Чиновник-композитор-художник-писатель или Вузы и музы Э. Т. А. Гофмана

В этот день, 24 января, только в далеком 1776 году, родился человек, чье имя довольно тесно связано с Пруссией вообще и с Кёнигсбергом, в частности. Речь идет, конечно же, об Эрнсте Теодоре Вильгельме Гофмане. Да-да, именно так его звали изначально.

Начать с того, что будущий великий писатель и довольно популярный в свое время композитор и на свет-то появился именно в столице Восточной Пруссии. Нынешняя Калининградская область исстари являлась европейским «плавильным котлом наций», еще похлеще распиаренного американского. Доказательством этого может служить прямо-таки интернациональная родословная маленького Эрни. Известно, что в числе его предков наличествовали не только немцы, но и поляки с венграми. Кстати, возможно, именно от кого-то из ляхов или мадьяр Гофман и получил по наследству музыкальный талант.

Гофмановский либер фатер Кристоф Людвиг по профессии был адвокатом, а по натуре – веселым пьяницей и завзятым ходоком. В совокупности эти замечательные качества привели к тому, что, едва отпрыску стукнуло три годика, папаша ушел из семьи. Детей – двух братьев - при разводе поделили поровну, старшего отец взял себе. Муттер Луизе Альбертине было как-то особо не до оставленного ей младшего сынишки, который слишком сильно напоминал бывшего мужа-подлеца. Поэтому Эрнста она спихнула уже на свою родительницу. Бабушка «козлика», как ласково называла внука, очень любила, может быть, даже чересчур. Поэтому за воспитание мальчика взялся его дядюшка. К слову, тоже юрист – это ремесло было в роду фактически наследственным. Вот уж кто был истинным немцем! Сугубая педантичность и недюжинный ум сочетались в нем с сильным увлечением фантастикой и явной склонностью к мистике. Последние качества, однако, не помешали настоять, чтобы и племянник продолжил семейную традицию.

- Малевать картинки и пописывать стишки – значит загодя ввергнуть в бедность не только лично себя, но и свою будущую семью, - бухтел дядя Гофмана. – А утвердившись на стезе юриспруденции, всегда можно заработать себе гранд-кусок хлеба и даже с маслом. Бутерброды-то любишь трескать!    

 В результате (думается, не без протекции родственников) 16-летний Эрнст Теодор Вильгельм поступил на отделение правоведения в Кёнигсбергский университет. Между прочим, в это время там преподавал сам Иммануил Кант, хотя новоиспеченному буршу Альбертины сие обстоятельство было до лампочки. Лекции юный Гофман нагло прогуливал, валяясь в постели с книгой, упражняясь в живописи и музыке, а также став завсегдатаем театра. А тут еще папашины гены взыграли: Эрнст обзавелся постоянной любовницей в лице жены кёнигсбергского виноторговца Доры Хатт. Бабенка, старше его на девять лет, была разбитная – не отвергала ухаживания и других кавалеров. С одним из них Гофман не на шутку схлестнулся, вышел гросс скандаль, и пришлось срочно делать ноги из Пруссии в Силезию. И там, чтобы не подохнуть с голоду, как предрекал умный дядя, вкалывать рядовым чиновником. Кстати, дядюшка, хоть и костерил племяша, на чем свет стоит, опекать его продолжал – родная кровь, как-никак! Короче, окончить курс обучения Гофману удалось в 1800 году.  

- Юнец чертовски талантлив и столь же безалаберен, - констатировали профессора, подписывая выпускнику диплом с отличием. – Так что, кончит жизнь либо в министерском кресле, либо в сточной канаве.

В Познани, куда Гофман попал по распределению, ему жутко не нравилось. Будучи фактически изгоем в местном высшем обществе, молодой чиновник мстил обидчикам, с наслаждением рисуя на них карикатуры – вот где по-настоящему пригодился талант художника! Но карандашом обуха не перешибешь, и пришлось примерно наказанному остроумцу  перебираться в такую глушь, как Плоцк. Попутно в Гофмане продолжали играть гормоны - он нашел время подцепить смазливую польку Михалину Рорер-Тжчиньскую. На ней в итоге и женится, разорвав помолвку со своей кузиной Минной Дёрфер и порушив тем самым еще одну семейную традицию.

- Вот только, дорогая, фамилию твою я выговорить не в состоянии, - ворковал молодожен со своей супругой. – Поэтому будут тебя звать просто Мишей, гут? 

- А Линой, значит, не судьба? – надула губки фрау Гофман, но все же смирилась с тем, что придется откликаться на сомнительное прозвище, и в 1804 году последовала вслед за мужем в Варшаву. Там все свободное от работы и жены время Гофман посвящал музыке. Даже изменил свое третье имя с Вильгельма на Амадея  в честь обожаемого Моцарта. И сам сочинял музыкальные произведения, лично их исполняя. Его перу принадлежат несколько балетов и опер, наиболее значительная из которых - «Ундина». (Хотя она была написана несколько позже.)

Тут грянула война, Варшаву оккупировали французы, которые мигом поперли всех пруссаков со службы. Но едва не добила музыканта действительно страшная трагедия – умерла его единственная дочь Цецилия.  Этот период по праву можно считать едва ли не самым тяжелым в жизни Гофмана, когда незавидное материальное положение накладывалось на неурядицы личной жизни (ну, или наоборот, без разницы). Тем не менее, ветреность натуры продолжала сказываться: маэстро Гофман не на шутку увлекся своей ученицей. Теперь объект вожделения был не старше, а моложе на целых 20 лет. Наверное, поэтому роман с Юлией Марк как-то у Гофмана не сложился, доходило даже до мыслей о том, чтобы покончить жизнь самоубийством, заодно порешив и возлюбленную – «Так, не доставайся же ты никому!». Но девушку в итоге ее родители благополучно пристроили замуж за солидного человека. А вот у Гофмана с Мишей, которая была не слепая, жизнь после таких эскапад как-то разладилась.

Собственно, к литературной деятельности Эрнста Теодора теперь уже Амадея подвигло хроническое безденежье. За беллетристику платили неплохие гонорары, а дебютный рассказ-мистификация «Кавалер Глюк» еще и снискал успех у читающей публики. То ли возраст уже давал о себе знать, то ли пережитые лишения, но в душе начинающего писателя отцовский авантюризм уступил место дядюшкиному мистицизму. И сумрачный немецкий гений принялся строчить свои самые знаменитые произведения: «Дон Жуан», «Золотой горшок», «Щелкунчик и Мышиный король», «Эликсир дьявола»…

Впрочем, занятий музыкой и живописью разносторонний немец тоже не оставлял, работая дирижером, композитором и декоратором в театрах Берлина, Бамберга, Лейпцига и Дрездена. Продвигался и по чиновничьей линии. В 1815 году получил должность в апелляционном суде Берлина, где также умудрился заработать высокий авторитет. Достигнув финансового благополучия, вошедший во вкус писательства Гофман создает такие литературные хиты, как «Серапионовы братья» и «Житейские воззрения кота Мурра». Между прочим, последний – абсолютно реальный персонаж, домашний питомец писателя.  

Зимой 1822 года Гофман тяжело заболел, вскоре его разбил паралич. Но литератор не перестает работать, диктуя санитару новеллы «Угловое окно», «Мастер Вахт», «Выздоровление». И даже издает сказочный роман «Повелитель блох», который под занавес жизни автора принес ему очередную порцию крупных неприятностей в виде обвинений в насмешках над чиновниками и нарушении служебной тайны. От неизбежных последствий спасло то, что 25 июня в 11 часов утра Эрнст Теодор Амадей Гофман скончался. Остается лишь добавить, что у нас в России произведения этого великого кёнигсбержца получили широкую известность только в 1830-х годах.