Что хотел сказать автор?

Тони любил говорить, что на него полагаться нельзя.

«Самая большая ошибка, которую может совершить человек – дать людям веру в то, что на него можно положиться». Тони говорил эту фразу с легкой сверкающей улыбкой и нескрываемой гордостью, будучи уверенным, что произносит что-то сродни Уайльдовским парадоксам, которые в детстве он выписывал в тетрадку аккуратным почерком.

Летти, маленькая его подружка с пухлыми кистями, которую он везде носил с собой, как горжетку, всегда восторженно кивала головой на этих словах; впрочем, порой складывалось впечатление, что ничего больше Летти не умеет, только лишь восторженно кивать да хохотать заливисто в строго отмеренные промежутки времени, но было бы несправедливо винить в этом саму Летти: такова уж была ее немудреная роль в этой истории.

Про Тони говорили, что он подает надежды. Если бы рядом с ним хоть сколько-нибудь долго задержался человек внимательный, он бы обратил внимание, что Тони подает надежды последние лет десять, и несомненно изысканные блюда на его вечерах подавались куда более свежими и горячими. Но Тони менял окружение, словно змея кожу, и нельзя было сказать наверняка: то ли это стечение обстоятельств, то ли точно рассчитанная смена туалета, будто он считал дурным тоном появляться в обществе, наряженным во вчерашних друзей.

Но по большому счету никому не было дела до его прошлого и будущего, ведь в настоящем Тони развлекал гостей с бесспорным изяществом и блеском, обладая непреодолимой тягой нравиться каждому, кто переступит порог его дома. И влажными утренними рассветами он сидел в окружении мутных бокалов с остатками игристого и ловил щекою блики от серебряных подносов с крошками, наслаждаясь собой и проигрывая в голове сцены только что прошедшей ночи. Там, в этих сверкающих парчой и шелками сценках, он остроумно и глубокомысленно отвечал на фразы, которые никто уже не скажет повторно в реальности, и благосклонно кивал в ответ на воображаемое восхищение гостей. Летти в такие минуты уже спала у него на коленях, и Тони оставался наедине с собой, беззвучно шевеля тонкими губами и рассеянно улыбаясь кому-то невидимому: наверное, можно сказать, что именно в эти утренние моменты он по-настоящему жил той жизнью, которой хотел, пусть она и была возможна только в его мыслях.

В один из своих вечеров Тони неловко пролил соус на чей-то дорогой пиджак и тут же стал рассыпаться в шуршащих, словно обертки от леденцов, извинениях, лишь под конец заметив, что видит этого мужчину впервые.

– Вы слишком много извиняетесь, дорогой друг, – с легкой улыбкой сказал гость. – Это всего лишь пятно соуса, а не смертельная рана.

Тони заинтересованно всматривался в прищуренные глаза этого нового персонажа и пытался угадать с кем он пришел. «С Анной? Нет, слишком взрослый для нее. С Дмитрием? Говорит без акцента. Может быть он прослышал от кого-то про карты и пришел сам, чтобы проиграть пару сотен?»

– Я здесь один, – отвечая на его немой вопрос сказал гость. – Должна была прийти моя подруга, но судя по всему, она решила оставить меня в одиночестве среди незнакомых мне людей.

– Как безответственно с ее стороны, – аккуратно посочувствовал Тони, даже не интересуясь что за подруга, но уже осуждая ее из симпатии к новому гостю.

– Милый! – к мужчинам подлетела Летти, обдавая их запахом сладкого парфюма и дернула за рукав Тони. – Все тебя заждались, джентельмены уже сделали первые ставки.

– Сыграете с нами? – Тони подошел к новому гостю и приглашающим жестом указал на стол.

– Может быть позже, – мужчина ободряюще улыбнулся Летти и приподнял бокал.

– Тогда, милая, я тоже пропущу, сыграйте эту раздачу без меня. – Тони легонько чмокнул девушку куда-то в уголок губ и тут же переключил все внимание на гостя в пиджаке с пятном соуса.

Вечер уже близился к своему завершению, игроки, сплетники и кутилы понемногу расходились, оставляя после себя перчатки, шарфы и неудачно брошенные шутки, а Тони так и не подошел к игральному столу, намертво приклеившись к своему новому гостю. Этот новый гость был не очень многословен, но все, что он говорил, казалось Тони высшим откровением, одиннадцатой заповедью, тайной Розеттского камня. Гость слушал Тони с едва уловимой улыбкой и мудрым прищуром, который неподдельно восхищал Тони, вызывая желание непроизвольно подражать: он уже представлял моменты, когда будет смотреть так на Летти или кого-то из своих гостей, эдак неуловимо улыбаясь, словно знает какой-то интригующий секрет. С последними всполохами смеха, исчезнувшими где-то за порогом, Тони вдруг сказал:

– Я ведь даже не знаю как вас зовут, дорогой друг, а это совершенно непозволительно для человека, который пролил на вас клюквенный соус.

– Это и правда преступление, – усмехнулся мужчина. – Вы можете называть меня D.

– Это сокращение? – спросил Тони, – Уж надо полагать от имени Демиург.

– Если верить Платону, Демиург сотворяет мир, упорядочивая хаотически движущуюся материю, а я разве что эту материю создаю, – расхохотался гость.

– Но ведь хаос и есть порядок, просто с более сложной текстурой, – возразил Тони, – Счастливец тот, кто смог понять ее, тогда он сможет подчинить себе все, даже само время.

– Если это ваша похвала мне, то она весьма приятна, – тонко улыбнулся D., а Тони тут же покраснел. – Но позвольте я избавлю вас от утренних фантазий над грязной посудой и отвезу в одно любопытное место.

Тони вздрогнул и покраснел еще больше, словно человек, которого застали врасплох голым. «Уж наверняка это просто совпадение или фигура речи, – подумал он тут же и стряхнул себя минутное напряжение, как всякий человек, который не хочет думать о плохом, – Лучше узнаем что это за место»

Конечно никаких сомнений о том ехать ли куда-то с гостем, которого он видел первый раз, у Тони, спавшего последний раз прошлой ночью, не возникло. Сон вообще сняло как рукой, причем рукой того самого загадочного господина, который таинственно называл себя D., то ли придерживая на будущее некий сюжетный твист, то ли по вине ограниченной фантазии автора.

– Что ж, давайте не будем терять время, мне не терпится узнать что будет дальше! – воскликнул Тони и отставил бокал.

– Не сомневайтесь, дорогой друг, – улыбнулся D. – Будет весьма интересно. Доводилось ли вам читать хоть одну историю, где главный герой уезжал куда-то под утро без последующих за этим приключений?

Тони, словно не заметив этой реплики, проследовал к выходу и на пороге оглянулся назад в поисках Летти. Ее нигде не было видно: вероятно, подружка куда-то уехала под утро с гостями, осознав, что Тони утратил к ней на этот вечер всякий интерес. «Тем лучше, – подумал он. – Следующая глава будет полностью посвящена мне».