День третий
Когда солдаты пришли за ней на следующий день, она взмолилась о пощаде. Ее поволокли под руки в камеру пыток, и там она снова увидела тех же людей. Палачи уже были готовы и снова разложили ее на уже знакомом пыточном столе. Алехандро взял толстый, длинный, зазубренный деревянный цилиндр. Он раздвинул ее половые губы и одним быстрым грубым движением вогнал его дюймов на восемь ей во влагалище, обдирая его. Она выгибалась на пыточном столе, её голова моталась из стороны в сторону. Нечеловеческий крик вырвался из ее уст - безумный крик дикого зверя. Алехандро подождал, пока вопль затихнет, и начал вращать этот цилиндр, обдирая стенки влагалища. Одновременно он двигал его вперед и назад. Она вопила и визжала, корчась, из ее рта текла пена... Боль сокрушала, и эта камера превратилась для нее в земной ад. Алехандро задвигал и выдвигал свой ужасный снаряд и крутил его, задвигал и выдвигал, и снова крутил... Она уже не могла контролировать свое тело - она вновь обмочилась. Алехандро только улыбнулся и без перерыва продолжал мучить ее. На семьмой минуте этой зверской пытки она потеряла сознание.
Но пытку продолжили, плеснув ледяной водой в ее прекрасное лицо. Задвигание-выдвигание и вращение..., задвигание-выдвигание и вращение... и снова задвигание-выдвигание и вращение... Элейн вырвало, она снова обмочилась. Изодранное влагалище кровоточило. Алессандро отошел выпить вина, оставив жуткий предмет в ней. Потом он вернулся, девушка была в полуобморочном состоянии, но почувствовала, как к ее губам прижали бутылку. Она давилась и глотала вино, а затем палач продолжил насиловать ее ужасным стержнем. "Пытка такой великолепной женщины, как ты, дорогая, всегда вызывает у меня жажду, ха-ха-ха!" - заметил он, продолжая раздирать стержнем ее упругое влагалище. Держа бутылку в одной руке, он продолжал пытку другой, двигая стержень. Алехандро был почти пьян и не замечал, когда Элейн теряла сознание. А она делала это каждые две минуты.
Наконец, после часа истязания, он вынул стержень и начал бить ее по клитору большим деревянным молотком. После третьего удара Элейн потеряла сознание, на губах ее была кровавая пена. Марио привел ее в себя, и Алехандро продолжил превращать клитор в кровавое месиво. Затем он проделал то же самое с половыми губами. Ее лицо было искажено страданием ужасной агонии. Алехандро пытал ее молотком еще почти тридцать минут и только после этого он дал ей передохнуть. Она извивалась в судорогах. Ее мышцы плясали от сильнейшей боли.
Веласкес сидел за столом, обдумывая следующую пытку. Они должны заставить ее говорить. Если нет - ему придется заплатить за это собственной головой. Он сделал Алехандро знак, и тот подошел к нему. "Алехандро, ты моя последняя надежда! Заставь ее говорить! Ты понимаешь, что я имею в виду? ЗАСТАВЬ ЕЕ ГОВОРИТЬ!" - "Не беспокойтесь, адмирал. Будьте уверены. Женщины всегда говорят, если с ними работаю я", - улыбнувшись, он вернулся к Элейн, привязанной с разведенными до предела ногами.
Oн дал ей еще вина, чтобы подкрепить ее силы и взял влагалищную грушу с маленького столика в углу. Без слов он раскрыл ее окровавленное влагалище и воткнул грушу глубоко внутрь. Затем он сделал пять оборотов винта, и Элейн подпрыгнула на столе от новой неожиданной боли. Лепестки груши раскрылись до пяти дюймов в диаметре, когда Алехандро сделал очередной поворот. Элейн завизжала, как безумная, когда ее половые губы начали лопаться.
Оставив грушу в ней на несколько мгновений, он вернулся с деревянным молотком и ударом загнал грушу еще глубже - в шейку ее матки! Красавица содрогнулась в судорогах страшной агонии, и сильнейший нечеловеческий вопль, клокоча, вырвался из ее горла - она вновь потеряла сознание.
Хулио окатил ее водой, а Алехандро продолжил свое варварское дело, делая один поворот винта груши за другим. Агонию несчастной пиратки невозможно было описать. Она, словно безумная, извивалась и вопила. Алехандро снова взял молоток и начал бить по груше, посылая новые волны истинно адской боли в ее матку. Элейн снова испражнилась и потеряла сознание.
"Ты, сука! Ты хочешь дерьма?! А? Так ты его получишь!" - и с этими словами Алехандро с силой загнал ректальную грушу глубоко в ее задний проход и раскрыл ее до максимума, разорвав сфинктер. Сейчас кровь лилась у нее из обеих отверстий. Потеряв все силы, она забилась в судорогах на пыточном столе и прохрипела: "Я бу...ду говорить! Остановитесь, пожалуйста-а-а!"
Алехандро, не складывая лепестков, выдернул обе груши (при этом женщина вновь потеряла сознание) и вернулся к Веласкесу: "Вы будете слушать ее, адмирал?" "Да, Алехандро. Но после того, как мы узнаем все, она снова твоя... Прикончи ее".
Плача и задыхаясь, Элейн начала объяснять, где спрятано золото. Ей потребовалось почти двадцать минут, чтобы рассказать все, затем она умоляюще посмотрела на палачей: "Вы отпустите меня теперь? Вы обещали..." - "О нет, моя дорогая, у нас более интересный план относительного твоего чудесного тела!" - сказал Алехандро и вынул раскаленный железный прут из жаровни. Медленно-медленно он раздвинул ее половые губы...