Дело Бейлиса

Хочу рассказать о деле Бейлиса, которое чем то похоже на аналогичное дело Дрейфуса во Франции, только обладает русским колоритом и показывает пиздец какое разложение Российской империи в её последние годы.

Короче, 1911 год. В 1907 году подавили революцию и шла последовательная реакция властей. Пышным цветом расцвели т. н. черносотенные организации — партии, клики и просто военизированные организации русских националистов протофашистского толка. Близились выборы в Госдуму. Вдобавок предлагались реформы, которые уравняли бы евреев в правах с христианским населением империи. И чтобы убить двух зайцев разом — скомпрометировать евреев и поджидков в Госдуме и одновременно обеспечить главенство в будущей Думе правых партий — министр юстиции Щегловитов решил провести какое‑нибудь громкое показательное дело над евреями. Да, в Российской империи была сегрегация по расовому и религиозному принципу. А лидерство везде держали правые, националисты и милитаристы, монархисты и православные фундаменталисты.

В общем, подвернулось потенциально хорошее дело. Хотя при ближайшем рассмотрении оно оказалось не таким уж и многообещающим, но это выяснилось позже. В Киеве был убит мальчик по имени Андрей Ющинский, орудие убийства — свинокол. Ющинскому нанесли множество проникающих ранений, из них 13 — в голову. Тело было полностью обескровлено. Его нашли на каких‑то задворках. И когда об этом прознал прокурор по фамилии Чаплинский, поляк, сам недавно перешедший в православие и потому стремившийся доказать, что он‑де настоящий православный, не чета некоторым, то он доложил об этом наверх. Тело обескровлено — значит, кровь из него выкачали, а зачем? Известно, что евреям нужна кровь христианских детей для выпечки мацы. И потому Ющинский мог послужить православию уже посмертно; тем более он учился в духовной семинарии и хотел стать попом — нравилось ему, как люди перед батюшками благоговеют. В общем, прокурор Чаплинский доложил об этом министру Щегловитому и тот приказал свести дело к доказательству, что это преступление совершили евреи.

Началась работа. Однако киевская полиция никак не могла взять в толк, что от нее требуется — Чаплинский поначалу старался говорить обиняками и не особо упоминать евреев. Поэтому жандармы начали копать в правильном направлении. Они обнаружили, что у Ющинского был друг по имени Женя, сын известной скупщицы краденого, Веры Чеберяк, и что Чеберяк со своей бандой, некими Ванькой, Петькой и Колькой, планировали ограбление Софийского собора, при котором и находилась духовная семинария, в которой и учился Ющинский. Но прокурор Чаплинский был крайне недоволен таким расследованием. Обвинив сыщиков в тупоумии, он последовательно уволил несколько оперов, а самого далеко копавшего, Красинского — велел и вовсе уволить с волчьим билетом. Поэтому пришедшие ему на смену сыщики стали копать в угодном прокурору направлении.

Выяснилось, что тело Ющинского найдено возле завода, принадлежавшего еврею Зайцеву и приказчиком там работал другой еврей — внушительный бородач Менахем Мендель Бейлис, 37-летний зажиточный еврей. И Бейлиса, обладавшего зловещей внешностью, решили использовать как козла отпущения. Вскоре его арестовали и стали копать под него. Попутно сыщики по приказу прокурора взяли ряд жителей Киева — соседей Ющинского. В их числе оказалась и бандитка Вера Чеберяк, до этого открытая проницательным сыщиком Красинским.

Сам Красинский, оказавшись безработным, начал давать многочисленные интервью либеральным газетам, в которых поносил власть, черносотенцев и лично прокурора. Поэтому либеральная пресса тоже активизировалась и начала давить на власть. Власть боялась нового социального взрыва, и потому действовала осторожно и старалась сильно не давить на либеральную прессу. Зато пригодились черносотенцы. Фашистская организация «Союз русского народа» по призыву министра Щегловитого провела съезд, на котором было решено способствовать правильному исходу дела, и в Киев со всех сторон стали стекаться вооруженные черносотенцы, которые принялись оказывать моральное и физическое давление на полицию, угрожая еврейским погромом и террором против самих сыщиков и их семей, отвешивая неравдивым жандармам пинки и понукая их к действию.

В общем, сыщики арестовали и Веру Чеберяк, поскольку та была преступным элементом. Сама Вера отрицала, что имела к этому хоть какое‑либо отношение и после душевной беседы с прокурором тоже пришла к выводу, что Андрюшу Ющинского убили евреи — кто же еще? Кому это было выгодно? Только евреям. После этого озарения благодушный прокурор отпустил Веру, но пока она сидела в кутузке, те сыщики, которые придерживались либеральных взглядов, уже успели вдоволь попастись на ее детях, расколов их. Сын Веры Чеберяк, Женя, который и был другом Андрюши, под давлением либеральных сыщиков испугался и признал, что никакие евреи им не угрожали и что незадолго до гибели Андрюши они сильно поссорились и Андрюша громко заявил, что мать Жени — бандитка и скупщица краденного и что он всем это расскажет. Дочери Веры, Валя и Люда, тоже признались в этом, но внезапно все трое детей заболели. Позже черносотенцы угрожали остальным свидетелям, что их постигнет судьба детей Чеберяк, но хз, кто их на самом деле отравил и травил ли, т. к. они, скорее всего, без присмотра матери питались всяким говном.

Вернувшись из тюрьму, Вера Чеберяк немедленно забрала всех троих детей из больницы, несмотря на протесты врачей, что дети еще очень слабы. Вскоре двое из них умерли, а единственная выжившая, Люда, после беседы с разгневанной матерью, отреклась от всех своих слов и подтвердила, что они с подругой видели, как Андрюшу и ее брата подстерегли «этот жид Бейлис» и еще двое раввинов. Ее брат смог вывернуться из их хватки, а вот Андрюшу жиды утащили и убили. Вдобавок сыщики нашли еще несколько свидетелей. Соседи Ющинских подтвердили, что действительно в городе видели двух страшных раввинов и что они тащили куда‑то ребенка. Позже выяснилось, что часть свидетелей дала показания под угрозами черносотенцев: части дали по морде, а часть получилась по 40 рублей и готова была подтвердить что угодно. Обвинение было выстроено, и наконец началось дело.

Однако либералы не дремали и тоже подготовились — правда, довольно херово. Либеральные силы наняли независимого сыщика по фамилии Брушковский, которому поручили любой ценой сорвать обвинение Бейлиса во имя мира в Российской империи. Брушковский приступил к делу с энтузиазмом и немедленно наломал дров. Он стал навещать всех свидетелей и предлагать им деньги, много денег за то, чтобы они от своих слов отреклись, и прямо говорил им, что надо обвинить во всем Веру Чеберяк. Когда это вскрылось, сыщику пришлось ретироваться, поджав хвост.

И тут в дело вновь вступил сыщик Красовский, который и начинал это дело и который был уволен по приказу прокурора как чересчур умный. Раздосадованный этим, Красовский на собственные средства провел свое расследование и нашел несколько свидетелей, и был готов выступить на суде. Начался суд, причем незадолго до него властями Киева была напечатана широким тиражом брошюра «О жидах и жидовской традиции на жидовский пейсах убивать детей христианских».

Дело вел прокурор Чаплинский, который поначалу пытался делать вид, что объективен, однако под конец начал открыто давить на Бейлиса и требовать, чтобы жид сознался, что ребенка убил!. Но Бейлис был подавлен и все время отмалчивался. Чтобы принудить проклятого жида к признанию, стали вызывать свидетелей, и все начали подтверждать, что к Бейлису приезжали два раввина. Но Красовский уже нашел этих двух «раввинов», и это оказались, соответственно, развращенный легкомысленный писатель и химик. Вдобавок химик был еще и христианином. Они были родственниками промышленника Зайцева и просто приехали в Киеве погостить.

Тогда Красовский вызвал своего свидетеля. И им оказался Петр Сингаевский, Петька из банды Чеберяк, единственный бывший на свободе. И его либералы решили расколоть через Красовского — к нему подослали революционера с большим ножом, который начал открыто угрожать бандиту, что если тот в убийстве не сознается, то революционеры его убьют и всю семью его вырежут. Под страхом смерти Сингаевский дал показания, что это они с Чеберяк ребенка убили. Однако вскоре с ним побеседовали черносотенцы, и, получив свою долю угроз уже от них, Сингаевский круто изменил позицию и тотчас отрекся от своего признания.

Тогда начался второй раунд. В суд притащили Люду Чеберяк, единственную выжившую из детей бандитки, и она начала давать показания, что уже не Бейлис и два раввина, а только один Бейлис утащили Андрюшу. Однако в зале суда уже сидела подруга Люды, которая была в тот день с ней, и она, услышав такую ложь от Люды, ужасно удивилась, встала и воскликнула:

— Ну че ты врешь‑то всё! Ничего мы такого не видели!

Люда в ужасе залилась слезами и принялась путаться в показаниях, после чего обеих девочек жандармы вывели из зала суда и провели с ними воспитательную беседу, после чего обе дали единодушные показания, что это все Бейлис и его евреи Андрюшу убили. Обеих в слезах увели, и тогда на суд притащили банду Чеберяк. Причем вся банда начала в один голос заявлять, что они никак не могли убить Андрюшу 12-го числа, так как 13-го числа они все грабили антикварный магазин, и свидетели есть. На вопрос адвоката: «А почему бы не убить Андрюшу 12-го, а 13-го на грабеж пойти?» Члены банды в ступоре замолчали. На помощь им пришел прокурор Чаплинский, который успокаивающим, благожелательным тоном начал задавать бандитам наводящие вопросы, и наконец объявил суду, что ограбление — дело непростое и требует долгой подготовки. — Ну и где здесь время выкроить на такое чудовищное РИТУАЛЬНОЕ убийство? — закончил он. После чего была взята пауза и Веру Чеберяк отпустили домой, чтобы она могла провести совещание со своей безмозглой дочкой и своими бандитами и согласовать наконец показания.

Однако случился конфуз. У нее был любовник-француз, с которым она вдруг повздорила, находясь на свободе, будучи крайне взвинченной из‑за всего этого, и надавала ему по морде. Француз в ответ дал по морде ей. И взбешенная Вера Чеберяк явилась к прокурору Чаплинскому и сказала, что никакие евреи Андрюшу не убивали — это француз сделал, он изверг!

— Посмотрите, что он со мной сделал! — возопила она. Чаплинский попытался замять это и убедил Веру вернуться к еврейской теме, но слухи уже просочились, что крайне скомпрометировало обвинение.

Вернулись в зал суда и пригласили экспертов. Выступили известные семитологи и медики. Причем они все прибыли из Москвы и Питера и потому не особо боялись киевских властей. После чего медик показал суду результаты экспертизы и сказал, что не 13 было ударов, а 14-ть и специально кровь из Андрюши не спускали — скорее всего, его после убийства некоторое время не трогали, и кровь вытекла сама; а после обескровленное тело унесли прочь. Семитологи подтвердили, что евреи не практикуют ритуальных убийств и удивились, почему вообще нужно это доказывать в 20-м веке?

В ответ выступил специально призванный якобы семитолог из Ташкента, латыш, который был сослан в Ташкент из‑за скандальной истории. Горя желанием показать свою полезность, латыш объявил, что евреи, конечно, практикуют ритуальные убийства, вы Талмуд ихний почитайте! Один из семитологов спросил, а какая нумерация у книг Талмуда? Латыш стушевался и признался, что не знает, но вы Талмуд‑то почитайте, сами все увидите! После чего сконфуженного латыша увели, затем снова стали опрашивать свидетелей. И туда Красинский притащил огромное количество свидетелей, которых собрал за это время. Причем в методах не стеснялся — подкупал и угрожал революционерами. Выяснилось, что одна из свидетельниц, которая видела, как бандиты убивают Андрюшу, видела на самом деле это во сне, а еще часть сознались, что либералы и революционеры их подкупили и покаялись в этом. Позже выяснилось, что многих из них избили черносотенцы.

Из Питера пришел прямой приказ прокурору — раз дело не удается провести грамотно, так хоть затяните его, бестолочь! Скоро выбору в Госдуму, нечего либералам это дело выигрывать в такое время; вот выбор пройдут, и тогда делайте что хотите.

Но дело уже фактически подошло к концу. После череды неудачных свидетелей Красинский наконец дал суду нормальных, которые подтвердили, что бандиты планировали ограбление Софийского собора, и что в этом им должен был помочь учащийся духовной семинарии Андрюша, однако тот после ссоры с Женей пообещал, что сдаст его мать. В ответ бандиты «пришили байстрючонка», причем свидетели были из числа бандитов. После чего «Союз русского народа» начал в открытую протестовать против лжи и прямо в суде угрожать всем расправой. Однако черносотенцы были уже бессильны что‑то изменить.

Семеро присяжных заседателей, набранных из крестьян и мещан, удалились на прения и наконец постановили, что Бейлис — невиновен. Позже часть из них говорила, что голоса разделились поровну, три на три, а когда очередь дошла до седьмого, он встал, перекрестился и выпалил:

— Не могу грех на душу брать! Невиновен!

Причем каждый из присяжных был уверен, что этим седьмым был он сам. Но что на самом деле происходило на совещании присяжных, неизвестно. Бейлиса отпустили в зале суда и он немедленно взял всю свою семью и уехал в Палестину.

Союз Русского Народа запланировал в этот черный день провести еврейский погром и уже вооружился. Однако полиция, наконец‑то обретя ориентир и выдохнув с облегчением, заблокировала черносотенцев, опасаясь, впрочем, вступать с ними в открытое противостояние. Погром не состоялся. Большая часть киевлян праздновала оправдание Бейлиса, да и вся страна, в общем‑то, кроме самых правых сил, да и полиция наконец‑то пришла в равновесие, оправившись от смятения, в которое подвергала ее политика запустившего руки в Киев питерского министра Щегловитого.

А либералы и революционеры стали изощряться над проигравшей властью. Троцкий, Короленко и прочие открыто глумились над правыми. Троцкий написал:

«Полиция так яростно штрафовала и конфисковала газеты за разоблачения воровской банды Чеберяк, как если бы дело шло о непосредственном оскорблении величества».

Ну а писатель Короленко написал:.

«Радость была огромная …Такая общая радость, такой поток радости, что в нём прямо потонуло впечатление от тысячи черносотенцев, собравшихся темным пятном у Софийского собора… Я рад, что видел это собственными глазам.».

После революции Короленко был подвергнут уничтожающей критике Лениным за патриотизм во время ПМВ и вплоть до смерти в 1921 году сидел не высовываясь, ожидая, что его расстреляют большевики, белые или украинские националисты. Но ничего — сам умер.

В общем, после Февральской революции новая власть открыла все архивы и летом 17-го публично разоблачила сотрудничество властей с бандитами, но никого особо не трогали за давностью дела. После Октябрьской революции большевики уничтожили всех тех, кто действовал против Бейлиса. В частности, были расстреляны министр юстиции Щегловитов, юристы, жандармы, и все, кто в этом деле замаралс; расстреляны Вера Чеберяк, ее брат Петька, все живые на тот моменты члены банды, а также члены их семей.

Впоследствии дело Бейлиса было использовано западными историками, чтобы оттоптаться на имперской России и ее диких порядках и доказать исконный антисемитизм русских. В ответ советская власть за коим чертом решила это дело похоронить и вообще ничего не упоминать, несмотря на то, что именно она уничтожила виновников дела. Ну и евреи, конечно — евреи этого не забыли и накатали здоровенные диссеры на тему «Антисемитизм в России», и до сих пор обида у них жива и в Израиле помнят это дело. Так ведь действительно — был антисемитизм и были черносотенцы, и государственный антисемитизм во всей красе. В целом, евреи рассматривают это дело как грандиозную победу сионизма над Российской империей, ну и в чем‑то они правы, пожалуй.

Ну и Союз русского народа до сих пор существует, он был воссоздан в 2005 году и уже в 2006 году подал петицию за запрет еврейских организаций в РФ. Это назвали «Письмом 500», а затем переименован в «Письмо 1000», и под конец — в «Письмо 15000» — это количество подписантов. МИД РФ после такого всполошился и заявил иностранным партнерам:. «В связи с опубликованным в газете «Русь православная» обращением ряда общественных деятелей на имя генерального прокурора РФ, содержащим откровенно антисемитские высказывания, необходимо подчеркнуть, что данное заявление не имеет ничего общего с официальной позицией российского руководства, которое решительно отвергает любые проявления межнациональной розни и ксенофобии, включая антисемитизм.». Ну а РПЦ на всякий случай отлучила автора письма Назарова от церкви, но он считает это отлучение незаконным. На всякий случай церковь издала по поводу Назарова еще одно постановление: «Считать отлученным и не молиться в его доме, и вообще не иметь с ним дел». Впрочем, Назарову ничего — он живет в Москве и вроде неплохо себя чувствует, имеет трех детей. Ну и полный набор — «революцию совершили жиды, чтобы убить православного царя», «холокоста не было», «нацизм имел рациональное зерно» и т. д..

М. В. Назаров Тайна России.

М. В. Назаров Кто наследник Российского престола? — М.: Русская идея, 2004. — 336 С. 3-е издание, исправленное и дополненное. ISBN 5-98404-004-2.

М. В. Назаров Вождю Третьего Рима.

М. В. Назаров Диалог РПЦЗ и МП: «Соединение может быть только в Истине».

М. В. Назаров Жить без страха иудейска!

Все это дело Бейлиса показывает полную аморальность как правых, так и левых. Ну и возмездие большевистской власти, конечно, прекрасно: взять всех плохих и расстрелять. Кровавая расправа над негодяями. Мне кажется, это хорошо характеризует большевистскую власть: и вроде за добро и идеалы, и лютые методы. Черносотенцы вот ничего не смогли противопоставить большевикам и были разгромлены, а их члены поголовно уничтожены во время Гражданской войны. А раскаявшиеся и отрекшиеся все равно были уничтожены во время Большого террора. Офигенное время. Интересные времена.