Что не так с планами России инвестировать в биткойны

Вкладываться в перенасыщенный рынок майнинга определенной криптовалюты, тем более на государственном уровне, – крайне рискованное мероприятие. Инвестиции в большие фермы едва ли окупаются исключительно за счет майнинга. И в мире уже думают над тем, как продлить бизнес-модель за счет комиссионных и услуг с добавленной стоимостью

Россия вложит $100 млн в разработку оборудования для майнинга биткойнов, а также планирует создать гигантский дата-центр для добычи криптовалюты рядом с Калининской АЭС. Об этом заявил интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев. Полпред президента РФ в ДФО Юрий Трутнев, в свою очередь, предлагает Дальний Восток как плацдарм для майнинга, поскольку там, по словам полпреда, много избыточных энергомощностей. Российские власти решили как следует вложиться в майнинг криптовалют как раз тогда, когда в мире этот бизнес перешел к завершающей стадии своего цикла.

Выход на миллиарды

Мировая практика показывает, что доходность этого бизнеса сокращается, а нынешние гиганты майнинга уже думают о том, как переключиться на излете жизненного цикла биткойна с добычи на предоставление сопутствующих услуг.

Чтобы понять, что происходит с рынком криптовалют, нужно проанализировать серьезнейшее событие в биткойн-сообществе – разделение крупнейшей мировой криптовалюты на две: Bitcoin и Bitcoin cash.

Биткойн задумывался как децентрализованная, никем не управляемая пиринговая платежная система, использующая одноименную расчетную единицу. Проще говоря, это система, позволяющая переводить криптовалюту с одного электронного кошелька на другой без посредников.

Функционирование и безопасность перевода обеспечивает блокчейн – электронная картотека операций, объединенная в блоки, записи в которых невозможно отменить или подделать, а доступ к ним в любой момент времени имеют все участники сети. Работа блокчейна обеспечивается за счет самих участников сети – они записывают блоки транзакций криптовалюты в блокчейн. А чтобы мотивировать участников сети использовать свои вычислительные ресурсы, за каждый новый блок транзакций им полагается вознаграждение в виде некоторого количества биткойнов. Этот процесс называется майнингом.

Когда создатель биткойна (или группа создателей) под псевдонимом Сатоши Накамото писал свою «Белую книгу», вряд ли он предполагал, что его детище станет дороже золота. На первых порах добывали и обменивались биткойнами в основном программисты, увлекающиеся криптографией. Биткойн воспринимался скорее как забава, нежели как валюта или обладающий большой ценностью актив.

Майнинг биткойна осуществлялся на домашних компьютерах всеми участниками сети, которых было совсем немного. Поэтому функциональные ограничения, наложенные Сатоши Накамото на биткойн, никого не беспокоили. Например, Накамото с большим на тот момент запасом установил, что максимальное количество биткойнов в обращении ограничивается 21 млн монет. Чтобы оградить блокчейн от возможных DOS-атак, он установил ограничение на размер блока в 1 Мб.

Со временем стало понятно, что майнинг биткойна может стать серьезным бизнесом. Ведь кто первый нашел новый блок – тому и причитается вознаграждение. И началась гонка вычислительных мощностей. Сначала майнеры стали объединять несколько домашних компьютеров для работы, затем выяснилось, что гораздо лучше с такими вычислениями справляются графические процессоры. Компьютеры для майнинга стали собирать из видеокарт. Но настоящий прорыв совершила китайская компания Bitmain – она стала выпускать специальные устройства ASIC, разработанные для майнинга, которые работают в 50 раз производительнее графических процессоров.

В итоге в Китае были созданы самые благоприятные условия для развития этого бизнеса. Во-первых, страна оказалась производителем самого передового «железа». Во-вторых, за счет закрытия многих угольных шахт и борьбы с перепроизводством в энергоемкой сталелитейной промышленности в Китае образовалось много избыточных энергомощностей. Ведь электроэнергия – один из главных ресурсов для майнинга.

Так в Китае стали строить огромные фермы для майнинга. Например, в бывшем центре угольной добычи городе Ордос во Внутренней Монголии функционирует ферма на 25 тысяч машин, работающая в режиме 24/7. Она обеспечивается дешевой электроэнергией, и это большое конкурентное преимущество: ферма потребляет 960 МВт в сутки. Для сравнения – это почти 8% от суточного энергопотребления Москвы. Наконец, власти Китая никак не препятствуют развитию этого бизнеса: прозябающие после закрытия производств моногорода (в Китае это зачастую города-миллионники) получили вторую жизнь.

Неудивительно, что в таких условиях доля Китая в общемировом объеме добычи биткойна достигает как минимум 56%. На втором месте США – 16%. А по производству оборудования для майнинга Китай и вовсе безусловный лидер. Только вышеупомянутый Bitmain производит 80% всего оборудования, применяемого для добычи криптовалюты. Поставив на промышленный поток добычу биткойна и усиливая битву за «виртуальный металл», майнеры во многом подогревают к ней спекулятивный интерес. В результате цена биткойна стала расти с немыслимой скоростью. Теперь капитализация этой криптовалюты достигает $70 млрд.

С cash и без

С увеличением числа пользователей биткойна и ростом его капитализации возникла проблема, которую, может быть и не желая того, создал сам Сатоши Накамото. Размера блока в 1 Мб стало категорически мало для нормального использования биткойна. Технически блок в 1 Мб позволяет проводить лишь 7 транзакций в секунду, в то время как платежная система Visa, например, легко справляется за секунду с 1000 транзакций.

В итоге получилось, что любая операция, будь то перевод биткойна с кошелька на кошелек или обналичивание биткойна на бирже, занимала по нескольку часов (в среднем в мире совершается около 300 тысяч транзакций с биткойном в день). А в особо пиковые дни время ожидания подтверждения транзакции доходило до 40 часов. Стало понятно, что систему надо обновлять. И глава Bitmain У Цзихань выступил с инициативой – размер блока нужно увеличивать.

В этом и заключается суть раскола Bitcoin и Bitcoin cash. У Цзихань настаивает, что без существенного увеличения размера блока биткойн не будет расти дальше и утратит свою ценность, поскольку пользоваться им будет невозможно. А западное биткойн-сообщество, в свою очередь, возражает, что если биткойн будет расти слишком быстро и слишком сильно, то это неизбежно сделает его централизованной системой, на которую смогут влиять государства или заинтересованные крупные бизнес-структуры (что противоречит исконной идеологии биткойна как децентрализованной и никем не контролируемой цифровой валюты).

На Западе недовольны, что это сделает блокчейн доступным не для всех: пользователи с домашним ПК не смогут удостовериться в валидности транзакций, если размер блока станет большим. Они предлагали альтернативное решение, которое называется Segwit: вынести часть информации о транзакциях за пределы блокчейна и хранить их на отдельном сервере. Часть сообщества позже предлагала даже новую версию – Segwit2X – с увеличением размера блока до 2 Мб. Но китайские майнеры посчитали это недостаточным. И в результате появилось ответвление от биткойна – Bitcoin cash. В нем размер блока увеличен до 8 Мб.

Почему китайские майнеры не пошли на компромисс? В основе этого лежат исключительно бизнес-интересы. Во-первых, обладая значительными производственными мощностями, они установили высокий входной порог для этого бизнеса, тем самым устранив конкурентов. Действительно, как и говорили их западные коллеги, работать с блоками по 8 Мб не каждая машина сможет. Для китайских майнеров, которые к тому же объединяются в пулы, это не составит труда. Кстати, Bitmain, помимо оборудования для майнинга, принадлежит еще крупнейший в мире пул добытчиков криптовалюты – Antpool. Например, за апрель Antpool добыл 700 блоков – это 21,8% всех блоков, добытых в мире в тот период.

Во-вторых, в сети Bitcoin cash заложена функция корректировки сложности алгоритма вычисления нового блока. Если в течение 12 часов майнеры смогли найти меньше 6 новых блоков, сложность снижается на 20%. Это привлекательная опция для майнеров, поскольку так они смогут добыть блок на 20% быстрее, а значит, сэкономить 20% электроэнергии. Конечно, здесь выгода зависит от стоимости криптовалюты, поскольку вознаграждение за найденный блок считается в биткойнах. Например, когда Bitcoin cash стоил $200, как ни крути, выгоднее было добывать старый биткойн. Но в последние дни цена новой криптовалюты превышала $800, и ее добыча становилась даже выгоднее. 

Наконец, наверное, самый главный мотив, который объясняет, почему китайские майнеры не пошли на компромисс с западным биткойн-сообществом и почему на данный момент российские инвестиции в майнинг, о которых сообщил интернет-омбудсмен, выглядят весьма сомнительным предприятием. Для наглядности можно сравнить добычу новых блоков со сбором грибов в лесу. Когда ты пришел один на грибную поляну, собрать грибы не составляет большого труда. А когда грибников рядом с тобой много и по основным грибным местам прошлись до тебя, найти грибы становится гораздо сложнее. К тому же заядлые грибники уже давно продают свою добычу на рынке, предложение большое, поэтому свою маленькую корзинку грибов, на сбор которой ушел целый день, получается продать по бросовой цене.

Сходный процесс происходит с майнингом. Мало того что на добычу новых блоков уходит все больше времени и вычислительных мощностей, сумма вознаграждения за новый блок также сокращается. Сатоши Накамото не только ограничил предельное количество биткойнов в 21 млн монет, он также прописал в системе алгоритм снижения вознаграждения за найденный блок. Так, после каждых 210 тысяч блоков вознаграждение падает на 50%. Практика показывает, что для генерации 210 тысяч блоков требуется около 4 лет. Таким образом, если до 2016 года майнер получал за блок 25 биткойнов, то теперь он получает всего 12,5. И с течением времени эта сумма будет только падать.

Препятствия для России

Из этой ситуации есть выход: помимо вознаграждения за найденный блок, майнеры еще получают комиссионные от транзакций. Поэтому У Цзихань и настаивал на том, что надо сделать биткойн удобным для людей, чтобы биткойнами можно было расплачиваться на заправке, в кафе, в магазинах. Кстати, статистика, приведенная Кембриджским центром альтернативного финансирования (CCAF), показывает, что доля комиссионных в общем объеме доходов майнеров за 2016 год выросла с 0,5 до 7%. Ожидается, что к концу 2017 года этот показатель достигнет 10%.

Бизнес по добыче биткойна все больше напоминает борьбу за кусок быстро сокращающегося пирога. Очевидно, что жизненный цикл этой криптовалюты уже перешел во вторую половину. По прогнозам, 80% монет будет добыто к концу 2017 года. Когда закончится биткойн – мнения экспертов расходятся. Сатоши Накамото прогнозировал, что последний биткойн будет добыт к 2140 году. Но на самом деле скорость добычи зависит от вычислительных мощностей.

В любом случае, исходя из текущей ситуации, варианта два: либо биткойн быстро закончится, либо сильно увеличится время его добычи. И то и другое одинаково негативно повлияет на прибыльность бизнеса, даже если предположить, что стоимость криптовалюты значительно вырастет по сравнению с текущим курсом. Потребление электроэнергии и затраты на закупку оборудования – основные издержки бизнеса. Если для добычи заветных монет потребуется гораздо больше времени и еще более сложное «железо», едва ли овчинка будет стоить выделки.

В таких условиях даже китайские майнеры, которые уже вложили не одну сотню миллионов долларов в добычу биткойна, понимают, что будущее развитие их бизнеса зависит не от добычи, а от комиссионных за транзакции и от предоставления сопутствующих услуг.

На данный момент официально в качестве платежного средства биткойн признан только в Японии. Там расплачиваться криптовалютой можно уже во многих торговых точках. Тем не менее во всем мире (и в России в том числе) действуют многочисленные «обменники» криптовалют. Некоторые даже предоставляют сервисы по выпуску пластиковых карт, совместимых с платежными системами Visa и MasterСard. То есть по сути, имея такую карту, привязанную к биткойн-кошельку, можно снимать наличные и, теоретически, расплачиваться ей в магазинах.

Впрочем, распространенность биткойна как непризнанного средства платежа пока еще невелика. В основном криптовалюта в мире используется в биржевых операциях и инвестиционной деятельности (главным образом в качестве ICO).

Основатель второй в мире по капитализации криптовалюты Ethereum Виталик Бутерин, который, кстати, как многие полагают, и заразил президента Путина блокчейном и встречался с ним в ходе ПМЭФ 2017, полагает, что роль майнинга будет снижаться, и это направление становится все менее перспективным. По его словам, лучше двигаться в сторону сопутствующих услуг. Это могут быть обменники, приложения, разрабатывающие оптимальную стратегию для игры на бирже, комиссия за транзакции, в том числе за процессинг платежных карт.

На этом фоне заявление интернет-омбудсмена Мариничева о том, что Россия вложит $100 млн в создание собственного оборудования для майнинга и займет 30, а то и 40% мирового рынка добычи биткойна, выглядит несколько смелым. Прежде всего, войти в такой бизнес со $100 млн и отнять треть рынка просто невозможно.

Кроме того, основное конкурентное преимущество, по словам Мариничева, – дешевая и бесперебойная электроэнергия за счет близости будущей фермы к атомной станции. Но, во-первых, Китай также будет бороться за свою долю, а возможность предоставлять дешевую электроэнергию у него есть. Во-вторых, объективные данные показывают, что инвестиции в большие фермы едва ли окупаются исключительно за счет майнинга. И в мире уже думают над тем, как продлить бизнес-модель за счет комиссионных и услуг, если можно так выразиться, с добавленной стоимостью.

Безусловно, криптовалюты и связанные с ними технологии – это уже данность, которая в дальнейшем будет каким-то образом развиваться. Но пока рынок еще крайне нестабилен. Помимо биткойна, эфира, Bitcoin cash, существуют тысячи других криптовалют. И спрогнозировать, какую из них будет выгодно майнить через несколько лет, очень проблематично.

В таких условиях вкладываться в перенасыщенный рынок майнинга определенной криптовалюты, тем более на государственном уровне, – крайне рискованное мероприятие. Весьма вероятно, что рыночные условия сами будут диктовать тренд на внедрение криптовалют в повседневную жизнь как нового платежного средства.

Не говоря уже о том, что баланс сил на рынке криптовалют за несколько лет может кардинально поменяться. Эфир после подобного биткойну разделения перегнал по стоимости старый эфир классик. Bitcoin cash тоже растет, и не исключено, превзойдет по стоимости своего старшего брата. Может быть, в таком случае гораздо безопаснее и дальновиднее думать над развитием сопутствующих услуг, благоприятной законодательной базы, чтобы встретить эру криптовалют во всеоружии, а не подсаживаться на новую сырьевую иглу, пусть даже цифровую.