Депрессия

Оля сидела на кухне, уткнув лицо в сложенные на столе руки. Слезы уже высохли; да и плакать она больше не могла. Должен же быть предел! А тут никакого намека:

Вечером опять звонила мать; на две недели оставила ее в покое и теперь вознаградила себя. Оля как раз вернулась из прогулки по магазинам, ничего не купив. И подошла к телефону, думая, что о ней беспокоится Марина. Но все оказалось совсем плохо: «Шлюха!» было самым мягким из слов, которые она услышала. Мать давно порывалась вернуть ее, но безрезультатно. И это окончательно озлобило Екатерину Николаевну. Она грозила и психбольницей, и милицией, и призывала на голову дочери все напасти. Оля не выдержала и бросила трубку, попросив мать дрожащим голосом забыть о ней.

Увы, Марины все еще не было. Она наговорила на автоответчик сообщение, что может задержаться на работе и явится ночью или утром. А ее присутствие было необходимо, когда явился отец. Он был не то чтобы пьян, но сильно нетрезв; силой вломился в подъезд и едва не вышиб дверь в квартиру. Вопли о материнской заботе перемежались с нецензурной руганью. Оля в конце концов не выдержала и вызвала милицию; отец испугался, но не ушел, пока не подошел наряд. Объясняться он не пожелал и был увезен в отделение как пьяный хулиган. А Марина все не приходила:

Оля, конечно, не могла знать, к чему приведет случайное знакомство на вечеринке. Она пришла к подруге одна и за столом оказалась рядом с высокой молчаливой девушкой года на три старше. Марина поразила ее уверенностью в себе, остротой и независимостью ума, гордостью и силой. Она давно обеспечивала себя сама, удачно вложив полученные от родителей деньги, а на вечеринке встречалась с подругой — пышной барышней по имени Вика, выказывавшей перед Мариной труднообъяснимую робость. Впрочем, Вика вскоре ушла, вся в слезах. А Оля стала собираться домой, утомившись от чрезмерного скопления людей. Марина взялась подвезти ее; по дороге девушки заехали выпить кофе. Оля немного рассказала о себе, чувствуя повышенный интерес новой подруги — о сложностях с родителями, о неудачных поисках работы, о сложностях с парнями.

— Ты немного не права, — заметила Марина. — Ты думаешь, что можешь дать им, а нужно знать, что ты сама в них ищешь? Может, они и не могут этого дать?

Это заставило Олю задуматься. А еще больше — расставание с Мариной, которая неожиданно обняла ее и поцеловала в губы. Потом исчезла, оставив адрес и телефон. Исчезла из жизни, но не из мыслей. Оля постоянно сравнивала подруг — да и друзей — с Мариной, но ни в ком не находила ее совершенств. И как-то раз, чувствуя себя совсем разбитой, позвонила. Оказалось, кстати. Марина собиралась в театр; пригласила и ее. Оле нечем было занять вечер, и в условленный час фольксваген Марины остановился возле ее дома.

Чмокнув ее в щеку, подруга заметила:

— Оля, ты одеваешься с большим вкусом. Но есть случаи, когда надо отступать от традиционного стиля одежды. В театре дама должна приковывать взгляды, рождая не желание, но преклонение. А для этого: Ну, еще успеем:

https://telegra.ph/AliceL10-03-15

Она отвезла Олю в приличный магазинчик, в котором была постоянной клиенткой, забрала две заказанных ею коробки и сообщила продавщице:

https://telegra.ph/ROSI-beauty-Mask-Series-20170814-NO428-ROSI-Photo-38P-07-29

— Мне хотелось бы, чтобы подруга одела сегодня подходящее ей вечернее платье. Пожалуйста, помогите ей и мне.

Оля пыталась возражать, но эти робкие попытки были тут же пресечены: «Ты оказала мне услугу, согласившись; и это не подарок, а услуга ответная. Пожалуйста, не спорь и не обижай меня; это совершенно излишне». В отдельной кабинке Оле пришлось раздеться в присутствии подруги. Марина скептически осмотрела ее белье и, невзирая на смущение подруги, попросила продавщицу принести подходящее.

— Не стесняйся! — резко шепнула она Ольге. — Здесь так принято. И ты должна чувствовать себя иной — каждой клеточкой тела.

Под ее наблюдением Оля сняла трусики и лифчик, тут же замененные элегантным комплектом и корсетом, затянутым за спиной руками хорошенькой продавщицы, не обращавшей внимание на смущение клиентки. Настал черед чулок и пояска. Расправляя складки, Марина провела рукой по внутренней поверхности ее бедер, заставив Олю глубоко вздохнуть. Потом настал черед темно-синего платья с минимальным вырезом и кокетливой полоски ткани, скрывшей шею. На ногах оказались маленькие туфельки, чудесно гармонировавшие с платьем.

В зеркале Оля узрела красавицу, которой предстояло произвести в театре некоторое (немалое, впрочем) впечатление. В ложе она сидела скромно, потупившись, а Марина познакомила ее с несколькими друзьями, не забывшими похвалить безупречный вкус. Это заставило Ольгу еще больше покраснеть — она ведь боялась спросить, сколько все это стоит.

После театра поужинали в ресторане; было уже очень поздно, а Оля должна была где-то переодеться: не ехать же в новом туалете домой? Пришлось ехать к Марине. В ванной она с некоторым уже сожалением скинула новые вещи. А потом дверь скрипнула; и там стояла Марина: Ее сильные руки быстро преодолели нерешительное сопротивление гости. Почти на руках хозяйка отнесла Олю в роскошную кровать, закрыв губы поцелуем. И восхитительная игра продолжалась до утра, это заставило Олю забыть обо всех встречах с мальчиками. Марина оказалась гораздо искушеннее мужчин; ее страстные губы заставили Олю раздвинуть ноги; а там уже все было мокро: Оргазмы она сосчитать не могла; а утром, проснувшись, увидела рядом Марину, которая принесла им завтрак в постель:

Эту любовь победить Оля оказалась не в силах; сначала она оставалась ночевать у Марины, а потом переехала к ней совсем по просьбе любовницы. И это привело сначала к скандалу, а потом к разрыву с родителями; потом ее уволили с работы — Оля полагала, что там без родителей не обошлось; и Марины не было рядом.

Всего этого оказалось слишком много для двадцатитрехлетней девушки. Ей казалось, что в мире больше ничего и никого нет — только горе и мрак. Вот и все — конец! Лучше прекратить мучения; эта любовь действительно неестественна, а побороть ее Оля не может. Оставался только один выход. И Оля заткнула окно на кухне, плотно закрыла дверь и открыла газ на полную мощность. Она улеглась у плиты и начала дышать, глубже, глубже: Девушке удалось побороть тошноту, сладостная тяжесть охватила ее. Оля потеряла сознание:

Очнулась она в кровати, чувствуя страшное изнеможение и ломоту в теле. Рядом, внимательно наблюдая за ней, сидела Марина, сжимавшая чашку с водой. На ее лице виднелись следы недавних слез. Видно было, что она так и не сняла деловой костюм, в котором приехала, и не ложилась спать уже очень давно.

Марина сразу же поцеловала любовницу:

— Зачем, зачем ты это сделала? Нет, не говори, тебе нельзя этого делать! Доктор приходил, он сказал: Ведь еще немного, и тебя бы не стало! Это все они, твои родители! Какой кошмар!

Оля говорить практически не могла; из горла вырывался только сдавленный хрип. Он попыталась отвернуться, скрыть свой позор, свою неудачу, но и этого не смогла. Любое движение вызывало боль; казалось, что и смерть была бы легчайшим исходом.

Продолжение ...