Царь

Когда я училась в пятом классе, нас с одноклассницей Ксенией Повидловой как-то раз отправили во время урока за учебниками в библиотеку. Там у старшеклассников проходило какое-то мероприятие, и нас встретил нереально длинный парниша в картонной короне, стилизованной под золотую. Он начал шутить какие-то ватные шутки, а я... Разомлела. Помню, как он подошел к Повидловой, пожал ей руку и сказал:

- Очень приятно, Царь!

(ну, вы поняли)

А потом подошел ко мне, взял мою руку и посмотрел мне в лицо. Ему пришлось изрядно так нагнуться, потому что он итак был высоченный, а мы - совсем малявочки, и вот он держал мою руку, а я думала, что сейчас он пожмет её и снова выдаст свою остроумную (по собственному мнению) шуточку, но он медлил, и в итоге поднес мою руку к своему лицу и поцеловал её. По своим собственным ощущениям, я тут же зарделась, аки знамя - уж не знаю, насколько это было заметно внешне.

- Ты что, дурак? - пролепетала я.

- А что, если да? - парировал он, нагловато улыбнулся мне и задорно подмигнул.

Вот и всё. С этого всё и началось.

Не знаю даже, чем он мне так сильно понравился - но мне показалось, что это любовь. Я очаровалась моментально, с первого взгляда, и отпотела по полной.

Мы с одноклассницами, задействовав весь свой креатив, дали ему прозвище Царь, и начался год, в который я сохла по нему- но назвать это первой влюбленностью не получится, и скоро вы сами поймёте, по каким причинам.

На тот момент я крепко дружила с девчулей из поселка городского типа - Ксенией Повидловой, и ранее уже упоминала Изалию. Ещё с нами начала общаться Блондиночка - но не так близко.

В том году у нас было два основных развлечения: собирать информацию о Царе и гнобить после школы одноклассника с украинскими корнями по национальному признаку (ныне известного деятеля, скажем так, не называя фамилий - Павла Пэ.)

Было это так. После школы мы бегом бежали на улицу, где Павел Пэ дожидался, когда за ним приедет папа на машине и заберёт домой. Папа у него был военный и очень красивый - высокий, статный. Пока Павел Пэ поджидал машину, мы зажимали его в угол и Изалия начинала:

- Чё, сука, Украина ебаная, когда долг за газ вернете, гондоны?

Клянусь вам, я не знаю, почему мы делали это, да и в принципе никогда ничего не имела против Украины, а тогда и подавно, но это происходило каждый день. Мы доводили Павла Пэ до слёз своими претензиями ко всему украинскому народу, а когда видели, что подъезжает его мега-военный папа, Изалия хватала Павла Пэ за грудки и говорила:

- Вытирай быстро слёзы, сука, или тебе завтра пизда.

Павел Пэ вытирал слёзы и бежал к машине, из которой уже выходил его красивый, статный, веселый папа. Мы делали максимально ангельские личики, и махали ему, улыбаясь и сочась патокой:

- Здравствуйте!

Мега-военный папа добродушно улыбался в ответ и махал нам рукой. Он думал, мы заигрываем с Павликом и лишь умилялся.

Кстати, на выпускном в десятом классе я нарезалась аки Свин из Автоматических Удовлетворителей и попросила папу Павла Пэ со мной станцевать медлячок, и - боже, это произошло. Вспомнила это только сейчас, как будто разблокировала воспоминание - странные чувства. Но папа у него действительно был огневой - эдакая мужская версия мамы Стифлера. Кстати, что-то лайкал мне в инстаграме даже.

В школьные же часы мы собирали информацию о Царе. Он учился в одиннадцатом классе и был невероятно длинным. У него были светло-русые волосы чуть выше плеч, яркие голубые глаза и юморной характер. Такой, знаете, задорный квнщик, повеса, душа кампании - проще говоря, еблуша.

Хоть нам и казалось, что мы узнаем о нём информацию аккуратно, а я и вовсе думала, что не показываю своих чувств, вскоре все стали что-то подозревать.

Ситуация была следующая. Так как парень он был весёлый и компанейский, он ужасно нравился двум своим одноклассницам, которые по нему сохли. Они постоянно висли на нем и ходили хвостиком, чем жутко меня раздражали. Ему же, похоже, такое внимание нравилось, что бесило меня еще больше.

Не могу сказать, когда это началось и как все узнали, потому что мы реально действовали очень аккуратно и не палились, но пошли слушки. Старшаки стал стали смотреть на меня, посмеиваясь. А потом он начал обращать на меня внимание.

Когда я шла мимо, он слал воздушные поцелуйчики, выкрикивал что-то, говорил какие-то комплименты, мог упасть на колени и начать читать стихи, признаваться в любви или еще как-то демонстрировать внимание - и так всякий раз, когда он меня видел. Его прихвостни-обожательницы сперва хихикали, но чуть позже их насмешки превратились в злые ухмылки. Я же внутренне ликовала - объект моих симпатий сам проявлял внимание - и мне ничего для этого не нужно было делать! Ну разве не прекрасно?

Апофеозом хуеты стала ситуация, когда я на переменке зашла к классной руководительнице за журналом, а у Царя должен был там начаться урок.

- Моя куколка! - завопил он, едва я вошла в класс, и не успела я и глазом моргнуть, как он схватил меня на руки и принялся носить по всему кабинету.

- Немедленно отпусти ребенка! - завопила моя классуха-математичка. Он не отпускал. Все смеялись, я умирала от счастья.

Спустя несколько дней после этого случая классная руководительница оставила меня после урока.

- Юля, - как-то очень серьезно и обеспокоенно начала она, - Что происходит между тобой и Волковым из 11Б? (Звали Царя Леонид, а фамилия была Волков, а вовсе не Романов).

- В смысле - что происходит? - напряглась я.

- Понимаешь, - она глубоко вздохнула (так обычно делают перед тем, как объяснить что-то непростое), - Его повышенное внимание к тебе меня тревожит.

"А мне доставляет, гы-ы-ы" - подумала я.

- Он ведь старше тебя на шесть лет, Юля. На шесть лет! А ты совсем ребенок. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я понимала, но удрученно покачала головой.

- Если, - тут она взяла меня за руку, доверительно придвинулась и начала говорить тихо-тихо, - Если вдруг он сделает что-то нехорошее, сразу же говори мне, хорошо? Будем беседовать с ним и его родителями.

Чего-чего, а такого исхода я никак не желала.

- По-моему, - я сделала наивные глазки, - Он просто со мной шутит, разве нет? Я не понимаю, что здесь нехорошего.

Классуха будто успокоилась. Она еле слышно (но с явным облегчением) выдохнула и сказала, будто убеждая сама себя:

- Ну, да. Он у нас такой. Юморист. На актёрский поступать собрался.

"Бо-о-о-же, он ещё и одарённый", - подумала я с восторгом.

Возможно, с ним поговорили тоже, потому что с этого времени он немного охладел, но долго это не продлилось.

Мы с Изалией разработали хитрый план и выкрали из библиотеки его формуляр. В нём был домашний номер телефона, и после школы мы шли ко мне, и Изалия звонила Царю. Не помню, что она говорила, но явно какую-нибудь весёлую чепуху. Было смешно.

Как-то я опоздала на урок и шла по второму этажу. Хорошо помню эту характерную для школьных коридоров тишину, которая наступает во время уроков - и вот я шла по длинному коридору в дерзких туфельках на каблучке и преступно короткой юбке (стилёк "малолетние шалавы на тусовку собрались" почему-то стал моим любимым на тот момент, и поверьте, я не преувеличиваю: мои юбки действительно были слишком короткими - настолько, что если я хотя бы на сантиметр наклонялась вперед, было видно бельё), и звук моих шагов гулко разлетался по всему коридору. Мне навстречу выдвинулась знакомая фигура - это, без сомнений, был он: такую длинную хуйбалу было сложно с кем-то перепутать. Я опустила глаза в пол, снова решив проделать фокус "я тебя не вижу, а если и вижу, то мне безразлично" - я научилась этой уловке и теперь делала так каждый раз, но тут кое-что произошло.

Если честно, мне сложно дать какую-то объективную оценку произошедшему, поэтому просто расскажу, как я это помню.

Он шел мимо - исполинских размеров громада, и когда мы уже было разминулись, я почувствовала, как его ладонь обвила моё тонкое запястье. Он развернул меня к себе и опустился на одно колено (нет, не для того, чтобы сделать мне предложение, а просто чтобы быть на одном уровне со мной).

- Дай-ка я на тебя посмотрю, моя куколка, - сказал он каким-то странным тихим голосом, и я просто замерла на месте, не в силах выдать что-либо или хотя бы пошевелиться.

- Какая ты у меня красивая, - прошелестел он и погладил меня ладонью по щеке. Звенящая тишина коридора оглушительно била по ушам. Мир сузился до размеров расстояния между нами. Кровь пульсировала у меня в ушах, я еле дышала, и вот тут-то я впервые увидела нечто потрясающее.

Его зрачки прямо на моих глазах за секунду резко расширились до огромных размеров - практически перекрыли радужку глаз, будто бы он получил нихуевый такой приход, да только вот он не употреблял наркотики. Его глаза стали большими, дрожащими, блестящими - будто бы маслянисто-черными нефтяными каплями, а я не могла оторваться от этого завораживающего зрелища. Я чувствовала, как его теплые пальцы подрагивают от нервного тремора, и между нами в этот момент повисло невероятное напряжение, потому что никто толком не выкупал, что происходит. Я вообще ни о чем не думала: ни о том, что всё это значит, ни о том, как это выглядит, ни о том, к чему это ведёт - только одна мысль, словно зажеванная плёнка, пульсировала в моей голове: смотри на меня.

И он смотрел.

Не знаю, сколько прошло времени - наверное, не больше нескольких секунд, но мне они показались восхитительно долгими и бесконечно прекрасными. Не отрывая пристального взгляда от моего лица он завел прядь волос мне за ухо - очень аккуратно, с осторожностью, будто бы я могу исчезнуть или рассыпаться (я помню это легкое щекочущее прикосновение даже сейчас), а потом мягко прижал к себе. Я уткнулась носом в его плечо. Он просто обнимал меня, поглаживая по голове, и я чувствовала на своей шее неровное дыхание, опаляющее кожу, - и мне вдруг стало очень спокойно и уютно. Я подумала, что тоже могу его приобнять в ответ, но как только я запустила руку ему в волосы, он мигом отстранил меня.

Досадное "ну-у-у-у! " пронеслось в моей голове, а он посмотрел на меня, будто бы выпал из реальности, совершенно стеклянным непонимающим взглядом, отодвинув на расстояние вытянутой руки.

- Боже, что я делаю! - прошептал он, ни к кому конкретно не обращаясь, а потом резко вскочил и умчался в неизвестном направлении.

"Нормальная тема", - подумала я, а ещё подумала, что он меня любит, и вприпрыжку поскакала на урок, крайне довольная произошедшим.

Позже я узнала, что зрачки могут расширяться от эмоционального или физического возбуждения - в том числе сексуального. Это неконтролируемая реакция, которую невозможно скрыть или подделать, поэтому если вы видите такое - вероятнее всего, вы нравитесь человеку.

Конечно, существует ещё ряд факторов, из-за которых зрачок может расширитья - яркий свет, лекарства, наркотики, алкоголь и прочее, и их тоже нужно учитывать, но самый очевидный признак симпатии или желания спрятан в глазах. Есть ещё несколько физических неконтролируемых реакций тела, по которым можно безошибочно определить истинное отношение человека к вам, но всех секретов раскрывать не стану. Однако ж из всех очевидных биологических признаков именно этот - мой самый любимый. Когда вы видите такую реакцию, ваш мозг тоже неконтролируемо реагирует на это - природные рефлексы. Если честно, увидеть такое - бесценно. А я видела такое не один раз, и это каждый раз будоражит.

Не знаю, сколько ещё продолжалась бы эта наша милая интрижка, но дело явно набирало обороты: теперь при встрече Царь начал целовать меня в щечки, дарить сладости, и несколько раз целовал в губы (не подумайте плохого - просто безобидные чмоки).

Всё закончилось крайне смешным образом: мы с Изалией выходили из школы, и вдруг я увидела Царя и то, что он КУРИТ.

ОН КУРИТ!

Для меня почему-то в тот момент это стало концом. Точкой невозврата. Крушением всех бастионов.

"ОН КУРИТ!" - с драматическим надрывом говорила я Изалии, заламывая ручки. Моей трагедии не было конца.

Я буквально разочаровалась в человеке из-за этого, и в этот же момент он перестал мне нравиться.

До конца года я старалась избегать столкновений с ним, а если они всё же происходили, то его внимание меня страшно раздражало (по-моему, именно тогда я приобрела привычку закатывать глаза). А когда год закончился, и он выпустился из школы, я вздохнула с облегчением, - но ненадолго.

(кстати, он действительно поступил в Кулёк на актерский после армии и учился там, а когда я поступила туда же, поймал меня в коридоре академии и спросил, откуда ему знакомо моё лицо. Я лишь загадочно улыбнулась в ответ и пожала плечами, а затем устремилась пить пиво во дворе вместо пары по латыни)