dd

"Серьезному и критическому читателю нужно не вероломное беспристрастие, которое преподносит ему кубок примирения с хорошо отстоявшимся ядом реакционной ненависти на дне, а научная добросовестность, которая для своих симпатий и антипатий, открытых, незамаскированных, ищет опоры в честном изучении фактов, в установлении их действительной связи, в обнаружении закономерности движения. Это есть единственно возможный исторический объективизм, и притом вполне достаточный, ибо он проверяется и удостоверяется не добрыми намерениями историка, за которое к тому же тот сам и ручается, а обнаруженной им закономерностью самого исторического процесса".

  Лев Троцкий "История русской революции"

  В удивительную эпоху мы живем.

  Благодаря возможностям Интернета психику нам правят юристы, сказки о богатырях рассказывают теплотехники, а истории поучают географы.

  Раньше чем-то подобным занимались бабки у подъездов да мужики у пивного ларька, еще раньше - пикейные жилеты города Черноморска, ныне - завсегдатаи форумов. В особенности - околоисторических. Пресловутые Фоменко, Резун и прочие Солонины уже забыты и непопулярны.

  Возникла даже целая "новая школа" "сетевой" истории.

  Так называемые "объективисты".

  Кто они?

  Начну с того, что историческая наука, как любая другая, основана на конкретной методологии исследования. И, как в любой другой науке, методология имеет свои исторически сложившиеся направления и "школы". Был позитивизм, был объективизм, жив ещё (невзирая на вопли разновеликих плакальщиц) диалектический подход во всём его многообразии. Выбор же исследователем той или иной методологии основан исключительно на понимании целей и задач своей работы, а не на обывательском "нравится - не нравится". Позднее, в тексте статьи, придётся вернуться к вопросу выбора метода, но уже в ином контексте. Пока - просто сделаю заметку.

  Все новое - хорошо забытое старое. Когда-то, давным-давно, когда по земле бродил лейтенант Бонапарт, а слово "фюрер" еще не имело негативной коннотации в русском языке, придуман был принцип объективизма. Принцип, провозгласивший: "Чтобы понять историю, необходимо подняться над ней". Подняться и проанализировать, например, войну или революцию. Впрочем, даже не проанализировать, тут я поторопился, но просто - хотя бы! - подробно описать, не становясь на точку зрения ни одной из сторон. Воспарив во внеидеологическом вакууме, так сказать.

  Здесь напомню некую банальность: "как известно", науки делятся на описательные и объяснительные. География, например, описательная наука. Ну, вот возьмём Мыс Доброй Надежды. Описали его исследователи в некий момент времени - и всё. Или тот же Гольфстрим. А вот влияние Гольфстрима на климат Западной Европы - сие уже климатология, наука объяснительная. Биология в целом - наука описательная. Этология (наука о поведении животных) - уже объяснительная. Если же брать историю, то эта наука как раз объяснительная. Она не только отвечает на вопрос: "Как?", но и "Почему?", а, порой, даже дает базу для ответа на вопрос: "Зачем?" (в том числе и привлекая инструментарий иных наук, как общественных, так и естественных).

Увы и ах, но объективисты так и застряли на первом вопросе, изредка прорываясь до второго. Почему так произошло?

  Объективизм основывается на трудах французских энциклопедистов 18 века. Они ценны тем, что привнесли естественно-научный подход в общественные науки. И вот тут возникает большое и очень красивое "НО!".

  История - внезапно! - наука динамическая. Любое событие, как бы ни странно это не прозвучало, не является законченным, в отличие от мыса Доброй Надежды. Появляются археологические находки, открываются архивы, исчезают документы.

  Факт есть факт: после покушения на Гитлера в июле 1944 года, уничтожена большая часть документов Армии Резерва.

  Факт есть факт: Шампольон расшифровал надпись на Розеттском камне.

  Факт есть факт: большинство документов периода Великой Отечественной войны, хранящиеся в российских архивах, теперь доступны любому желающему.

  Позиция объективиста, использующего методы "беспристрастного анализа" в отношении произвольно выбранных фактов, событий и документов, уязвима. Он стремится к созданию абсолютно достоверной картины события, но в истории ее быть не может. Проходят сотни, порой тысячи лет и все новые и новые факты (и артефакты) всплывают из глубины веков. Чего уж говорить о событиях даже пятидесятилетней давности? И объективист аксиоматично не может дать объективную картину мира.

  Ибо история наука динамическая и объяснительная.

  Легко, очень легко, выдать себя за историка и описать на основе существующих документов и артефактов то или иное событие. А когда всплывут новые документы, новые археологические данные - что делать? Либо отрицать их, либо отрицать себя прошлого. Априори объективист не может опровергнуть сам себя. Ведь он уже дал исчерпывающую с его точки зрения картину события. "Объективную", ехидно заметим. И - опять-таки, внезапно! - его картина рушится.

  Это даже не скрупулезный позитивист, который не закончит анализ события, пока не установит количество отверстий на пуговицах нижнего белья высшего командного состава британской армии средины 19 века и не удостоверится в точности метеорологической сводки на день и час события...

  И, тем более, не диалектик, который в силу избранной им методологии обязан понимать динамику исторических процессов и самой истории. Как науки, а не сказания/предания. Диалектик может написать работу, а потом сам же себя дополнить или опровергнуть часть сделанных ранее выводов. Стоит зайти в любую библиотеку и открыть несколько еще советских книг, где увидеть такую надпись: "Издание расширенное и дополненное". Диалектик может. Ему позволяет методология.

  Как иронически говаривал один ныне живущий исследователь (основатель целого направления в современной российской исторической науке, к слову сказать): "Сейчас каждую новую публикацию приходится начинать с фразы "Как мы ошибочно утверждали в наших предыдущих работах..."

  Стоит признавать ошибки, анализировать их, использовать, перерастать (как детские болезни) в конце концов! И диалектическая методология позволяет это.

  Объективист же находится в ловушке собственного учения. Либо он "копает" и "копает" событие, но не публикует результаты своих трудов, пока не установит "исчерпывающую" картину (а объективно - это невозможно), либо выдает на-гора стахановскими темпами книгу за книгой, а потом упорно противостоит новым открытиям и мнениям.

  Почему же так происходит? Почему в лице некоторых современных "интернет-историков" методология исторического исследования вернулась на двести лет назад?

  Вернемся к началу статьи.

  Нынешние объективисты - технари, не гуманитарии. У них дихотомическое мышление: "правильно" - "неправильно". В рамках своих наук: "работает" - "не работает". Но это истинно там, в электротехнике, в кораблестроении, в аэродинамике. И это правильно. Но правильно - ТАМ. Для технарей темным лесом являются такие понятия как "герменевтика текста" (во всех её разновидностях) или "психология личности". Он их не понимает и не применяет. Он не понимает, как "можно нарушить приказ"? Приказ для него это инструкция по технике безопасности. Технарь не знает, и знать не умеет, что приказы пишут люди, и люди же их читают и исполняют по-своему.

  Техник начинает описывать мир в привычных ему категориях и понятиях, и он прав в своей картине мира. Он пытается найти простые решения сложных проблем. "Нажми на кнопку - получишь результат". Увы и ах, психология социальных систем немного сложнее "однокнопочной" модели. Здесь между плюсом и минусом масса вариаций. Понять поведение графа фон Шпонека или смоделировать реакции Марка Красса в Парфии это вам не унитаз починить или рельеф Нижне-Задрюпинского Большого Оврага описать. А ведь это я простейшие примеры привел, без учета социально-экономических обстоятельств. Да-да! Социальных и экономических.

  Нет, для технаря это сложно. Ему проще объяснить мир в системе стим-панка.

  Странные, кстати, определения панка - стим-панк, дизель-панк, кибер-панк.... Панк в литературе - это концентрация автора на "темных" сторонах человеческого поведения в условиях неограниченной свободы. А "стим", "дизель", "кибер" - это как раз жанровые ограничения.

  Стим-панк... Мир - альтернативный, слава Богу, победившего пара. Линейная экспонента 19 века. Паровозы размером с московскую "высотку" МИДа, да дирижабли вместо авиалайнеров. Никаких технологических прорывов. Просто реализация принципа: "больше и мощнее". Как дизель-панк - мир победившего нефтяного двигателя, где по бесконечным траншеям ползают мегаувеличенные танки времен второй мировой. Собственно, это фантастика Жюля Верна: мир победивших технарей. Тупиковый мир, мир неспособный перешагнуть через себя.

  Так и современные объективисты пытаются впихнуть историю в свой энциклопедизм, никакого отношения к реальной истории не имеющий.

  Впрочем, нет, имеющий. Но на первичном уровне: публикации документов, без использования критического и уж тем более - диалектического подхода.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ...