Будьте осторожны!

Всюду были переплетения медных труб разного диаметра – от самых тонких до огромных. Они уходили с верха в низ, переплетались, словно паутина, меж собой под разным углом и растягивались по всей длине помещения в лево и в право. Усыпанные толстым слоем черной пыли, освещаемые тусклым белым светом светодиодных прожекторов они представляли собой одновременно грандиозную и страшную сюрреалистическую картину, которой бы позавидовали великие художники прошлых веков. Самые толстые трубы были подключены к огромным машинам, расположенным в верху помещения. По их внешнему виду можно было сказать, что это было что-то вроде вентиляторов – с лопастями и радиаторами. Тонкие же трубы были подключены к строгим, симметричным, на первый взгляд бесконечным рядам насосов, на каждом из которых горела красная лампочка. В помещении стояла тишина. Все механизмы и машины находились в стадии глубокого сна и ждали, когда их запустят.

Напротив этого механического оркестра из труб и насосов, вверху, под крышей здания, находилось маленькое прозрачное помещение из оргстекла. Словно стеклянный куб, он завис под потолком. Это была комната машиниста – главного управляющего этим агрегатом. В ней включился свет, раздался гудок, светодиодные прожекторы повысили мощность света, красные лампочки над насосами стали светится желтым, предупреждающим цветом. На стене комнаты висел плакат: «Будущее Земли в наших руках!» и изображение человека, держащего на руках ребенка в противогазе. В комнату зашел уставший, сонный человек среднего роста в синем рабочем комбинезоне с черными следами масла на правой штанине, и кружкой черного кофе в руке. На груди у него висел голографический бейдж с надписью: «Компания «Чистый воздух», Фильтрационная станция №7, старший машинист цеха Крис Паскаль».

Поставив кружку на стол, Крис сел на кресло машиниста, достал из кармана портативный аудиоплеер, и начал искать свой любимый плейлист.

Да где же ты! – нервничал он, щелкая кнопками управления плеером – а, вот, нашел!

На экране высветилась надпись имени плейлиста: «На работу как на праздник» и тут же заиграла первая композиция. Музыка ударила басами по всему прозрачному помещению машиниста, и отражаясь от стен добавляла звуковой насыщенности.

Отхлебнув глоток кофе, Крис щелкнул тумблер на пульте управления агрегатом.

- Доброе утро, старший машинист Паскаль! – проговорил электронный голос – сейчас ровно 7:00 утра, 21 августа, 2034 года. Температура в цехе составляет 45 градусов Цельсия. Неисправности в работе узлов и агрегатов не обнаружены. Напряжение – 660 В., стабильное.

- Эй, железка – проговорил Крис, нагло откинувшись на спинку кресла – содержание углеводорода в атмосферном воздухе?

- Мистер Паскаль, я не «железка», а нейроинтерфейс управления промышленными процессами 5 поколения «Ариэль». Прошу обращаться ко мне так. И еще, прошу – сделайте музыку вашего проигрывателя тише – мне сложно воспринимать голосовые команды. – проговорил электронный голос.

- Именно из-за таких вот как ты «нейроинтерфейсов» - Крис повысил голос и наклонился ближе к микрофону – многие лишились работы и вынуждены были лететь через черную дыру у Юпитера черт знает куда! – Крис на секунду замолчал, снова откинулся на спинку кресла и продолжил - Содержание углеводорода в атмосферном воздухе? Ты взяла пробы?

- Критический – ответила Ариэль.

- Ничего нового – тихо проговорил Крис и отхлебнул еще немного горячего кофе – Открыть задвижку №5, №6 и №10. Включить насосы. Давай постараемся не отравить последних ЛЮДЕЙ на ЭТОЙ планете! – сказал машинист, ожидая реакции нейроинтерфейса, однако тот молчал.

В комнате машиниста была тишина, только рваный и плотный звук ритм гитар доносящийся из плеера разрушал ее. В цехе же все стало приходить в движение.

Раздался оглушающий рев сирены, предупреждающий об запуске агрегатов, и электронный голос заговорил:

- ВНИМАНИЕ! Открывается задвижка №5, №6, №10. Производится запуск насосов. Всему человеческому персоналу – будьте осторожны!

Желтые лампочки насосов сменились на зеленые. Цех стал походить на жужжащий рой пчел. Из-за вибраций пыль с медных труб начала слетать во все стороны и дымом растягиваться по цеху.

- Всему человеческому персоналу … - прошептал Крис. Его всегда смешила та фраза – Ариэль, а ты знаешь, что еще лет 10 назад все это – Крис провел руками указывая на цех – управлялось только людьми?

- Я не компетентна обсуждать такие вопросы. Я провела анализ работы насосов … Насосам №77 и №154 требуется ремонт. Я отправила дронов, они проведут глубокий анализ и проведут ремонтные работы. – проговорил электронный голос.

- Видишь? Тебе не нужно даже мое подтверждение на такие операции. ТЫ сама отправила дронов. Причем заметь – не людей, рабочих, а машины которые будут ремонтировать … машины! Зачем я тут нужен?

- Мистер Паскаль, у вас не заладился день? У меня отсутствует подпрограмма психологической поддержки. Я не компетентна в этих вопросах. Дроны уже на месте, проводится ремонт…

Крис внимательно стал рассматривать ряды насосов и увидел, как к двум из них подлетели дроны и начали их методично разбирать.

- Я тут, потому что есть квота на людской персонал! Компания рада, да не может, по закону, меня уволить. 5% человеческого персонала! Знаешь сколько нас работает на станции? Трое!

- Уже Вы один, мистер Паскаль…

Паскаль пришел в недоумение.

- Как … один?

- Старшие машинисты Бриг и Стоун уволились – проговорила Ариэль.

- А как же работа в дни, когда я выходной?

- Я беру контроль на себя

- А как же … закон? Квота?

- Я не компетен…

Крис перебил ее:

- Замолчи, железка!

Машинист нервно пил кофе, смотрел за работой агрегата, и думал. Думал о своем будущем.

На улицу было невозможно выйти без респиратора, дозиметра, пары таблеток от астмы и «антирадина» - лекарства, помогающего снять уровень токсичности в организме.

В 2018 году Землю потрясли изменения – началось все с серии химических атак по крупным городам США, потом было применено ядерное оружие в Европе, произошла вспышка вирусов в Африке. Загрязнение атмосферного воздуха и почвы достигала 90%. Токсичный смог, словно спрут, опутал всю планету. Государства распались, а маленькие кланы боролись за выживание. Началась огромная эмиграция, которая была подобна переселению целых народов из более токсичных регионов в менее. В этом хаосе главенствующую роль взяло на себя ООН. Именно они начали программу «Дом человечества», в ходе которой разработали план, по которому выжившие перебирались в «чистые» районы планеты. С помощью робототехники и переселенцев были восстановлены целые города, построены фильтрационные станции, которые чистили атмосферный воздух, воду и почву. Однако, уже к 2048 году и эти города пришли в упадок.

Крис шел домой. На его лице был желтый респиратор, с нарисованным смайликом с боку – его нарисовал его сын Питер. Он считал, что папе будет не так тяжело и грустно, когда он будет видеть эту нарисованную улыбку. Паскаль шел в прозрачном пластиковом плаще с капюшоном по узким, пустынным улицам. Его окружали серые, бетонные, сделанные на скорую руку дома, по 30 этажей. Практически все окна были либо выбиты, либо заколочены листами железа. Старые голографические вывески обозначали номер дома и подъезд. Так же были надписи вроде «Терра – наш новый дом!», «Заботьтесь о планете, заботьтесь о своем родном городе – Терра!» и «Терра – будущее человечества!», а так-же новые плакаты, уже отпечатанные на бумаге. Крис подошел к одному из них. На ней было написано «Ознакомьтесь с программой переселения в Новые Миры! Вас ждет 5 планет готовых к заселению. Все затраты оплачивает ООН. Для более подробной информации проведите вашим сканером по этому тексту».

Крис злостно сорвал плакат, смял и бросил под ноги. Мимо проехала машина гражданской обороны. Этот тяжелый, бронированный внедорожник черного цвета явился из смога мигая синими и красными сигналами и повернул в сторону центра города.

Крис испугался появления патруля и резко свернул в переулок. Из-за сорванного плаката ГОшники могли причислить его к группе «экотеррористов» - радикалов, которые борются с гегемонией ООН, выступают против роботизации и колонизации других планет. То и слышно по радио о новых и новых совершенных ими террористических актов.

Начался дождь.

Капли дождя шипели и прожигали маленькие дырочки на пластиковом плаще. Крис надел капюшон.

- Из-за кислотного дождя можно и без волос остаться – проговорил он про себя, как увидел, что в переулке лежит человек.

Паскаль подошел ближе и наклонился над ним – человек дышал, но совершенно не реагировал на капающий кислотный дождь. Его кожа лица шипела и слегка плавилась, покрываясь ожогами.

- Десинхрозипам – сказал Крис, и пошел дальше.

Во время упадка Терры, город захлестнула десинхрозипамовая наркомания. Говорят, что его изобрели экотеррористы в своих поселениях на диких, пустынных землях. Этот наркотик был самым мощным транквилизатором, который полностью отключал нервную систему и погружал человека в состояние мощнейшей эйфории. Зависимость была от него велика, так что единожды принявший это вещество уже будет зависим на всю жизнь. Препарат является противоположностью синхрозипама – вещества, которое дают бойцам гражданской обороны Терры. Оно действует наоборот, стимулирует нервную систему после чего человек становится более активным и внимательным. Именно из-за синхрозипама многие наркоманы идут в гражданскую оборону. Они с легкостью будут выполнять любой, даже бесчеловечный приказ, только что бы остаться на службе и продолжать получать свой наркотик.

Переулок был захламлен различным мусором – начиная от пластиковых мешков, заканчивая использованными респираторами, флаконами антирадина, вакуумными упаковками с овощами и тряпьем разной цветовой гаммы. Ветер нес не только смог на город, но и огромные кучи разного мусора с диких земель. Его было так много, что роботы – уборщики едва успевали все собрать и утилизировать. Крис вспомнил, как в детстве, когда его родители только перебрались сюда, в город ураганом занесло крышу от ржавого танка времен войны. Дозиметр возле нее пел словно воробей, сигнализируя об большом количестве радиационного облучения, однако и это не останавливало детей, которые то и дело забирались на верх этой крыши танка, свесив ноги с огромного, погнутого дула. Кто-то из ребят даже умудрился сделать качели, используя это дуло в качестве перекладины.

Тем временем дождь усиливался. Его капли все сильнее шипели и растворялись на пластиковом плаще Паскаля. Он ускорил шаг и зашел в единственную в округе лавку с продуктами возле своего дома.

- Добро пожаловать. Подойдите ближе к терминалу и выберите … - проговорил электронный голос.

- Да заткнись ты уже! – нервно сказал Крис и подошел ближе к терминалу.

Магазин выглядел пусто. Это была небольшая комната с прилавками, на которых за защитным стеклом находились яблоки, помидоры, чеснок, капуста и прочие овощи и фрукты. Над каждым прилавком висела голографическая вывеска об наименовании продукта, содержании в нем витамином, даты сбора и цены. Так же на ней имелась информация о том, органичен ли продукт либо синтетический.

- Органики совсем нет … - прошептал Крис, рассматривая ассортимент.

Перед входом в магазин красовалась анимационная голографическая вывеска. На ней была изображена красивая голубоглазая девушка, которая с пристрастием кусает яблоко своими белоснежными зубами и подпись – «Покупайте органическое!».

- Килограмм чеснока, три булочки, протеиновую пасту и водку – произнес Паскаль, снимая с головы капюшон, в окно терминала.

- Ваш заказ оформлен, поднесите персональный сканер для расчета, с вас … 3500 кредитов – проговорил голос.

С момента расцвета робототехники профессия продавца, да и любой другой профессии подразумевающей однотипную, рутинную работу, сменили терминалы, подобные тому, что только что готовил заказ Крису. Механический продавец ловко и точно взвешивал продукты, брал с полок все заказанное покупателем, считал и принимал деньги, причем делая это гораздо быстрее человека.

Когда Крис расплатился, забрал пакет с продуктами, вышел из магазина ему попался первый человек за весь путь домой. Это был его сосед Стоун. Он работал вместе с ним на цехе.

- Эй, Стоун! Привет! – Крис радостно захлопал по плечу своего товарища – Сегодня узнал что ты уходишь со станции, это правда?

- Крис, понимаешь – вздохнул он – я не могу больше так жить. Эта программа переселения… понимаешь?

Стоун указал на очередной бумажный плакат с призывом об эмиграции висящий на торце магазина. Всем своим видом Стоун показывал, что ему не нравится эта затея, он неловко оправдывался перед Крисом чувствуя себя предателем.

- Твою мать, Стоун! Неужели ты правда хочешь бросить все то, что строили наши родители? Бросить нашу планету и улететь черт знает куда через долбаную черную дыру? – Крис стал более агрессивно вести себя и эмоционально махать руками.

Стоун был подавлен. Он продолжал оправдываться и переубеждать своего товарища в том, что эмиграция – это выход, и в этой тяжелой, трагически сложившейся для человечества ситуации единственное решение для выживания, а слова Паскаля для него звучат как пропаганда «экотеррористов».

- Ты бы услышал себя со стороны, Крис! Люди уже несколько лет летают в другие миры. ООН дает стабильную поддержку для переселенцев. Именно они заинтересованы в выживаемости человечества – Стоун безуспешно пытался убедить Паскаля.

- Они убили Землю, установили диктатуру, и неизвестно куда отправляют людей. Есть подтверждение, что миссия по колонизации проходит успешно?

- Крис, прошу – не начинай.

- Урод ты, Стоун. Счастливо тебе сгореть в черной дыре! – нервно сказал Крис, и развернувшись ушел к своему дому.

Паскаль боялся, что останется один. Все его друзья уже давно эмигрировали, теперь коллеги. Даже те, кто оставался консервативных взглядов и не желал улетать, собрали свои вещи и начали новую жизнь за черной дырой. Город пустел на глазах. Каждый день с террианского сборочного пункта уезжали переселенцы. После они направлялись на космодром и ждали очереди на отправку.

Крис поднимался к своей квартире. Каждый день, кроме выходных, он насчитывал ровно 78 ступенек от двери подъезда до квартиры, неохотно заходя домой, блуждая по длинным коридорам своего опустевшего дома.

- Здравствуйте миссис Коэль! Привет, мистер Кларк! У вас новая шляпа? Очень красивая! Добрый день Фридрих, как твои дети? Все так же бездельничают или горят в черной дыре около Юпитера? – с цинизмом говорил Паскаль в пустоту.

Кроме него, и его семьи в этом доме уже никого не было.

- Ты смотри на это с другой стороны – давай мы пробьем стены и сделаем одну ооооогромную комнату на весь наш этаж, как тебе идея? – говорил Крис своей жене Мерлин. Она уже знала, что его коллеги тоже улетают в другие миры.

- Крис … Да хоть из всей Терры сделай один большой дом – ты понимаешь, мы тут одни! Совершенно! Я сижу тут дома каждый день, у меня нет ни друзей, ни подруг, ни работы – НИЧЕГО! Я даже на улицу не выхожу! – переходила на крик жена.

- А что тебе делать на улице? Там радиация, смог, токсины, мусор, фу! Тебе что, не хватает меня? Ну бог со мной, подумай за Питера! – пытался оправдываться Крис.

- Вот именно, Крис, именно Питер! – Мерлин показывала пальцем на сына, который сидел в углу комнаты, складывал спичками домик и сильно кашлял. Он никак не реагировал на ссору родителей, потому что это происходило каждый день.

- Крис, наш сын сильно болен! В других мирах ему предоставят необходимую медицинскую помощь! На Терре это сделать просто невозможно, да и бессмысленно. Ты сам знаешь уровень загрязнения. Вот, посмотри – она подошла к окну и провела пальцем – я мыла это окно хлорным раствором ровно до твоего прихода, посмотри на палец – он весь в саже!

- Мерлин, наши родители строили этот город, я не собираюсь предательски сбегать отсюда, причем неизвестно куда. А вдруг нет никакой программы переселения? А вдруг нас просто свезут в одну большую яму и убьют всех? А может просто нас так методично убивают, чтобы обеспечить жизнь некоторому количеству людей, например одному миллиону? Я настаиваю и надеюсь, что ты меня тоже поймешь. – сухо и спокойно произнес Паскаль.

- Тебя что, завербовали? Ты говоришь как «экотеррорист»! – возразила ему жена – Люди летают на Юпитер!

- Странно, уже второй раз за день меня обвиняют в терроризме…

- Папа! – крикнул Питер из угла комнаты, бросив играть со спичками – а правда, что раньше у всех было телевидение? Мистер Кларк рассказывал, что у него в детстве был телевизор. Это такая большая … как рамка от картины, а в ней показывали картинки, и музыка играла. Так это правда, или мистер Кларк просто старенький и спятил?

Кларк и Мерлин переглянулись.

- Понимаешь, мистер Кларк прав. Была такая штука. Даже я ее помню. – старался внести ясности сыну отец.

- Так мистер Кларк улетел на Юпитер за телевизором? А почему мы не летим за телевизором, пап? Мне надоело радио, его даже нельзя сделать тише, оно мешает спать, и я его боюсь. – сказал сын отцу, показывая пальцем на радиоприемник встроенный в стену.

Такая штука стояла в каждой квартире Терры. Изначально она служила для оповещения об различного рода опасностях надвигавшихся на город. После введения налога на общественно – развлекательные каналы, а после и запрета на телевидение, многие стали переходить на радиоканалы. Теперь же в Терре работает только один канал, государственный, который сутками вещает одну и туже пропаганду. В основном ее программа состоит из призыва к заселению новых планет. Ностальгирующих стариков, типа мистера Кларка, соседа семьи Паскалей, ООН заманивает именно телевидением и интерактивными развлечениями – в новых мирах такого налога нет.

- Крис … я так больше не могу … в общем … - Мерлин не могла подобрать слова, нервничала и напряглась – либо я забираю Питера и мы летим сами, либо ты летишь вместе с нами.

Это ошарашило Криса. Он стал необычайно зол. Крича, махая руками, доказывая Мерлин что она совершает самую большую ошибку в жизни, он ходил кругами по комнате, приводя лишь один довод в свою защиту – это наш дом, и нам не стоит отсюда улетать.

Такие скандалы продолжались каждый день уже не первый год. Все обычно заканчивалось слезами Мерлин, и бутылкой водки Криса, который обычно засыпал в зале на кресле. Питер же плохо спал, постоянно кашляя и мечтал об чудо штуке – телевизоре с картинками.

- … и вы утверждаете, что просто нет физической возможности передать сигнал с ТОЙ стороны черной дыры, верно? – говорил диктор в радио

- совершенно верно, я могу предположить что … - продолжил второй диктор, как вдруг раздалась громкая музыка и призыв на программу переселения.

Крис, как это обычно бывало глубокой ночью, сидел пьяный на кресле уставившись в черное от смога окно.

- Просто проведи сканером говоришь, да? И все, мы полетели, да? Пиуууууу! – Паскаль говорил сам с собой и крутил пустой бутылкой водки имитируя ракету – к черту!

Он быстро поднялся и подошел к радио. На радио была кнопка экстренного вызова диспетчера гражданской обороны.

- Слушаю – ответил голос строгий диспетчера.

- Здравствуйте, я Крис Паскаль. Я хочу участвовать в программе … как ее там блядь … это, переселения в другие миры – пьяным голосом сказал Крис.

- Мы с радостью поможем вам… Секундочку… Мы отследили ваш адрес. Вы желаете улететь всей семьей?

- Оооооооооо, даааааа! Сынишка, понимаешь, хочет … Телевизор. Слушай, я одного только не понимаю, нафига вам это нужно?

- Что простите, сер?

- Ну зачем вам все эти затраты, на человечество там, телевизоры, блядь. Почему вы вообще их отобрали?

- Мистер, Вы пьяны?

- А мне что, побухать уже нельзя? Я тут ОООООООДДДДИИИИИИННННН живу! Во ВСЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕМММММ ДООООООООМММЕЕЕЕЕ! – Крис закричал так громко, что проснулась вся семья.

- Так что к моему вопросу.

- Какому вопросу, мистер Паскаль?

- Нахера вам это нужно? Ну отправлять нас куда-то там, миры, все дела, ну ты понял.

- Для сохранения человечества, сер.

- Ммм, его типа тут нельзя сохранить, да. Ладно, запишите нас на отлет, так сказать. Куда нам явится?

- Замечательно, сер, что мы во всем разобрались. Я вышлю вам инструкции.

К Крису подошла Мерлин.

- Крис, что ты делаешь? – протирая глаза сказала она – ты снова пьян?

- Еще одна… Да! Я пьян! А мы завтра летим, вжуууууух – Крис снова провел пустой бутылкой как ракетой – прямо в черную дыру, где у маленького Питера будут новые легкие, телевизор, и вообще – жизнь пойдет по-новому, да семейство?

По середине пустыни стояло огромное бетонное здание космопорта. Оно было настолько высокое, что конца его не было видно далеко за небесами. Возле него стояла огромная, блестящая на солнце ракета с надписью – БУДУЩЕЕ В НАШИХ РУКАХ! Рядом стояли огромные баки с топливом. Всюду было жарко, и душно.

Перед зданием стояла огромная очередь из людей, ограниченных металлическими решетками.

- По одному, не толпитесь, все найдут себе места, не толпитесь! – кричали служащие станции в белой униформе.

В этой очереди было и семейство Паскаля. Мерлин, наверное в первый раз за эти долгие годы светилась от счастья, крепко сжимая руку Питера. Она считала себя победителем, и надеялась, что ее рутинная и вечно больная жизнь наконец то изменится в лучшую сторону. Никаких хлорных растворов, распираторов, антирадинов и синтетической картошки! Только чистый воздух и свежие овощи. Она представляла, как сажает лук и чеснок на своей грядке в новом мире. Собирает клубнику своими руками. Но больше всего она переживала за жизнь сына, у которого появился шанс на выздоровление.

Крис был в апатии. Его мучало похмелье и совесть. Он, человек который всю жизнь работал на благо Терры, позорно сбегает оттуда. Как крыса. Хуже чем крыса. Он не мог себе простить вчерашнего пьяного поступка. Несколько лет он отбивался от глупых идей жены на счет переселения, но всему есть предел – он сдался, его сломали.

- Будет, что будет. «Лучшие миры» или как вас там, да? – сказал Паскаль жене с цинизмом.

Но это не огорчало жену.

- Не ворчи, Крис. Надейся на лучшее – сказала она и мило улыбнулась мужу.

Очередь быстро продвигалась вперед. Люди заходили в страшное бетонное здание космопорта. От бетона шел жар. Люди истекали потом, и хотели быстрее зайти на борт ракеты.

- Семья Паскль из Терры, это вы? – спросил служащий, проверяющий людей прибывших на посадку по специальным спискам.

- Да, все верно – ответила жена.

- Проходите вперед, постоянно прямо, там все увидите.

- Меня аж распирает от счастья! – пищала жена, хватая Криса за руку.

- А они заморочились – сказал Крис рассматривая внутреннее убранство всего комплекса.

Он выглядел еще более сюрреалистично чем цех, в котором провел всю жизнь. Те же трубы, вентиляторы, насосы. Все это Крису казалось очень странным.

- Почему тут так жарко и душно, а? Я прям задыхаюсь. Вы как, ребята? – сказал Паскаль обращаясь к семье.

- Пааааап, мне плохо – сказал сын, жалостливо посмотрев на Криса.

- Ребята, просто они может быть … прогревают двигатели! Ну конечно, двигатели! – не теряла оптимизма Мерлин.

- Да нет, не двигатели. А если двигатели – то почему они прямо над нами? – и Крис показал пальцем вверх.

Все собравшиеся люди стояли под куполом. Внезапно все двери и люки захлопнулись в едином щелчке. Среди собравшихся прокатилась волна негодования – они кричали: «Почему так жарко? Где посадочные места? Почему вы нас закрыли? Включите кондиционеры! Мы будем жаловаться!»

Огромный человеческий рой, словно рой мух жужжал и хаотично перемещался под куполом. Кто-то решил открыть тяжелые, механические двери, но безрезультатно. Среди людей медленно прокатилась волна паники.

С верху купола выехало множество горелок, которые в один миг зажглись, направились на стоящих внизу людей и с каждой секундой все больше прогревались, добавляя напора.

- Программа утилизации человечества. Запущен цикл номер … 66893… Процесс утилизации … начался. Повысить мощность до максимума - проговорил электронный голос – Всему человеческому персоналу - Будьте осторожны!