год, я был максималистом. И придурком. Стремление что-то доказать себе и найти свой путь в жизни были важнее, чем здоровье или личная жизнь. Смерть меня тоже сильно не страшила. Чтобы не шокировать близких, я старался заранее никого не посвящать в свои планы и умозаключения.

Я занял второе место в конкурсе, чему был сильно удивлён.

В назначенный день я приехал по указанному адресу, не имея ясного понимания, что меня ждёт.

Стояла холодная погода и сильный ветер. Я был одет в белую рубашку и черное пальто, которое не было новым, когда я начинал его носить, а теперь уже и вовсе выглядело изношенным. На стипендию в 900 рублей, из коих 500 уходило на проезд, я не мог особо разгуляться, а в это время родителям требовалось выращивать ещё младшего брата и сестру. Жили мы не то, чтобы бедно, но доходы едва покрывали расходы. Можно понять, почему я остро нуждался в поиске работы, но и принципами поступаться не хотел. Если человек предает себя, это ложится тяжким бременем на его карму, он теряет расположение судьбы и блаблабла – короче, это плохой вариант.

Павел Дуров встретил меня уже у офиса – сияющая улыбка и лучистые глаза интересно контрастировали с чёрной одеждой. Наверное, в нём было что-то среднее между успешным менеджером американской школы, который может продать вам песок в пустыне, и потомственным русским дворянином: деловые качества первого и благородная природа второго. Первый контакт часто является определяющим, так у меня происходит со всеми людьми. Пожалуй, уже в первые пару секунд я прочитал всё, что должен был, и почувствовал родство с этим человеком. Правда, с некоторой ноткой напряжения, и потому держался максимально сдержанно и деликатно. Он не давил своим авторитетом или положением, был очень тактичен и позволял чувствовать себя комфортно, пока вы следовали тем же правилам. Наверное, в какой-то науке об управлении компанией это можно было бы назвать "демократичным стилем".

Тон общения, который он задавал, отвечал духу петербургской интеллигенции. Павел попросил меня подождать за большим столом, показав некоторые бумаги, оставленные соискательницами на роль офис-менеджера.

– Стоим перед трудным выбором. Я попросил их написать несколько слов. Посмотрите, никто не смог написать /какое-то сложное, но распространённое слово/ без ошибок. Здесь сразу две ошибки. Поразительно. А ведь все – выпускницы филологического факультета СПбГУ...

Он сказал это не то с отеческой заботой о трудных дочерях, не то с отчаянием учителя, которому достались нерадивые ученицы. Наверное, как выпускник СПбГУ, считавший alma mater лучшей кузницей филологов в городе, Павел был удручен такими "успехами" выпускниц. Кажется, офис остался без достойного офис-менеджера.

Да, сам офис явно находился ещё в процессе становления. Других сотрудников видно не было, рабочие едва подготовили место на входе для стойки.

Как только подошли два других финалиста: молодой человек и девушка – к нам присоединился Андрей Рогозов, бывший тогда правой рукой Павла, и мы вместе посмотрели конкурсные дизайны на большой электронной доске.

Затем Павел и Андрей провели нас по офису, вывели на балкон и показали застеклённый атриум. Небо уже было чёрным, в слабом свете зеленоватое остекление этажа создавало аллюзию на "Матрицу". В кабинетах я заметил всего пару человек, занятых работой.

Что касается главной темы, приглашение работать ВКонтакте получили два других финалиста, как будто меня там не было вовсе. Я растерялся, но посчитал ниже своего достоинства вмешиваться в эту политику. "Мы ищем профессионала, а ты, хоть и проявил себя в конкурсе, всё-таки не дизайнер" – я трактовал это так. Парень, занявший первое место, не выразил никакого энтузиазма, задний ход включила и девушка – мол, надо подумать, да и фриланс вполне устраивает. "Они что, чокнутые? Это же уникальная возможность!" – думал я.

– Все три работы получились достойные, – заключил Павел, глядя на экран. – Однако, ни одну нельзя назвать идеальной. Ещё раз поздравляю, а сейчас встречу необходимо завершать.

У меня складывалось ощущение, что судьба лишь вильнула передо мной хвостом, чтобы сразу отобрать всякую надежду. Гордость взяла верх, и я посчитал, что это ничего не меняет – не сегодня, так завтра я докажу, что я ничуть не хуже этих так называемых "дизайнеров". Я пройду ещё десять конкурсов, если понадобится; и потом, если я уже с первой попытки прорвался в финал, то с каждым разом мои навыки будут лишь возрастать. А на данном этапе, вероятно, я действительно не был достоин этой работы.

Когда Андрей вышел с двумя другими финалистами из офиса, я застыл в дверях и решил вернуться. Плевать на работу, я просто не мог уйти, не обсудив с Павлом некоторые вопросы по дизайну. Что именно он хотел получить в результате? Какие идеи он посчитал интересными? Что было не так с моей? Где ещё можно проявить себя? Пусть это отнимет пять минут, но даст мне приблизиться к пониманию идеального результата.

Он спокойно воспринял мою задержку, завязалось живое общение в коридоре. Вместо пяти минут мы проговорили, кажется, полчаса, затрагивая многие темы по развитию сайта и философии компании в целом.

– Мы стремимся создать идеальный продукт, – объяснял Павел. – С безупречным дизайном. Мы не просто штампуем интерфейсы. Мы занимаемся искусством. Понимаешь, чтобы каждый элемент с чем-то сочетался, чтобы сохранить минимум сущностей.

Сущностей? Я уловил смысл этой концепции, которая была знакома мне из философии. Теперь какие-то абстрактные знания об эстетике, полученные на первом курсе, внезапно помогали найти общий язык.

– Да, ведь сейчас на сайте много мест, где дизайн сильно разнится. Несколько видов кнопок и табов, которые делают одно и то же. Для единства стиля можно было бы отобрать ограниченный список элементов, цветов.

– Именно. Сайт быстро развивается, эксперименты необходимы, постепенно мы всё утрясём. Для этого, возможно, нам и потребуется дизайнер. Сейчас мы открываем офис и планируем огромный рывок вперёд.

Мы распрощались после тёплого и продуктивного общения. В тот вечер, возвращаясь домой, я чувствовал какое-то запредельное счастье. Я не получил работы, о которой мечтал, но встретил человека со схожим мировоззрением. После пяти лет в институте, где нам вбивали в голову всю эту экономическую дурь и вообще выстраивали сознание с приматом денежных отношений, услышать от создателя ВКонтакте слова про искусство и какие-то высшие цели было сродни глотку чистой воды после болота. Личность Дурова моментально утвердилась в моих глазах, как нечто незыблемое, способное разорвать шаблоны и установить свои правила игры.

Я моментально сбросил с себя оковы порочного мышления, и понял, что весь этот дурман от университетских авторитетов меня не пропитал. Нас приучали к мысли, что в этом мире "рулят серьёзные дядьки", а нам, молодым экономистам, надо будет подстраиваться и терпеть всякие невзгоды, чтобы самим подняться по этой карьерной лестнице. "И вообще, вы живете в России, на что вы рассчитаете? Кто вы без связей, без корочек иностранных вузов, без опыта работы?"

А вот кто! Люди, которые с помощью компьютера могут создавать и развивать социальную сеть, радовать десятки миллионов людей и всех своих друзей. В конце концов, я сам пользовался ВКонтакте каждый день. Я верил в этот проект с самого основания. Собственно, это было единственное в России, во что я тогда искренне верил.

В душе поднялось восстание, но не злое и отчаянное, а созидательное – одно из самых сильных чувств, которые я испытывал в жизни. Пожалуй, даже более сильное, чем любовь. Любовь часто считают чуть ли не вершиной человеческого опыта, но судить не берусь. Мой личный опыт указывает на то, что воодушевление от ощущения своей миссии окрыляет намного сильнее, а её потеря намного глубже опустошает.

Через несколько дней мне сообщили, что вакансия дизайнера под вопросом, и работы мне ждать не стоит. Это был отказ.

Не очень-то меня он огорчил, если честно. Я уже и так начал изучать javascript, чтобы в перспективе делать более крутые и сложные штуки. Курс был задан.

Через две недели Александр Кузнецов, один из старых разработчиков ВК, попросил меня сделать вариант шутливой шапки на 1 апреля. Это было нужно для "Дореволюционной" версии. Бережно обращаясь с каждым пикселем, я сделал подходящий вариант, и он был использован. Потом мне сказали, что надо бы привести в порядок иконки для редактора заметок. Ещё день я просидел над ними. Да, и ещё кнопку "Поделиться" на внешние ресурсы. В нескольких вариантах. Я трудился над ними всю ночь, кнопка капризничала, и лишь к утру получилось что-то более-менее сносное. Никто ничего не обещал, а мне просто нравились сами задачи.

Следующее задание я получил вместе с сообщением "И приезжай в офис оформляться в штат".

Я успел морально приготовиться к худшему сценарию, но такая смена курса меня определённо порадовала. Наверное, схожее чувство испытывает капитан корабля с течью, когда ведёт его через шторм, надеясь протянусь миль двадцать, и вдруг попадает прямо в гавань.

Конечно, веселье моё только начиналось.

Около месяца я продолжал работать дистанционно, попутно заканчивая диплом. Затем меня позвали работать в офис на постоянной основе.

Вслед за Андреем Рогозовым, я прошёл в дальний конец офиса и оказался в небольшом кабинете. Меня встречали два чёрных стола, два чёрных же стула и голые выбеленные стены. Под потолком мерно гудел кондиционер.

 – Собственно, твоё рабочее место. Монитор пока скромный, всего семнадцать дюймов. Вскоре привезут побольше.

 – Ничего, у меня дома похожий.

Меня несколько удивили условия работы в компании, которая считалась флагманом российского интернета. Казалось, здесь будут огромные мониторы, мощнейшие компьютеры, да хотя бы кресла на колесиках вместо жёстких стульев. Впрочем, даже этот спартанский кабинет радовал меня больше, чем перспектива работать в едином open-space, как сделано во многих компаниях, и я сразу принялся за работу.

На удивление, в первые дни мне пригодился даже PowerPoint – отделу рекламы требовалась презентация, а дизайнер в штате был всего один. По меркам того, что я делал в институте, презентация казалась мне элементарной, и такие задачи я выполнял легко. Подчас вещи, которые сегодня кажутся тупыми и бесполезными, приносят свои плоды в будущем. Чуть больше мучений возникло с визитками. И хотя визитки всегда казались мне глупым отголоском прошлого, в итоге получились весьма стильные чёрные карточки с текстом по центру. Наверное, мало кому из начинающих дизайнеров удалось избежать этой участи – создания визиток! – другой вопрос, что на них редко было бы написано "Павел Дуров".

Он периодически навещал меня, оценивал результаты работы и активно участвовал в процессе: шрифт бы побольше, между строками тесно и здесь "не поет". Я быстро настраивался на его волну и понимал, что именно нужно исправить. И как я сам не замечал очевидного! Тогда он наклонял голову влево и вправо, придирчиво всматриваясь в результат – словно качалась чаша весов – и заключал: "Годится". Сразу после этого дизайн можно было отправлять разработчику, а скорость принятия решений часто помогала ВК опережать конкурентов. Вам не нужно проводить совещания и рассматривать десятки макетов, если генеральный директор сам участвовал в процессе и уже выбрал наилучший вариант (более того, когда на его вкус всегда можно положиться). Даже такой крупный проект, как ВКонтакте, лучше чувствует себя в руках маленькой команды.

 – Тебе нормально работать за этим монитором? – спросил он. – Не маловат?

 – Маловат,  – ответил я. – И цвета не очень. Зато приближено к реальности.

 – В каком смысле?

 – Ну, у большинства людей дома стоит что-то подобное. Легко понять, как видит наш дизайн средний пользователь на небольшом мониторе со сбитыми настройками яркости.

Павел улыбнулся.

– Да, ты прав. Главное – думать о пользователях.

На следующий день у меня уже был новый монитор и рабочее кресло.

Офис постепенно наполнялся. В моём кабинете появился сосед: новый разработчик Дмитрий, ранее работавший в Google, если не ошибаюсь. Это был неплохой коллега, с которым можно было периодически обменяться шуточками или идеями, и такое соседство меня не напрягало. Сидеть в этом белом кабинете одному и целый день слушать гул вентилятора было скучновато.

Рабочий процесс, на тот момент, держался на Андрее Рогозове. Он методично планировал задачи для каждого разработчика, объяснял их мне, а я создавал дизайн для всех. Павел руководил процессом, но я был увлечён нюансами дизайна и не интересовался, как именно принимаются решения. Постепенно я осознал, что последние слово всегда остаётся за генеральным директором – это естественно, если это так сформулировать. Но для меня Павел не был директором, скорее, идейным вдохновителем, и я воспринимал его, как равную фигуру. Это были, прежде всего, личные отношения. В любом коллективе важен баланс между иерархией и равноправием, поскольку, если вы слишком боитесь или заискиваете перед вышестоящим начальством, работа пойдет вкось. ВКонтакте всегда можно было открыто выражать своё мнение: если что-то нравится – говоришь "нравится", если не нравится – "не нравится". Ну, Дурову нравится, а мне – нет, что с того?

Что мне никогда не нравилось, так это идея иметь над собой "начальника", и структура ВК была в этом плане очень удачной. Казалось, мы все находимся на одном уровне. Идея могла прийти с любого конца, никто не имел безусловного авторитета. Даже сам Павел старался, если у него появлялась идея, убедить в её правильности других, а не прийти и сказать "Я тут решил, делаем вот что". Такое тоже случалось, но гораздо реже, и воспринималось, как законное право директора компании. Думаю, не все руководители понимают преимущества такого подхода: если люди принимают идею, и говорят, что она крутая, то и реализовать её проще психологически. Такой стиль управления – эффективен.

Как правило, эффективен. Но был и другой Дуров. Когда что-то начинало тормозить, проекты казались неудачными, их результат отличался от ожиданий, его стиль управления мог стать жёстким и авторитарным. Не знаю, можно ли сказать, что он находил идеальный баланс, но такие встряски давали всем пинка под зад. Работа, почему-то застывшая, вдруг меняла свои направления. "Меня бесит этот проект, зачем ты возишься с ним? В первую очередь, нужно сделать то-то и то-то..."

Умение выделить главное и сосредоточить наши силы на приоритетных задачах были его сильнейшей чертой. Это как-то сочеталось с его же метаниями, про которые говорят "семь пятниц на неделе". Вот уже готовый проект приходилось внезапно переделывать чуть ли не с нуля, потому что "Тут одна идея пришла..."

Рогозов казался мне человеком более спокойным и последовательным, Дуров – более резким и импульсивным. Первый полагался на анализ конкурентов и какие-то общие принципы, второй – на интуицию и встроенное чутье. Но минусом первого было некое распыление, как будто компания двигалась в десяти направлениях одновременно, а второй умел прийти и выбросить лишнее. Баланс между этими подходами был весьма шатким, и рабочий процесс был сопряжен с лишним напряжением и высокими издержками на коммуникацию. Большинство проектов лета 2010 года не поражали воображение, и были впоследствии свернуты, хотя некоторые важные вещи сделать удалось. Понятно, что команда ещё нормально не сработалась, но многое упиралось именно в неудачную модель управления: две равнозначные фигуры на одной доске попросту мешали друг другу.

Какое-то время Павел мирился с таким положением вещей. Потом последовали репрессии. Когда мой сосед допустил несколько грубых ошибок в коде платежной системы, да ещё и попросил недельный отгул в августе, да ещё и во время испытательного срока, в отпуск он отправился уже без работы. Ценой его бага могли стать убытки на десятки миллионов рублей убытков, не говоря уже о репутации. Доверят ли пользователи свои деньги сайту с дырами в платежной системе? И, если сайт так обращается с деньгами, то что же думать про личные данные? Такие "косяки" могли иметь эффект цунами, погасить который в сознании людей, которые и так вечно строили теории заговора, было бы очень сложно. Да в этой ситуации Дмитрию надо было носом землю рыть, пытаясь исправить положение, а не думать об отпуске! Я понимал, что так дела не делаются.

Вскоре из-за разных косяков сотрудники буквально посыпались: увольняли практически всех, с кем я работал. Не могу, впрочем, сказать, что работа с ними сильно вдохновляла. Не было ни одного увольнения, чтобы я подумал: "Чёрт, зря, это был отличный и толковый парень!". Под нож пошли и старожилы: два человека, которые работали с 2008 года, оставили проект до конца года. Они казались мне древними существами, которые застали сотворение вселенной, но сейчас я понимаю – по сути, они проработали всего пару лет.

Естественно, в этих условиях я не чувствовал твёрдой почвы под ногами. Каждый день я шёл на работу, внутренне готовясь оставить кабинет. Я приучил себя к мысли, что могу быть уволен в любой момент после любой ошибки. Так я дошёл до состояния, когда заранее для себя решил, что не работаю ВКонтакте – просто прихожу в офис и помогаю ребятам, чем могу. А учитывая, что облаживался я довольно часто, мысли эти получали неплохую подпитку.

С другой стороны, это помогало. У меня появился защитный механизм, чтобы продолжать рисовать дизайн таким, как я хочу. Если бы я сильно боялся увольнения, то это непременно бы сказалось на отношении к работе, а так я занял позицию "я здесь ради фана и, как вы говорите, искусства, не нравится – переделаю, и вообще идите к черту". Почему-то из новичков уволили всех, кроме меня, а в офис перевели несколько толковых разработчиков из смежных проектов. Собрался основной "костяк", так что коллектив только выиграл от этой масштабной зачистки.

Держали меня не за красивые глаза, хотя ничего плохого про свои глаза сказать не могу. Я горел энтузиазмом и стремился успевать везде, попутно ещё и тайно работал над масштабным редизайном. Получалось примерно 90 часов работы в неделю. Позже я узнал, что число "90" было символом для команды Макинтоша, в которой Стив Джобс культивировал трудолюбие. Работать по девяносто часов довольно сложно, никто и не заставлял, но иначе мне было трудно успевать на всех фронтах.

В какой-то момент я подумал, что трачу несколько часов на транспорт (за 7 дней набегала солидная потеря!) и остался ночевать в офисе. Я попытался уснуть лицом на своем деревянном столе, сидя в кресле и подложив руку, но проспал в таком состоянии лишь несколько часов. Ощущение разбитости указывало на то, что никакой пользы от такой идеи не будет. Ещё через час меня разбудила уборщица, явно поражённая самой этой картиной.

 – Всё в порядке?

 – Да!

Будни главного дизайнера ВК выглядели несколько курьёзно.

Кое-как проведя эту ночь, наутро я узнал, что в конце офиса есть пустующий кабинет с кроватью. Это меняло всё! Не знаю, кто притащил в офис кровать, но он явно не надумал ей пользоваться, а для меня это был спасительный шанс. Я перевёз из дома часть вещей, и каждую ночь работал примерно до 2-3 часов ночи, чистил зубы и шёл спать в соседний кабинет. Никаких поездок домой!

Спал я в одежде, поскольку одеяла всё равно не было. Зато утром мне достаточно было потянуться и пройти в соседний кабинет. Всё! Я на работе. Это было очень крутое чувство, потому что ездить по утрам в метро меня утомило ещё за годы учёбы. Так я экономил и силы, и время для реализации всех проектов. В одном из туалетов был душ, так что проблему гигиены по утрам я тоже как-то решил. Завтракал я всякой всячиной со стола в холле, обедал в кафе, вместо ужина разводил себе "Доширак" или какое-нибудь пюре. Всё было продумано так, чтобы проводить за работой максимальное время. Выходные я себе отменил и офис не покидал.

Трудно в наше время найти энтузиастов, которые спят в офисе, работают целый день, ещё и радуются при этом. Всё-таки мне нравилась моя работа, ничего больше меня не интересовало.

К сожалению, огромный проект редизайна сайта, который я тайно готовил в отрыве от обязательной работы, был чересчур радикальным. Мне хотелось сделать круче всё и сразу, шагнуть на 3 шага вперёд. Также я счёл неплохой идеей с гордостью показать свои труды на еженедельной презентации перед нашей командой. Кто-то был в восторге, кто-то посчитал проект слишком смелым, ну а Павел просто решил, что все это лучше поскорее выбросить в помойку и забыть.

Так я понял, что ВКонтакте достаточно трудно сделать что-то "совершенно новое". Весь проект строился вокруг другой философии: меняем тут немного, там немного, получаем несколько фич в течение недели, стараемся вносить минимально-нужные изменения. Этот подход часто доказывал свою эффективность, хотя сама атмосфера сильно ограничивала творчество. Полагаю, Павел исходил из того, что людям и так нравится дизайн сайта, надо лишь двигаться в ногу со временем в плане функций, концепции, добиваться позитивного эффекта быстро, не растягивая процесс. А для международной экспансии ВК всё равно не годился, как бренд, так что редизайн сайта не давал ему никаких преимуществ перед Twitter или Facebook.

Время показало, что он был, во многом, прав: популярными стали не сайты с красивым дизайном в вебе, а мобильные приложения. Сделанный уже позднее полный редизайн немного освежил ВК, но к тому моменту намного важнее были мобильные клиенты, и огромные усилия дизайнеров лучше было направить туда.

Как только до меня дошло, что глобальные перестановки можно отложить на неопределённый срок, я смог работать меньше, уже по 9-10 часов в день и освободить выходные. Прожив в офисе пару недель, я понял, что своим излишним рвением вряд ли добился чего-то хорошего. По крайней мере, с текущей работой я справлялся. Мне всегда нравилось воплощать смелые идеи, а заниматься перестановкой кнопок для лучшего эстетического эффекта я не любил; делал, потому что должен. В каждой работе есть вещи, которые нужно делать с особым желанием или без него.

Свой день рождения я также отмечал на работе. В этот день Павел подарил мне мой первый iPhone – модель 3GS, самый современный на тот момент. После кнопочной Nokia он казался технологией инопланетян. Тач-скрин, большой экран, плавная прокрутка. В этот день я чувствовал, что ВК – моя вторая семья, все коллеги были моими друзьями. Помню, как вышел в атриум и увидел, как Павел перебрался через решётку ограды, посмотрел вниз – двадцать метров пролёта до каменного пола – и оседлал невысокую ограду, как ребёнок  – игрушечную лошадку. Выглядел он очень радостно и призывал последовать его примеру. Я чуть не поперхнулся. Из такого положения ему не составило бы труда навернуться и сделать сальто-мортале.

"И этот сумасшедший чёрт – директор крупнейшей социальной сети? Интересно, зачем он это делает? Ради прикола?" – размышлял я.

Я пришёл к выводу, что с таким человеком во главе компании мы обязательно добьёмся успеха. Если он, конечно, не расшибётся, как идиот.

Дурову было тогда 26 лет. Тогда мне казалось, что это солидный вопрос, но вовсе не кажется так сейчас. Возможно, он и осознавал своё влияние на рунет, умел решать сложные вопросы, управлять крупной компанией, но человеком он от этого быть не переставал. И, кажется, иногда ему хотелось выкинуть какой-то фокус, чтобы сбросить часть давления со всех сторон. Забыть о роли "создателя крупнейшей социальной блаблабла", о наездах "Он просто всё украл!", о попытках влезть в его личную жизнь – и просто повеселиться.

Надо сказать, Павел любил посмеяться и, обладая незаурядным чувством юмора в сочетании с острой ума, сам часто выдавал что-то безумно ироничное. Одно время я пытался записать эти нетленные фразы, но их собралось такое огромное количество, что я это дело бросил. В этом они были похожи с Михаилом – человеком, который являлся неким сердцем нашего коллектива.


Часть вторая





Report Page