БУЛГАКОВ

Голубоглазый с белокурой челкой мальчик в гольфиках сидел на лавочке и читал книгу. То отвлекался, смотря по сторонам, наблюдая за птицами в небе и прохожими парка, то перелистывал страницы в обратном порядке, что-то перечитывая, улыбаясь и повторяя в уме.

Внезапно подбежала стая старших дворовых пацанов и отобрала литературу. Подростки ржали над бессилием ребенка, жгли книгу спичками и бранились матом, мол "нейронные связи, образное мышление, словарный запас и нравственность формируются произведениями, произведенными по правильным правилам и усваиваются после исключительно политкорректных аннотаций! Иное в ручки даже не бери!"

Мальчик плакал и терзался, глядя на обгоревшую разорванную как сердце книгу, от которой в живых остался лишь грязный клочок перемешанных букв и знаков препинания:

"- Простите, не поверю, - ответил Воланд, - этого быть не может. Рукописи не горят. - Он повернулся к Бегемоту и сказал: - Ну-ка, Бегемот, дай сюда роман..."