Братья Карамазовы | Федор Достоевский

Откуда родом: Россия XIX века

Для кого: как ни парадоксально, но для нигилистов, атеистов, религиозных фанатиков, западников и левых славянофилов (или тех, кто понимает о ком речь)

Что даст: если по счастливой случайности избежали прочтения в школьные годы, сейчас новая порция рассуждений на тему: "Тварь ли я дрожащая или право имею" будет более актуальной.

Почему интересно: последнее произведение Достоевского, представляющее собой синтез идей всего творчества писателя и отразившее крен его мировоззрения в сторону левого славянофильства и глубокой веры;

"мистико-аскетический" роман со сложной философской проблематикой, затрагивающий вопросы бога, свободы, воли, критикуемый одними за "тенденциозность" и недостаток художественности, другими восхваляемый , напротив, за новизну и силу художественного таланта.

Ниже FYI выдержки из полярной критики современников:

К.Н.Леонтьев , статья "О всемирной любви" упрекает автора в отходе от церковных догм: "Правда, в "Братьях Карамазовых" монахи говорят не совсем то, или, точнее выражаясь, совсем не то, что в действительности говорят очень хорошие монахи и у нас и на Афонской горе... От тела скончавшегося старца Зосимы для чего-то исходит тлетворный дух..."

М.А.Антонович , "Братья Карамазовы": "это вовсе не роман, а глава из четьи-минеи или перевод из Acta Sanctorum, словом, это какое-то средневековое душеспасительное чтение, и при чтении его никак не хочется верить, что это современное произведение и притом такого автора, который, по-видимому, не имеет ничего общего с средними веками". И еще: "Разбирать роман с эстетической точки зрения мы не станем. Мы признаем в нем весьма мало художественности, гораздо меньше, чем было ее в прежних произведениях Достоевского... Еще один недостаток романа — это совершенная неестественность его лиц и их действий".

И снова противоположное мнение Л.Алексеева: " ...Вся непостижимая галиматья, в которую он веровал, вся его проповедь исчезает при этом... читатель не замечает её, потому что всё заступает, всё покрывает собой - страстная любовь автора к людям, его глубокое "проникновение" в страждущие души..."

И еще пара интересных моментов:

З.Фрейд видел в романе концентрированное выражение "Эдипова комплекса", т.е. импульса отцеубийства.

Т.Вулф сказал, что "Братья Карамазовы" вместе с "Дон Кихотом" и "Тристрамом Шенди" являются "примерами произведений, обретших бессмертие и в то же время громокипящих и бьющих через край". 

А вот француз Ж.Флери попробовал разделать роман под орех: "Отличительная черта всех действующих лиц у Достоевского — это абсолютное отсутствие логики. Что портит все его романы и особенно последний — это совершенный недостаток цельности и единства. Автор берет свой сюжет только за один какой-нибудь конец. Другой не менее существенный недостаток тот, что Достоевский все доводит до крайности, до излишества. Его лица нарисованы строго и дышат реальностью; но все они как будто поражены какою-нибудь умственною болезнью, которая позволяет им видеть вещи только в одном направлении. Большая часть из них маниаки, каждый в своем роде. Его психология есть часто психиатрия, и чтение его сочинений производит иногда впечатление кошмара". 

Ну что ж, зато певец России как она есть..)

Mood: хотите определить для себя, кем из перечисленных в пункте "для кого" вы являетесь

Сколько читать:

По рецепту: пару раз начать и бросить, пару раз мучительно доползти до середины, на третий с трудом перевалить через нее и доскакать до конца. Обязательно перечитать через пару лет по той же схеме.

Где скачать/ купить: электронный вариант здесь, бумага на ozon

Taste: 

Из главы "Великий Инквизитор". Инквизитор обращается к "единому безгрешному", которого он запер в тюрьму:

«Человек был устроен бунтовщиком; разве бунтовщики могут быть счастливыми?... Знаешь ли ты, что пройдут века, и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. «Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!» — вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против тебя и которым разрушится храм твой. На месте храма твоего воздвигнется новое здание, воздвигнется вновь страшная Вавилонская башня, и хотя и эта не достроится, как и прежняя, но все же ты бы мог избежать этой новой болезни и на тысячу лет сократить страдания людей, — ибо к нам же ведь придут они, промучившись тысячу лет со своей башней! Они отыщут нас тогда опять под землей, в катакомбах, скрывающихся (ибо мы будем вновь гонимы и мучимы), найдут нас и возопиют к нам: «Накормите нас, ибо те, которые обещали нам огонь с небеси, его не дали...» Поймут, наконец, сами, что свобода и хлеб земной вдоволь для всякого вместе немыслимы, ибо никогда, никогда не сумеют они разделиться между собою! Убедятся тоже, что не могут быть никогда и свободными, потому что малосильны, порочны, ничтожны и бунтовщики... Клянусь, человек слабее и ниже создан, чем ты о нем думал. Он слаб и подл. Что в том, что он теперь повсеместно бунтует против нашей власти и сердится, что он бунтует. Это гордость ребенка и школьника. Это маленькие дети, взбунтовавшиеся в классе и выгнавшие учителя. Но придет конец и восторгу ребятишек, он будет дорого стоить им. Они ниспровергнут храмы и зальют кровью землю. Но догадаются, наконец, глупые дети, что хоть они и бунтовщики, но бунтовщики слабосильные, собственного бунта своего не выдерживающие. Обливаясь глупыми слезами своими, они сознаются, наконец, что создавший их бунтовщиками без сомнения хотел посмеяться над ними... О, пройдут еще века бесчинства свободного ума, их науки и антропофагии, потому что, начав возводить свою Вавилонскую башню без нас, они кончат антропофагией. Но тогда-то и приползет к нам зверь, и будет лизать ноги наши, и обрызжет их кровавыми слезами из глаз своих. О, мы убедим их, что они тогда только и станут свободными, когда откажутся от свободы своей для нас и нам покорятся. И что же, правы мы будем или солжем? Они сами убедятся, что правы, ибо вспомнят, до каких ужасов рабства и смятения доводила их свобода твоя. Свобода, свободный ум и наука заведут их в такие дебри и поставят пред такими чудами и неразрешимыми тайнами, что одни из них, непокорные и свирепые, истребят себя самих, другие, непокорные, но малосильные, истребят друг друга, а третьи, оставшиеся, слабосильные и несчастные, приползут к ногам и возопиют к нам: «Да, вы были правы, вы одни владели тайной его, и мы возвращаемся к вам, спасите нас от себя самих»