Буйные ночи. Часть вторая
yep.today - Yep Magazine
Буйные ночи. Часть вторая
Лиза Робинсон: После того, как Mercer рухнул, кроме Club 82 не осталось места для громких рок-групп, которые играли бы на регулярной основе. Все изменилось в один прекрасный день 1974 года, когда гитарист Том Верлен, основавший Television с Ричардом Хеллом, вошли в клуб на Бликер-стрит и спросили у владельца Хилли Кристала, могут ли они там выступить. Он согласился, но после этого сказал:«Television были ужасны. А Ramones были даже хуже».
CBGB был помойкой. Но это была наша помойка. Те, кто играл там регулярно, никогда не пили ничего, кроме того, что было налито в бутылки. Некоторые из групп были наивны настолько, что считали, что изменят мир. И думать забудьте менять мир играя музыку шестидесятых. В семидесятые годы группы просто старались вернуть все обратно.
В то время город все еще считался раем для неудачников из других штатов, приехавших в поисках приключений (Лу Рид из Лонг-Айленда, Дебора Харри и Патти Смит из Нью-Джерси, Том Верлен из Делавэра, The Ramones из Квинса). Это были не только наркотики и беспорядочный секс, хотя, конечно, куда без них. Это была музыка, правда. Никто не говорил о фондовом рынке. Никто не ходил в спортзал. Все курили. Группы делали по два концерта за вечер. Television джемили часами. Патти говорила и говорила, так как она — никто не мог. Ее шоу были смесью из цирка, танцев и политического митинга. Ramones, Talking Heads и Blondie были нашим собственным черно-белым кино, которым мы хотели покорить весь мир.
Я ничего не помню о клубе CBGB. Все, что я помню — это что у них никогда не было дверей в раздевалках. Вы играли там и не получали бесплатного пива.
Джонни Рамон, документальный фильм Патти Смит Dancing Barefoot
История говорит, что я «открыла» Ramones однажды вечером в 1975 году, когда мы с Дэнни Филдсом поделили концерты, которые пойдем смотреть. Помню, как они приставали к Дэнни, чтобы он пошел послушать их и написал потом в Soho News. Они звонили мне, потому что хотели попасть в Rock Scene и Hit Parader. И в конце концов я сказала Дэнни, что хочу все-таки увидеть, что там да как. И у меня перехватило дух. Я позвонила Дэнни на следующее утро, в смысле, когда проснулась. «Ты должен увидеть эту группу, — заорала я. — Они кричат „Один, два, три, четыре“, а потом рубят самые громкие песни в моей жизни! Они носят джинсы, футболки и кожаные мотоциклетные куртки. Каждого зовут Рамон, хотя они не братья и это не их имена. Все песни до трех минут. Весь концерт — двадцать минут. Они изменили мою жизнь!»
Все это шутки. Вы не можете относиться к жизни серьезно. Или вам придется платить, чтобы жить.
Джоуи Рамон, 1978
Заметки Лизы Робинсон, май 1977: Париж. Существует сильная движуха европейских поклонников рок-музыки, которые влюблены в то, что они называют «Нью-йоркский андерграунд» — Патти Смит, Лу Рид, Television, New York Dolls, Джон Кейл, Игги Поп, The Ramones. Но Ramones не сумели заработать на этом в своем первом туре по Европе. В Цюрихе сломались усилители. В Женеве таможенники и телефонные компании бастовали. Путь до Марселя занял у них два дня, и в результате они обнаружили, что в клубе нет сцены. В Гавре музыкантов сильно било током на сцене. В Голландии у Джонни Рамона сперли кожаную куртку, и он заказывал еще одну из Нью-Йорка. Между музыкантами в туре был огромный контраст. Ramones — четыре мальчика из Квинса, которые рано ложились, хотели смотреть телевизор и жаловались на отсутствие лазаньи. И рок-квартет Talking Heads, которые путешествовали на автобусе с ними по всей Европе. Вокалист Talking Heads Дэвид Бирн говорил:«Все такие живописные». Джонни Рамон жаловался: «Никто не говорит по-английски. Это не похоже на Америку. Я скучаю по дому. Мы не можем найти лазанью или равиоли, и я скучаю по молоку». Джоуи добавил: «Даже апельсиновый сок и кока-кола странные на вкус». Ди Ди: «Я бы поселился здесь в квартирке в каком-нибудь кривом старом доме».
Все они живут в условиях публичности. Кто самая большая звезда? Патти. Они не могут позавидовать ей и ее деньгам, потому что ничего не знают о ее деньгах. И ни одна из этих групп на самом деле не отличается от любой другой. Таким образом — единственный маркер, по которому они судят о возрастающей популярности группы, — это публичность.
Дэнни Филдс, 1976
Кое-что из этого дерьма пишут обо мне. Я даже не в курсе, о чем это они говорят. Я просто люблю читать Rock Scene или Creem, чтобы посмотреть, вдруг я хорошо получилась на фото.
Патти Смит, 1975
Rock Scene был культовым музыкальным журналом под редакцией Ричарда Робинсона, Ленни Кая и моей. Он начал свое существование в 1973 году и документально засвидетельствовал начало глэм-рока и панка в Нью-Йорке. Он вдохновлялся колонкой Глаз из Women’s Wear Daily и книгой Джерома Зерба о фотографиях светской хроники. Немного таблоид, немного журнал для болельщиков, Rock Scene рассказывал, что произошло до или после шоу, рассказывало о социуме за пределами сцены.
«Настоящий секрет Rock Scene не в нас, сидящих в квартире и придумывающих подписи к фотографиям типа „Лу Рид задумался“ или „Патти Смит, редкий портрет“, — говорит Ленни Кай. — Речь шла о том, чтобы идти за кулисы и видеть живых людей». Rock Scene собирали по несколько ночей каждый месяц. Мы никогда не думали, что за пределами города хоть кто-то о нем узнает, но журнал сделал так, что все здесь считали себя огромными звездами. Были фото типа «Дэвид и Сиринда у себя дома» и «Ramones купили синтезатор», или «Боуи в его гримерке». Колонка советов от Уэйна Каунти. На обложке были заголовки — «Холли Вудлон — новая Шер?» и «The Stones обедают». На «редакционном совещании» с Дэнни Филдсом и Френом Лебовицем мы предлагали заголовки.
Rock Scene была национальная, — говорит Дэнни Филдс. — Но у нас были небольшие тиражи. Казалось, что все, кто его покупали, играли в группах, о которых мы писали».
Любая группа, которая выступает на сцене, даже в такой дыре, как CBGB, мечтает стать столь же крутой как Битлз.
Крис Стайн, Blondie, 1979
Television были более богемными, но невозмутимыми, гламурными и обособленными. Soho News опубликовали любовную записку Патти Смит от Тома Верлена (Rock Scene перепечатало ее), где он описал ее как «самую красивую шею в рок-н-ролле» и ее гитару как «тысячу поющих синих птиц». Это улучшило репутацию Television. Таким образом мы сговаривались друг с другом, чтобы получить записи и материалы.
Правда заключалась в том, что все группы были разными. Крис Стайн из Blondie любил Патти, которая могла думать что угодно по поводу того, что Иван Краль бросил Blondie, чтобы играть с Patti Smith Group. Несмотря на то, что Патти говорила, она была не так хорошо осведомлена о том, что происходило в Blondie.
Chris Stein and Deborah Harry
Дебора Харри и Крис считали себя интеллектуалами, которые создали арт-проект блондинки Дебби. И Blondie злились на Television за кражу басиста Фреда Смита. The Ramones были осторожнее всех. Но, кроме Patti Smith Group, Том Верлен держал всех за дерьмо, и он, в частности, не хотел, чтобы его к этому дерьму причисляли. Он выпилил Ричарда Хелла из Television и последовательно подогревал терки с гитаристом Ричардом Ллойдом. Разногласия в группах не были редкостью. «Истина в том, — сказал Джоуи Рамон, — что если бы Джонни Рамон и я не работали бы вместе, мы бы не виделись вовсе».
Заметки Лизы Робинсон, 1976: Патти-стилист: Патти носит футболку со Львом Иуды, на которой написано «Люби растафари — и живи». Красно-черный жакет «Атланта Брэйвз» на молнии. Черные балетки 38 размера. Дикие, полосатые, цветные перуанские носки. Марокканские шарфы. Консервативный черный пиджак и брюки. Берет Боба Марли. Мятно-зеленый кашемировый свитер. Футболки с принтами. Армейские штаны цвета хаки, стянутые на лодыжках. 100% кашемировое черное пальто. «Мне нравится получать больше денег и покупать больше одежды, — говорит она. — Но я никогда не могу найти то, что мне нравится. Я девушка, вы знаете. Все это дерьмо за пределами гендера и пола, это отлично подходит для искусства, но когда дело доходит до настоящего… Я хочу норковую шубу. Норка — потому что это состояние. Все, что мне нужно — это шубка из норки, 12 пар пошитых в ателье штанов и много раста-футболок».
Patti Smith and Tom Verlaine. Roni Hoffmann
Заметки Лизы Робинсон, август 1976: Столкновение в CBGB. Television собирается выходить на сцену, когда Лу Рид заходит с кассетным магнитофоном. «Что он делает с этой штукой? — пробормотал Том Верлен. Как ты думаешь, я должен его попросить унести его?» Я сказала: «Попроси у него кассету или батарейку».
«Эй, чувак, — сказал Верлен Риду, — Что ты делаешь с этой машиной?» Лу посмотрел на него с удивлением: «Да он даже без батарей» Верлен сказал: «Серьезно? Ты не будешь против, если я возьму кассету?» Лу Рид сказал: «Ты паршивый детектив. Даже не заметил в моем заднем кармане еще две штуки». Верлену было не до шуток: «Тогда давай сюда магнитофон. Я поставлю его за сценой». Рид передал ему магнитофон со словами: «Можешь ли ты ему верить?» Глаза Тома полезли на лоб от удивления.
Lou Reed. Murray Cammick
Заметки Лизы Робинсон, 1977: Патти арт-директор: Патти лежит дома на своей кровати, на марокканском покрывале в зелено-белую клетку в окружении рок-журналов, вентиляторов и почты. Рядом картина Арто 1920 года, украшенный жемчугом кинжал от Ди Ди Рамона, полное собрание сочинений Рембо, подписанная копия произведений Берроуза, священный ритуальный пояс из Марокко, бронзовая курильница, эфиопские корзины, набитые шелковыми тряпками, ковер, пишущая машинка Smith Corona, записки Брайана Джонса, произведения японского ниндзя 16 века, полноцветная карта Эфиопии, шесть пластинок Хендрикса, рубашка из Абиссинии, несколько пар балеток, радиотранзисторы, глиняная трубка со дна Средиземного моря, открытки с дервишами, картонный гриф для обучения игре на гитаре, тридцать фото могилы Джима Моррисона, тряпичная кукла, одетая как Патти, старые газетные вырезки, автограф Чарльза Линдберга и бледно-зеленое шелковое коктейльное платье.
Заметки Лизы Робинсон, март 1980: Лу и Сильвия Моралес поженились в День святого Валентина 1980 года. Церемония произошла в квартире Рида на Кристофер-стрит. После церемонии я сказала отцу Лу, насколько он важен для культуры. Как его песни будут помнить. Забудьте о Beatles, о Хендриксе, здесь останется только Sweet Jane и Sister Ray. Может быть даже Metal Machine Music. Мистер Рид посмотрел на меня: «Вы знаете, что на самом деле делает меня счастливым? Угадайте, что Лу и Сильвия хотели на свадьбу?» Я не знала. «Зимние окна», — сказал он.
The New York Dolls. Bob Gruen
Малкольм Макларен (менеджер Sex Pistols) нарезал круги вокруг нас, когда у нас были проблемы с вдохновением. Мы написали песню Red Patent Leather. Малкольм сделал красивые красные виниловые шмотки, но они не выглядели, как лакированная кожа. Малкольм не был нашим менеджером, он был нашим галантерейщиком. А потом он слинял с половиной нашего оборудования. Сукин сын.
Дэвид Йохансен, 1978
The Dolls играли просто магически. Запись не могла целиком ухватить это волшебство, но кое-что все же попало в два альбома группы. Они презирали индустрию звукозаписи. Но в конце концов постоянное неумеренное употребление наркоты, напряженные отношения в группе и плохое деловое чутье прикончило The Dolls. Зато их влияние пересекло Атлантику.
The Sex Pistols. Bob Gruen
Я пришел из художественной школы и не парился о рок-н-ролле. Я больше думал о моде, и занялся Sex Pistols, потому что думал, что они помогут мне продать много штанов. Это действительно было временным для меня занятием.
Малкольм Макларен, 1984
Заметки Лизы Робинсон, 9 декабря 1976 года: Я села в поезд из Лондона в Манчестер чтобы догнать тур знаменитых Sex Pistols Anarchy in the UK. Группа говорила «трахаться» в прямом эфире и ад выплескивался наружу. Эта банда истерических алконавтов с Флит-стрит позиционировала себя как представителей низов человеческой цивилизации. «Грязь и ярость» — кричали заголовки. Тур Sex Pistols, The Clash, Buzzcocks, и нью-йоркских Heartbreakers был запрещен по всей Англии. Макларен сказал, что EMI Records провели встречу акционеров, чтобы решить, стоит ли связываться с группой. Когда Джонни Роттену процитировали заголовок «Роттен оскорбил Королеву (QUEEN)», тот ответил: «Группу? или Ее Королевское величество?» The Clash выступает двадцать минут, и я не могу перестать говорить об этом в течение следующих шести месяцев.
Крисси Хайнд и участники The Clash и Sex Pistols поехали в Roundhouse в Лондоне, чтобы увидеть Patti Smith Group в мае 1976. Clash и Sex Pistols видели Ramones на шоу в Roundhouse 4 июля 1976, где, по словам Дэнни Филдса, басист The Clash Пол Саймонон сказал Джонни Рамону: «Мы не думаем, что мы достаточно хороши чтобы выйти и играть еще». На что Джонни сказал: «Подождите, сейчас вы на нас посмотрите. Мы настоящее дерьмо». Некоторые считают, что The Clash надули Ramones, а The Sex Pistols надули The Dolls.
Несмотря на критику Малкольма Макларена после инцидента с The Dolls, когда он занимался Sex Pistols, несмотря на все его разговоры о том, как его вдохновили песня Ричарда Хелла Blank Generation и футболка с надписью PLEASE KILL ME, правда не так проста.
Некоторые говорят, что гитарист Sex Pistols Стив Джонс был в зале, когда Игги играл King’s Cross Cinema в 1972 г. Другие говорят, что Джонни Роттен был там. Музыкальный журналист Ник Кент утверждает, что Стив Джонс был настоящим лидером The Pistols, и что группа не имела ничего общего с концепцией «арт-колледжа сумасшедших» Макларена.
Было в Лондоне рок-подполье, которое знало и любило американские группы вроде Flamin’ Groovies, The Stooges, MC5, The Modern Lovers и The Dolls.
После 1978 года рок-сцена Нью-Йорка начала выдыхаться. The Dolls распались, Боуи блистал на Бродвее в The Elephant Man. Television развалились, Blondie записали диско-хит Heart of Glass и начали работать с Rapture. Лу Рид и продюсер Ричард Робинсон съездили в Германию записать Street Hassle и опробовали новаторскую технику записи с микрофонными наушниками. Патти Смит уже писала третий альбом (Easter), на котором был ее хит Because the Night с Брюсом Спрингстином. После того, как пластинка попала в Тop-20, она переехала в Детройт, вышла за бывшего гитариста MC5 Фреда Смита, вырастила двоих детей и оставалась в тени четырнадцать лет, пока в 1994 году Фред не умер. The Ramones продолжали мировое турне.
The Ramones были группой нашего поколения. Когда все начиналось, были мы, Донна Саммер, Disco Duck, Boston, Journey… безликий и мягкотелый рок. Все хотели, чтобы нас не было. Они не знали, как бороться с нами, для людей, которые нашли нас, мы были глотком воздуха.
Джоуи Рамон, 1994 ◼
по материалам Vanity Fair