Бойцовский клуб

Глава 7

ОДНАЖДЫ УТРОМ В ТУАЛЕТЕ ПЛАВАЕТ МЁРТВАЯ МЕДУЗА использованного презерватива.
Так Тайлер встретил Марлу.
Я встаю отлить, и в унитазе среди наскальных рисунков грязи вижу
это.
Интересно, что сейчас думают сперматозоиды.
Это? Это что, шейка матки? Что происходит, а?
Всю ночь мне снилось, что я трахаю Марлу Сингер. Марла Сингер курит свою сигарету. Марла Сингер закатывает глаза.
Я проснулся один в собственной постели. Дверь в комнату Тайлера была
закрыта.
Дверь в комнату Тайлера
никогда не

закрывалась.
Всю ночь шёл дождь. Крыша давно прохудилась и протекала. Вода просачивается внутрь, собирается под обоями и под штукатуркой, капает сквозь электропроводку.
Когда идёт дождь, нужно отключать пробки. Ты не осмеливаешься включить свет. Мы ходим со свечами.

В доме, который арендует Тайлер, три этажа и подвал. Здесь есть кладовки, и спальные веранды, и витражи в окнах на лестничных площадках. Здесь в гостиной есть ниши с окнами и диванчиками. Плинтусы покрыты резьбой и лаком, они восемнадцати дюймов высотой.

Дождь просачивается в дом, и все деревянное разбухает или дает усадку. И гвозди во всем деревянном, — в полу, в плинтусах, в оконных рамах, — гвозди выползают наружу и ржавеют. Повсюду ржавые гвозди, на которые можно наступить или зацепиться локтем.
Здесь только один туалет на семь спален.
И теперь здесь —
использованный презерватив.
Дом ожидает чего-то. То ли изменения плана застройки, то ли утверждения завещания. Я спросил Тайлера,
сколько
он здесь, и он ответил, что около шести недель.

До начала времён у дома был владелец, который коллекционировал подшивки «National Geographic» и «Reader's Digest». Большие кривые стопки журналов, которые с каждым дождём становятся всё выше. Тайлер говорит, что последний арендатор пускал глянцевые страницы журналов на конверты для кокаина.
Во входной двери нет замка с тех пор, как полиция, или кто-то ещё, выбил дверь.
Здесь девять слоев обоев на стенах столовой. Цветочки под полосками под цветочками под полосками под птичками под листочками.

Единственные соседи — это закрытая автомастерская, и через дорогу — склад длиной в квартал.
В доме есть шкаф с семифутовыми валиками для камчатных скатертей, чтобы не образовывались складки. Здесь есть охлаждаемый шкаф с кедровым шпоном, для мехов. Здесь есть кафель в ванной, который расписан маленькими цветочками, расписан лучше, чем у многих расписаны подарочные свадебные сервизы.
И здесь есть
использованный презерватив
в туалете.
Я живу здесь с Тайлером уже месяц.

Тайлер появляется, когда я завтракаю. Его шея и грудь покрыты засосами от поцелуев и следами зубов. Я сижу и читаю старый номер «Reader's Digest».
Такой дом, как наш, подойдёт торговцу наркотиками. Соседей нет. На Paper Street вообще ничего нет, кроме склада и бумажной фабрики. Пар из её труб пахнет кишечными газами. Оранжевые кучи опилок на её дворе пахнут как клетка с хомяком.

Такой дом, как наш, подойдёт торговцу наркотиками, потому что днём по Paper Street проезжают тысячи грузовиков, а ночью кроме нас с Тайлером нет никого на полмили вокруг.
Я нахожу в подвале всё новые и новые стопки старых номеров «Reader's Digest». Теперь в каждой комнате лежит по стопке журналов.
«Жизнь в Соединённых Штатах».
«Смех — лучшее лекарство».
Кроме этих журналов, у нас и мебели-то почти нет.

В очень старых журналах есть странные статьи. Например, цикл статей, в которых органы человека рассказывают о себе. Они написаны от первого лица.
«Я — Матка Джейн».
«Я — Простата Джека».
Так и написано.
Тайлер, по пояс голый, выходит на кухню и садится на кухонный стол. Он весь покрыт засосами и следами зубов. Тайлер говорит, так и так, вчера вечером он познакомился с Марлой Сингер и трахнул её.
Услышав это, я превращаюсь в Желчный Пузырь Джека.
Я сам виноват. Это всё
моя

вина. Иногда ты расплачиваешься за то, что сделал. А иногда — за то, чего
не сделал.
Вчера вечером я позвонил Марле. Мы договорились с ней, что если я хотел пойти в группу поддержки, то звонил ей и узнавал, не собирается ли идти она. В тот вечер была меланома, а мне было плохо.

Марла живет в отеле «Regent». Громкое название. Красные кирпичи, сцементированные соплями. Матрасы упакованы в полиэтилен, чтобы те постояльцы, которые приходят умереть, не испортили их. Сядешь на край постели — и вместе с одеялами и простынями окажешься на полу.
Я позвонил Марле в отель «Regent», чтобы узнать, идёт ли она на меланому.
Марла разговаривала как в замедленном кино. Это, наверное, не
настоящее

самоубийство, сказала Марла. Наверное, это всего лишь ещё один «крик о помощи». Но в любом случае, она приняла весь «Xanax»
[49]
, который у неё был.
Прямо представляю: Марла бросается на стены в своей комнате в отеле «Regent» и кричит: я умираю, я умираю!
Это может затянуться надолго.
Так ты сегодня вечером никуда не собираешься?
Я собираюсь
умереть,
говорит Марла. Если хочешь заехать посмотреть, то поторопись.
Спасибо, говорю я. Но у меня уже есть планы на вечер.

Без проблем, говорит Марла. Умереть можно и в компании телевизора. Лишь бы там было, что смотреть сегодня вечером.
А я пошёл на меланому. Вернулся домой рано. Я лёг спать.
И вот, следующим утром за завтраком, Тайлер, с ног до головы в засосах, объясняет мне, что Марла — сука и извращенка. И что
именно это
ему в ней и нравится.

Вчера вечером после меланомы я пришёл домой и сразу лёг спать. И мне всю ночь снилось, что я трахаю трахаю трахаю Марлу Сингер. Следующим утром я слушаю Тайлера, притворяясь, что читаю «Reader's Digest».
Настоящая сука, понимаешь.
«Reader's Digest».
«Юмор в армейской форме».
Я — Разливающаяся Желчь Джека.
А
что
она несла ночью, говорит Тайлер. В жизни ни от одной девки такого не слышал.
Я — Скрип Зубов Джека.
Я — Раздувающиеся Ноздри Джека.

После того, как Марла кончила раз десять подряд, говорит Тайлер, она сказала, что хочет забеременеть. Она хочет забеременеть, чтобы сделать аборт от Тайлера.
Я — Белеющие Костяшки Пальцев Джека.
Как мог
Тайлер
не повестись на это? Позапрошлой ночью он вклеивал кадры гениталий в «Белоснежку».
Как я могу бороться за его внимание?
Я — Возмущенное Чувство Отверженности Джека.
Самое худшее, что всё это —
моя
вина.

Когда прошлой ночью я отправился спать, Тайлер пришёл домой со смены официантом. Марла снова позвонила из отеля «Regent».
Вот оно,
сказала Марла. Туннель, и свет ведёт её по туннелю вниз.
Опыт смерти был так прекрасен, что Марла хотела описать мне, как её душа отделяется от тела и поднимается вверх. Марла не была уверена, что её душа сможет пользоваться телефоном, но хотела, чтобы кто-нибудь, по крайней мере, услышал её последний вздох.
Нет. Нет. Телефон поднял
Тайлер.
И Тайлер

всё не так понял.
Они никогда не встречались. Так что Тайлер решил, что это будет
плохо,
если Марла умрёт.
Ничего подобного.
Это
не касалось
Тайлера. Но он позвонил в полицию, а потом помчался в отель «Regent».
Теперь, согласно древнему китайскому обычаю, который мы все узнали из телевизора, Тайлер ответственен за Марлу навсегда, поскольку спас ей жизнь.
Если бы только я потратил несколько лишних минут, и отправился спать уже
после

того, как Марла умерла, тогда ничего бы этого не случилось.

Тайлер говорит мне, что Марла живет в комнате 8G, на последнем этаже отеля «Regent». Восемь лестничных пролётов вверх, по шумному коридору с приглушёнными звуками телевизоров, пробивающимися сквозь закрытые двери. Каждые несколько секунд актриса визжит, или актер с криком умирает в рое пуль. Тайлер проходит по коридору до конца, и раньше, чем он успевает постучать, тонкая бледная рука просовывается в щель приоткрытой двери, хватает Тайлера за запястье и втаскивает внутрь.

Я зарываюсь в «Reader's Digest».
Когда Марла втягивает Тайлера в комнату, он слышит визг тормозов и вой сирен, собирающихся у отеля «Regent».
На гардеробе стоит искусственный член, сделанный из того же розового мягкого пластика, что и миллионы кукол Барби. Тайлер представляет себе вереницы отштампованных кукол Барби и искусственных членов, едущих по одному конвейеру в Тайване.
Марла смотрит на Тайлера, смотрящего на член, закатывает глаза и говорит: не бойся,
это
тебе не грозит.

Марла вытаскивает Тайлера обратно в коридор и говорит, что ей очень жаль, но
не нужно
было звонить в полицию. Это ведь полиция сейчас уже прямо под ними у лестницы?
В коридоре Марла запирает дверь 8G и тянет Тайлера к лестнице. На лестнице Тайлер и Марла прижимаются к стене, пропуская полицию и реаниматоров с баллонами кислорода, спрашивающих, где находится номер 8G.
Марла говорит им, что это дверь в конце коридора.

Марла кричит полиции, что девушка, жившая в 8G, была милой очаровательной девушкой, но теперь она — чудовище, просто чудовище. Она — мусор, отброс общества. Она так запуталась и так боится сделать что-нибудь неправильно, что не делает
вообще ничего.
Девушка в 8G утратила веру в себя, кричит Марла. И она боится, что чем старше она становится, тем меньше и меньше у неё будет возможностей в жизни.
Удачи вам, кричит Марла. Спасайте её на здоровье.

Полиция стучится в закрытую дверь номера 8G. Марла и Тайлер спускаются по лестнице. Позади них полицейский кричит: Марла, дай нам помочь тебе! Мисс Сингер, у вас есть все причины, чтобы жить! Просто впусти нас, Марла, и мы поможем тебе решить твои проблемы!
Марла и Тайлер спешат по улице. Тайлер садит Марлу в такси. В окнах на восьмом этаже Тайлер видит тени, двигающиеся по комнате Марлы.

На автостраде с шестью полосами движения, среди машин, мчащихся вперёд, вдаль, Марла говорит Тайлеру, что ему придётся не давать ей спать всю ночь. Если она заснёт — ей конец.
Многие люди хотели бы её смерти, говорит Марла Тайлеру. Эти люди уже умерли, они уже там, по другую сторону. По ночам они звонят ей по телефону. Если Марла идёт в бар, там она слышит, как бармен зовёт её к телефону. Когда она берёт трубку, в трубке — мёртвая тишина.

Тайлер и Марла были вместе почти всю ночь в соседней со мной комнате. Когда Тайлер проснулся, Марла уже исчезла, вернулась в свой отель.
Я говорю Тайлеру, Марле Сингер не нужен любовник. Ей нужен психиатр.
Тайлер говорит: не называй это
любовью.
Короче, теперь Марла разрушает ещё одну часть моей жизни. Так повелось с колледжа. Я завожу друзей. Они женятся. Я теряю друзей.
Замечательно.
Я говорю, здорово.
Тайлер спрашивает: это что, проблема?
Я — Сведённые Кишки Джека.

Нет, говорю я, все нормально.
Сунь пистолет мне в рот и выкраси стены моими мозгами.
Просто здорово, говорю я. Нет, правда.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь