Часть 3
Я стоял и злобно посматривал то на горловину со снегом, то на скучающего старлея у поста, который ходил взад и вперед, размахивая жезлом. Мое нутро наполнилось до краев тем, чем грешат бросаться на этом форуме. Снега уже не было и морозный воздух далеко разносил даже негромкую речь. Машины практически не ехали, стола почти идеальная тишина, поэтому дальнейший мой монолог, похожий на крик сумасшедшего, легко был принят ушами старлея. Естественно монолог по сути своей не был информативным, в нем было простое перечисление известных матерных слов и заковыристых словосочетаний.
Из смысла в нем было только частое упоминание работников Гаи вообще и этого поста в частности. Старлея заинтересовало мое такое неожиданное поведение и, и он вразвалочку направился ко мне. Лицо его источало и удивление, и гнев, и растерянность. Подойдя ко мне, он тоном, не требующем возражения, стараясь выглядеть строгим, спросил:
- Что случилось, чё ты так орешь? – меня просто убило его наивное непонимание произошедшего, и я, стараясь унять гнев, мешающий связно произнести речь тихо сказал:
- А ты чё овечкой то прикинулся? Или это не ты лично сливал соляру, поэтому и решил поглумиться? – На лице инспектора надолго повисла неподдельная маска искреннего удивления, а я продолжал:
- Блиать, на ккуя вы сливали для "петушка"топливо и не закрыли пробку? Смотри, чё вы наделали, - указывал я рукой на горловину. Старлей не долго находился в прострации, взяв себя в руки, как и подобает представителю власти, почти срываясь на крик, произнес:
- Да ты, наверное перемерз, уважаемый, у нас в подсобке для этого вон стоят канистры с солярой! Делать нам неккуй… мы тут бы пистили у тебя ее! Зачем на пистить, если мы можем у вас за мелкие правонарушения просто так взять?! – В произнесенной речи была, пожалуй, некая логика, которая просто распалила гайца, и он уже гневно продолжал, - Да, убирает у нас тут петушок, просим одного мужичка, за это топливом с ним рассчитываемся, если не веришь, пошли в подсобку я тебе покажу пустые канистры! - Но меня это уже не очень интересовало и я ничего не ответив, стал размышлять о дальнейших действиях. Старлей быстрым шагом удалился на пост, но неожиданно быстро вернулся и сказал:
- Знаешь, ты извини, но видимо ты прав, соляра в подсобке стоит напрочь замерзшей, кисель-киселем, вот поэтому, видимо, ночная смена и сливала у тебя, – при этом гаец повесил на лицо такое выражение, что я невольно подумал о святых. Как то сразу у меня пропала вся злость, ну и правда, при чем здесь именно этот гаец? Да что уж там, как говорится «После пожара, ккуй – насос!». И я, уже несколько миролюбиво, видимо хорошего во мне все же больше, спокойно сказал:
- Ладно, передай привет той смене, - гаец улыбнулся и предложил забрать топливо из подсобки, но я по непонятной причине включил принципиального и отказался. Однако служивый лично перенес пять десятилитровых пластиковых канистр к моей машине:
- Держи, лишний раз погреешься, - знал бы он насколько пророческими были его слова.
Закончив с гайцом, я принялся бороться с последствиями вмешательства в мою жизнь ночной смены сотрудников поста. Поняв, что вся система от баков и до фильтров забита и пока я ее всю прочищу, у меня топливо в правом баке, без движения, замерзнет. Я налил в ведро дизельки, бросил туда тряпку, зажег и подставил под бак. Затем я достал шланг подкачки и решил его использовать вместо штатного топливопровода от правого бака и минуя фильтры прямо на ТНВД. ДТ в правом баке визуально не вызывало опасений. Путем нехитрых манипуляций я шлангом-грушей прокачал от воздуха систему и исключив из работы левый бак привел авто в так сказать положение для аварийного движения. Смущала работы системы без фильтров. Но выбора не было, я завел машину, прогрел ее достаточно и поехал далее.
Через несколько десятков км. двигатель начал временами подергивать или подтраивать. Особенно ярко это проявлялось на подъемах, при нагрузках. Топлива не хватает, решил я, сечение шланга подкачки очень маленькое. Не доезжая несколько десятков км. до Лосево, движок затроил и заглох, но я быстро продул свою самопальную систему и прокачав, завел таки движок. Через пару км опять остановка. Наверное, все же исключение из системы такого необходимого девайса как подогреватель топлива вносило свои коррективы. Более того, мороз опустился до 32 градусов.
Единственным правильным решением в той ситуации было любыми судьбами доехать до наступления ночи до Лосева и там, на стоянке бросить якорь. Так и продвигался по пару км весь день, который как то незаметно прошел, а с ним и надежда доехать до стоянки. Шланг –груша был безвозвратно утерян, но я, сняв ручную помпочку приладил ее в свою систему. Но частые остановки и запуски на морозе сделали свое дело- АКБ сели напрочь и внезапно.
Всё!!! Вот она ж#@а! В голове лихорадочно крутились мысли, пытаясь трезво оценить обстановку. А что там было оценивать? Трасса, причем пустынная, если не считать пару тройку машин за час, но это днем! Вокруг ни одного населенного пункта, только заснеженные поля и крепчающий мороз, добавляющий колорита в мою картину.
В кабине через несколько минут температура стремительно приблизилась к наружной. В суматохе дня я как то упустил из вида, что постоянное, в течение дня, охлаждение кабины привело к замерзанию питьевой воды в канистре. Газ тоже отказался работать. Меня охватила невыносимая тоска, мысли стали путанными, наверное, сказывалась усталость, накопившаяся за последние дни. Но человек такая настойчивая скотина в вопросе живучести, что никакие усталости и другие условности не подвластны сопротивляться инстинкту выживания.
Для начала решил реанимировать газовую плиту, как единственный источник тепла в кабине. Запалив паяльную лампу, я начал греть осторожно баллон, через несколько минут я благополучно разжег плиту, но мороз был такой силы, что моя печка и ее газ, тихо спасовав пред ним, быстро затухали. Возня с чередованием лампы и плиты привела к тому, что для дальнейшего безопасного нахождения в кабине, последняя требовала срочного проветривания.
Тоска, блиать! Лихорадочные мысли привели меня к идее разжечь костер, тем более габариты не были включены по понятной причине и стоял автомобиль далеко не на обочине. Успокаивала звездная ночь, которая вкупе со снегом наглядно демонстрировала подобие питерских белых ночей. Я с собой возил дополнительную запаску, которая уже как бы не годилась никуда, но и выбросить жаль было ее. Задачу упрощал факт, что диск на запаске был негодным.
Вытащив запаску из под прицепа, где она жила в металлической клетке, я откатил ее на метров пятнадцать позади машины. Облил бензином из лампы и солярой из ментовских канистр я с большим трудом запалил таки ее. Жаль, что снега было очень много и рядом не было даже простой лесополосы. Дров не было. Чтобы согреться в такой ситуации, мало просто стоять или сидеть на одном месте. Для комфортного прогрева необходимо еще крутиться, равномерно подставляя себя пламени. Представляете картину, да? Всю ночь проделывать такое просто невозможно, да и колесо горит очень быстро. Смертельно устав от плясок у костра, пошел в кабину. Там был жуткий холод. Натянув на себя все что имелось и забравшись под одеяло, глянул на часы, было около одиннадцати вечера.
Холод, нехороший человек, постепенно пробирался даже под одеяло, я укрылся с головой. Стуча зубами, пытался что то придумать, потому как время от времени в сознании проскальзывала какая-то непонятная тревога. Но усталость не давала развиться этой тревоге в осознанную мысль. Пролежав около часа, я ощутил боль во всем теле. Организм чтобы согреться инстинктивно напрягал все мышцы, даже челюсти сжимались до ломоты в зубах. Но такое напряжение не может длиться долго, наступает боль. Попытался расслабиться, далось это с трудом и не надолго.
И вдруг как то неожиданно я начал согреваться. Медленно, но уверенно тепло расползалось по всему телу. Я не мог понять причины таких метаморфоз, если уж начистоту, то я даже и не пытался это сделать, наступала полная отрешенность от окружающей действительности. Тепло все сильнее и сильнее наполняло мое тело, чувство абсолютного блаженства охватывало меня, все сильнее погружая мое сознание в безмятежный сон. Наверное, так себя чувствует ребенок, находясь в утробе матери или наркоман на пике блаженства. Сознание или отсутствие его рисовало в голове ярчайшие картинки из недалекого прошлого. Снилась моя семья, жена дочь, родители.
Вдруг картинка, представившая родных, резко исчезла и мозг пронзил такой страх, что все эти приятные мгновения вмиг пропали в небытие. Я старался понять, что со мной происходит, но тщетно, я снова погружался в блаженство. Я не знаю, сколько все это длилось, но мне показалось, что очень долго. Снова внезапная вспышка страха, полностью прихожу в себя и начинаю понимать где я, и что происходит. Ужас! Да я просто замерзаю! Эта простая, но страшная мысль заставляет перебороть невероятную слабость и пошевелится, потом повернуться.
Нечеловеческая жажда жизни выталкивает меня из под одеяла и заставляет встать. Я начинаю делать попытки медленно шагать на месте и делать взмахи руками. Постепенно тело начинает слушать меня. Одновременно с этим приходит тот собачий холод. Минут сорок движения привели меня полностью в чувство. Понимаю, что мне самому не справится и требуется помощь, пытаюсь куда нибудь судорожно позвонить, связи нет. Телефон летит на пол, рассыпавшись на составные части. Выхожу из машины, с твердым намерением идти куда угодно, к спасению. Оглядевшись вокруг и не увидев ни одного огонька, и ощущая убийственную слабость, прихожу к мысли, что мне отсюда просто не уйти. Мне сейчас трудно передать то чувство отчаяния, охватившее меня. Это чувство надо однажды пережить каждому, чтобы научиться ценить жизнь, беречь себя, не быть безрассудным, самоуверенно принимая те или иные решения. Есть вещи перед которыми человек представляется мелкой букашкой, да, именно так!
Итак, балансируя на грани человеческих возможностей, помогая себе паяльной лампой, я все же дотянул до рассвета, ни одна машина не проехала за ночь мимо меня, такое чувство, что мир умер и я один на этой дороге. Может машины и были, только мое состояние не позволило их увидеть. Однако когда уже почти рассвело, я услышал шум мотора, а может быть, что вначале увидел свет от приближающегося автомобиля. Я вышел из машины с желанием остановить его. Это была ментовская десятка. Я ни разу в жизни так не радовался от встречи с ментами, но они, поравнявшись со мной, на просьбы остановиться лишь жестами показали на часы, дескать, спешим очень, поехали дальше. Сцуке! Мрази, сколько я своих кровно заработанных бабок отдал им, порой просто так?! Ну, принято вроде на некоторых постах без всяких разговоров давать мзду. Десятка неспешно удалялась, не слыша слов проклятия, в адрес сидевших в ней.