Дела Захарчено и Максименко связаны главой "Россетей" Ливинским

Фигуранты двух самых нашумевших коррупционных историй силовиков – полковники Захарченко и Максименко – связаны «разработкой» нынешнего главы «Россетей» Павла Ливинского. Это мы выяснили путем опроса коллег арестованных силовиков и подтвердили материалами уголовных дел.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Мэр Москвы Сергей Собянин

Генеральный директор ПАО «Россети» Павел Ливинский

Генерал ФСБ Сергей Алпатов

Руководитель главного управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР Михаил Максименко

Его заместитель, глава Управления собственной безопасности СКР Александр Ламонов

Первый заместитель ГСУ СК Москвы Денис Никандров

И.о. руководителя Управления «Т» ГУЭБиПК МВД Дмитрий Захарченко

ДЕЛО НА 2 МИЛЛИАРДА

В 2015 году интересы двух не знакомых друг с другом силовиков – амбициозного полковника Захарченко и имеющего контузию «охранника Бастрыкина» Максименко, возглавляющего Межведомственное управление, в которое входило Управление собственной безопасности СК РФ, – пересеклись при расследовании дела о хищении 2 миллиардов рублей в ОАО «Объединенная энергетическая компания» (ОЭК).

Гендиректором этой крупнейшей столичной энергокомпании на момент хищений был Ливинский. На момент расследования этих хищений Ливинский работал в правительстве Москвы – руководил департаментом топливно-энергетического хозяйства и ЖКХ. После ареста нескольких полковников он уже стал гендиректором ПАО «Россети».

Для Захарченко, как рассказывают одни источники в правоохранительных органах, дело о хищении 2 миллиардов было возможностью продвижения по карьерной лестнице – он мечтал стать генералом, другие же собеседники уверены, что благодаря этому делу он мог обогатиться.

СТРУКТУРА

Начальником Захарченко в Управлении «Т» ГУЭБиПК, в задачи которого входило выявление и пресечение преступлений в области топливно-энергетического комплекса (ТЭК) на всей территории России, был полковник Александр Тищенко.

Захарченко впоследствии стал одним из его замов и курировал два отдела – 11-й (отвечал за преступления в сфере горно-химической промышленности, полезных ископаемых, химии) и 12-й (электроэнергетика). Знакомые рассказывают, что он обладал очень хорошими познаниями как в сфере ТЭК, так и в кредитно-финансовой и налоговой сферах, был очень эрудирован. 

Два полковника – Тищенко и Захарченко – подружились, вместе обедали, близко и доверительно общались. Последний даже иногда заменял начальника на совещаниях, где собирались исключительно руководители управлений.

В свою очередь на Максименко, по словам источников в правоохранительных структурах, вышли люди, которые стремились ограничить следственные действия по делу о якобы имевшем место необоснованном двукратном завышении контракта принадлежащей столичному департаменту городского имущества «Объединенной энергетической компании», поручившей АО «Электрозавод» построить в центре Москвы подстанцию «Новая» (она же «Горьковская»).

Задачи подстанции – обеспечить энергией Кожуховской линию метрополитена и технопарк «Нагатино-ЗиЛ». Эту станцию, по изначальной версии следствия, можно было построить за 2 миллиарда рублей, но сумма выросла вдвое – с 1,9 до 4,1 миллиарда рублей – после переподписания отчетных бумаг «задним» числом.

«ТЕТЯ ГАЛЯ» РАССКАЗАЛА

Сделки по указанному контракту осуществлялись «Нота-Банком», где «Электрозавод» держал свои счета. Директор этой холдинговой компании Леонид Макаревич обратился к руководству «Ноты» с вопросом обеспечения гарантированного «обезличивания» и «обналички» крупной суммы денег. Владельцы банка такую гарантию дали, но информация о хищении бюджетных миллиардов просочилась в Управление к Захарченко.

Подробности, с указанием схем, лиц и наименованием фирм, через которые выводились деньги, полицейским, как говорят источники, предоставила Галина Марчукова – на тот момент финансовый директор «Нота-Банка». Она не только землячка Захарченко – оба родом из деревни Миллерово Ростовской области – их отцы одноклассники и друзья. Кроме того, с младшей сестрой Марчуковой – Ларисой – у полковника были близкие отношения, рассказывают люди из их окружения.

Полковник, по словам своих коллег, в контексте служебных бесед о «деле Электрозавода» называл Галину Марчукову – «тетя Галя». Именно таким кодовым именем он называл ее в беседах с Тищенко.  

Карточку дела по просьбе Захарченко завел сидевший в соседнем от полковника кабинете опер 12-го отдела Управления «Т» – назовем его «Сергеич». В полученной изначально Сергеичем информации речь шла об уменьшении руководством «Электрозавода» налогооблагаемой базы за счет фиктивных сделок с фирмами-однодневками.

Марчукова рассказала оперативникам следующую схему хищения. 

Сначала на счета «Электрозавода» в «Нота-Банк» в качестве подряда поступили бюджетные деньги на строительство подстанции, затем их перевели другому субподрядчику – ЗАО «СИА-Финанс». Этой компании принадлежал «Нота-Банк», а ее владельцем была теща тогдашнего председателя правления банка – Дмитрия Ерохина. Дальше, согласно показаниям Марчуковой, деньги должны были дробиться на множество маленьких сумм и выводиться на «однодневки», подконтрольные Ерохину.

Так, по информации Марчуковой, Ерохин обратился к гендиректору ООО «Нексанс Рус.» (единственный поставщик в Россию силовых кабелей марки «NEXANS») от имени уполномоченной «Электрозаводом» компании с вопросом о закупке продукции. Но «Нексанс Рус.» согласилось не сразу и запросило у «Электрозавода» подтверждение полномочий. После того, как завод дал визу, поставщик заключил с компанией-представителем договор на поставку и монтаж кабелей на общую сумму чуть более 1,9 миллиарда рублей. Затем контракт на поставку кабелей был переподписан уже между субподрядчиками, а стоимость силовых кабелей марки «NEXANS» увеличилась до 4,1 миллиарда рублей, следует из материалов дела.

Около полугода Управление Захарченко собирало доказательства этой схемы, а к моменту передачи наработанного материала в Следственный комитет – где и пересеклись интересы полковников Захарченко и Максименко – Сергеич узнал, что не один он такой осведомленный. Как оказалось, городское антикоррупционное управление МВД проводило «параллельную проверку» по сделкам «Электрозавода», результаты которой осенью 2015 года отправились в ГСУ СК Москвы для возбуждения дела. Как это произошло – вопрос открыт.

НЕУСТАНОВЛЕННЫЕ ЛИЦА

Генерал Денис Никандров будучи первым замглавы ГСУ СК Москвы курировал расследования налоговой и экономической направленности.

Он каждую неделю в течение двух месяцев – вплоть до момента возбуждения дела – проводил заслушивания по материалам оперов относительно хищения бюджетных денег через «Электрозавод». За этот период следователь СК, в чьем производстве находились материалы, несколько раз принимал решение о передаче их по подследственности – в Следственный департамент МВД. Однако Никандров их отменял – последний раз в конце декабря 2015 года.

Близкий к Никандрову собеседник утверждает, что передать дело в СД означало бы «похоронить» его.

Тогда следователь дал поручение управлению Захарченко установить фактическое место проживания нескольких директоров «ОЭК», в том числе Павла Ливинского, сотрудников «Электрозавода», среди которых гендиректор Леонид Макаревич, финансовый директор Наталья Макаревич и другие.

Затем, сразу после новогодних праздников 2016 года, следователь возбудил дело о мошенничестве с формулировкой: «Неустановленные лица из числа руководителей ОАО «Электрозавод», действуя по предварительному сговору с неустановленными лицами, в период 2011-2012 годов путем обмана, в результате применения схемы по необоснованному увеличению стоимости кабельной продукции для объекта ПС «Новая» <…> похитили денежные средства АО «ОЭК» в сумме 2,25 миллиарда рублей».

ИНТЕРЕС РУКОВОДСТВА

Буквально через день следователь узнал, что руководитель ГСУ СК Москвы Александр Дрыманов желает лично заслушать доклад по возбужденному делу.

Собралось совещание. Следователь подробно доложил Дрыманову и остальным присутствующим обстоятельства дела, выразил предположение, что к хищению миллиардов возможно причастны сотрудники ПАО «Нота-Банк».

Начальники послушали и разошлись – замечаний или поручений следователю не поступило, утверждают источники в ведомстве.

Однако через день – 14 января 2016 – после обеда к следователю подошел начальник и сообщил, что «звонил Никандров и дал указание провести обыски у всех возможных лиц, которые так или иначе проходят по делу» о хищении 2 миллиардов.

ЗВОНОК ДРЫМАНОВА

Начальник Управления «Т» Тищенко после обеда расположился у себя в кабинете, там его и застало начальство.

«Позвонил [глава ГУЭБиПК генерал Андрей] Курносенко и в очень негативной форме сообщил о звонке генерала Дрыманова, который пожаловался на безделье со стороны нашей службы и поставил в известность о необходимости срочного проведения большого количества следственно-оперативных действий по делу «Электрозавода»», - вспоминает бывший сотрудник антикоррупционного главка МВД.

Вниз по цепочке сведения дошли и до Сергеича. Информация о необходимости проведение «такого большого количества обысков» его сильно удивила. 

Работа пошла полным ходом. Следователь и оперативник Сергеич созвонились, в СК поехало начальство 12 отдела ГУЭБа для согласования всего необходимого.

«Мы всю ночь подпрыгивали [от звонков и приказов]», - рассказал один из начальников 12 отдела, которому было поручено оперативное сопровождение утренних следственных мероприятий.

ПОЛКОВНИК В ОТПУСКЕ

Полковник Захарченко в этот момент находился в официальном отпуске, который должен был закончиться только в двадцатых числах января. Вечером этого дня он пригласил сестер Марчуковых в столичный ресторан Ля-Маре на Проточном переулке.

Поводом для встречи был прошедший День рождения «тети Гали». Полковник подарил даме букет. И сообщил, что завтра в 6 утра будет много обысков. А значит, нужно прямо сейчас поехать домой, собрать все документы, компьютеры и телефоны, и отдать их ростовскому адвокату, который был неким доверенным лицом Захарченко и выполнял его личные поручения.

Дамы так и поступили.

В ТРУСАХ И СО СПРАВКОЙ ФСБ

К 5 утра 15 января 2016 в актовом зале здания антикоррупционного главка МВД на Новорязанской улице собрались следователи и три отдела Управления «Т». Оперативникам раздали последние инструкции и вручили конверты – каждому свой адрес с постановлением о проведении обыска.

Одновременно обыск проводился у сотрудников «Электрозавода», в том числе у Макаревич Леонида и Натальи, у сотрудников «СИА-Финанс», у Марчуковой Галины и по другим адресам. Место жительства совладельца «Нота-Банка» Дмитрия Ерохина к этому моменту установлено не было, поэтому он спал спокойно.

Захарченко подозревал о надзоре ФСБ, поэтому предупреждал Марчуковых о необходимой конспирации, покупал им новые Айфоны с «левыми» сим-картами, передавал их через ростовского адвоката с требованием вести переговоры исключительно с этих трубок. Лариса Марчукова так и сделала, но не учла размах надзора ФСБ.

Дело в том, что сестры пользовались услугами гадалки Ноны Михай, которая сблизилась с Ларисой на столько, что была в курсе практически всех их дел. Так, Лариса в тот же вечер, как документы «тети Гали» были спрятаны, позвонила на городской телефон гадалки – кто же знал, что Управление «М» ФСБ ее тоже слушает? – и начала рассказывать буквально все.

 «У него тоже обыск был, у «Жирного» (так Марчукова называет гендиректора «Электрозавода»), на Остоженке. Вышел в шесть утра в трусах со справкой, которую ему эфэсбэшник сфотографировал», — рассказала сестра финансового директора «Нота-Банка» по телефону (копия стенограммы у нас есть).

Также она рассказала, что Марчукову об обыске «Димка предупредил». Что «Жирный – жирная рыба, ее все хотят». Что «уже все притихало, потому что Жирный должен был рассчитаться», но «что-то резко после обеда изменилось, может сумму большую сказали». Что «ситуация непростая, а Жирный не хочет платить $5 миллионов». Что «ни с того, ни с сего подключились эфэсбэшники». 

ЧЕХАРДА

После масштабных обысков следователь СК давал еще несколько поручений 12 отделу Захарченко, в том числе о получении результатов оперативно-технических мероприятий.

«После этого по делу началась чехарда. Якобы у следователя Служба безопасности Следственного комитета России запрашивала для изучения это уголовное дело, после чего следователь поставил в известность Сергеича, что к нашей службе более не имеется доверия, и что в настоящее время дальнейшее сопровождение будет осуществлять СЭБ УФСБ по Москве и области», - рассказал источник в Управлении Захарченко.

Полковнику Тищенко «было непонятно, почему не предъявлялось обвинение никому из лиц, обыски у которых ранее проводились в такой спешке». Он лично звонил Никандрову и интересовался, почему никому не предъявляется обвинение.

«На что Никандров пояснил, что по уголовному делу еще необходимо собрать дополнительную доказательную базу, после чего и будет принято решение о привлечении тех или иных лиц к уголовной ответственности», - утверждает источник.

Кроме того, после всей выше описанной ситуации с деньгами «ОЭК», Тищенко якобы «серьезно разговаривал» с Захарченко и дал ему указание – несмотря ни на что не ослаблять контроль и приложить все усилия, чтоб дело дошло до суда.

ПОЛГОДА СОВСЕМ НИКУДА

Через полгода расследования уголовное дело по хищению 2 миллиардов составляло 60 томов. Обвиняемых в нем так и не появилось. Генерал Никандров в июне 2016 года решил продлить срок предварительного следствия по делу еще на три месяца.

«Мы активно бомбили по «Электрозаводу». Мы там дохера делали. После обысков «эмки» сказали, что Захар сливает инфу. Поэтому его отстранили. Денис [Никандров] нормально к Захарченко относился. Он звонил Никандрову, но Денис сказал: «Дмитрий, ты не правильно себя ведешь». И все», - утверждает источник из окружения Никандрова.

Тем временем Захарченко уверял Тищенко, что в августе-сентябре будет «реализация», то есть привлечение виновных лиц и дальнейшее завершение расследование дела для направления прокурору и в суд.

К этому моменту Захарченко уже продвинулся по карьерной лестнице и стал исполняющим обязанности руководителя Управления «Т», а Тищенко – врио замначальника ГУЭБа и, помимо Управления «Т», стал курировать Управление «Ф» (занимается преступлениями в кредитно-банковской сфере). Заветная мечта друзей-полковников становилась все ближе. Однако у ФСБ были другие планы.

УШИ ФСБ

В то время, как Захарченко и Максименко занимались своими делами, ими занялось Управление «М» ФСБ. Оба стояли на «прослушке».

В частности, чекисты зафиксировали разговор Дмитрия Захарченко с предпринимателем Анатолием Пшегорницким, состоявшийся зимой 2015 года в одном из столичных ресторанов. В беседе, помимо обсуждения различных чиновников и бизнесменов, речь заходит и о Ливинском. Полковник называет его «мошенником», а предприниматель рассказывает, как предлагал Ливинскому «договориться».

Д: Паша, кстати…

А: Друг мой – звонит, б**, каждый день.

Д: Он звонит, когда за горло возьмут, возбуждают дело…

А: Он должен понять и прибежать, потому что я-то ему все уже открыто говорю. Потом он меня спрашивает: «А с кем договариваться, с милицией или со следствием?» Я говорю: «Слушай, ты можешь дело купить, конечно, но будет другой. Ты, б**, не успокоишься, да». Паша странный чувак такой – он меня с родителями познакомил, с детьми, с женой беременной.

Д: Это мошенник.

<…>

Д: Они его вызывали на пятницу, я узнаю. Должен на пятницу. Сегодня что ли вызвали. Сейчас я узнаю. Или на… насчет оплаты. Прямо мы выдергиваем…

А: Да-да-да. А что, слушай, ну… Ну, дураком надо быть. Я ему в глаза говорю. Говорю: «Заканчивай, б**, давай договаривать». Он говорит: «Да-да-да, б**, как я тебя люблю, Толя». Все! Потом куда-то, б**… Я говорю: «Паша, ну, так нельзя». Вот.

<…>

Д: Ну, еврей.

А: Еврей, да, Паша?

Д: Ливинский.

А: Папа такой маленький аккуратненький, мама такая аккуратненькая.

Д: Ну, явно не… Лица не рязанской наружности.

А: А папа же у него в РАО же был.

Д: А?

А: Тузом в РАО был при Чубайсе.

Д: Деньги к деньгам?

А: Ага, такой взгляд хитрый. Я сначала забыл, ну дядя и дядя какой-то. Потом, смотрю, так, все что-то спрашивает, расспрашивает. А потом я: «Е.т.м., да это же тот Ливинский, который там начальник департамента был при Чубайсе». То есть жулик еще оттуда, б**…

Д: Да-нет, у них деньги есть.

<…>

 «Проблемы» Ливинского обсуждались и в кабинете Максименко. Так, чекисты, осуществляя прослушку его кабинета, зафиксировали несколько разговоров, касающихся материалов о хищении денег через «Электрозавод». Первое упоминание компании зафиксировано в ноябре 2015 года, утверждает наш источник, отмечая, что ФСБ «задокументировала» разговор Максименко «с двумя чиновниками», обратившимися с просьбой о помощи.

Подробности этой «помощи» следователям ФСБ рассказал бывший заместитель Максименко – полковник Александр Ламонов. Последний был арестован совместно со своим начальником и теперь уже бывшим первым замом главы ГСУ СК Москвы Денисом Никандровым.

Изначально полковник Ламонов сопротивлялся обвинению в коррупции. Летом прошлого года он даже написал обращение к президенту Владимиру Путину, в котором рассказал, что к уголовному делу его «подтянули по заказу» Управления «М» ФСБ «за неповиновение им и не исполнения их “указок”».

Но не прошло и двух месяцев, как полковник сдался и заключил досудебное соглашение, в рамках которого в том числе рассказал о взятке, полученной Максименко в интересах Ливинского.  

«После того, как оперативники управления "М" ФСБ задокументировали сына Ламонова – сотрудника полиции – по взятке, полковника поставили перед выбором: «Вместе сидеть будете или как?», он, конечно, пошел на сделку. Одним из условий была информация по «Электрозаводу». Ламонов рассказал, что через посредника получил 500 тысяч долларов за непроведение обыска у руководящего сотрудника правительства Москвы и передал их Максименко», - сказал знакомый с ситуацией источник.

Близкий к полковнику Ламонову собеседник подтвердил пункт сделки. Однако он, имея в виду информацию относительно взятки, утверждает, что у ФСБ «и так все было». 

САМОКАТ

Факт взятки, расписанной в «досудебке» Ламонова, подтвердил еще один наш собеседник. По его версии, заместитель Максименко взял деньга «под самокат» – то есть обыск у Ливинского якобы проводить никто не собирался.

 «Когда еще до возбуждения дела пошла движуха – собирали фактуру, планировали арестовывать низы, которые могли бы дать показания на Ливинского, [председатель СКР Александр] Бастрыкин просил [подчиненных] его не трогать», - сказал наш собеседник, близких к руководству СК Москвы.

Кроме того, по словам источника, руководство города Москвы лично просило начальство СК Москвы «не устраивать шумиху» по этому делу, и не привлекать Ливинского, работавшего к этому моменту уже в столичном правительстве.

 «После возбуждения дела [мэр Москвы Сергей] Собянин кулуарно просил генерала не трогать Ливинского, а если есть на него какая-то фактура, то предложил не устраивать шумиху, а по-тихому уволить его», - добавил источник. 

Интерес следствия к Ливинскому подтверждается и процессуальными документами, копии которых мы смогли получить. В частности, есть поручение следователя о проведении силами ГУЭБиПК оперативно-розыскных мероприятий в отношении около двух десятков лиц, и первым в этом списке указан именно Ливинский. Его же следователь хотел допросить, утверждают другие источники в СК, и все-таки сделал это, следует из одного документа по продлению срока предварительного расследования. 

«Прямых доказательств на Ливинского не было, тем более, после просьбы Бастрыкина его не трогать, обыск у него проводить никто не собирался. Что касается решалова, то Ламонов прочухал ситуацию и…», - сказал один близкий к генералу Никандрову собеседник, предположив, что Ламонов якобы брал деньги «под самокат» и в качестве «благодарности». Кроме того, утверждает собеседник, «суетился» и пытался «решить вопрос» полковник Захарченко.

«Не исключаю, что таким образом он вышел на Ламонова [с целью решения вопроса]», - отметил источник.

АЛПАТОВ ТАМ И ТУТ

Через два месяца после ареста Максимекно, Ламонова, Никандрова, был арестован и полковник Захарченко. Он, на наш вопрос о служебных пересечениях с Ламоновым, который мы смогли задать в суде, заявил: «Не знаю такого!».

Как утверждает один из коллег Захарченко, оперативники ФСБ «уже знали» о складе в квартире сестры полковника. После обыска в его кабинете, уже под утро, следователь возбудил дело о получении Захарченко взятки 7 миллионов рублей от Пшегорницкого и чекисты поехали в квартиру, где деньги лежат.

 «Ты видел это постановление [о возбуждении дела по статье 290 УК РФ]? Оно совершенно пустое. Очевидно [дело возбудили], чтобы провести обыск и официально изъять эти деньги», - утверждает коллега полковника.

Другой, близкий к Захарченко, собеседник агентства, напротив, уверен, что на склад с деньгами эфэсбэшники наткнулись «случайно».

«Если бы не деньги, его не смогли бы арестовать и дело [о взятке] развалилось бы – Захарченко не того полета птица», - заявил он. Это было сказано до передачи уголовного дела Захарченко в суд, в котором не оказалось эпизода со взяткой Пшегорницкого.

Спустя пару недель после своего ареста, Захарченко по видео-конференцсвязи из СИЗО «Лефортово» с Мосгорсудом заявил, что дело в отношении него санкционировал руководитель управления «М» ФСБ генерал Сергей Алпатов, и связано оно якобы с планировавшимся повышением полковника. 

В своих первоначальных показаниях арестованный генерал Никандров тоже обвинил Управление Алпатова в давлении на офицеров. «Насколько мне известно, между заместителем руководителя управления «М» ФСБ и Максименко существовал длительный конфликт», - отмечал Никандров.

ПОРЯДОК

Но потом, генерал изменил позицию. Он, как и Ламонов, пошел на сделку со следствием и рассказал о известных ему коррупционных движениях Максименко и Дрыманова.

Благодаря, в том числе, показаниям обоих, Мосгорсуд приговорил Максименко к 13 годам строгого режима. Никандров и Ламонов осуждены в особом порядке и получили 5,5 и 5 лет строгой колонии соответственно.

Интересно, что одним из адвокатов Никандрова был Александр Карабанов. Потом он стал представлять интересы бывшей жены Захарченко, а затем и самого Захарченко в суде. Кроме того, Захарченко защищает председатель Тверской областной коллегии адвокатов «Интеллект альянс» Юрий Новиков. В коллегии Новикова работает адвокат Андрей Лайков, он представляет интересы Ламонова. Это еще одна, косвенная, связь двух дел.  

Сестры Марчуковы в свою очередь тоже заключили сделку со следствием, дали показания на Захарченко, рассказав, что именно он предупредил их об обыске. Они находятся под домашним арестом в ожидании рассмотрение своего, выделенного в отдельное производство, дела.

Под домашним арестом находится и гадалка Нона Михай, она признала вину в склонении руководителей «Нота-Банка» к хищению средств вкладчиков. Братья Ерохины находятся в изоляторе. Дело трех последних слушается в Останкинском суде Москвы. Все пятеро обвиняются в хищениях денег «Нота-Банка». Но с деньгами «ОЭК» и «Электрозаводом» эти эпизоды напрямую не связаны.

Дело о хищении 2 миллиардов рублей осенью 2016 года – после арестов офицеров – из СК Москвы перешло в Следственный департамент МВД, где расследование по нему было прекращено. «Сейчас дело в архиве, им никто не занимается», - сообщили нам несколько осведомленных источников.

Что касается руководства Управления «М» ФСБ, то в конце апреля этого года стало известно о некоторой перестановке: генерала Алпатова повысили до первого заместителя начальника Службы экономической безопасности ФСБ РФ, а его первый зам – генерал из Пензы – Алексей Вертяшкин сел в кресло главы Управления.