Библиотека

Как вам известно, мы люди, которые ходят в интернет. Дома из актуальных новостей только окно, из которого уже совсем невиден Сугроб: он и так поиссох да подрастаял, а соседи еще крыльцо удумали ремонтировать да и набросали на снежные остатки старых истлевших досок. Зато из окна виден кусочек чьего-то озаборенного огородишка, залитый солнцем, да соседский пес, который сидит на крыльце и молча щурится в ожидании своей пожилой, но подтянутой хозяйки. Через несколько минут она откроет заднюю дверь, пристегнет поводок, и пойдут они в кофейню, которая с другой стороны дома. Там он опят будет ждать ее на крыльце, а потом они посеменят привычным маршрутом на восток, но уж куда: свернут за кампусом или дойдут до греческой забегаловки, от которой всегда пахнет подгоревшим фритюром — я не знаю. Но это не так уж и важно, потому что дело то в окне, а не в чужих маршрутах. Окно нам показывает ровно то же самое, что какие-нибудь Одноклассники: огороды и песики. А если нужно что посерьезнее, то это надо идти. Пускай даже в воскресенье. Рожу умыл, кофею попил и пошел в интернет. То есть в библиотеку. 

Через дорогу от нашего дома — старый кампус моего университета. Туда ходят учиться и учить разные умные люди, которые узнав, что я киношник, не будут смеяться. Не потому что это такая всеми уважаемая область знания, а потому, что это же Канада — здесь вообще ни над кем не смеются. Даже над нашей длинной собачкой, ростом не достающей до джинсовых подворотов. В этом кампусе расселись по аудиториям и лабораториям факультеты, о деятельности которых я могу разве что догадываться. Ну например, “центр структурной и функциональной гекономики”. Это то ли про Джи-экономику, то ли про гекконов. Все, что я знаю точно, это что там тусят пацанята из школы для мальчиков, которые посасывают из трубочек свой айс-кофе, купленный на цокольном этаже “центра биологического применения масс”. Чем занимается последний я тоже не знаю. Знаю, что на цокольном этаже есть кофейня, а на первом — пост охраны, которая гонит школьников с их айс-кофе прочь из здания, но те, как я уже сказал, перебегают к гекономикам и уже там пристращаются к кофеину, пускай и охлажденному. На этом кампусе еще много разных департаментов, центров и факультетов, по большей части научных. Ну короче всякие позитивисты, которым факты подавай да белые халаты. Сплошь ученые люди, которые, в свободные минуты выходя на центральную лужайку, перекидываются шутками, курят и смотрят на скульптуру, олицетворяющую канадское уважение к коренным народам Северной Америки. Сидит там такой индеец (так нельзя говорить вообще-то по-английски) и без злобы смотрит на курящих и перебрасывающихся шутками потомков колонизаторов. Ну то есть, ситуация вполне себе анекдотичная. Но, как говорится, paperwork is done — квота на выражение уважения заполнена. Тут к Дарье, как к правоприемнице Совеского и Имперского государства, подошел артист Монреальского балета и покаялся за грехи своего деда — Якова Свердлова. Мол дед то его подписывал расстрельный документ на царскую семью, и теперь всем потомкам за него стыдно перед всеми русскими людьми. Казалось бы, paperwork, а вон какой след в истории. Но я не об этом, а о том, что я потом сходил в интернет и почитал, что Свердлов не только расстрельные грамоты подписывал, но и, например, конституцию 1918 года. А это вообще был авангардный документ — вы сами почитайте, очень интересно. Так вот, из нашего же окна только более-менее различим текущий конституционный строй, но никак не манифестация классовой борьбы столетней давности. За этим надо идти: умыть рожу, выпить кофею, натянуть штаны, пройти мимо сидящего индейца, который беззлобно смотрит поверх голов людей в белых халатах, и открыть две двери “на себя”. Тогда вы окажитесь в просторном светлом зале, в котором весит огромное полотно в золоте с высеченными на нем именами жертвователей и спонсоров центру гекономики и прочим. А если свернуть направо и открыть еще одну дверь “на себя”, а потом толкнуть полый блестящий поручень “от себя”, то вы окажетесь в библиотеке. В библиотеке всегда чуть прохладно, и шумят люминесцентные лампы. А еще всех встречают мониторы, на которых белым по красному написано про welcome, пара стоек для самостоятельной аренды литературы, ряды компьютеров, привязанных к столам тонкими металическими тросиками, стенд со свежими газетами, полными несущественных новостей и, наконец, сама она — библиотека. 

Во-первых, в библиотеку ходят учиться. Мало того, что здесь тьма книг, пронумерованных по одному богу известной логике, так еще и ноутбук с отдающим в синеву дисплеем в бесплатную аренду дадут, кабинки, из-за стенок которых не особо видно, что кто-то прокачивает своего героя в RPG, и ретро сканеры для чтения газетного архива из 50х. Ну вы видали такие в каком-нибудь мистическом триллере, где главный герой идет в архив, а потом на неплоском экране пролистывает полосы старых газет, отпечатанных на микроплёнке — завораживающее зрелище. И люди до сих пор этим занимаются. И до сих пор это выглядит завораживающе. А еще есть и сканеры для обычной пленки, но библиотека — это же система, поэтому экспортировать можно только в pdf и в дрянном качестве — настройки не поменять. Поэтому я так и не отсканировал пленки, на которых никто не смеется над моей собачкой, взгромоздившейся на упавшее дерево в парке Вестмаунта, где с 15 апреля по 15 июня нельзя отпускать собаку с поводка. Я в следующий раз расскажу почему. 

А еще в библиотеке не принято разговаривать, потому что тишина должна быть. Оттого многие шепчутся, обсуждая положения противоречивых теорий в гекономике. И бесят меня. То ли потому что я ничего не понимаю в гекономике и не могу разобрать нашептываемых аргументов, то ли потому, что я вообще раздражительный. Один раз даже шикнул на таких. Почувствовал себя старпером. Ну а чего они. У меня спина болит — я еле с кровати встал. Потом рожу умывал, кофей пил, в библиотеку шел. А они сидят совсем рядом и шу-шу-шу, хи-хи-хи. Я и шикнул. Я вообще-то тоже о важном размышляю, у меня вон на столе книги в темно-зеленых обложках — в таких даже на заднем переплете не пишут отзывы от либеральных изданий. Еще есть люди с комом в горле и сопливеньким носом. Ну вы себе это представляете. Я, значит, сижу читаю, вожу пальцем по пожелтевшей бумаге, у меня у самого уже ком в горле и сопельки подступают, а тут они гхм-гхм, фыр-фып. Я злюсь, делаю русское выражение лица и заглядываю в их ноутбуки. А там на отдающем в синеву экране формулы какие-то да теоремы. Ну и чего тут шмыгать, чего горло прочищать? Бубни про себя, даже пальцем по старой бумаге водить не надо. И тут я либо откладываю темно-зеленую и пытаюсь переключиться на коричневую, либо резко пакуюсь, шепотом матерюсь по-русски и переезжаю на третий этаж, потому что спина до сих пор не прошла, и я раздражен как канадец, который пришел в аптеку, а там нет кленового сиропа. 

А на третьем этаже в нашей старенькой библиотеке для таких как я выделили комнатку, куда вход только по паролю. Но не как раньше на подъездах было: троеперстно занимаешь 3,6 и 8, а по-порядку. Я все время пароль забываю, но в комнатке постоянно сидит какой-то взрослый студент с лицом еще суровее, чем у меня, так вот он вообще дверь открытой держит, потому что она бронированная и не пропускает волны wi-fi. А он наверное специально надевал штаны, упаковывал ноутбук в чехол, потом в рюкзачок, потом шел против ветра в библиотеку, чтобы читать текст Конституции РСФСР 1918 года. Почему он такой угрюмый — я не знаю. Чтиво увлекательнейшее. Может он просто не может правильно произнести фамилию подписанта. Я уж на всякий случай даже с ним не знакомлюсь, потому что мое имя у него точно не получится произнести правильно. Он тогда отчается и будет дома из окна смотреть на чей-то огород и соседского песика, и ругать русских за заковыристую орфоэпику. 

А вообще в библиотеке хорошо. У меня карточка есть с фотографией, где я в футболке в цветочек. Мне по ней вход 24 часа в сутки открыт. Можно хоть ночью прийти и листать книги в пастельных обложках под шум люминесцентных ламп. А еще здесь цветы и растения, принтеры, которые печатают мои эссе по 8 центов за страницу в черно-белом цвете, объявления от студентов про курсы успокоительных раскрасок (мне бы может и стоило, но мне доктор транквилизаторов выписал по страховке) и интернет, который почему-то стал медленнее подгружать картинки из телеграмма. В центре, где расположен мой факультет, где никто не ходит в белых халатах, тоже есть библиотека. Но та совсем новая: там все диджитал и 6 этажей. Например, на третьем — там Хорватия. Туда не ходят сербы. Но я в следующий раз расскажу.