Черновик

Блять, ну вот почему меня несет из одной грустной истории в другую. Кажется, моя судьба так и хочет, чтобы я стала писательницей или поэтессой. У них всех тоже всегда с личной жизнью был пиздец. Взять хотя бы Маяковского, который намучался с Лилей Брик. А стихи Ахматовой? Да от них же вскрыться хочется, настолько там всё несчастно. Художественной охуенности мне пока не хватает, но вот истории случаются такие, о которых стыдно не писать.

Как и любая хорошая история, эта случилась спонтанно и неожиданно в воскресенье. Планировалось налёживать себе пролежни весь вечер, но тут в Тандыре написал парень и я со скоростью ракеты вылетела на встречу. В этом пабе я уже встречалась на той же неделе с другим парнем и даже почувствовала некую неловкость и странность, даже разыгралась моя паранойа, которая всегда со мной и готова выстрелить в любую минуту. Пришла я уверенно, решила перед встречей пофлиртовать с барменом и подегустировать пива, мол поставить себя, как сильную и независмую. Момент был естественно неподходящий, так как на карте у меня были злощастные последние 300 рублей, которые я и спустила на миндальный пивас. И отсутствие бабла сделало из меня совсем зависимую женщину. М. пришел позже. Оказалось потерял кошелек. Паб скоро закрывался, мы болтали до самого закрытия, точнее до того момента, когда бармен уже попросил нас удалиться.

М. повёл меня в другое. Оно было очень уютным, будто из 60-х. Бархатные подушечки, всё такое в винтаже, моя жопа будто чуяла и я напялила свой зелёный винтажный свитер, который увела у мамы. Милая официантка поразила меня своей харизмой.Она была какая-то необъяснимая, но ткая простая. Мне нравилось рассказывать М. свои истрии, нравилось смотреть, как он смотрит на меня. Мне всегда чертовски приятно слышать, когда мужчины говорят мне, что им нравится меня слушать. Он гладил моё ушко и говорил, что у меня прелестные маленькие ручки, и это было прелестно. Не было сомнений, что мы пойдем к нему. Не могу сказать, что секс был крышесносным, но он был взрослым что-ли. М. был очень молодцом, когда услышал мой глубокий вздох, сказал, что может этого не делать. Знал бы он, что дело совсем не в том, что я этого не хочу, а наоборот — хочу слишком сильно. Запомню я его ещё и потому, что после оргазма он всегда смеялся. В первый раз я немного охуела и спросила, а что собственно смешного и что я сделала не так. Оказалось, что это такая естественная реакция, когда ему очень хорошо.