Биология

— Папа, я умру?

Звонкий девичий голос с нотками детской непосредственности и наивности заставил Алана поперхнуться чаем и широко раскрытыми глазами уставиться на дочь, что с самым невинным видом стояла перед ним, ковыряя носком дубовый паркет и глаза на отца сквозь толстые линзы очков, своими чистыми голубыми глазами.

— С чего ты так решила? — осторожно поинтересовался мужчина, на всякий случай отставив полную чашку в сторону, чтобы снова случайно не стать жертвой горячего напитка.

Девочка немного виновато опустила взгляд, продолжая носком ботинок ковырять пол, а затем тяжело вздохнула, разведя руками.

— Но ведь в фильмах люди умирают, когда у них идёт кровь, — поджав губы, протянула Эйлин, посмотрев на отца.

Алан все же снова поперхнулся, но на этот раз просто воздухом, и побледнел. В горле предательски пересохло, и он, схватив чашку, сделал глубокий глоток, мысленно перебирая все возможные варианты ответа на этот вполне логичный в данном возрасте вопрос, а затем охрипшим голосом просипел:

— Нет, солнышко, ты не умрёшь.

Эйлин с подозрением посмотрела на отца.

— Правда?

— Правда, — активно закивал он головой, сделав ещё пару глотков. — Для некоторых людей это вполне нормально.

Блондинка все ещё недоверчиво смотрела на отца, сжимая ладошками коротенькую юбочку, и явно не особо верила Алану. Сам же Алан мысленно уже успел пожалеть, что вообще решил когда-то завести ребёнка, так как прекрасно знал, что однажды этот день настанет, но надеялся, что это произойдёт хотя бы ещё через парочку лет.

— Просто понимаешь, эм, — Алан замялся на пару секунд, — ты взрослеешь. Поэтому в твоём организме происходят некоторые, эм, изменения… Господи, как же трудно это сказать, — пробормотал себе под нос мужчина, отведя от дочери взгляд. — Солнышко, присядь, дай папе собраться с силами.

Эйл кивнула, улыбнувшись, и плюхнулась на стоящий рядом с отцом стул. Алан допил остатки чая и, поднявшись на ноги, подошёл к мини-бару, достав оттуда тёмную запечатанную бутыль и взяв небольшой бокал. Вернувшись к столу, мужчина откупорил бутылку, тут же плеснув себе перламутровой, пахнущей карамелью жидкости, которую Алан уже через мгновение выпил залпом.

— Вот ты возможно думаешь, что детей аист приносит, — многозначительно протянул Адриан, подняв вверх указательный палец и с видом отца, который доносит до своего ребёнка великую мудрость, воззрился на Эйлин, которая с самым подозрительно невинным видом, улыбаясь, смотрела на него. — А ведь это не так. Чтобы ребёнок появился, необходимо, эм, пойти в штыковую. Вот сейчас у тебя… эм… красные мундиры в атаку и пошли. Наверно, — Алан залил в себя ещё бокал ликёра.

А улыбка на лице блондинки становилась все более подозрительно счастливой.

— А потом…

— Пап, сколько мне лет? — невинным голоском спросила Эйлин.

— Четырнадцать, а что…

Алан замер, пытаясь понять, к чему его дочь задаёт ему такие вопросы, потому что он прекрасно помнил, сколько ей лет, а потом, закатив глаза, выдохнул, отставив в сторону бутыль ликёра, которая теперь могла прожить ещё пару часов.

— Ты специально, да? — подняв бровь, поинтересовался Алан, глядя на довольно улыбающуюся Эйлин, которая уже протянула загребущие ручки к ликёру, что было тут же предотвращено метким попаданием руки Алана по рукам дочери. — Мы ведь уже проходили это год назад.

Блондинка обиженно надула губы, откинувшись на спинку стула и сложив на груди руки.

— А ты все по-прежнему начинаешь нервничать. Видел бы ты своё лицо, пап, — хихикнула девушка. — Но твоя метафора про мундиры и штыки мне понравилась.

У Алана начал дёргаться глаз.