Цветы.

Красное и Белое. 1. История со стороны цветов.

Лучше завяну, чем буду чувствовать заботу со стороны людей, хотя итак её не имею, а зачем оно мне, ведь итог в виде украденных табулатов у моего хозяина, ведь он как сутенёр, чьи маршруты не из самых заскорузлых, которые не обвинить в инфантильности и сжечь в опавшей листве. Переулке дребезжат стены, ведь об них споткнулся мистер. Как балерина, он протянув руку к своему партнёру, то получил в ответ не танец, а пулю под ребро. Макаров был спрятан в секретный карман пиджака, а сам господин снял ныне малиновый пиджак написанный красками господина, что чувствует ныне холод и никакой пожар Лондона его не согреет. Господин выбежал из переулка и отправился в магазин цветов, тем самым создав себе алиби. Выбор между грациозным красным, как и спокойным белым. От красного идёт разбавленная ассоциация с пиджаком, как от белого лишь зрачки того господина.

-- "Красное и Белое" - сказал человек с клеймом убийцы и вышел из помещения, направившись к магазину.

Ноги не слушались и его как штормило. Он не мог бежать, по нему могли лишь бежать мурашки. Зайдя в "Красное Белое" он выглядел, как очередной их клиент, что пришёл за дозой. Выбрав бутылку коньяка, он осмелившись оплатил покупку и пошёл дальше.

-- Может стоило идти всё-таки в бар? - с некоторой грустью, понимаем бессмысленности похода туда и оттого из рук упала бутылка коньяка, которую он явно уже не хотел пить. Мгновеньем взметываясь, он снова направился в цветочный ларёк, где и решил, что возьмёт два бутона Красного и Белого. На остаток находившийся на карте он всадил их на блин из "Теремка", чьё здание в иронии тоже было красным и белым.

Поднимаясь на верхний этаж, на котором располагалась его квартира, то ориентировка на каком ты этаже происходила так: на каждом этаже была бутылка певка бренда "Балтика", на которых были обозначены цифры. Если видите "Балтику" Семёрку, то вы на седьмом этаже. Самому неопрятному господину в малиновом пиджаке всё устраивало, да и сам он поддерживал маркетинг Балтики, ведь людям проще запомнить простые числа, чем какие-то названия разновидностей певка. Добравшись до квартиры, то он задыхаясь начал искать ключи. Открывая нехитрый механизм замка, то он в течение мгновенья появился в прихожей. Задумываясь, что если он сейчас задыхается, то как сейчас цветкам. Он позаботившись о цветах, то поставил их в вазу с водой, начал смотреть на них, как потом пошёл ставить чайник и начал плясать в тишине. Очень устав от танцев, он прилёг и заснул в одежде. Неподалёку от него был тот самый в малиновых красках пиджак, а на него смотрели цветы. Красный и Белый.

Малиновое утро обнаружило частичку полуживого господина с ранением у ребра. 2. История от лица обычного бюрократа.

Пока мы сидели в участке и заполняли бланки о распитие алкоголя в общественных места и прочих бюрократических бумаг, то крик очередного пойманного нами оборвался обращением в рацию от начальства:

-- Даже если съем глицин, то сон будет мрачный, нам не сбежать от бюрократов, суки, не.. - прервали речь школьника люди из рации.

-- Чертанов. Был застрелен мужчина приблизительно лет 46-ти лет. Выезжают Глеб и Александр. В случае, если это действительно важный человек для нас, то сообщайте в рацию и как вам подъедет другие структуры - достаточно отрывочно, с интонацией диктора, а точнее полного безразличия происходящего проговаривала диспетчер.

Встав изо стула, то работа с бумагами завершена, а возможно даже снова начата, ведь это новое дело - новые бумаги. Потому считать, что это как прогулка на свежем воздухе, отдых от заводов - глупо. Мы с Саньком давно напарники, как на деле просто жертвы случая, ведь никто не выбирал друг друга. Но очевидно, что в случае, если начнётся перестрелка, то мы с Саньком, как животные начнём превращаться в стаю.

Наш "бобик" покачивает, а возможно он даже испытывает боль и пытается взлететь, да бы не ехать по таким дорогам. Вроде, как город для машин, но строят дороги будто для протестов. Мы приблизившись к территории преступления, то как смеренные псы проверили человека и выискивая, шурша по его карманам, то находим паспорт.

-- Странно. Он здесь уже лежит явно давно, ибо кровью испился бордюр и асфальт, а сама кровь не очень свежая. Если он в Чертанове, то мотив убийства лишь, как ограбление и жажда крови. Значит либо это заказ, ведь если бы нападающий нуждался в деньгах, то он бы искал паспорт. К паспорту явно не соприкасались, ведь паспорт весь пропитан кровью.

-- Либо что ещё?

-- Самоубийство. Это уже отклоняется, как вариант, ведь орудия убийства нет.

-- А может его украли?

-- Какой смысл воровать только пистолет? Вор бы взял и кошелёк. Но у Господина даже кобуры нет, потому это явно заказ.

Держа взгляд на окровавленный паспорт, то трудно было прочитать имя или фамилию, но по мере разбора букв, то имя и фамилия ничего не говорило. Это не был известный человек, но он был в костюме. Если бы его ограбили, то на этом и можно было бы завершить дело, но здесь он одет, как на самоубийство, в костюме. Посмертная записка лишь отсутствует.

Проверив его по базе данных, то он не работает уже, как 3 года. Раньше работал в университете Системным Администратором, но ушёл оттуда. Заработок неизвестен, скорее всего отклонялся от налогов или занимался криминалом. С нашей стороны дело завершено. Остальные проверят территорию на наличие каких-либо других улик, проверят по знакомым какую-либо информацию, а дальше очевидно закрытие дела.

-- Наше дело сделано, связывайся с участком - как тонким лезвием обрубил все провода соединяющие нас с обычной жизнью. Мы бюрократы, которые точат ножи на бедных работяг, которые и убивают себя из-за нас. Я очень расстроен, что я стал полицейским.

Так и оказалось - месяц не дошёл до своего логичного цикла и конца, как дело было завершено. С университетом полиция связалась и узнали что по словам коллег, то он вряд ли был замешан с криминалом. Он был меланхоликом и в диалогах его всегда прерывали, ведь если он начнёт говорить, то всё скатится в уныние, ведь сам по себе господин чувствовал, что он будто знает то, о чём не знает общество. Ему трудно было всё это нести в себе, но и с кем-то поделиться невозможно и потому они считают, что его кончина - самоубийство.

3. История со стороны убийцы.

Танцы в тихой в прихожей не были танцами, а лишь порывом гнева, злости, в которой он готов был сгореть на этом же месте, ведь сам озадачен - а зачем мне жить? Выстрелив в своего друга, я и не был музыкантом с памятью способной держать в заточение звуки пианино, но я вспомнил эту характерную долю с акцентом, делающая уши красными. Я не мог смотреть на пистолет, ведь соприкоснувшись взглядами, то сразу же издавался этот противный вой. Это не сравнить со звуком пианино, а лишь со звуком контрабаса, а возможно ещё тяжелее, но вряд ли кто изобразит его лучше, чем запомнил его я. Я пишу эту записку, как предсмертное письмо, ведь сам не вижу толком жизни в утробе, так как сам ещё не родился и не осознал происходящего. Я убил человека, который был мне лучшим другом. Напоминание, как рекламный баннер выскакивает перед глазами, как те моменты, когда я уже доставал пистолет и начинал снимать с предохранителя. Те удивлённые глаза, которые застыли и не закрываются теперь. Увидев дуло, то ему поздно уже было о чём-то жалеть, ведь я не оставлял выбора на дальнейшие изменения. Может это и смогло бы на него повлиять и вовсе разрушить нашу дружбу, но уж размышляя, то его жизнь не меняется, как место жительство, работа и мотивация для двух первых. Если бы не я его, то он бы себя. Нет, он не стал бы делать суицид, а скорее умер бы в этом городе совершенно одним, ну и с производителем "Балтики", но у "Балтики" меркантильные цели в их "дружбе," потому друг остался бы полностью голым и одиноким. Со своей физиологией, психикой, которые он направил на стагнацию.

Ночью я весь чесался, будто меня искусали комары и я даже не подозревал, что у меня была аллергия. Я пытался уснуть, вогнать себя в сон, но лишь смог пролежать ночь в одиночестве, в котором так винил друга. Я обвинял его в стагнации, как сам решаю судьбу кого-то и считаю, что я прав. Не урод ли я сам? Взяв этот отвратный пистолет из малинового пиджака, то снял с предохранителя и подвёл его к виску, ведь не имею больше к себе уважения. Да, я получу боль и какие-то секунды я пожалею, когда могу подвести пистолет под угол ниже подбородка и стрелять, тем самым "убив" мозг раньше, чем смог бы это почувствовать. Предохранитель снят, а у крючка энтропия растёт, я прекратил эти пиздострадания и выстрельнул. Выстрелив он сразу же упал, как и потом не встал. Кровью залило пол и дальше он умрёт в своих же испражнениях. Белый букет испачкался красным и теперь два красных цветках остались в одиночестве дожидаясь своего затухания. В комнате потух свет и теперь в ней гробовая тишина.