Букет

- Док номер восемь, запрашиваю разрешение на посадку.

- Док номер восемь кораблю "Бродяга", посадка разрешена, приступайте к маневру.

- База, мы "Бродяга", начинаем операцию.

- "Бродяга", начало операции зарегистрировано, сеанс связи каждые два часа.

Лопата вскрыла поверхность смерзшегося за ночь грунта. Группа наблюдающих зачарованно сбилась поближе, с нетерпением глядя в увеличивающуюся яму. Наконец, инструмент скребнул по изъеденной ржавчиной крышке маленького черного ящика. Послышался восторженный шепот.

- База. Артефакт найден. Направляемся к святилищу Иманти.

Исследователи осторожными шагами продвигались через руины титанического здания. Головы поднимались к высокому потолку, пальцы показывали на разбитые арки окон, упавшие балки. Старый бетон крошился под стопами, когда они перелезали через очередной рухнувший элемент конструкции.

Однако в давящей серости мелькнуло что-то яркое. Что-то необычное. Шевелящее оранжевыми лепестками под стонущим меж колонн сквозняком. Спустя несколько минут ожесточенного спора, было принято решение осмотреть аномалию.

Оранжевое облако с каждым шагом становилось все ближе, пока не разделилась на пушистые комочки цветов. Группа замерла, рассматривая композицию. И ее жуткую основу. А затем раздался истошный, полный ужаса визг.

***

Армитедж вылезла из машины, поднимая воротник пальто. Октябрь был на удивление холодным. Поежившись, она быстрым шагом направилась через полицейские заграждения ко входу в здание недостроенного завода, у которого уже ждал знакомый детектив. Который как раз и вызвонил ее в законный выходной.

- Что у нас?

- Местные детишки играли в космическую миссию, залезли внутрь, хотели какой-то "артефакт" красиво поставить. Ну и наткнулись на, кхм, очередную жертву.

- Наш парень?

- Ты мне скажи.

Изнутри полуразрушенную постройку уже осматривала толпа специалистов, гудя вразнобой хором голосов. Армитедж вздрогнула. Ногти до ссадин врезалась в ладонь, когда рука неосознанно сжалась в кулак в кармане. Судмедэксперту резко стало мало воздуха. Шедший впереди детектив обернулся.

- Может поедешь обратно в бюро, Сэл? Тело с описанием мы в любом случае привезем.

Голос знакомого человека отрезвил. Девушка зажмурила глаза и глубоко вдохнула. Паника постепенно из пелены превратилась в привычный комок страха. 

- Нормально. Скажи им чтобы вышли. Бывало и хуже, - Голос предательски дрожал. Детектив всмотрелся в бледное лицо старой знакомой. Кивнул, принимая просьбу.

- Хорошо. Пол часа, не больше, затем они вернутся. И я остаюсь здесь.

Армитедж криво улыбнулась:

- Твое право, Лекс.

Тело девушки лежало на почти идеально ровной бетонной плите в самом центре зала, лицом к дыре в потолке так, чтобы на него могли попасть лучи холодного осеннего солнца. Руки вытянуты вдоль тела, на лице застыло выражение покоя и безмятежности. Будто она всего лишь заснула и видела прекрасный сон. Но ни ее черт, ни цвета волос Армитедж даже не заметила. Все внимание на себя перетягивало то, что как раз и увидели дети.

Цветы. Роскошные черно-оранжевые бархатцы, покрывающие все тело, кроме голеней, лица и рук. Под холодными лучами они переливались, как тлеющие угли, играли на ветру лепестками. Армитедж нервно сглотнула. В этот раз он превзошел сам себя. Зрелище получилось невероятным. 

Натянув перчатку, эксперт осторожно приподняла листья ближайших цветов. Нежные белесоватые корни уходили в толщу багровеющей кожи, снова побледневшей под ладонью. С трудом повернул набок голову трупа, Армитедж нашла знакомый бескровный прокол на затылке.

- Рыжая. И глаза могу поспорить что карие.

- Ты прав, - ответила сосредоточенная эксперт, оттягивая вверх веко, - Тоже думаешь: он цветы под нее подбирал, или ее под цветы? Хотя, есть ли разница, все равно букет пока не складывается.

- Не понял? 

Судмедэксперт встала с колен, отряхивая пальто рукой без перчатки. 

- Бархатцы это бессмертие. До них были красные гвоздики и пианистка в рояле, монашка с белой лилией в руках и та студентка с фиалками. Если переводить, то получается "Я восхищен вашей искренностью, клянусь в вечной верности и хочу обессмертить это чувство." Это признание, но топорное, так как не указан получатель. 

- Убийца - флорист. Не думал, что когда-нибудь скажу такое без шуток.

- Ну почему же. Каждый день видеть прекрасных женщин, но для них быть невидимым, должно быть обидно. В общем, не мне тебя учить. Зови свою армию гремлинов, пусть они тут все осмотрят и результаты мне на стол.